Наш современник, иерей Иаков Коробков, в статье «О супружеском воздержании во время поста» пишет:
С древних времен Церковь призывала своих чад положить себе правилом и нормой воздержание во дни всех четырех постов, накануне великих праздников, перед участием в таинстве Евхаристии, а так же накануне среды, пятницы и воскресенья в течение всего года. Апостол Павел так писал об этом: «Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим» (1Кор. 7:5). Такое воздержание — настоящий подвиг, который люди брали на себя ради Бога по обоюдному согласию, и от которого получали великую пользу. Нарушение этих норм опасно не только для родителей, но и для их потомков. Как-то преподобный Леонид Оптинский принимал у себя супругов, имевших психически больного сына. Святой разъяснил, что эта болезнь есть кара Господня за их сексуальное невоздержание накануне больших церковных праздников. Преподобный Серафим Саровский говорил, что из‐за несоблюдения нравственной чистоты супружеских отношений в посты и постные дни дети могут появиться на свет мертворожденными. А жены нередко умирают в родах, если не почитают церковные праздники и воскресные дни.
Раньше некоторые особо ревностные священники отказывались крестить детей, которые, по их подсчетам, были зачаты в постные дни. Но встречались и пастыри, которые с пониманием относились к сексуальным запросам своих духовных чад. Записанная на Руси в XIII веке «Заповедь ко исповедующимся сынам и дщерям» гласит: «Во святой великий пост хорошо бы воздержаться молодоженам от близости, а если не могут, то в первую неделю и последнюю неделю поста да сохранятся».
Сегодня многие священники, трактуя слова апостола Павла, делают акцент не на идее воздержания во время поста, а на словах «Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию». Рекомендуя воздержание, они тем не менее советуют супругам не делать из него культа, если это может привести к разладу в семье. Но близость в Великий пост, во всяком случае, не приветствуется.
Известный афонский подвижник XX века, схимонах Паисий Святогорец, писал: «Супружеские отношения есть тема, которая не может быть четко определена, поскольку все люди не могут жить по одному шаблону <…>. Есть такие, кто, заключив брачный союз, родили одного, двоих, троих детей, а затем живут в чистоте. Другие вступают в супружескую близость лишь на время деторождения, а остальное время живут, как брат и сестра. Иные воздерживаются лишь в период постов, а затем имеют близкие отношения. Некоторым и того не удается исполнять. Есть имеющие общение в середине недели, чтобы быть в чистоте три дня перед Божественным Причастием и три дня после Божественного Причастия. Некоторые и тут спотыкаются…»
Преподаватель Калужской Духовной семинарии кандидат богословия протоиерей Димитрий Моисеев придерживается следующей точки зрения: «Три дня после Причастия воздерживаться нет необходимости. Тем более, если мы обратимся к древней практике, то увидим: супружеские пары перед венчанием причащались, в этот же день венчались, и вечером была близость. Вот вам и день после. Если в воскресенье утром причастились, день посвятили Богу. А ночью можно быть вместе с женой». Кроме того, Димитрий Моисеев напоминает супругам, что в православии не разрешается супружеская близость в критические дни. Что же касается воздержания во время длительного поста, он считает, что супруги должны соизмерять силы друг друга, потому что «если жена будет строго поститься, а мужу будет невтерпеж до такой степени, что он любовницу себе заведет, — последнее будет горше первого». Но, нарушив воздержание, даже и по инициативе мужа, женщина должна совершить покаяние.
В православии дискутируется вопрос о том, можно ли вступать в супружеские отношения в комнате, где есть иконы, и не надо ли их завешивать. По этому поводу Кирик записал ответ епископа Нифонта: «Если в комнате иконы висят и честный крест, можно ли в ней с женой лежать, не грех ли? Рече: своя жена положена… и в комнате, где иконы и крест, тут же лежи с женою. А крест с себя снимать ли? Ответ: если со своею женою, то нет».
Списки и подробные описания основных, в том числе и сексуальных, грехов можно найти в специальных пособиях для священников, принимавших исповеди. Многие из них сохранились в списках IX и X веков, автором их часто значится живший в VI веке константинопольский патриарх Иоанн Постник. Возможно, некоторые из этих пособий действительно частично принадлежат ему, хотя при их составлении использовались тексты, восходящие еще к Василию Великому. Позднее они легли в основу покаянного устава Русской православной церкви.
Цитаты из Номоканона Иоанна Постника[88] мы предлагаем вниманию читателей.
В Номоканоне даются подробные описания самых разнообразных грехов. Священнику надлежало, не дожидаясь признания от самого верующего, развернуть перед ним живописную картину возможных преступлений против нравственности, дабы грешнику было легче вспомнить, что из этого он делал и что нет.
