Приняв душ и освежив дыхание, уже одетая, вернулась в комнату. Морок лежал, лениво развалившись на невидимой кровати и о чем-то серьезном размышляя, не сразу среагировал на мое появление. Только через минуту повернул голову, почувствовав мой взгляд, и как-то так тяжко вздохнул, что бедняжку жалко стало. Загрузился по полной программе. Многое его поразило вчера, когда мы беседовали о различиях в воспитании, принятом и запрещенном в двух наших мирах. Некоторые вещи, которые мне казались вполне понятными и привычными, приходилось объяснять практически на пальцах, но и тогда не было уверенности, что меня поняли так, как надо. Представляю, как сложно ему объяснять непонятное мне… Ведь тоже нет уверенности, что понимаю так, как надо.
И еще очень-очень интересовал один вопрос. А есть ли в этом мире поцелуи? Ведь Морок так ни разу и не попытался меня поцеловать в губы. Прикосновения губами, языком, пальцами – это он демонстрировал и не раз. А вот поцеловать… Поцелуйную революцию в массы в таком случае! Это ведь так сладко, обмениваться физиологическими жидкостями через контакт губами. Именно так придется, наверное, объяснять суть, если выяснится, что местные ни сном, ни духом про такую вещь, как поцелуи. Но не будем нервировать мужчину, и так загруженного по самую начавшую уже обрастать макушку. Пока ежик волос, напоминающий о статусе Морока – как оказалось, не только маска и красная одежда признак урмыта, – выглядел забавно и как-то жалко. Темные колючие волоски, топорщащиеся вверх… Хорошо, что для обозначения статуса ему бороду отращивать не придется. Длинноволосого мужика вытерплю, а вот бородатого… Такого мне точно не надо.
Благими намерениями, как известно, дорога в ад стелется. Вот и я, планируя провести спокойное и подготовительное к походу в люди утро, несколько не рассчитала. У Морока на этот счет имелось собственное мнение, и когда я подошла достаточно близко, он подался вперед, ухватил меня за талию и дернул на себя. И оказалась я вновь в позиции «девушка сверху». Только сверху лежала, а не сидела в этот раз и растерянно смотрела в зеленые глазищи, взглядом которых коварный урмыт облизывал меня сладко-сладко.
Вроде выяснили вчера, что это араи дают всем подряд, а ко мне это никоим разом не относится. По-другому воспитана, дитя иного мира. Ан нет, все равно упрямо мужик гнет свою линию. Впрочем, у него-то, в его понимании, законные основания имеются. Вот только… Мысли плавно утекли куда-то в другую сторону, стоило только урмыту задрать на мне вчерашнюю минималистическую маечку. И да, я успела уже подзабыть, как восхитительно нежно он может касаться кожи.
Пришлось срочно вспомнить про поцелуйную революцию, дабы отвлечь паршивца от изучения моей реакции на его язык, скользивший по ямке у основания шеи. Невинно осведомилась, постаравшись по возможности максимально отстраниться от соблазнителя, насколько позволяли крепкие объятия:
– А на Руалонэ существуют поцелуи?
– Что это? – неохотно отвлекся урмыт от прикосновения губами к моей шее, да и неудобно было тянуться, я сильно выгнулась в попытках увернуться.
– Очень-очень любопытная штука, – постаралась подбавить в голос максимум соблазнительности.
Говорила как менеджер-продажник, нахваливающий снег бедуинам, никогда в глаза его и не видавшим.
– Да? – особого интереса в глазах мужчины не заметила.
Зеленые омуты были сосредоточены на разглядывании моих, проглядывающих сквозь тонкую ткань майки, сосков. И урмыту явно было не до отвлеченных тем о неизвестных ему поцелуях. Придется это исправлять.
– Посмотри мне в глаза, пожалуйста, – попросила настойчиво.
Неохотно, но Морок перевел взгляд, легкое недоумение притаилось в зеленых очах.
– Твоя задача лежать спокойно, – предупредила его. – И не отстраняться.
Напряжение в крепком теле чувствовалось, помнит бедняга, как в прошлый раз с ним обошлась. Сейчас буду добрее, зря беспокоится. Легонько улыбнулась и осторожно коснулась губами подбородка мужчины. Нахмурился, но не дернулся. Неплохо для начала. Так же осторожно скользнула губами по его рту, легко надавливая. Судя по взгляду, не прочувствовал и не понял. Отстранилась и улыбнулась с предвкушением. Морок напрягся еще сильнее, подлянки ждет. А зря, я просто сексуально образовывать его собираюсь. А это совсем не страшно и не больно. Вот додергается, снова наручники организую. Лучше бы расслабился и наслаждался моментом.
Склонилась над мужчиной вновь, внутренне посмеиваясь над опаской, с которой он на меня смотрел. Снова коснулась его губ своими, надавливая сильнее, а потом провела кончиком языка по нежной коже. Отстранилась. Ага, легкая заинтересованность в глазах появилась. Неплохо, можно продолжать. Мягко куснула нижнюю губу мужчины и чуток потянула. Знакомое пламя полыхнуло в зеленых глазах, и Морок дернулся подо мной, явно собираясь взять инициативу на себя.
– Нет. – Ладошкой прижала его плечо к невидимой постели. – Это только начало. Неужели не хочешь узнать, что дальше?
– Ты очень коварная, – со слабой улыбкой прошептал урмыт и расслабился, опрометчиво отдавая себя во власть моих загребущих ручонок.
