– Габнор Уильям Вэйн, – громко и быстро сказал Уильям, делая шаг влево и рывком поднимая на уровень глаз раскрытую ладонь. Встроенная сфера идентификации сделалась велика и заплясала оттенками света, бросая в сознание чужих солдат универсальные, похожие на удар хлыста по мозгу, параграфы закона о нейтральных служащих. – Я заявляю о прямой немотивированной агрессии. Я не намерен применять оружие. Я пришел, чтобы отдать подарок и не подвергнуть риску его нового обладателя. Фиксирую факт агрессии. Фиксирую…
– Мы готовы допустить за этим существом право жить еще сто щелчков. Мы желаем получить ответы.
Уильям шагнул вперед и сразу вправо, чтобы стать первым щитом и закрыть сразу Игля и Тиля. Спина более не мерзла. Значит, тот высокий носитель, что стоит за двумя рядами солдат Огги, говорит вынужденные, обязательные речи – и не угрожает никому по-настоящему. Хитрюга Игль очнулся. Ста щелчков этому пройдохе хватит даже на то, чтобы продать умирающему от жажды бедуину горсть горячего песка. И выслушать благодарность…
– Снимите вооружение. Все, полностью, – спокойно велел тот же носитель.
Тиль за спиной первым завозился, щелкая замками на упряжи. Уильям дождался, пока то же сделает Игль и третьим начал исполнять приказ. Он стаскивал сбрую бойца и во все глаза любопытствовал, кое-как удерживаясь, чтобы не раскрыть рот и не ахать.
Над головой – синее с прожелтью небо. Под ногами – лимонная, изумрудная, бирюзовая трава с множеством трогательно-скромных серо-серебряных соцветий. Подобные морским водорослям деревья трепещут пушистыми кронами, тянут ленты гибких ветвей ввысь, покачивают ими, как опахалами, создавая ветерок. Солдаты Огги медленно, нехотя отступают, целясь и щеря жвала, но исполняя приказ высокого носителя. Сам носитель и правда высок, стар и сух. Это может разобрать лишь тот, кто повидал дрюккелей и научился опознавать возраст по оттенку панциря, искажению осанки в вертикальной стойке, припухлости суставов. Говорят, постоянно работающие с дрюккелями люди умеют узнавать разных членов одного рюкла и уровня иерархии. Сам Уильям без ошибки справлялся с опознанием всего-то одного инсекта.
– Черт… Я опять сморозил глупость, – покаянно вздохнул он, наконец обретая полную ясность сознания и вежливо кланяясь. – Нашел, кому читать законы габ-системы. С искренним уважением приветствую вас, высокий носитель и мой большой босс. Габариус Чаппа, ваше присутствие делает законным любое решение нынешней сложной ситуации.
– Делает, – нехотя проскрипел Чаппа. Долго смотрел на Тиля, затем встал на все лапы, заглянул за спину обережника и сухо кивнул Иглю. – Я отправлю первому лицу корпуса полный отчет о ваших бесчинствах. Я, габариус, на правах высочайшего служащего габ-системы лично буду контролировать составление документа о вашем наказании, если по недоразумению вам случится выжить. Тут требуется финальная кай-квиппа, вы абсолютно несистемны и неконтролируемо агрессивны. Вы неразборчивы в средствах. Весь мой рюкл, и я говорю это от лица высочайшего носителя, поддержит любое решение оскорбленного вами, обманутого вами, униженного вами рюкла законников. Так же поступят рюклы Йошш и Фум. Получена кай-квиппа от высочайших.
– Смиренно приму кару, – просипел Игль, кое-как цепляясь за лапы Тиля и вставая на дрожащих ногах. – Но я не лгал. В мыслях не было кого-то унизить, приношу все мыслимые извинения. Зюй нельзя отдать без инициации. Только не ки-дрюку.
– Разве кто-то, кроме вас, желал отдать зюй? – без выражения уточнил Чаппа, отвернулся и пошел прочь, опустившись на шесть лап и сделав приглашающий жест. – Это чудовищно. Сюда не допускают людей. Высочайший Огга не принимает людей. Никогда. Пройти все уровни системы нельзя. Никогда.
– Вы строили и взращивали этот корабль после войны, двадцать седьмое поколение, как я слышал, само совершенство, – тихо и восторженно шепнул Игль, послушно обвисая на плечо Уильяма и позволяя себя поддерживать и почти тащить. – Полагаю, ни одна мысль, скользнувшая в головах тех, кто миновал изол-слой, не уклонится от мудрости высочайшего Огги. Приношу все мыслимые извинения. Меня частично оправдывают два момента. С детства Огга был мом кумиром, любой телепат знает о нем и жаждет хотя бы отчасти приблизиться к его полноте понимания множественных сознаний без утраты собственного взгляда на мир. Я… преклоняюсь.
– Допустим, – помолчав, бросил Чаппа, не поворачивая головы.
Уильям поежился. Он снова чуял мрак, пронизывающий весь дивный свет внутреннего мира чужого корабля. И теперь он знал: этот мрак – сам Огга. Телепат. Ки-дрюк, не готовый к общению. Отшельник своей расы, уединившийся даже от соплеменников в одном из самых совершенных кораблей галактики Дрюккель.
– Когда я понял, что могу убедить моего друга сделать подарок, который будет полезен самому Огге, я был в восторге, – продолжил Игль торговлю горячим песок. – Я рискнул жизнью габнора, тогда еще габрехта, сведя его с древним. Зю я предложил сны Уильяма. И он особенно ценит три. Все я приготовил, они в верхних слоях сознания, если высочайший Огга желает ознакомиться. В них немало ценного о мире людей, так сказал Зю. И пожелал общаться с Уильямом еще и еще. Наделил его сухим порошком для приготовления зюя.
