оступе к информации — дело надежное и несопоставимо более рентабельное, нежели любое вложение средств в реальный сектор экономики.
Таким образом, мы получаем следующую ситуацию: те, кто не имеют с властью особых отношений, — не рискуют вкладывать средства в долгосрочные проекты. А те, у кого такие отношения есть — не заинтересованы в таких проектах, так как имеют возможность на финансово-спекулятивных и иных махинациях зарабатывать несопоставимо больше. К тому же, при долгосрочных вложениях и для них сохраняются все те же опасности, что есть у тех, кто с властью не на столь короткой ноге — ведь достоверно-то неизвестно, кто окажется при власти завтра. А потому единственный сравнительно долгосрочный проект, в который средства вкладываются регулярно — это дальнейшее коррумпирование власти и сохранение статус-кво.
И все довольны? Получается, так. Только надо при этом понимать, что все разговоры о реальных инвестициях в развитие — не более чем разговоры.
Глава 4. ГОСПРОТЕКЦИЯ... ЗАРУБЕЖНЫМ ПРОИЗВОДИТЕЛЯМ
Есть еще один вопрос, на котором стоит остановиться, если мы говорим о конкуренции в экономике и о действиях нашей власти, здоровую конкуренцию разрушающих. Это — создание преимущественных условий не для своих, а напротив — для зарубежных производителей товаров и услуг.
Ну, это уж слишком, — возмутится кто-то из читателей, — этого-то уж точно быть не может! Может. К сожалению, в нашей стране не только может, но так и есть. И как пример приведу норму, содержавшуюся в законе «О соглашениях о разделе продукции», уже принятом Государственной Думой летом 1995 года, но после четырехмесячной борьбы все же отклоненном Советом Федерации.[18]
Итак, статья 13 пункт 7.: «Операторы соглашения, указанные в пункте 4 статьи 7 настоящего Федерального закона, а также юридические лица (подрядчики, поставщики, перевозчики и другие лица), участвующие в выполнении работ по соглашению на основе договоров (контрактов) с инвестором, освобождаются от взимания таможенных пошлин, налога на добавленную стоимость и акцизов при ввозе на таможенную территорию Российской Федерации товаров и услуг, предназначенных для проведения указанных работ, при вывозе за пределы таможенной территории Российской Федерации минерального сырья, являющегося в соответствии с условиями соглашения собственностью инвестора, и других товаров, подлежащих экспорту в соответствии с условиями соглашения, а также при экспорте указанных услуг.»
Очевидно: будь эта норма тогда пропущена нами (я был тогда членом Совета Федерации и непосредственно занимался этим законом, в том числе в качестве сопредседателя согласительной комиссии), то пошлины на ввоз зарубежных товаров (а также экспортные пошлины) полностью перестали бы работать как механизм ограждения внутреннего рынка от внешних конкурентов (соответственно, механизм ограничения вывоза сырья и получения доходов от экспорта) и имели бы единственным смыслом исключение наших граждан и организаций из числа возможных импортеров (экспортеров). И понятно: норма закона сформулирована таким образом, что при «правильной работе» с нашим Правительством не составило бы большого труда заключить такое соглашение, по которому беспошлинно можно было бы ввозить и вывозить абсолютно все, что угодно. Достаточно, например, лишь чуть «неаккуратно» составить соглашение, и далее можно ввозить неограниченное количество любых товаров, якобы «предназначенных для проведения указанных работ». Причем самое замечательное состоит в том, что случись такое, и ни само «одумавшееся» Правительство, ни законодатель ничего уже исправить не смогут — любые позднее введенные нормы на этого «инвестора» и его «операторов» распространяться не будут...
Но это если составить соглашение «неаккуратно». А если аккуратно? И в этом случае — не лучше. Ведь основная и изначальная цель этой нормы — проста. Дело в том, что один из важнейших для России вопросов применительно к таким проектам заключается в том, какое оборудование будет использоваться для нефте- и газодобычи и транспортировки сырья: произведенное в России или за рубежом (то есть не какой фирмы, а руками чьих рабочих и инженеров, с обеспечением занятости чьих рабочих рук, с уплатой налогов, страховых и пенсионных отчислений у нас или за рубежом). Инвестор/оператор соглашений вправе выбрать оборудование с учетом его цены и качества. А ведь известно, что большинство развитых стран мира всячески стимулируют экспорт своего высокотехнологичного оборудования. В том числе освобождая экспортеров от целого ряда налогов, которые нужно было бы платить, если бы оборудование поставлялось на свой внутренний рынок. А в ряде случаев правительства даже выдают целевые льготные долгосрочные кредиты на закупки своего оборудования... Так вот, предположим, что у инвестора нет скрытых мотивов и при равном качестве оборудования (своего и российского) он будет стремиться купить более дешевое. Какому оборудованию он отдаст предпочтение, если учесть, что наше оборудование, поставляемое для соглашений о разделе продукции (СРП), ни от каких налогов не освобождается, а иностранное по этой норме освобождалось бы от всех, в данном случае даже не заградительных, а лишь уравнивающих возможности таможенных барьеров?
