А подсудимый? Он был лишен влияния и прижат к стенке. Имперским комиссаром воссоединения Австрии с империей был назначен победитель в саарской избирательной борьбе Иозеф Бюркель, который получил диктаторскую власть. Полномочия подсудимого были едва ли больше полномочий обер-президента в империи, то есть он обладал административной властью второй инстанции... Он был не руководителем, а руководимым или, по-моему, правильнее сказать, лицом, которое ввели в заблуждение, вернее, послушным орудием в руках Гитлера и Геринга. Его политическим идеалом был аншлюс, конечно, без всякого намерения ведения агрессивной войны...
После аншлюса Австрия не переставала надеяться на свое освобождение и бороться за него. Было много горя и много жертв. 6 тысяч человек были казнены в Австрии. Только а результате деятельности венского областного суда погибло на гильотине 1200 человек, среди которых 800 человек было казнено лишь за антинацистские настроения. В последние дни войны прекрасные здания а Вене обратились в развалины, собор святого Стефана, один из величайших памятников немецкой готики, погиб в пламени. Так претворялись в действительность слова Гитлера, сказанные им 15 мертв 1938 г. о том, что «жемчужине имеет такую оправу, которую заслуживает ее красота»...
В заключение моих рассуждений по австрийскому вопросу я перейду к краткому рассмотрению, с точки зрения права, обвинения, предъявленного моему подзащитному.
После соглашения, заключенного 11 июля 1936 г., австрийский канцлер доктор Шушниг привлек подсудимого Зейсс-Инкварта к сотрудничеству в качестве представителя национальной оппозиции, а не как политического единомышленнике.
Зейсс-Инквврт все время заявлял, что теперь национальная оппозиция состоит только из национал-социалистов, которые руководствуются только волей Гитлера и, во всяком случае, никогда не выступят против этой воли.
Зейсс-Инкварт заявлял о том, что он является национал-социалистом, то есть что он всегда будет представлять интересы австрийских национал-социалистов. Это подтверждают не только свидетель Скубль, но и высказывания заслуживающих доверия лиц, которые я ранее цитировал. Во избежание военного или международного конфликте Зейсс-Инкварт преследовал цель вести деятельность в интересах австрийских национал-социалистов, независимых от имперской партии, при тесном сотрудничестве Австрии и Германии.
Зейсс-Инкварт заявлял, что эта цель может быть достигнута лишь в том случае, если с нею согласен Гитлер, который даст указание австрийским национал-социалистам встать на путь вышеупомянутой политики. Этого он хотел добиться...
Перехожу к деятельности подсудимого в качестве министре внутренних дел и министре безопасности...
11 марта 1938 г. Зейсс-Инкварт выполнял обязанности «связного» по берхтесгаденскому соглашению. Вместе с Глейзе-Хорстенау утром 11 марта он совершенно откровенно изложил Доктору Шушнигу создавшееся положение. В частности, он указал на угрожающие национал-социалистские демонстрации и на возможность вступления германских войск. В полдень он передал Шушнигу требование Геринга, а затем его ответ — Герингу.
После того как доктор Шушниг подал в отставку, Зейсс-Инкварт держался в стороне от дел. Он ни в коей мере не выполнял требования Геринга способствовать передаче поста канцлера в его руки или захвату власти. Как известно, ультиматум, содержавший угрозу вступления германских войск, был передан советником посольства фон Штейном и генералом фон Муффом, под давлением которых президент Миклас, наконец, сдал свои позиции. Это видно из показаний президента Микласа (ПС-3697) и свидетелей Рейнера и Шмидта...
Призыв не оказывать сопротивления германским войскам Зейсс-Инкварт взял из прощальной речи доктора Шушнига...
13 марта 1938 г. был издан закон об аншлюсе...
Никогда не считалось, что в основе присоединения Австрии к Германской империи лежал преступный политический замысел, но присоединение было единственной целью подсудимого.
Сейчас я представлю суду решить вопрос о том, можно ли вступление немецких войск в Австрию совместить с положением, изложенным в статье 6 Устава...
Несколько месяцев спустя после занятия Австрии и присоединения этой малой страны к Германии 29 сентября 1938 г. в Мюнхене был заключен договор в отношении второго малого государства...
По вопросу о Чехословакии мне нечего сказать. По вопросу о Польше я могу сказать лишь немногое, так как мой подзащитный ни с какой стороны не проявил себя по отношению к полякам в течение того короткого времени, пока находился в Польше, где он главным образом занимался организационными вопросами, связанными с созданием германского административного аппарата. В данном случав достаточно будет указать на те результаты, которые показали предъявленные доказательства. То же нужно сказать и о его почетном звании в СС. Я добавлю, что человек, имевший почетное звание в СС, никогда не подчинялся Гиммлеру как в отношении выполнения приказов, так и в дисциплинарном отношении. Люди, имевшие почетное звание в СС, каких-либо функций в СС никогда не имели. Что касается его работы в качестве министра без портфеля, то значение этой его деятельности будет разбираться в связи с рассмотрением вопроса об организациях по делу «имперского правительства».
