всегда делает выбор в пользу дела, выгоды и сытой старости!
— Дядь Лёнь, не заставляйте меня цитировать Аршавина, ради всего святого, — схватилась за голову я, уже полностью окосев от этого авангарда.
— В смысле? — удивленно моргнул мужчина, запинаясь на ходу. Все это время он продолжал курсировать по палате, всем своим видом продолжая давить на мою совесть, нервы и терпение…
И черт знает, чем закончился бы наш разговор в стиле двух упрямых баранов на мосту, но тут со стороны двери раздался ленивый, насмешливый голос:
— Она имеет ввиду, что если она не оправдала ваших ожиданий — это ваши проблемы.
Я с облегчением откинулась на подушку.
Демьян!
Пришел-таки, хотя я три раза запретила.
Хотя… разве ему вообще реально что-то запретить? Да у него же принцип по жизни: вижу цель, не вижу препятствий!
Антихрист, что б его за ногу. Вечно делает все по-своему!
— Ты? — резко развернулся крестный, кривясь как при виде особо наглого таракана, невесть как пробравшегося на его стерильную и почти профессиональную кухню. — Опять?!
Я заерзала, устраиваясь поудобнее, и складывая руки на груди.
Надо же, как интересно… И внешний вид их, и разговоры — неужели Антихрист умудрился зарулить к крестному на юбилей?
— Снова, — хмыкнул вошедший Исаев, который сегодня выглядел просто умопомрачительно. Ему итак шел классический костюм, но когда он не «рабочий», а такой… праздничный — это просто что-то с чем-то! Офигенный темный галстук, запонки с черными камнями, платиновый зажим, прическа волосок к волоску, а в руках — затейливо обернутый букет.
Вот тут-то мне чуть не поплохело.
Однако когда парень наклонился, целуя меня в щеку, кроме родного запаха апельсинок я больше ничего не почувствовала. А когда рассмотрела презентованный мне букет, сообразила — натуральных цветов там не было! Огромные белоснежные лилии на самом деле были сотворены чьими-то умелыми ручками из маршмеллоу, а остальные цветочки заменили большие разноцветные мармеладные мишки, присыпанные сахаром. Зеленые же веточки оказались лакричными палочками.
Вот блин. Где он только такую красоту взял? Это ж не только ми-ми-ми, но и вкуснотища!
А приятно-то как…
— В любом случае, — дядя Леня на удивление быстро взял себя в руки. Поправил галстук, причесал пятерней все еще густые волосы и коротко приказал. — Поздравил? Молодец. А теперь до свидания! Нюта едет домой со мной.
— Кажется, вы меня снова не поняли, Леонид Олегович, — Исаев усмехнулся, присаживаясь рядом со мной на кровать, точно так же, как это раньше сделал крестный. — Я прихожу туда, куда хочу, и остаюсь там столько, сколько захочу. Я не Костя. И спрашивать никого не обязан. Аня с вами никуда не поедет. Верно?
Я в это время кое-как расковыряла букет, нашла лазейку, залезла под крафтовую упаковочную бумагу, стянула с деревянной шпажки одного медведя, с наслаждением откусила ему голову…
И только потом поняла, что на меня в это время очень требовательно смотрят.
Ой, а чего, они там что-то спросили?
— Демьян, не забывайся, — мужчина снова чуть повысил голос. — Я уважаю твоего отца и не горю желанием с ним ругаться. Но ты лезешь не в свое дело!
— Так это взаимно, Леонид Олегович, — парень ухмылялся, ни капли не ощущая морального давления со стороны более старшего и опытного мужика. — Или я не прав?
— Да ты! Как ты смеешь?! Ты ей никто, щенок!
— И снова это взаимно, Леонид Олегович, — или мне кажется, или Антихрист знатно развлекался. И, если честно, я совсем ничего не имела против!
И тут вырисовывается сразу два варианта: или я уже настолько устала, что мне глубоко пофиг…
Или мне просто понравилось, когда кто-то взвалил на себя весь неподъемный груз моих проблем.
— Да ты…
— Хватит! — внезапно отрезал Демьян, и с него как-то разом слетело всё веселье. — Два часа назад я уже вам сказал: или вы оставляете Нюту в покое, или вам придется позавидовать участи Аларского. Вы — один, нас с отцом двое, и он полностью на моей стороне. Костя вмешиваться не будет.
— Ты думаешь, тебе эти угрозы сойдут с рук?
И вот тут железного выражения лица крестного я всерьез испугалась. Не знаю, как Исаев это почувствовал, но почти сразу он нащупал мою свободную от сладостей ладонь и ободряюще ее сжал. Не скажу, что мне это сильно помогло…
Но вмешиваться в происходящее я до сих пор не собиралась.
— А я не угрожаю, я просто ставлю перед фактом, — даже по тону было понятно, что Антихрист не шутил. — Это ее жизнь и ее выбор. Она поедет к отцу, и они обо всем договорятся, без какого-либо вашего участия. Я лично прослежу. Всё! Базар закончен.
Дядя Лёня ни сразу нашел, что ответить. Он сжимал и разжимал кулаки, тяжело дышал и на лице его ходили желваки. Я даже немного заволновалась, как бы его удар не хватил! Но нет.
Зло сплюнув прямо на пол, мужчина процедил:
— Я этого так не оставлю.
И, круто развернувшись на каблуках, стремительно вышел. Слава Богу, что хоть дверью не саданул — думаю, персоналу и так хватило разборок в первом часу ночи. На все дальнейшее ночное дежурство есть тема для беседы!