Подробнее об этом во многих отношениях действительно из ряда вон выходящем законе и о тех угрозах, которые он в себе заключал (будь он пропущен в первоначальной редакции), о борьбе вокруг него, а также об опасностях, которые этот закон несет в себе в своем нынешнем виде — во второй книге этой серии «Похищение Евразии».
Сейчас же стоит лишь отметить, что даже и в том компромиссном варианте, в котором закон был принят и действует, тем не менее, определенная протекция зарубежным производителям (освобождение от НДС и акцизов при ввозе оборудования) сохранилась. Понятно: кто еще, кроме нас, таких добрых, позаботится о развитии американского, японского, корейского и т.п. машиностроения...
Глава 5. БУДЕМ ЛИ УКРОЩАТЬ СТРОПТИВЫХ?(чтобы слоны не давили черепашек)
Применительно к антимонопольному регулированию и его состоянию в нашей стране, в отличие от вышеописанных примеров, речь идет не столько о действиях, сколько об обратном — о бездействии власти. Бездействии — как в силу недостаточности правовой базы, так и в силу нежелания власти использовать уже имеющиеся права. Бездействии, влекущем за собой: во-первых, значительное ограничение конкуренции, а значит, и ослабление стимулов к нормальной производительной деятельности; во-вторых, существенное ухудшение условий для деятельности практически всех конкурирующих экономических субъектов, зависящих от произвола монополий.
Наиболее заметным и общеизвестным примером ухудшения условий для практически всей экономики из-за недостаточного антимонопольного регулирования со стороны государства является ситуация с нашими так называемыми естественными монополистами. Основных естественных монополий в масштабах всей страны у нас три:
— РАО «ЕЭС России», сформированное на основе бывшей советской единой электроэнергетической системы, исходно предназначенной для бесперебойного обеспечения потребителей по всей стране электроэнергией с минимальной себестоимостью;
— РАО «Газпром», сформированный на базе комплекса предприятий бывшего министерства газовой промышленности СССР, исходно предназначенного для добычи, транспортировки и поставки газа (сырья для химической промышленности и топлива) для внутренних потребителей и на экспорт;
— Министерство путей сообщения, обеспечивающее грузовые и пассажирские железнодорожные перевозки.
Есть еще «Транснефть» — монополист в области трубопроводного транспорта. Но так как его воздействие наиболее ощутимо лишь для экспортеров нашего углеводородного сырья, мы исключим его из рассмотрения. Есть еще и масса локальных полных или частичных монополистов: тепловые, водопроводные и канализационные сети, авиакомпании, метрополитены, телефонные сети и т.п. Мы же ограничимся пока лишь тремя основными естественными монополистами в масштабах всей страны, наиболее явно и непосредственно влияющими на нашу жизнь.
Несмотря на, казалось бы, очевидность монопольного положения наших основных естественных монополистов в соответствующих сферах, тем не менее, существует и такая точка зрения, что даже и их деятельность не надо государству слишком уж жестко регулировать, так как и они в полном смысле слова монополистами, якобы, не являются...
Действительно, все они чисто теоретически не являются монополистами абсолютными. В том смысле, что, опять же теоретически, и без их услуг можно обойтись. Не нравится качество электроэнергии и высокие тарифы РАО «ЕЭС России», слишком дорого берут за установку опор и подключение электричества — купи и поставь себе дизель-генератор или ветряк; в крайнем случае — пользуйся керосиновой лампой, свечой, лучиной... Слишком дорого (например, в Московской области) оформление разрешения и подключение магистрального газа — отапливай дом электричеством, дровами, углем, мазутом или торфом... Не нравится ехать на поезде (расписание не соблюдается, обслуживание плохое, дорого) — езжай на машине, лети на самолете и т.п.
Но такие рассуждения еще могут быть уместны, во-первых, там, где этот выбор действительно есть, и во-вторых, там, где эта свобода выбора не является фактически принуждением к деградации хозяйственной жизни и существенному снижению уровня комфорта, как, например, в крайнем варианте — при переходе с электрической лампочки на керосинку или лучину.
Но и это не главное. Даже если вы согласитесь читать при лучине, отапливать жилье торфом, который сами же будете извлекать из болот и сушить, а ездить по делам в другие города исключительно на велосипеде, тем не менее, от воздействия на вашу жизнь этих супер-монополистов вам все равно никуда не деться. Даже если вы лично и не прибегаете непосредственно к услугам монополистов, тем не менее, их цены последовательно закладываются в цены абсолютно на все товары и услуги, которые вы приобретаете, включая любые продукты питания, а также дрова, расщепляемые вами на лучины, лопаты для выкапывания торфа и, тем более, велосипеды...