Теперь вот и я в полной мере осознаю свою уязвимость. Недаром в этом слове корень язв. Язва. Только язва – ерунда по сравнению с раком.
Мне не нравилось, что это единственное наказание в квестах. Почувствовать себя неудачником. Хотя, безусловно, немаленькое, но хочется чего-то большего, существенного. Не знаю, временную татушку «Не справились с квестом» или публичного унижения. Покукарекать там, или спеть «белые розы», или хотя бы часок посидеть в темном сыром подвале. Иначе получается какое-то кидалово. Ты в любом случае выбираешься из комнаты, либо сам, либо тебя из нее выводят.
Но людям все равно нравится. Людям вообще много чего нравится. Например, реслинг. Хотя почти все уже знают, что это шоу, а не бои, но смотрят с удовольствием, не возмущаются. Так и тут. Понятно, что Славик никакое не привидение, и вообще никто не пропадал, да и вы в доме на Ленина, а не в Мичигане, но условность легко допускается человеком. И вот уже смеются, шутят, ломают головы, сами вживаются в образы. Девушки не скрывают эмоций, визжат от страха и от радости. А то, что легенды фактически мало имеют отношения к заданиям, мало кого волнует. Люди терпят и даже радуются, когда их обманывают. Лишь бы не сидеть дома, лишь бы убежать от одинаковости и серости будней. Были и такие, которые не пропускают ни одного квеста, появившегося в городе. Такие как раз быстро и расправляются со всеми заданиями и быстро сваливают. С ними проще, им ничего рассказывать не надо, им, наоборот, не терпится зайти в комнату.
Интересно, а Несси ходила на квесты? Вряд ли, это же надо собрать компанию. Как минимум одного человека.
А еще есть идиоты. И немало. Объясняешь им, что дергать ничего не надо, трясти тоже, толкать, бить. Сломаете. Без толку. Шевелить мозгами – это не их. Размахивать кулаками – сколько угодно. Напрягать извилины? Нет, не слышали. Сломают что-нибудь, а Валера потом из зарплаты вычитает. Раз в неделю стандартно что-нибудь крякалось.
Мы так с Алисой и познакомились. Брат ее тупоголовый со всей силы за ручку дернул и вырвал с корнем.
– А че я-то? Еле тронул вообще. Это у вас на соплях все держится.
Хорошо, что только ручку. Один мозгач умудрился погнуть сейф. Лучше бы он теорему Ферма доказывал с таким упорством или волонтерам помогал в приютах для животных. Но сейф погнуть проще, конечно.
Не знаю, что повлияло больше, то, что я был навеселе, или маленькая родинка у нее над губой, или то, как она взяла меня за руку, когда слезно просила не убивать ее тупого братца. А может, и все вместе. Но я совсем не сомневался, когда набрал свой номер телефона на ее мобильном и записал «Илья (квест)», прежде чем вернуть его и отправить всю команду подальше с глаз долой.
Алиса.
На следующий день я позвонил, долго объяснял, кто я и как заполучил номер, но когда позвал прогуляться или посидеть где-нибудь, выпить кофе, она согласилась, не раздумывая ни секунды, словно знала, что я позвоню и приглашу на свидание.
Алиса не была красавицей. Нормальная. Точнее слова не подобрать. Но что мне понравилось – она и не пыталась казаться красивее. Она пришла в джинсах и блузке, в кедах, без макияжа. Только губы накрасила, да лаком побрызгала волосы, чтоб не растрепались. Потом я понял, что ей просто было лень заморачиваться и тратить столько времени на наведение марафета, но тогда я этого не знал. И плюс она не была такая напористая, как Альбина.
Мы ходили по набережной.
Мы мотались по центру.
Мы смотрели, как падают начинающие роллеры и скейтеры.
Мы слушали, как поют уличные музыканты.
Потом мы смотрели какую-то глупую и наивную мелодраму. И в финале, когда главные герои, наконец, преодолев все трудности и разочарования, поцеловались, мы, следуя их примеру, взялись за руки и впились друг в друга не менее страстно и продолжительно.
Помню ее липкие от бесцветной помады губы и жесткие от лака волосы. Она целовалась как-то агрессивно и прикусила мне язык. Не сильно, но все-таки. Больше такого не повторялось, но и я старался свести все поцелуи к минимуму.
Вот и что она там делает?
Вернулась к брату? Качку этому лысому.
Перебирает вещи?
Обсуждает с подругами, какой я козел?
Купила килограмм мороженого и ест?
Отправилась в клуб на вечеринку?
Меняет статус во ВКонтакте?
Строит глазки декану?
Бросила она меня. Бухаю я, видите ли.
Нет, мы частенько ссорились, даже на повышенных тонах. Даже били посуду. То есть она била. Я только в стены стучал кулаком. По нескольку дней не разговаривали, но всегда, всегда она первая же сдавалась. И всегда находился повод. То кран неожиданно начнет течь, то обои отклеятся, то нужно картошки купить, то новое платье, то сериал не с кем обсудить.
Алиса учится на последнем курсе юрфака. Сама бы не поступила, но они с братом сироты, им положены льготы. Поэтому сперва он отучился на экономиста, а теперь вот такой «замечательный» юрист получит диплом бакалавра. Как бы еще в аспирантуру не пошла. Хотя мне-то какое дело? Пусть идет куда хочет, хоть на все четыре стороны.
