Для сверчков, которые большую часть жизни проводят на стеблях растений, главным ориентиром при обнаружении соплеменников служит частота повторения серий звуков. Домовые сверчки, заслышав стрекотание, учитывают и как часто повторяются звуки, и как долго звучат серии. Для некоторых же видов кузнечиков важна лишь длительность звуков.
В отличие от сверчков и кузнечиков комары «считают», кто сколько раз взмахивает крыльями. Их уши — джонстоновы органы, спрятанные в «усиках»-антеннах, обнаруживают нужный сигнал по частоте. Дальнейшая расшифровка несложна. Комару ясно: если самка делает в секунду положенное число взмахов, значит, она принадлежит к его виду.
Медоносные пчелы по своему образу жизни отличаются от многих других насекомых. Они принадлежат к общественным животным, отношения между ними сложные, не проще и способы общения.
Пчелы — насекомые высокоорганизованные, иначе ничего хорошего не получилось бы из их совместной жизни: лишь в одной пчелиной семье — десятки тысяч насекомых. Чтобы царил порядок, каждый член семьи должен иметь определенные обязанности и исполнять их. Благополучие пчелиной семьи во многом зависит от того, сколько они заготовят меда: хватит ли его, чтобы прожить с осени до следующего цветения растений. Трудолюбие пчел известно, о нем сложены поговорки. В поисках нектара и пыльцы они могут улетать за 7—8 и даже 14 километров, но чаще всего это расстояние не превышает двух-трех километров. Улетают фуражиры — пчелы, обязанность которых разыскивать корм. Обнаружив его, они возвращаются и сообщают остальным, где он находится.
Профессор Карл Фриш много лет назад расшифровал, каким образом эти насекомые передают друг другу различную информацию, в том числе сообщения о месте нахождения корма и направлении полета к нему. Для этого пчелы используют своеобразные танцы. Но не все танцы пчелы исполняют молча. «Поют» они и когда выделывают «па», возвращаясь с плантаций медоносных растений. Исполняя свою песню, они сообщают, как далеко находится нектар. Но прежде чем рассказать, надо ведь самим знать это расстояние. Определяют его фуражиры по тому, сколько энергии они затратили на полет, возвращаясь к месту жительства. Пока пчела перелетает с цветка на цветок, «счетчик» ее не работает. Но вот она обследовала последний цветок и, едва оторвавшись от него, «включила» свой хитрый «прибор». Оказавшись дома, она тут же выкладывает нужные сведения.
Но как пчела кодирует информацию о расстоянии? Пчелы узнают о том, сколько им надо лететь за нектаром и цветочной пыльцой по длительности сигнала фуражиров. Сотрудник Научно-исследовательского института пчеловодства Евгений Константинович Еськов, используя специальную электроакустическую систему, добавлял к сигналу танцовщицы часть ее сигнала. И пчелы, получив такое сообщение, летели гораздо дальше: если по первой, неискаженной информации им следовало преодолеть путь в 150 метров, теперь они пролетали на 50 метров больше. А в какую сторону им надо брать курс, пчелы определяют по направлению движения «танцовщицы» в то время как она издает звуки.
Жизнь животных небезоблачна. Еще минуту назад воробей спокойно прыгал по земле, а сейчас он поднял тревогу. Воробей заметил одного из своих врагов — пустельгу. Но почему его товарищи узнают, что в поле зрения появилась именно эта птица? Да потому, что воробей издавал два очень коротких крика. Если бы вместо пустельги «на арену» вышла кошка, воробей бы начал непрерывно трещать. Тонко дифференцируют передаваемую информацию куры. Если раздастся продолжительный слитный крик, нападения надо ждать с воздуха. А прозвучит сигнал, состоящий из многих повторяющихся звуков,— хищник приближается по земле.
В звуках животных очень часто кодируется и информация об их внутреннем состоянии, причем у млекопитающих нередко одни сигналы непосредственно сменяются другими, что делает возможным передачу более тонких нюансов информации. Вот, например, какие разнообразные сигналы звучат, когда у макаков-резусов возникают конфликтные ситуации.
Рев раздается, когда уверенная в себе обезьяна угрожает другой, более низкого ранга.
Шумная одышка — угроза. Этот сигнал можно услышать от менее уверенного животного, которое хочет во время нападения заручиться поддержкой других членов группы.
Лай обычно издается при угрозе, если обезьяна недостаточно агрессивна, чтобы напасть на животное, которому угрожает.
Пронзительный крик звучит сначала на очень высокой ноте, потом резко обрывается. Издает его обезьяна, которой угрожает другая, но более высокого ранга.
Визг издает побежденное животное, искусанное во время драки.
Писк можно услышать от защищающейся во время драки обезьяны, силы которой на исходе.
В зависимости от того, в каком эмоциональном состоянии находится животное, меняется резко не только интенсивность отдельных звуков, но и частотные параметры сигналов. В ласковом приветствии лисицы преобладают частоты от 3 до 7 килогерц, а сигналы угрозы звучат намного ниже — 80—200 герц. Гиппопотамы при встрече тоже издают звуки низкой частоты: 190—400 герц.
