– Если вы хотите пить так же, как и мы, – ответили кактусы, – пойдёмте с нами. Мы ищем ресторан. Наверно, он уже близко.
А улица добавила:
– Главное, идите впереди, от вас будет хоть немного тени.
И бельё присоединилось к кактусам и улице, оно шло впереди, и казалось, будто это длинная процессия со знамёнами – длинная, измученная жаждой процессия. А люди открывали окна, высовывались из них и говорили:
– Смотрите, бельё, которое нужно увлажнить, кактусы и улица. Куда это они направляются? Пошли поглядим, а заодно зайдём в ресторан, попьём газировки. Такое пекло – ужас!
И они отправились вслед за процессией.
А бельё, кактусы и улица шли дальше. И вдруг бельё увидело ресторан.
– Ну наконец-то! Я уже вижу ресторан, скоро нам станет лучше.
Они поскорее вошли в вестибюль, а хозяин ресторана их и спрашивает:
– Не слишком ли вас много? Так сразу я не могу вас обслужить, встаньте в очередь.
Бельё, кактусы и улица спокойно встали в очередь, а очередь была длинная-предлинная, она тянулась аж до конца улицы. И тут пришла девочка с голубой ленточкой в волосах, а за ней пан, который поливает улицы, и пани, которая увлажняет бельё перед глаженьем. Очередь была ужасно длинная и двигалась очень медленно, но делать было нечего.
И когда наконец-то до них дошла очередь, знаете что? Они не получили ни капли газировки или лимонада: всё выпили бельё, кактусы и улица – вот какая ужасная у них была жажда.
Арбуз
Представьте себе арбуз, который родился в огороде, детство провёл в огороде и молодость свою проводит в огороде, а потому боится, что в этом огороде и постареет. Честно говоря, это жуткая скука – сидеть целыми днями на одном месте на грядке и только смотреть по сторонам. Кому-то, может, этого и достаточно. Например, какому-нибудь мячику для пинг-понга этого бы вполне хватило: во-первых, потому, что его всё время колотят по голове; во-вторых, потому, что головка у него малюсенькая; в-третьих, потому, что головка у него, бедняги, не только маленькая, но и совершенно пустая, даже соломой не набита. Так что когда такой мячик для пинг-понга куда-нибудь закатится, там и останется навеки.
Другое дело арбуз, уважаемые. Арбуз – совсем другое дело. Голова у него как бидон, и чем старше он становится, тем больше и больше становится его голова. А такая огромная голова конечно же способна рассуждать. Короче, арбуз всё время думал и думал, главным образом о смысле жизни, о том, для чего он появился на свет – уж, наверно, не для того, чтобы сидеть на грядке.
Наверняка у него есть какая-то миссия. Но вот какая – это ещё тот вопрос! Вопрос, на который он пока ответить не может – молодой ещё, зелёный. И решил арбуз спросить у лука, росшего на соседней грядке:
– Скажите, пожалуйста, вы, случайно, не знаете, в чём смысл жизни?
Лук огорчённо покачал головой.
– Как же так? – удивился он. – Ты, арбуз, не знаешь, в чём смысл жизни? Наверно, ты ещё совсем молодой, зелёный, потому и глупый. Смысл жизни – вызывать у людей слёзы.
– Правильно, – поддержал приятеля хрен. – Жизнь не шутка, спроси хоть полынь, она подтвердит.
Арбуз мысленно покраснел: как же так, почему он сам до этого не додумался?
– Спасибо, лук, – поблагодарил он. – Теперь мне ясно, что такое жизнь и для чего я родился.
Но время шло, солнышко пригревало, арбуз зрел и зрел, и с каждым днём мысли его становились всё слаще и слаще, а мечты – просто как мёд. Арбуз начинал нервничать. Он решил, будто что-то с ним не так. Сами посудите, ему должны были представляться толпы плачущих людей, а он видел довольных, улыбающихся во весь рот мужчин и женщин.
«Наверно, – подумал арбуз, – я сумасшедший. Я позорю все овощи и поэтому должен покончить с собой. Прямо сейчас! Прощайте, друзья, прощайте, овощи! – воскликнул он и покатился прочь. Выкатившись через дыру в заборе, он закатился в канаву. – Тут я и сгнию», – решил арбуз.
Но, представьте себе, мимо шли дети, увидели арбуз, сладкий-пресладкий арбуз, и впились зубами в его сердцевину. И по щекам и подбородку у них потекли сладкие слёзы.
Это арбуз плакал от радости: он понял, как глубоко он ошибался.
Клубок, кошка и вязальные спицы
Почти у каждого в доме есть кошка: у печника, у барабанщика и у простой прачки. Кошку держат многие, но мало кто играет с ней целый вечер. А чем кошке заняться? Не будет же она раскладывать пасьянс! Она играет, как умеет, – играет с клубком красной шерсти, они играют вместе.
– Жизнь так коротка! – сказала как-то кошка. – Её смысл в игре. Если хочешь, будем всё время играть вместе.
– Но я же вечно не буду клубком, – ответил клубок.
– Почему? – удивилась кошка. – У клубка есть начало нити, а конец её бог знает где.
Но клубок не понял, о чём толкует кошка. Он чувствовал в себе столько разных вещей! Например, четыре пары носков, две пары рукавиц, красный свитер с большим воротником и длинную, тёплую шаль.