Тупица.
Злыдня.
Кикимора.
Рыба пучеглазая.
Амеба одноклеточная.
И меня вновь захлестнула дикая ненависть. Ну, позвони же сама. Или возьми трубку. Возьми!
Нет и нет.
По нулям, как говорится.
С одной стороны, хорошо, что ушла. Это было неизбежно. Долго я сам не выдержал бы. Но с другой стороны – обидно. Всегда обидно. А тут еще в такой день, с таким известием. Я почувствовал себя самым несчастным и одиноким человеком на свете. Брошенным и забытым всеми.
Я представил, как тяжелая каменная плита медленно и неотвратимо опускается на меня сверху. Я кричу, я пытаюсь бежать, но тщетно. От нее не убежать, она упорно преследует меня и нависает, и придавливает все ниже и ниже. У меня заломило тело от боли и тоски. По-настоящему. Сильно. Зубодробительно.
Я смотрел в окно и ненавидел людей.
Я варил пельмени и ненавидел пельмени.
Я поливал алоэ и ненавидел алоэ.
Я просматривал почту и ненавидел интернет.
Я ненавидел все и всех.
Я валялся прямо на полу и рисовал на обоях. Звезды, кометы, космос, инопланетян. Интересно, у них есть какие-нибудь болезни? У них есть этот долбаный рак?
Уолтер Уайт, конечно, круто справился с этим, но он вымышленный персонаж, ничего такого не было. Хотя его мужество должно вдохновлять если уж не на великие подвиги, то хотя бы на смелую борьбу с проделками вселенной и мерзким недугом. Должно, но ни черта подобного.
Я растекся, как масло по сковородке, растаял, как мощный сугроб от первого же луча солнца, сломался и проржавел, как соседская «Лада-Гранта».
Раздался звонок.
Неужели?
Одумалась?
Соскучилась?
Пополнила баланс?
Звонил Валера.
А вот с ним у меня не было ни малейшего желания разговаривать. Уволил он меня. Да я сам уволился бы. Сколько можно было смотреть на этих недоумков? А на Славика? «Вот я сегодня дал, Козловский бы обзавидовался». А теперь звони, хоть обзвонись. Поставлю в черный список, и адьё.
Но не поставил. Перевел на бесшумный.
Он прислал смс: «Илюха, ты где? Что не отвечаешь? Обиделся?»
Обиделся
Я не ответил.
Нарисовал на обоях довольную рожу Валеры и с огромным наслаждением расчертил ее. Странно, зачем покупать обои с непонятными рисунками и текстурами? Люди должны сами рисовать то, что хочется, то, что нравится, то, что они чувствуют. И вообще мы практически ничего не создаем сами. Даже эти пельмени. Все, все, что хочешь, тебе приготовят, сделают, доставят, только плати деньги, которые также созданы чужими руками.
Плати, плати, плати – слоган сегодняшнего дня.
Тот, кто придумал деньги, верил, что облегчит всем жизнь, но он даже не догадывался, что их отсутствие сделает несчастным и жалким существование огромного количества людей. Что у многих станет единственной целью – заработать миллионы или хотя бы сотни тысяч рублей, долларов, евро и прочих валют.
Можно, конечно, и без обоев. Разрисовал стены, и вуаля. Умеешь – значит, живешь с красивыми стенами, не умеешь – сам виноват. Все по-честному. Некоторые так и делают. Но только некоторые.
Валера так не делает.
Еще и звонит как ни в чем не бывало. Небось, коньяк купил. Один-то он пить не может. Уши нужны, чтобы Валера поплакался, что бизнес мало приносит, что никак не может отыскать помещение для второго квеста, а у него еще кредитов на полмиллиона, и Инга никак не может забеременеть, а он уже второй год никуда не ездил отдыхать. Даже в Египет.
Валера, есть люди, у которых нет конечностей. Не думаю, что им легче. Но зачем его должен волновать кто-то еще? Да не только он такой. Я тоже раньше не очень-то о них задумывался. А теперь вот…
И я нарисовал колясочника в форме хаки, печально разглядывающего свои обрубленные конечности. А затем однорукую серфингистку. Для людей нет преграды, если они сами так решили.
Затем я нарисовал пельменя с костылями и одноногого осьминога. То есть просто однонога. Такого бы даже дети не испугались.
И завершил мою коллекцию рисунков большой желудок, в котором сидел пока маленький, но злобный рак с выпученными глазами, длинными усами, острыми клешнями и почему-то в нелепой бейсболке. Он был болотно-зеленого цвета и воткнул свою мерзкую клешню в стенку несчастного желудка.
Нужно было срочно выпить. Но выпивка давно кончилась. Да и вроде как нельзя уже. Хотя, что такое нельзя, когда ты при любом раскладе много не протянешь? Так что можно, если хочется. Но спускаться и тем более идти еще сотен пять метров до магазина желания не было абсолютно. В итоге я пил зеленый чай, от которого на самом деле хотелось только плеваться. Кто вообще придумал пить траву? Неужели не было ничего интереснее? У кофе хотя бы вкус приятный и бодрящий. Да и процесс приготовления сложнее, а это явно неспроста.
Но кофе тоже кончился.
Если что-то происходит, то волнами. Нахлынет со всех сторон, успевай только отбиваться.