В кармане зазвонил мобильный телефон, и я подпрыгнула.
— Мы решили, что авокадо — это зеленый или желтый фрукт? — беспечно спросила Ви. — Я уже исчерпала запас зеленых фруктов на сегодня, но если ты мне скажешь, что авокадо — желтый фрукт, тогда все в порядке.
— Ты веришь в супергероев?
— После того как увидела Тоби Магуайра в «Человеке-пауке», верю. Потом, есть ведь еще Кристиан Бэйл, он староват, конечно, но убийственно сексуален. Я бы разрешила ему спасти меня от толпы ниндзя с мечами.
— Я серьезно.
— Я тоже.
— Когда ты в последний раз была в церкви? — спросила я.
Я услышала, как лопнул пузырь, надутый ею из жвачки.
— В воскресенье.
— Ты думаешь, что Библия правильна? В смысле, то, о чем там написано, правда?
— Я думаю, что пастор Кальвин — секси. Для сорокалетнего. В принципе, этим мое религиозное рвение ограничивается.
Повесив трубку, я пошла в спальню и залезла под одеяло. Потом накрылась еще одним одеялом, чтобы прогнать напавший на меня озноб. Было непонятно, то ли в комнате так холодно, то ли это все от леденящего страха внутри. Пугающие слова «падший ангел», «переселение в человеческое тело» и «нефилим» долго не давали мне уснуть.
Глава двадцатая
Всю ночь я ворочалась. С окружавших наш дом полей дул ветер, бросая в окна сухие ветки. Меня несколько раз будил стук падающей с крыши черепицы. Любой шум — от дребезжания окон до скрипа пружин в моей собственной кровати — заставлял меня резко вскакивать.
Где-то около шести утра я окончательно сдалась, вытащила себя из кровати и поползла вниз, чтобы принять горячий душ. Потом прибралась у себя в комнате и, конечно, набрала в своем относительно небольшом шкафу три корзины грязного белья. Я в очередной раз спускалась по лестнице с новой партией, когда услышала, что во входную дверь кто-то стучит. Открыв, я с удивлением обнаружила на пороге Элиота.
Он был в джинсах, старомодной клетчатой рубашке с закатанными рукавами, солнечных очках и кепке «Ред Соке». На первый взгляд — образцовый американский гражданин. Но у меня были другие сведения, и прилив адреналина укрепил мое впечатление.
— Нора Грей, — сказал он снисходительно. Наклонившись ко мне, он усмехнулся, и в его дыхании я ощутила запах алкоголя. — В последнее время у меня из-за тебя куча проблем.
— Что ты здесь делаешь?
Он заглянул в дом.
— А на что это похоже? Хочу поговорить. Не пригласишь меня войти?
— Моя мама еще спит, я не хочу ее будить.
— Я не знаком с твоей мамой.
Что-то в его голосе, когда он сказал эту фразу, заставило волосы на моей шее встать дыбом.
— Извини, тебе что-то нужно?
Он улыбнулся, наполовину сентиментально, наполовину насмешливо.
— Я тебе не нравлюсь, так ведь, Нора Грей?
Вместо ответа я скрестила руки на груди. Он отступил на шаг, прижав руку к сердцу.
— Ах, Нора, я явился сюда в отчаянной попытке доказать тебе, что я абсолютно нормальный парень, и ты можешь мне доверять. Не подводи меня.
— Послушай, Элиот, у меня есть дела…
Он ударил кулаком по косяку дома с такой силой, что на землю посыпалась краска.
— Я еще не закончил! — бросил он раздраженно и вдруг, запрокинув голову, тихо рассмеялся. Потом со стоном зажал кровоточащую руку между колен. — Ставлю десять долларов, что потом я об этом пожалею.
От присутствия Элиота по моей коже побежали мурашки. Я вспомнила, что еще несколько дней назад считала его симпатичным и обаятельным, и поразилась, как можно было быть такой идиоткой.
Пока я пыталась придумать, как бы мне ухитриться закрыть дверь и запереть замок, Элиот вдруг снял очки, показывая налитые кровью глаза, и кашлянул, прочистив горло.
— Я пришел сказать, что у Жюля сейчас много проблем в школе. Экзамены, руководство студенческим комитетом, заявления на стипендию и так далее, и так далее, и так далее. Он сам на себя не похож. Ему нужно отвлечься. Поэтому мы четверо — Жюль, я, ты и Ви — поедем за город на весенних каникулах. Выезжаем завтра с Паудер Хорн и вернемся обратно во вторник вечером. Дадим Жюлю шанс расслабиться.
Каждое его слово звучало пугающе отрепетированно.
— Извини, у меня уже есть планы.
— Можно, я попробую заставить тебя передумать? Я все спланирую, найду палатки, куплю еды. Я покажу, какой я отличный парень. Мы здорово проведем время.
— Я думаю, тебе стоит уйти.
Элиот оперся на дверной косяк и навис надо мной.
— Это неправильный ответ.
На какой-то момент в его остекленевших глазах появилось выражение, их заволокло что-то ненормальное, зловещее. Инстинкт заставил меня отступить назад. Теперь я была практически уверена, что Элиот способен на убийство. И практически уверена, что смерть Кирстен — его рук дело.
— Уходи или я вызову полицию, — предупредила я.
Он с такой силой толкнул стеклянную дверь, что она ударилась о стену. Потом, вцепившись в ворот моего халата, вытащил меня на крыльцо, швырнул к стене и навалился всем телом.