На первое место в списке всех возможных грехов человечества автор Номоканона выносит малакию (рукоблудие). О ней сказано:
Есть два вида малакии: первый есть тот, который совершается своей рукой, который мы знаем из исповеди многих, и который известен всем. Другой знают очень немногие и совершается рукой постороннего, как я слышал о ней от делавших эту злую страсть, ибо гнушаясь мерзостно собственной рукой делать, призвав иных услуживающих им свободных или рабов, руками их производят злое и блудное излияние…
Несмотря на столь яростное обличение малакии, автор сообщает, что первые христиане наказания за нее не накладывали, «так как среди многих вновь обращенных, даже выдающихся, страсть та была сильно развита». Но потом «святые отцы не оставили без внимания эту страсть» и определили за нее сравнительно легкую епитимию: сорокадневное воздержание от причастия плюс «ежедневно 50 коленопреклонений, трижды „помилуй мя“, 100 „Господи помилуй“, 50 „Господи, очисти мя грешного“ и 50 „Господи, согреших, прости мя“».
Автор Номоканона был сторонником четких определений:
Блуд различается: падение с вдовой и блудницей. Блудницей же называется не единожды падшая, или дважды и более, или по насилию заблудившаяся, но намеренно и наглостно совершающая грех.
О прелюбодеянии. Прелюбодеем называем падшего с замужней женой или падшую с женатым мужем, точно также и схимника, монаха или монахиню, если падут…
Блуд в представлении древнего моралиста был примерно в два раза менее тяжким преступлением, чем прелюбодеяние: за них полагалось, соответственно, семь и пятнадцать лет отлучения от причастия.
За мужеложство виновные получали пятнадцать лет, несмотря на то что оно, с точки зрения автора, «имеет 3 различия: ибо иное пострадать от другого, или по молодости, или ради бедности, или через насилие, и эти суть грехи более легкие…». Особо отмечается, что существует «женское мужеложство, в котором мужья, помраченные и ослепленные врагом, оставив естественное дело, в задний проход блудят с несчастными женщинами…». Для таковых покаяние назначается «много больше и тяжелее… сравнительно с другими мужеложниками».
Автор отмечает и «другой грех, который больше малакии, но меньше мужеложства, когда двое мужчин без женщины в седалищную кость или бедра, или две женщины без мужчины исполняют» — за него причиталось семь лет покаяния.
Растление детей наказывалось не слишком строго: двенадцать лет за совращение девочки (меньше, чем за мужеложство) и шестнадцать — за мальчика.
Грех скотоложства автор разделяет на категории: «Скотоложство и птицеложство по-видимому имеет один вид, но в нём два вида, ибо мне от многих доводилось узнавать на исповеди, что оно бывает как с самками, так и с самцами». Впрочем, такое разделение ничего не меняет в судьбе самого грешника, ибо за скотоложство, «будет ли то с животными или с птицами» и, по-видимому, независимо от пола крылатого или четвероногого партнера, причиталось пятнадцать лет отлучения — меньше, чем за растление мальчика, но больше, чем за совращение девочки, невинность которой оценена автором Номоканона ниже, чем невинность курицы.
«Блуды со своими родственниками», по утверждению автора, «многовидны и многообразны», поэтому он сам предупреждает читателя, что «почитается невозможным все письменно поведать». Впрочем, те блуды, о которых он все-таки поведал (включая приводимый им случай «злого и противного природе мужеложства», когда «три брата одного отца и одной матери соблудили между собой»), тоже достаточно многообразны, хотя и наказуются достаточно однотипно: разными сроками отлучения. Максимальный (вплоть до пожизненного) причитается за многократные сношения с собственной матерью или дочерью. Минимальный — семь лет — за связь со вдовами не слишком близких родственников. Для сравнения можно отметить, что за разные виды невольных и умышленных убийств назначается покаяние от десяти до тридцати лет (конечно, покаяние, наложенное на исповеди, никак не заменяет возможного уголовного наказания).
Правда, автор Номоканона сообщает, что в последнее время (к IX–X векам) святые отцы смягчили наказания за некоторые виды сексуальных преступлений: «…Если кто в неестественные грехи впадет — в скотоложство или мужеложство и подобные, или со своими родными впадет: с невесткой — женой брата, или женой брата отца, или другими подобными родными, и поспешно оставит, не упорствуя в этом деле, придет в раскаяние искреннее и исповедует грехи свои, отлучается на три или четыре года от причастия». Кроме того, некоторая скидка причиталась грешникам, не достигшим тридцатилетия, «так как до 30 лет неразумие и волнение страстей сильно захватывает человека».
На Руси «епитимийники» — своеобразные «вопросники» для исповедей — приводят примерно тот же список основных грехов. Причем блуд как таковой считается грехом не слишком тяжким. Написанные в XIII веке «Два правила монахам» сообщают, что «если чернец засмеется в монастыре, то это как блуд сотворил». «Если чернец берется за лоно или глядит на него, то это как блуд сотворил».