Когда наступает гон, волк может вести себя по-разному. Если он почти спокоен, то издает серии звуков, которые длятся четыре с лишним минуты и носят название воя. Сигналы волка, которого соперник вынудил ретироваться, подразделяют на три типа звуков. В этой ситуации может раздаться отрывистый, угрожающий лай, звучащий полторы минуты, тявканье и вой, которые продолжаются минуту, или завывание, длящееся всего 40 секунд. Различаются эти сигналы и по числу звуков.
Информация об эмоциональном состоянии содержится и в голосах оленей. При близком присутствии соперника бухарский олень издает низкий рев. Если же по каким-либо причинам самка для него недоступна, голос оленя звучит иначе — гораздо выше.
Лесные жители не понимают городских
Приехав в Горьковскую область, можно заметить, что люди там говорят, «нажимая» на «о». А на севере нашей страны вместо «что» скажут «цо», вместо «горячо» — «горяцо». В одних местностях есть такие слова, которые не услышишь в других. Клюкву называют журовиной, брюкву — слащой, дурниной, ланкой, бакланом, бушмой, урюпой (всего 39 названий). Вместо «пахать» скажут «орать», готовят обед в некоторых областях не в кухне, а в суднице. А вот как звучат местные среднерусские слова в одном из стихотворений Н. А. Некрасова:
Дождик, что ли, собирается,
Ходят по небу бычки;
Вечер пуще надвигается,
Прытче идут мужички.
Пес бежит сторонкой, нюхает,
Поминутно слышит дичь.
Чу! как ухалица ухает,
Чу! ребенком стонет сыч.
Все эти разнообразные слова, свое, особое, произношение звуков и их сочетаний и употребление их в обиходе сложилось в определенных местностях в силу исторических условий. И человек, родившийся в той или иной области, крае, учится говорить, как и все живущие там. Немало из усвоенных им слов бывает понятно лишь ограниченному числу людей.
И хотя аналогий проводить, видимо, не стоит, но многие виды животных распространены так широко, что подчас обитают в областях с очень разнообразными природными условиями. Не секрет, что некоторые группы животных одного вида по ряду причин оказывались совсем или почти изолированными. Известно, что в каждой местности птицы образуют, по меткому выражению крупного советского зоолога А. Н. Промптова, многолетние постоянные «ядра туземцев», возвращаясь из года в год туда, где вывелись. Естественно, сам собой напрашивается вопрос: «Не отражается ли все это на языке животных?» Совсем давние наблюдения и исследования последних лет позволяют без тени сомнения ответить: «Отражается». Сейчас у многих животных обнаружены и «диалекты», и «наречия», и «местные говоры».
Японские макаки обычно приближаются к пище, издавая громкие крики. Первыми начинают кричать те, которые ее обнаружили. Когда эти сигналы были проанализированы, выяснилось, что в трех территориально изолированных стадах макаков крики издаются разные. Все они отличаются частотной модуляцией.
Американские ученые Б. Буф и Р. Петерсон, которые изучали язык морских слонов, живущих на четырех островах калифорнийского побережья, установили, что они тоже «разговаривают» на разных диалектах. А несколько лет назад стало известно, что и сурки произносят свои «слова» неодинаково. Исследования, проведенные советским ученым А. А. Никольским, показали, что сигналы зверьков, обитающих в горах и на равнинах, не идентичны. Более того, найдены расхождения в звуках сурков, населяющих даже долины близко расположенных рек — Большой и Малой Щебеты (рельеф одной из этих долин по сравнению со второй сильно расчленен).
Каждый год, когда наступает осень, олени принимаются реветь. У воронежских, крымских, кавказских и алтайских настоящих оленей манера рева в общем одна и та же, но тон у одних выше, а у других несколько ниже.
Географической изменчивости подвержены голоса не одних млекопитающих. Отличаются сигналы тирольских и мюнхенских саранчовых. Неодинаковые звуки издают пчелы, живущие в разных местностях. Обнаружены диалекты и у амфибий.
Леопардовая лягушка свое название получила не зря: хоть эту амфибию и относят к зеленым лягушкам, ни о какой монотонности в ее окраске не может быть и речи: используются любые оттенки от желто- до серо-зеленого, к тому же она украшена еще темно-бурыми пятнами, которые обведены желтоватыми ободками. Весной леопардовые лягушки, как и все их собратья, устраивают концерты. Но схоже ли они поют? Когда записали звуки леопардовых лягушек, разобщенных географически, оказалось, что существуют четыре разных популяции, у каждой из которых свой специфический диалект. По сравнению с красавицами леопардовыми лягушками озерные — настоящие Золушки, но и они выводят свои рулады не везде одинаково. Язык квакш тоже засорен диалектизмами.
О том, что соловьи поют в разных местах по-разному, любители птиц знали давно. Услышав певца, опытный птицелов мог сразу сказать, где жила птица, а следовательно, и где была поймана. И. К. Шамов в книге «Наши певчие птицы», вышедшей в 1910 году, писал, что на московском рынке различают курских, киевских, черниговских, бердичевск