А Демьян, тем временем, скинув пиджак, стянул галстук, закатал рукава рубашки и, как ни в чем не бывало, окончательно устроился на моей кровати полулежа, вытягивая длинные ноги. Да еще имел гадость, в смысле, наглость, стырить у меня надкусанного мармеладного медведя!
Пришлось надуться и лезть за вторым, мимоходом усмехаясь:
— Да уж. Эпичней дня рождения у меня еще не было.
— Злишься? — только и вскинул брови Антихрист, с которым мы тихо и мирно сидели бок о бок.
Ругаться настроения не было, устраивать разборки — тоже. Разговаривать, спорить, что-то выяснять, обсуждать… а, нафиг! За последнее время в нашей жизни итак было полно этого всего. И сейчас мы больше напоминали двух единственных выживших после кораблекрушения, чем влюбленную парочку, у которых, вроде как, больше не осталось преград для того чтобы быть вместе.
В душе было как-то… пусто.
— На что? — я фыркнула, пристраивая голову на его плече. И вроде такой обыденный такой жест, который проворачивала десятки, если ни сотни раз. Но почему-то именно сейчас он воспринимался совершенно иначе. Стало как-то… тепло. Спокойно. — Мы наконец-то разобрались со всем этим бардаком. И даже почти безболезненно.
— Что я слышу, Соболева? — насмешливо покосился он на меня. А вскоре, после секундных раздумий, поднял руку, приглашая устроиться у него под боком. Естественно, я сразу согласилась! — Я больше не мировое зло?
— Эй, — я пихнула его кулаком в живот. — Я такого никогда не говорила!
Мою внезапную атаку, естественно, легко и играючи остановили. А еще убрали подальше букет, подтянули к себе поближе и прижали к груди, заставляя угомониться.
А я что? Я плюнула, устроилась поудобнее и закинула на него ногу. Мы и так уже побили все рамки приличия, причем во всех сферах и смыслах. Хуже уже никому не будет, а вот для меня — одно сплошное удовольствие.
И странная, непривычная, почти иррациональная мысль: неужели всё действительно закончилось?
— Не говорила, — как-то серьезно произнес он, приобнимая меня за плечи. — Но думала. И молчала.
— И думала, — покорно согласилась, принимаясь машинально вырисовывать узоры на его груди. — И молчала. И ни капли об этом ни жалею. Я серьезно! Пока я мучилась сомневашками, ты проявил самостоятельность. И всё закончилось хорошо. Разве не так?
— Ты же понимаешь, то еще ничего не закончилось? — склонил голову на бок Исаев, и я почувствовала, как его пальцы скользнули в мои волосы. — Нас ждет Китай. И твои родители.
— Это уже детали, — я фыркнула в нагрудный карман его дорогущей рубашки. — Я больше всего боялась разговора с крестным, и он состоялся. Правда, если бы не ты, все могло закончится плохо. Спасибо.
— Да не за что, — меня легонько чмокнули в макушку, заставляя улыбнуться. — Правда, я ожидал, что будет хуже. Даже продумал запасной вариант. И рад, что он не пригодился.
— Это какой же? — всерьез заинтересовалась я, поднимая голову. Ответ не заставил себя долго ждать.
Исаев свободной рукой полез в карман брюк… и вытащил оттуда симпатичное золотое колечко с ярким зеленым камушком. Я аж села!
— Но раз все обошлось и так, ты его не получишь, — насмешливо протянул Антихрист, преспокойно так убирая украшение обратно в карман, вместе, как я понимаю, с предложением руки и сердца.
И, что самое странное, как бы я всему этому раньше не сопротивлялась… подобные маневры меня порядком задели!
— То есть, только благодаря какой-нибудь жесткой угрозе я достойна быть приглашена замуж? — как-то нервно, даже зло спросила я, складывая на груди руки.
Нет, ну серьезно! Я же все-таки девочка, я на такие выверты и обидиться могу!
Исаев же отреагировал очень спокойно. Он тоже сел, спустил ноги… и хмыкнул, ероша собственные волосы пятерней:
— Глупая ты, Нюта. Ты серьезно ничего не понимаешь? Я не из тех идиотов, которые колец и свадьбы боятся, как огня. Скорее наоборот, я всегда относился к подобному очень легкомысленно. Но ты заставила меня передумать.
— Интересно, это как?!
— А вот так, — парень цепко ухватил меня за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза, а не дуться куда-то в сторону. — Я слишком много косячил раньше, и не хочу делать это снова. Просто так шлепнуть печать в паспорт, даже ради спасения — это для тебя мало. Не для меня, для тебя! Все должно быть по-настоящему. Встречаемся, значит, встречаемся, захотим разойтись — разойдемся. Я не принц, Нюта, и далеко не ангел. Ты можешь рано или поздно меня не выдержать. И я не хочу, чтобы ты оставалась со мной только потому, что чувствуешь себя моей должницей. Понимаешь?
— Кажется, я поняла, — я даже не сразу сообразила, как начала улыбаться. Еще робко, неуверенно, но всё же. — Ты хочешь начать все с чистого лица?
— Именно, — со своей фирменной ухмылкой подтвердил Антихрист. — Без всяких недомолвок, недоговорок и геморроя в виде постоянных подозрений. А так же давления со всех сторон в виде родственников и обстоятельств. Я сделал всё, чтобы ты смогла спокойно выбирать и самостоятельно принять решение. Я не буду клясться в большой и чистой любви сейчас. Но ты мне нравишься, Соболева. Рискнешь?