На второй этаж…
И…
— Что вы здесь делаете?
Дверь открылась за моей спиной, я не успела… ничего не успела сделать.
Леффо. Я стояла, испуганно смотрела на него, он на меня — удивленно.
Губа у него разбита, запекшаяся корочка… и чуть под носом. Мне даже нехорошо стало, потому что откуда это — есть только один ответ. Но ведь так же нельзя! Он сошел с ума? Почему нельзя было просто уехать, ни во что не лезть. И гори оно огнем…
Мы могли бы просто уехать сегодня утром!
— Я хочу знать, где Итан, — сказала я прямо. Никакого другого удобного объяснения почему я здесь, у меня нет.
Леффо зло сжал губы, его щека чуть дернулась.
— Он отправится на каторгу. На рудники.
И совершенно глупая мысль: «по крайней мере, не на расстрел». Я даже невольно улыбнулась, и Леффо передернуло.
— Как вы попали сюда, ти Сатоцци?
Пришла.
Я пыталась понять, сложить в голове все это — невышедшие газеты, потерянный приказ, и Итан в Альденаере, поддельное письмо… помолвка принцессы…
Я ведь слышала какие-то намеки, что Леффо тоже добивался ее руки. Алесса отказала ему, выбрав Итана? И теперь… отомстить? Показать, насколько она была неправа?
— Что было в «Утреннем Альденаере», Ваша Светлость? — спросила я.
Я понимала, что надавить на герцога мне не удастся никак, и напугать его нечем. Он только разозлится, и будет хуже. Ему под силу отправить на рудники и меня тоже, сгноить в тюрьме. Не важно за что, повод всегда найдется.
Предательски подгибались ноги.
Но я должна знать.
Надо отдать должное — герцог умел держать себя в руках, но на какое-то мгновение раздражение и злость промелькнули все равно.
— Простите, ти Сатоцци, но, боюсь, вас это не касается.
Боюсь, что касается. И это наверняка связанно с тем, из-за чего Итан разбил ему нос… о, боги…
Что-то больно дернуло внизу живота, и снова. Я вздрогнула, обхватила руками живот… вот только не это сейчас… что мне делать?
— Вам нехорошо, ти Сатоцци?
Надо успокоиться.
А если я возьму и начну рожать прямо здесь? Что делать? Спокойно… Я сама, по словам отца, родилась на месяц раньше времени, и все хорошо…. Все будет хорошо… И, наверно, хорошо, что не в поезде, здесь, по крайней мере, можно найти врача… Как по-идиотски все… Мне хотелось смеяться и плакать одновременно.
Нужно успокоиться.
— Где Итан? — спросила я.
— Он здесь, — сказал Леффо. — Сейчас решается вопрос о его дальнейшей судьбе.
Ты же сказал, что его на каторгу?
— Я могу его видеть?
— У него сейчас Ее Высочество Алесса. Возможно, вам придется подождать, — Леффо чуть ухмыльнулся, невероятно мерзко. — Идемте со мной.
Дальше по коридору, еще немного…
Там, в конце, еще одна дверь, одна из многих. У двери гвардейцы.
И Леффо просто берет и открывает без церемоний.
И пропускает меня вперед.
Я вижу его сразу. Итан стоит у окна.
Принцесса… она рыдает у него на груди. Невысокая, худенькая, и совсем девчонка сейчас, рядом с ним — в простом платье, без светского блеска… дрожащие губы и красные от слез глаза. Она резко оборачивается к нам, видит меня, и шаг в сторону. Мгновенно меняется ее лицо. Собравшись… И даже слез словно нет вовсе. Уже не заплаканная девочка, а холодная и гордая принцесса.
Я поняла, что не могу дышать. Вот так все…
Стояла, смотрела…
— Моя жена, — шепнул Итан принцессе. Совсем тихо, но я услышала. И что-то еще, кажется: «не плачь».
Шагнул ко мне.
Я не понимала.
Стояла, смотрела, как он идет, как останавливается в шаге от меня, немного нервно облизывает губы. Бросает взгляд на Леффо за моей спиной. Потом… ему словно нужно решиться на этот последний шаг. Он рывком подается вперед, обнимая меня, прижимая к себе.
— Прости, Джу, — говорит на ухо. — Я не успел к поезду. Ты ждала… Прости. Я… все испортил, да?
Я шмыгнула носом. Не знала, что сказать. Сейчас я ничего не понимала.
Хотела даже дернуться, вырваться из его рук. Он только что обнимал принцессу! А теперь… Как он может?! Но, в то же время, при всей своей ревности, я понимала, что принцессу он обнимал совсем не так, как меня сейчас. Она рыдала, он утирал ее слезы… И то, как он сказал ей: «моя жена». И то…
Я не знаю…
Он обнимал меня у нее на глазах, уткнувшись носом в мои волосы.
Хотелось спросить: ты ведь со мной, Тану? Ты ведь, правда, со мной? Сейчас разрыдаюсь и я тоже.
Как мне сейчас быть?
— Ти Моруин, — принцесса подошла ближе, официально и строго. Итан чуть отпустил меня, обернулся. — Я хочу сказать вам, ти Моруин… Возможно, сейчас мое мнение не совпадет с мнением моего отца, и он предпочтет поступить иначе, но я, от себя лично, хочу поблагодарить вашего мужа за то, что он успел предотвратить этот скандал в прессе. Я только, — она чуть замялась, метнула в Леффо полный презрения взгляд, — хочу надеяться, что то интервью не ваших рук дело.
Я растерянно мотнула головой.
— Интервью? — глянула на Итана.
