Патч вынул еще двадцатку.
— На случай, если мы забудем, — сказал он, засунув ее Брандту в карман футболки.
— Я бы уговорила его дать нам ключи, — сказала я Патчу уже на улице. — Мне просто нужна была пара минут. И, кстати, зачем ты работаешь в «Границе», если у тебя полно денег?
— У меня не полно денег. Я выиграл их в бильярд пару дней назад. — Он вставил ключ в замок и открыл передо мной пассажирскую дверь. — Теперь я снова банкрот.
Патч проехал по темным, тихим улицам, быстро добрался до школы и, припарковав машину с восточной стороны, заглушил мотор. В мрачных скрюченных ветвях деревьев путались клочья сырого тумана. Сквозь них виднелось здание школы Колдуотер. Основная часть его была воздвигнута в конце девятнадцатого века, и после заката оно очень походило на собор — серое, зловещее. Очень темное. Очень заброшенное.
— У меня очень плохое предчувствие, — сказала я, вглядываясь в темные глазницы окон.
— Оставайся в машине и не привлекай внимания, — ответил Патч, передавая мне ключи. — Если кто-то выйдет из здания, уезжай.
Он вылез из машины. В своей черной обтягивающей футболке, в темных джинсах и сапогах, черноволосый и смуглый, он практически сливался с окружающей тьмой. Патч перешел дорогу и моментально растворился в ночи.
Глава двадцать восьмая
Пять минут прошли и остались в прошлом. Десять минут превратились в двадцать. Я мучительно пыталась не обращать внимания на леденящее чувство, будто за мной наблюдают, и впивалась взглядом в тени, взявшие школу в кольцо.
Почему Патч так долго не возвращается? С возрастающей тревогой я обдумала несколько вариантов. Что, если он не найдет Ви? И что будет, если Патч найдет Элиота? Элиот едва ли сильнее Патча, но возможность есть всегда… особенно если он нападет внезапно.
В кармане зазвонил телефон, заставив меня подпрыгнуть.
— Я тебя вижу, — произнес Элиот, когда я взяла трубку. — Ты сидишь в машине.
— Где ты?
— Смотрю на тебя со второго этажа. Мы тут играем.
— Я не хочу играть.
Он повесил трубку.
Я вышла из машины и подняла голову, разглядывая темные окна. Сердце билось где-то в горле. Элиот вряд ли знал, что Патч внутри, — его голос звучал нетерпеливо, но не сердито и не раздраженно. Мне оставалось надеяться лишь на то, что Патч что-нибудь придумал и проследит, чтобы со мной и Ви ничего не случилось. Луна скрылась за облаками, и я, объятая страхом, шагнула в проем восточной двери.
Меня встретил полумрак. Понадобилось несколько секунд, чтобы глаза сумели различить слабый свет с улицы, падающий сквозь стекло двери. Плитки пола отсвечивали восковым блеском. По обеим сторонам коридора выстроились шкафчики, похожие на армию спящих роботов. Вместо тишины и спокойствия пространство излучало притаившуюся угрозу.
Огни с улицы освещали первые несколько футов коридора, но дальше ничего не было видно. На стене у двери было несколько выключателей, я попробовала их все. Ничего не произошло. Фонари снаружи горели, значит, свет в школе отключили вручную. Было ли это частью плана Элиота? Его нигде не было, как не было и Ви. И Патча тоже. Я решила обойти каждое помещение школы, медленно вычеркивая по одному до тех пор, пока не найду его. А вместе мы сможем найти Ви.
Держась рукой за стену, я двинулась вперед. Каждый учебный день я проходила этот коридор по несколько раз, но в темноте он внезапно начал казаться незнакомым.
И длинным. Ужасно длинным. На первом перекрестке я мысленно огляделась. Поворот налево приведет меня к музыкальному классу и к столовой. Направо — к администрации и лестнице. Я пошла прямо, углубляясь в здание, в сторону классных комнат.
Тут мои ноги на что-то наткнулись, и, не успев отреагировать, я рухнула на пол. В этот момент луна показалась из-за облаков, и мутный серый свет залил тело, о которое я споткнулась. Жюль лежал на спине, глаза его были пусты. Длинные светлые волосы разметались по лицу, руки были безвольно раскинуты в стороны.
Я на коленях отползла назад и закрыла рот ладонями, с трудом пытаясь вдохнуть. Ноги дрожали от потрясения. Очень медленно я протянула руку и положила ее ему на грудь. Он не дышал. Он был мертв.
Вскочив на ноги, я задушила рвущийся наружу крик. Мне хотелось позвать Патча, но меня мог услышать Элиот — если он еще не знал, где я. С ужасом я осознала, что он мог стоять в футе от меня, наблюдая за тем, как складывается его изощренная игра. Свет слабел, и я нервно оглядела коридор — он уходил в бесконечность впереди. Слева короткая лестница отделяла меня от библиотеки. Справа начинались классы. В коротком приливе решительности я выбрала библиотеку и двинулась по темнеющему коридору, стараясь убраться подальше от тела Жюля. С носа у меня закапало, и я вдруг осознала, что беззвучно плакала. Почему Жюль умер? Кто его убил? Если Жюль мертв, то и Ви тоже?
Двери библиотеки оказались незапертыми, и я зашла внутрь. В дальнем конце, за книжными полками, было три маленьких лаборатории. В них была установлена звукоизоляция; если Элиот хотел спрятать Ви, тут сделать это было удобнее всего.