Кошка постучала лапой по лбу и сказала:
– Эти мечты тебя убьют. И откуда ты всё это берёшь?
– Всё это так запутано, я ведь клубок, – ответил клубок, не зная, как всё объяснить кошке.
Но кошка слушала клубок вполуха и зевала.
Тут мимо проходили две спицы для вязания – блестящие, высокие и стройные. Они взглянули на клубок и подумали: «Какой роскошный клубок, неплохо было бы поиграть с ним». Они пристукнули каблуками, поклонились и говорят:
– Мы – вязальные спицы. Можно ли вас пригласить на прогулку? Жизнь коротка, и только игра имеет смысл.
Красный клубок покраснел ещё больше, он не знал, что и сказать. А раз клубок промолчал, вязальные спицы взяли его под ручку с двух сторон и увели с собой.
– Куда ты идёшь, глупый! – крикнула ему кошка. – Вернись, не то тебе скоро придёт конец!
Но клубок её не услышал, он прогуливался со спицами и рассказывал им, что мечтает о маленьких красных носочках или рукавичках. Вязальные спицы только ухмылялись:
– Ну это же так просто!
А сами думали: «Какой наивный клубок!»
И не прошли они и двадцати шагов, как спицы затеяли драку. Они бились из-за чудесного красного клубка, у которого в груди такое горячее сердце. Но кошка об этом ничего не знала, ей было скучно, и по вечерам она раскладывала пасьянс и зевала. И вдруг видит – мимо неё идут четыре пары маленьких носочков, тёплых красных носочков.
– Эй! – крикнула им кошка. – Вы нигде не видели красный клубок? Вы, случайно, не знаете, где ему пришёл конец?
Но красные носочки удивились: они не поняли, о чём это говорит кошка.
– Какой конец? – засмеялись они. – Мы ничего не знаем ни о каком таком конце!
Жирафа или тюльпан?
Жила-была одна глупая юная жирафа. Однажды она взяла да и поменялась головой с тюльпаном. Когда она пришла домой, сёстры сказали ей:
– Куда ты, глупая, дела голову? Теперь ты ни жирафа, ни тюльпан. Теперь ты ни то ни сё.
– Ну и пусть, – ответила юная жирафа, у которой голова теперь была как цветок тюльпана. – Вы – обычные жирафы, а я немного цветок, это гораздо интереснее. Цветы попада́ют в цветочный магазин, где есть отрывные календари, а ещё они попада́ют на праздник, там бьют в барабан и веселятся люди в чёрных островерхих шляпах. А теперь мне некогда, будьте здоровы.
И она ушла. А поскольку теперь жирафа стала немного цветком, то она легко попала в цветочный магазин, где был отрывной календарь.
– Это отрывной календарь, – сказала цветочница. – Чем быстрее отрываются листки, тем быстрее проходят годы.
– О! – ответила юная жирафа. – Тогда надо торопиться, я хочу увидеть всё самое интересное. Например, праздник. Там барабанщики палочками бьют в барабан и люди ходят в чёрных островерхих шляпах.
Это была очень глупая жирафа, она думала, что всё всегда идёт как по маслу. Но ведь случаются и разные неприятности.
Тут в магазин вошёл один пан.
– Я бы хотел купить какие-нибудь красивые цветы, – сказал он, – например тюльпаны. У моей жены сегодня день рождения.
– У меня есть один необычный тюльпан, – ответила цветочница и вытащила из вазы юную жирафу.
– Извините, – возмутилась жирафа, – но у меня нет времени, я хочу успеть на праздник, где бьют в барабаны.
– Это очень необычный тюльпан, такие редко попадаются, – сказал пан.
– Да, но он немного дороже остальных, – предупредила цветочница.
– За такой тюльпан не жалко и заплатить, – ответил пан, велел упаковать его в шёлковую бумагу и отнёс его своей даме.
Вручая ей тюльпан, он сказал:
– Это очень интересный тюльпан. Это тюльпан, у которого нет времени.
– А у кого оно есть? – ответила дама. – У кого есть время? – И ударилась в слёзы, и рыдала до тех пор, пока у неё не разболелась голова, а лицо совсем не увяло.
Это было ужасно, потому что за окном играла музыка, в воздух взлетали букеты, а дама кричала:
– Ах, голова! Ах, моя голова! – и пила без передышки много кофе из маленьких чашечек.
И не было этому ни конца ни края.
Юной жирафе стало скучно, ноги её зябли в воде, и она чувствовала, что увядает.
– Не буду же я вечно стоять в вазе! – возмутилась она наконец. – Жизнь проходит мимо. – И она разбила фарфоровую вазу и направилась к двери.
– Этого ещё не хватало! – возмутилась дама. – Разбилась такая прекрасная ваза! У меня вконец испорчен день рождения! – И снова зарыдала.
А юная жирафа в это время шла по улице и спрашивала прохожих:
– Где тут какой-нибудь праздник и чтобы били в барабан?
– Праздник уже закончился, – отвечали люди.
Расстроенная жирафа брела по улице и думала: «Ну и что я увидела? Всего лишь отрывной календарь, этого маловато. Я разочарована, хочу домой». – И она заплакала.
Навстречу ей попался мальчик. Увидев поникший тюльпан, он спросил:
– Почему ты плачешь?
– Плачу, потому что хочу домой, к сёстрам.
– К тюльпанам?