— В «Утреннем Альденаере», — сказал он. — От моего имени.
Мои показания? Все это…
Я хотела ответить, но тут так резко дернуло внизу живота, что у меня подогнулись ноги.
Я чуть не упала, вцепившись в Итана, но он мгновенно подхватил меня на руки.
— Что? — выдохнул испуганно. — Что такое?
— Ох… — только и смогла я.
Его круглые, слегка ошалевшие глаза и враз побелевшее лицо. И я сама не знаю, что ответить.
Я рожаю?
Только не это! Не здесь, не сейчас! Я не хочу так! Мне страшно!
Итан огляделся, ища, куда бы можно меня уложить, но в кабинете только стол и стулья.
— Джу?
— Кажется, началось, — шепнула я.
И что-то теплое потекло по ногам… Воды отошли? Боги, со мной впервые такое, я даже не понимаю, как быть… Я не хочу! Не сейчас!
— Где здесь диван? — Итан повернулся Леффо. — Куда нести?
— Ты не можешь выйти отсюда, ты под арестом.
— Куда нести, мать твою! — Итан рявкнул так, что испугалась даже я. — Она на полу будет рожать?
— Что?
— Быстро!
Мне было страшно и смешно одновременно, и деваться уже некуда, не остановить. Леффо, кажется, кивнул: «идем», направился к двери. Итан за ним.
Гвардейцы принцессы у дверей и охрана в мундирах Управления.
— Капрал! За врачом, любым, и пусть поторопится.
Итан распоряжался без всякого сомнения, словно это его люди.
— Лейтенант, за мной! — он не останавливался, нес меня по коридору. — Сейчас поедете в госпиталь святого Леанарта, найдете доктора Джаро Арно. Пусть немедленно едет сюда. Если его нет в госпитале, узнайте где и приведите сюда. Как можно скорее. Леффо, дай ему денег на извозчика.
Леффо замялся было, но потом полез в карман, краснея от злости. Спорить бесполезно, не сам же он будет принимать роды.
Лейтенант-гвардеец оглянулся на принцессу, слегка озадаченно.
— Но я… ваше высочество.
Он подчинялся принцессе.
— Идите, — велела она.
Безумие все это.
Я обнимала Итана изо всех сил, чуть не плача, мне нужно было за что-то держаться. Я не хочу так!
Меня принесли в какую-то комнату, положили на диван.
Итан велел принести чистые простыни, теплую воду, что-то там еще…
Мне было страшно.
Потом он выгнал всех, снял с меня ботинки, пальто, помог лечь удобнее… И вот где-то тут меня снова накрыло. Схватки, прямо по-настоящему, так, что сомневаться уже нельзя. Сводило все, ужасно… и так больно, что я застонала, выступили слезы.
Совершенно белое лицо Итана рядом, его полные паники глаза, но такой ровный спокойный голос.
— Все хорошо, Джу. Все будет хорошо.
Так хочется ему верить.
Он держал меня за руку, обнимал за плечи. И это действительно успокаивало. Он рядом, я не одна. Не знаю, чтобы делала, если бы не нашла его, если бы такое случилось где-то на вокзале… Да и дома тоже, не важно. Без Итана мне было бы куда сложнее.
— Не уходи, — шепнула я.
— Я буду с тобой, не бойся. Сейчас придет врач, но я тоже никуда не уйду. Я буду с тобой, Джу.
Потом отпустило немного, я смогла нормально дышать.
Я сжимала его руку все равно.
Вот сейчас все и решится…
— Тану, а если… если этот ребенок будет похож на Фаурицо?
Не стоит об этом сейчас, не время, но я не могла не спросить, мне важно знать. Я верила Итану, знала, что он не оставит меня, но все равно.
— Джу, глупенькая… — он осторожно погладил пальцами мою щеку, — о чем ты только думаешь? Тогда мы скажем, что он похож на тебя, такой же темненький, на твоего отца, твою мать ютолийку, какая разница. Там разберемся. Ты, главное, роди сейчас, а там будет видно. Я люблю тебя, и этого уже ничто не изменит. Буду любить вас обоих. Не бойся ничего.
У меня слезы из глаз.
Мне так страшно, что уже нет сил ни о чем думать.
Когда я пыталась представить эту ситуацию со стороны — безумие, такая дикость… Взять и начать рожать в Императорском Управлении Безопасности, выставив принцессу и герцога за дверь…
Я ведь не умру, правда? Все началось раньше времени, но ведь ничего страшного? Не так уж сильно раньше, всего месяц… Все будет хорошо?
Я крепко держала Итана за руку.
— Тану, расскажи мне что-нибудь.
— Что рассказать?
— Не знаю… Просто что-нибудь, мне хочется слушать твой голос.
— Хорошо, — согласился он. — Закрой глаза.
Он говорил, я слушала. Мне действительно было не важно о чем, он понимал. Что-то об Айджукаре, степях, кочевниках, пыльных бурях. Дальних переходах, верблюдах…
А потом меня накрыло снова, я кричала и плакала, судорожно сжимая его руку. Но он был со мной, рядом. Все хорошо…
Потом отпустило.
Я лежала и всхлипывала, что не хочу, не буду рожать, я передумала, мне это совсем не надо. Понимала, что это бред, конечно, но иначе не могла… Итан обнимал меня, гладил по волосам. Без него я сошла бы с ума.
Потом, наконец, пришел врач. Какой-то местный, не из тех, кому доводилось принимать роды. Но врач все равно, и с ним немного спокойнее. Он померил пульс, послушал, сказал, что послали уже за акушеркой, скоро будет, не волнуйтесь тианте, все идет хорошо.