— Хочешь или нет, ты с нами поедешь.
— Отпусти! — потребовала я, пытаясь вырваться.
— А то что? Что ты сделаешь?
Он схватил меня за плечи и ударил о стену так, что у меня застучали зубы.
— Я позову полицию.
Не знаю, как мне удалось сказать это с такой храбростью в голосе — дыхание у меня прерывалось, руки вспотели.
— Собираешься до них докричаться? Они не услышат. Я тебя отпущу, только если пообещаешь поехать с нами.
— Нора?
Мы оба повернулись в сторону двери, откуда послышался голос моей мамы. Элиот еще мгновение держал меня, потом издал раздраженный звук и оттолкнул.
— Мы не закончили, — бросил он через плечо, спускаясь с крыльца.
Я поспешила внутрь и закрыла дверь. Глаза начало щипать. Прислонившись спиной к двери, я сползла вниз и села на коврик, борясь с желанием разрыдаться. Мама появилась на лестнице, на ходу застегивая халат.
— Нора? Что случилось? Кто это был?
— Парень из школы, — сказала я, пытаясь скрыть слезы, но мой голос все равно дрожал. — Он, он…
У меня и так было много проблем из-за свидания с Патчем. Я знала, что мама собирается сегодня пойти на свадьбу дочери друга с работы, но если я скажу ей, что случилось, она ни за что не поедет. А этого я совсем не хотела, потому что собиралась поехать в Портленд и разузнать что-нибудь об Элиоте. Даже одной зацепки, доказывающей его вину, может оказаться достаточно, чтобы упрятать его за решетку, и я почувствую себя в безопасности, только когда это произойдет. Я видела, что в нем кипела ярость, и у меня не было желания проверять, что будет, если она выйдет из-под контроля.
— Он хотел взять мои конспекты по «Гамлету», — сказала я спокойно. — На прошлой неделе он списал у меня тест и, видимо, хочет взять это в привычку.
— О, милая, — она подошла ко мне и пригладила мои все еще влажные после душа волосы. — Я понимаю, почему ты так расстроена. Если хочешь, я могу позвонить его родителям.
Я покачала головой.
— Ну, тогда пойду готовить завтрак, — сказала мама. — Иди, переоденься. Когда спустишься, все уже будет готово.
Когда зазвонил телефон, я как раз стояла перед шкафом.
— Ты уже слышала? Мы вчетвером едем за город на весенних каникулах! — преувеличенно радостно воскликнула Ви.
— Ви, — сказала я дрожащим голосом. — Элиот что-то задумал. Что-то страшное. Он хочет увезти нас за город, чтобы мы остались одни. Мы не поедем.
— Что значит, мы не поедем? Ты шутишь, правда? У нас наконец-то появилась возможность хорошо провести каникулы, а ты говоришь нет? Ты же знаешь, что моя мама никогда в жизни не отпустит меня одну. Я сделаю все, что ты захочешь, правда. Я готова всю неделю делать за тебя твою домашнюю работу. Ну, давай, Нора. Одно короткое слово. Скажи его. Начинается с буквы «д»…
Рука, которой я держала трубку, дрожала, и, чтобы успокоить ее, мне пришлось поменять руки.
— Элиот заявился ко мне домой пятнадцать минут назад, он был пьян. Он… он мне угрожал.
Она немного помолчала.
— Что значит угрожал?
— Он вытащил меня на крыльцо и ударил о стену.
— Ну, он же был пьян?
— Какая разница? — отрезала я.
— Ну, у него же столько проблем сейчас. В смысле, его ошибочно обвинили в причастности к самоубийству подруги, ему пришлось поменять школу. Если он сделал тебе больно, я, конечно, не собираюсь его оправдывать, но, может, ему просто нужна… помощь?
— Если он сделал мне больно?
— Он был пьян вдребезги. Может… Может, он просто не понимал, что делал. Завтра ему будет очень стыдно.
Я открыла и закрыла рот. Я не могла поверить, что Ви защищает Элиота.
— Мне нужно идти, — коротко бросила я. — Давай потом созвонимся.
— Можно я скажу правду, дорогая? Я знаю, что ты переживаешь из-за того парня в лыжной маске. Не обижайся, но мне кажется, что единственная причина, почему ты так хочешь повесить это на Элиота — это потому, что ты не хочешь, чтобы виновным оказался Патч. Ты все доводы обращаешь в другую сторону, и это выводит меня из себя.
Я остолбенела.
— В другую сторону? Патч не вламывался ко мне сегодня утром и не швырял меня об стену.
— Знаешь, не стоило мне этого говорить. Давай просто забудем. Хорошо?
— Ладно, — сухо ответила я.
— Эээ… что ты сегодня делаешь?
Я прислонилась к двери, пытаясь понять, где моя мама. Я слышала, как она что-то взбивает на кухне. Часть меня вообще больше ничего не хотела рассказывать Ви, а другая часть хотела ее позлить. Она хотела знать, что я сегодня делаю? Ну, хорошо. И меня не волнует, если ей это не понравится.
— Я собираюсь в Портленд, как только моя мама уедет на свадьбу в Олд Орчард Бич.
Свадьба начиналась в четыре, и, учитывая последующий прием, она доберется до дома не раньше девяти. Соответственно, у меня достаточно времени, чтобы съездить в Портленд и приехать домой раньше нее.
— Я хотела спросить, можно мне взять у тебя «Неон»? Не хочу, чтобы мама заметила набежавшие мили на счетчике.