– Порошка при вас нет, – Чаппа чуть склонил голову набок, явно вслушиваясь в какие-то указания. – Да, именно так. Несомненно.
– Зюй был предложен Уильяму перед прыжком к планете Жвир, – своим самым вкрадчивым тоном сообщил Игль. – Сам габнор об этом не знал… Многие говрят, что реакция эмпатов на зюй – это результат самовнушения, мне было важно исключить подобные мысли. Билли получил зюй и провел нас сквозь систему, поскольку зюй был в нем и усиливал дар. Разве есть иное объяснение тому, что мы добрались сюда?
Чаппа резко остановился, обернулся и даже присел. Уставился прямо на Уильяма.
– Габнор, я ценю вашу преданность габ-системе и присяге. Я желал бы получить прямой ответ, как ваш габариус: у вас была карта системы? Описание, графы течений, коды вскрытия полостей и складок слоя ахра?
– Я пер, как чертов танк, – покаянно вздохнул Уильям, глядя в траву и чувствуя себя дураком. – Не помню ничего, у меня в голове сидел мелкий бес и он был мне хозяин, мне и прочим. Это все, мой габариус. Это полная правда. Я не знал, что должен дарить подарок до сегодняшнего дня. Но я готов отдать. Вроде, у меня есть еще щепоть зюя дома, в габе Зу. Хранится в личном сейфе в комнате.
– Как чертов танк, – повторил Чаппа. Перевёл взгляд на Игля. – Преступный, чье имя в галактике Дрюккель едва ли захотят произнести в этот день, я признаю, что наш старый спор не вполне верно решен. Эмпаты типа про тоже имеют… потенциал. Хочу уточнить: завершена ли передача настроек?
– Да, – тихо и устало сказал Игль. – Я от всей души желаю высочайшему Огге достичь уровня доу в полной реализации этого понятия. Даже если славный Огга не примет мои извинения, он всегда мой кумир.
– Люди, – повел жвалами Чаппа. Замолк, замер надолго. Медленно, как-то неловко, занял вертикальное положение и обратил к Уильяму глаза, ставшие вдруг ярко-зелеными, чуть подсвеченными изнутри. – Рюкл законников принял решение. Вы, Уильям Вэйн, человек из диких миров, можете добыть для своего спутника право дожить жизнь вне галактики Дрюккель без каких-либо ограничений и ущемлений в правах. Мы предлагаем вам спуститься в ядро претендующего на вас рюкла по достижении возраста сто двадцать циклов. Мы гарантируем вам необходимые для человека условия жизни.
– Но как же Тиль? – едва смог выговорить Уильям.
– В закон расы не вмешиваются инородцы.
– Тиль человек, – упрямо заверил Уильям, хотя тьма давила его все тяжелее. – Тиль совершенно уникальный, единственный в своем роде человек. Как эмпат я это вижу… сразу. Как солдат я вижу это вдвойне внятно теперь, пройдя сюда. Тиль нарушил правила людей, если так, пусть его накажут люди. По всей строгости. Но вы могли бы его пригласить, когда он достигнет преклонного возраста. Пригласить, черт вас подери. И не зависеть так основательно в воспитании детей от двуногих экс-алкоголиков с дикой Земли. Или иных людей. Тиль ки-дрюк и человек. Это дьявольски большое везение для вас, рядом с таким подарком зюй просто тьфу, мелочь. Вы…
Уильям резко смолк, ощутив на плече руку Игля. Стало неловко. Он никогда не умел произносить речи, он взялся говорить спокойно и хотел что-то втолковать без напора и грязных словечек, но вмиг все позабыл, едва начал говорить. Чертова жизнь, будь ты хоть дрюккель, хоть человек – из капрала в генералы проклюнуться дано лишь тем, кто рюклом вышел…
– Мы ощущаем в вас зюй, – прошелестел Чаппа. – Мы готовы обсудить содержимое вашего мозга с привлечением семи рюклов. Преступный Тиль останется до тех пор в нашем ведении. Решение принято. Посол нашего рюкла, любезно предложивший помощь и предоставленный нам для беседы высочайшим своего рюкла, может отбыть с вами, если ему будет выделен уровень на крейсере. Мы не готовы рисковать высоким носителем большой ценности при повторной портации. Решение принято.
– Три уровня, – тихо сказал Игль. – Мы готовы принять любой состав солдат для охраны посла. Любой. Мы с благодарностью подтверждаем, что слышали ваше решение и готовы ему последовать во всем.
– Те, кого вы привезли против их воли, – к удивлению Уильяма, высочайший Огга, использующий Чаппу как микрофон, оказался говорлив. – Они признаны преступными без права обжалования. Должны быть переданы на корабль, прямо теперь. Должны быть забыты в пределах империи. Должны быть забыты… всюду.
Чаппа лязгнул жвалами и рухнул в траву, как подкошенный. Его более не использовали для общения и, кажется, вмешательство в мозг было грубым. Уильям чертыхнулся, дернулся вперёд и себя сдержал. Затем вспомнил, что ему Чаппа не чужой – габариус все же, хоть и дрюккель, но права нейтралов в приоритете! И бегом бросился к высокому носителю, забыв про Игля. Тэй осел в траву мешком и остался там, не делая попыток встать, пока друг суетился, искал в костюме средства первой помощи, годные инсекту.