Язык, а потом зубки, и быстрая смена зубок на язык, и шепотом попросила:
– Приоткрой рот, – заметив недоумение во взгляде, добавила: – Это приятно… Очень.
Повиновался, пусть и не сразу. В награду прошлась кончиком языка по внутренней стороне его губ и мягко захватила своими его нижнюю губу. Сосательное движение, одно, второе… так, будто держу во рту сладкий леденец и переключилась на язык Морока и небо. Легко куснула мужчину за язык, раз, другой и мягко провела кончиком своего по небу, а потом снова вернулась к губам. В этот раз надавливание на них вернулось яростным откликом. Понравилось, видимо.
Опешила, упустив инициативу. Морок оказался слишком хорошим учеником и вернул мне все то, что проделывала с ним. Слабеющими пальцами впилась в плечи мужчины, чувствуя, как он резко переворачивается вместе со мной, подминая под себя, придавливая всем своим весом к невидимой кровати. Поплывшее сознание попыталось включить здравомыслие, но получалось плохо. Мое благоразумие билось в конвульсиях и все что смогла, это выдавить:
– Только поцелуи. Дальше я не готова пойти.
Ага, десять раз не готова пойти. Вру как сивый мерин и не краснею. Надеюсь, все-таки удастся удержаться на краю. Но как это сделать? Или ну ее, принципиальность? Тем более что поцелуй за поцелуем… и немного отрезвела, когда Морок слишком сильно прикусил мой язычок.
– Осторожней, – попросила мужчину и попыталась отстраниться.
– Мне удалось научиться? – коварно спросил он, и не думая меня отпускать.
– Для первого раза неплохо. – Сбившееся дыхание не поддавалось контролю. – Продолжим как-нибудь в другой раз, – и вновь попробовала высвободиться.
– Как ты это назвала? – переспросил хитрец, так и продолжая лежать на мне.
– Поцелуй. – Как же тяжело чувствовать его напряженное желание то, которое пониже талии.
Хочется всем своим женским существом откликнуться, поддаться, позволить все. Это ведь так сладко, чувствовать желанного мужчину внутри себя. И двигаться с ним в такт. Кажется, я поплыла, срочно требовалось взять себя в руки. Но так не хотелось включать стерву и отталкивать мужчину снова.
– Это что-то ритуальное? – задал еще один вопрос Морок, перебирая пальцами пряди моих волос.
И вот как ответить? Придется опять подбирать слова, чтобы объяснить на пальцах. Пожалуй, это даже неплохо, позволит протрезветь.
– Смотря что понимать под ритуалом. Поцелуй – это способ показать, как сильно тебе нравится другой человек. И в то же время иногда поцелуи – это не более чем прелюдия к сексу. Все зависит от отношения к действию и к партнеру. – Как же сложно, оказывается, устроен мир под названием Земля.
Только попав на Руалонэ поняла, то, что кажется понятным, привычным и простым, для человека другого мира таковым может и не оказаться.
– И что ты хотела сказать своим поцелуем? – Надо же, как быстро схватил суть.
А на самом деле. Что я хотела сказать этим поцелуем? Для чего вообще это обучение затеяла?
– Я просто хотела показать тебе, что такое удовольствие существует, – быстро нашлась с ответом. – Будешь знать на будущее, что если тебе захочется показать мне, что тебе чего-то там от меня хочется, не обязательно хватать руками и валить на кровать. Существует более мягкий намек. В моем мире таким образом мужчины обозначают намерения, а женщина решает, чем на них ответить.
– А женщины таким образом намерения обозначают? – в глазах такое самодовольство горит, что прям хочется ложку дегтя добавить, и срочно.
– Обозначают, когда отвечают на поцелуй, либо целуют первыми. – Заметив улыбку на губах Морока, зло прошипела: – И чего это ты надумал? Решил, что это я что-то там решила обозначить? – Правильно решил, кстати. – Отпусти меня, сейчас же!
– Не понимаю, – нахмурился мужчина, но отпускать не стал. – Чем я обидел тебя в этот раз? Подскажи тогда, что и как мне нельзя говорить или делать, чтобы не обидеть тебя?
– Для начала научись понимать слово «нет»! – с какой-то стати решила разозлиться и разобидеться окончательно и рванулась в сторону. – А также выполнять мои просьбы!
– Но ты же хочешь одного, а говоришь совсем другое. Чему верить? – хороший такой вопрос, правильный.
Только правдивого ответа он на него не дождется.
– А ты догадайся, – ласково пропела в ответ. – И отпусти меня уже. Нам с тобой выдвигаться на разведку нужно, а мы тут барахтаемся.
– Тэйалия, – произнес с непередаваемой интонацией Морок и лег рядом, давая мне свободу.
Слово прозвучало так, как мужчины Земли обычно говорили со вздохом, тоской и недоумением: «Женщины!», подразумевая: «Ну чего с убогих взять?» А мы не убогие, мы просто другие. И логика у нас своя, женская и классная. Абсолютно непредсказуемая. Не за это ли нас любят мужчины?
– Сегодня мы с тобой немного прогуляемся, чтобы у меня была возможность хоть чуток осмотреться сквозь маску, а потом ты оставишь меня в Доме, вернешься и поищешь жилье, в котором нам с тобой можно будет конспирироваться. Не в голой же степи разоблачаться, чтобы без лишних церемоний по городам и весям пройтись, – немножко отдышавшись, принялась раздавать ценные указания.