Поэтому я перехожу ко второй части обвинения — к вопросу о Нидерландах.
...Здесь, на процессе, мы узнали, что по сравнению с народами других оккупированных стран нидерландцы оказывали наиболее целеустремленное, самое упорное, становившееся все более эффективным политическое сопротивление. Этот народ в течение нескольких лет не терял надежды на то, что в один прекрасный день для него опять восторжествует свобода...
В эту страну в мае 1940 года в качестве верховного начальника гражданской администрации прибыл Зейсс-Инкварт. Что бы он ни думал и что бы он ни планировал, его трагедией оставалось то, что он приехал в эту страну в качестве представителя Гитлера, то есть как представитель одной из самых ненавистных систем в мире. Сотни законов, постановлений и указов имели его подпись, и как бы они ни были правильно оформлены с точки зрения законодательства, они являлись в глазах народа мероприятиями врага, а Зейсс-Инкварт — угнетателем...
В Нидерландах имелись следующие власти:
1) рейхскомиссариат (гражданская администрация, представлявшая интересы империи);
2) командующий оккупационными войсками и различные начальники, включая специальные суды;
3) полиция, о которой я буду еще говорить позже;
4) управление по четырехлетнему плану, руководимое Герингом;
5) оперативный штаб Розенберга;
6) генеральный уполномоченный по использованию рабочей силы — Заукель;
7) министерство вооружения Шпеера и
8) не в последнюю очередь, НСДАП с ее учреждениями и организациями.
Рейхскомиссар согласно приказу фюрера должен был де-юре следовать директивам этих учреждений. Он не имел права вмешиваться в мероприятия этих центральных инстанций... Что касается нидерландского населения, то оно, как уже упоминалось, относилось отрицательно к существовавшему порядку, а движение Сопротивления, организованное, вооруженное и руководимое нидерландским правительством из Лондона, усиливалось из года в год. Именно с этих двух позиций нужно рассматривать действия подсудимого для того, чтобы вынести справедливый приговор.
Главное обвинение заключается в имевшем якобы место нарушении суверенитете страны путем введения рейхскомиссариата с входившими в него четырьмя генеральными комиссариатами, отмены гражданских свобод, введения принципа фюрерства и роспуска законных союзов и политических партий. В этих мероприятиях нельзя видеть нарушения международного права, так как Германия, которая так же, как и Нидерланды, являлась одной из стран, подписавших IV Гааг-скую конвенцию 1907 года, придерживалась правил ведения сухопутной войны... Ввиду того, что вся страна была оккупирована, а королева и министры бежали из страны, верховная правительственная власть в области гражданских дел перешла от королевы и парламента в руки оккупационной администрации и тем самым в руки рейхскомиссара. Оставленный в стране с особыми полномочиями генерал Винкельман отказался от осуществления прав, предусмотренных в безоговорочной капитуляции от 10 мая 1940 г.
Далее, французское обвинение заявляет, что подсудимый совершил целый ряд террористических актов. Однако мы во время представления доказательств слышали, как в действительности обстояло дело с коллективными наказаниями...
Замена нормальных судов и передача прав на осуждение людей, нелояльных в отношении оккупационных властей, последовали по прямому приказу фюрера в июле 1944 года.
Одним из самых тяжких пунктов обвинения является обвинение в связи с вопросом о расстреле заложников, вследствие чего я на нем должен остановиться детально. Я упомяну о том, что уже в общем было сказано доктором Нельте, и в частности, о правовой стороне этого вопроса. Обвинение выхватило из документа РФ-379 два случая: так называемый расстрел заложников в Роттердаме и расстрел в связи с покушением на высшего руководителя СС и полиции Раутера.
На своем предварительном допросе, производившемся обвинителем, подсудимый уже говорил о первом случае — затребовании армейскими инстанциями 25—30 заложников. Свидетель Виммер показал, что эти заложники были затребованы армейскими инстанциями и что число их в результате вмешательства подсудимого в конце концов было уменьшено, и что расстрел был произведен по указанию высшего руководства СС и полиции.
Что касается второго здесь упомянутого случая с заложниками, то там речь идет о последствиях покушения в марте 1945 года на высшего руководителя СС и полиции обергруппенфюрера СС Раутера, то есть о начальнике полиции Нидерландов, непосредственно подчиненном Гиммлеру. Если мы вспомним последствия убийства в мае 1942 года чешскими патриотами тирана Гейдриха, то мы можем себе представить, как старался Гиммлер на вершине своего могущества в 1945 году соответствующими наказаниями отомстить за удар, нанесенный одному из его ближайших и непосредственных сотрудников.