Не успела я двинуться в их сторону, как в библиотеке раздался мужской стон. Я встала как вкопанная.
В коридоре зажегся свет, пронизав тьму библиотеки. В нескольких футах от меня лежал Элиот, его рот был раскрыт, кожа посерела. Он остановил на мне взгляд и потянул руку в мою сторону. У меня вырвался пронзительный крик. Я резко развернулась и бросилась к дверям библиотеки, руками и ногами отпихивая оказавшиеся на пути стулья.
«Беги! — приказала я себе. — Скорее к выходу!»
Я вывалилась из дверей библиотеки, и тут же свет в коридоре снова погас, погружая все во тьму.
— Патч! — попыталась крикнуть я, но голос подвел, и я лишь сдавленно прошептала его имя.
Жюль умер. Элиот почти умер. Кто их убил? Кто остался? Я попыталась разобраться в происходящем, но мозг отказывался работать.
Толчок в спину вывел меня из равновесия, а еще один заставил отлететь в сторону. Ударившись головой о шкафчик, я потеряла ориентацию. Темноту коридора рассекал узкий луч света, и мой взгляд сфокусировался на глазах в прорезях лыжной маски. Свет исходил от шахтерского фонарика, закрепленного на маске.
Я поднялась и попыталась бежать, но он протянул руку к шкафчику и отрезал мне путь к отступлению, потом оперся другой рукой с другой стороны, и я оказалась в ловушке.
— Ты думала, я умер? — в его голосе звучала злорадная, ледяная улыбка. — Я не мог упустить последний шанс поиграть с тобой. Сделай одолжение, скажи: кто, по-твоему, был злодеем? Элиот? Или тебе приходило в голову, что это мог быть твой лучший друг? Горячо, правда? Вот что делает страх. Он выпускает все то мерзкое, что прячется глубоко внутри нас.
— Это ты, — голос у меня дрожал.
Жюль стянул фонарь и маску.
— Во плоти.
— Как ты это сделал? — спросила я все тем же дрожащим голосом. — Я тебя видела — ты не дышал. Ты был мертв.
— Не стоит приписывать все мне. Это и твоя заслуга, Нора. Если бы твой жалкий разум не был таким слабым, я бы ничего не сумел сделать. Я тебя расстроил? Обидно узнать, что из всех умов, которые я подчинял, с твоим справиться было легче всего? И веселее всего.
Я облизала губы, чувствуя во рту странное ощущение — что-то сухое и липкое. Даже дыхание мое пахло страхом.
— Где Ви?
Он дал мне пощечину.
— Не меняй тему. Тебе стоило бы научиться управлять своим страхом. Страх выключает логическое мышление и открывает необыкновенные возможности для таких, как я.
Таким Жюля я еще никогда не видела. Раньше он всегда был тихим, угрюмым, ничем и никем не интересовался. Всегда находился на заднем плане, не привлекая внимания, не вызывая подозрений. «Очень умно», — подумала я.
Схватив за руку, он потащил меня за собой, но я вцепилась в него ногтями и вырвалась, и тогда он ударил меня кулаком в живот. Я отшатнулась, тщетно хватая ртом воздух, и сползла по шкафчику на пол. В горло просочилась тоненькая лента воздуха, но я подавилась им. Жюль коснулся следов, которые мои ногти оставили на его руке.
— Ты за это заплатишь.
— Зачем ты меня сюда позвал? Чего ты хочешь? — мне не удалось подавить панику в голосе.
Он рывком поднял меня на ноги и потащил дальше по коридору, ногой открыв дверь, швырнул внутрь, и я упала, ударившись ладонями о жесткий пол. Двери с грохотом закрылись позади. Единственный свет исходил от фонаря, который держал Жюль. В воздухе чувствовались знакомые застарелые запахи мела и химикатов. На стенах висели плакаты с изображениями человеческого тела и поперечного сечения клеток. Длинный черный гранитный стол с раковиной стоял лицом к рядам гранитных парт. Мы были в кабинете биологии тренера. На полу, у мусорной корзины, лежал скальпель, который, должно быть, проглядели и тренер, и уборщик. Только я успела засунуть его за пояс джинсов, Жюль поднял меня на ноги.
— Пришлось отключить электричество, — произнес он, положив фонарь на ближайший стол. — Неинтересно играть в прятки при свете.
Протащив по полу два стула, он поставил их напротив друг друга.
— Садись, — звучало не как приглашение.
Мой взгляд метнулся к окнам на противоположной стене, и я прикинула, не удастся ли разбить одно из них и сбежать от Жюля. Инстинкт самосохранения среди прочего приказал мне не показывать испуга. Где-то в глубине сознания всплыл совет с курсов по самозащите, на которые мы вместе с мамой пошли после того, как умер папа. Зрительный контакт… уверенность… здравый смысл… легко говорить!
Жюль нажал мне ладонями на плечи, заставляя сесть. Холодный металл скользнул глубже в джинсы.
— Дай свой мобильный, — приказал он, вытянув руку.
— Я его в машине оставила.
— Хочешь играть со мной в игры? — со смехом спросил он. — Твоя подруга заперта тут рядом. Если будешь играть со мной, она обидится, что ее не позвали. Придется придумать для нее отдельную маленькую игру.
Получив от меня телефон, он согнул его пополам с какой-то нечеловеческой силой.