Команда металась вокруг, словно размытое пятно. Все были напряжены и озабоченно хмурились.
Мимолетная мысль об Оливере промелькнула у меня в голове. Я пообещал, что с ней ничего не случится. От раздражения мои губы скривились в резкой гримасе. Не следовало давать ей никаких обещаний.
Единственная девушка, о которой я имел право думать, находилась в Англии.
CAPÍTULO DIECISIETEГлава 17
Стук в дверь раздался несколько часов спустя. Я всю ночь ходила по каюте, не в силах ни сидеть, ни спать, ни отдыхать. Мой дядя – убийца. Эта мысль ни на секунду не покидала меня, стала бесконечным припевом к песне, которую я больше никогда не желала слышать. В глубине души я жалела, что вообще прочитала мамин дневник. Мое воображение нарисовало кошмар последних мгновений жизни моих родителей. Я не могла перестать думать о том, как они следовали за моим дядей, как он уводил их все дальше в пустыню, как они доверили ему свои жизни. Родители и не подозревали, что он оставит их умирать под палящим солнцем.
Иного объяснения их гибели быть не могло. Mamá и Papá были слишком умны, чтобы отправиться туда в одиночку.
В дверь снова постучали.
На пороге стоял неизменно помятый Уит – возможно, чуть более помятый, чем обычно. При виде меня он заметно расслабился, словно долго задерживал дыхание, а теперь выдохнул. Внимательно оглядел меня, окинул взглядом, словно хотел убедиться, что я цела и невредима. Я точно знала, что он увидел: усталые глаза, стиснутые зубы, поникшие плечи.
Шторм был ужасным. Но еще больше меня испугало то, что я узнала прошлой ночью.
Уит слегка пригнулся, чтобы посмотреть мне в глаза.
– С вами все в порядке? Вы выглядите измученной.
– Estoy bien[39], – прохрипела я, удивленная, что вообще могу говорить. Совсем недавно я кричала в подушку, потрясенная предательством дяди.
Я проплакала всю ночь. А наутро сказала себе, что не пророню больше ни слезинки, пока не узнаю правду о смерти родителей.
Затем я уничтожу Tío Рикардо.
– Вас зовут, – сказал Уит без предисловий.
– Шторм закончился? – снова прохрипела я. – Все в порядке?
– Да, но команда очень устала.
Я прижалась к дверному косяку. По крайней мере, шторм закончился.
– «Элефантина» пережила бурю без серьезных проблем, – сказал Уит удивительно мягко. – Мы приближаемся к Асуану. Пока команда пополняет припасы, мы перекусим в отеле «Олд Катаракт». У них самый лучший чай из гибискуса в пустыне. Вам понравится. Абдулла и его внучка встретят нас там. Я упоминал о Фариде раньше, да? Она фотограф. Вы прекрасно поладите, у нее есть своя точка зрения на самые разные темы. С террасы открывается потрясающий вид на Нил, и я настоятельно рекомендую взять с собой альбом для рисования, Оливера.
Рассказывая, он жестикулировал, и я заметила кое-что неожиданное.
– Уит, – пробормотала я. – Твои ладони.
Они были красными, на коже виднелось несколько волдырей.
Я потянулась к ним, но Уит убрал руки в карманы и попятился, увеличив расстояние между нами. Я нахмурилась, не понимая, почему он резко отстранился, почему ему вдруг расхотелось находиться рядом со мной.
– Будьте готовы через десять минут, – сказал он. – Пожалуйста.
– Это что, вежливость? – изумленно спросила я.
Уит молча зашагал прочь.
– Очевидно, нет, – пробормотала я, смотря ему вслед, пока он не скрылся в конце коридора. Уит не оглянулся и не замедлил шаг. Я отвернулась, собрала вещи и вышла на палубу, где члены экипажа собрались у ограждения в молчаливом раздумье.
Я посмотрела вперед и ахнула. Сама того не осознавая, шагнула вперед и оказалась плечом к плечу с Tío Рикардо. Перед нами раскинулся город Асуан, окруженный высокими песчаными отмелями и величественными пальмами, листья которых изгибались, словно палец, манящий меня домой. По мере нашего приближения песок уступал место граниту. С того места, где я стояла, легко было разглядеть первый катаракт, протянувшийся через реку, скалы, усеивающие пейзаж, как грибы в лесу.
– Красиво, – пробормотала я.
Мой дядя кивнул в мою сторону.
– Это еще не все.
Убийца. Убийца. Убийца.
Я напряглась от его близости, но секунду спустя заставила себя расслабить плечи. Улыбка на моем лице казалась неестественной.
– Неужели будет еще красивее? – спросила я.
Tío Рикардо встретился со мной взглядом.
– Обязательно.
– А вот и остров Элефантина, – сказал Tío Рикардо, пока мы ждали экипаж, который должен был отвезти нас в отель «Олд Катаракт». – Мне он всегда нравился.
Я неуверенно хмыкнула и отодвинулась от него. Каждое его слово заставляло меня вздрагивать. Я посмотрела на Уита. Он стоял в стороне, рядом с чемоданами, но по-прежнему не смотрел в мою сторону, хотя оставался предупредительным и вежливым. Вероятно, я что-то не то сказала или сделала. Но что? Ничего необычного в нашей беседе не было. Во всяком случае, ничего необычного для нас. Я отмахнулась от тревоги, напомнив себе, что у Уита есть работа, а я всего лишь пункт, который нужно вычеркнуть из длинного списка обязанностей.
– Если позволите, мы отлучимся на весь вечер, – сказал мистер Финкасл, когда экипаж остановился. – У нас с дочерью назначена встреча, которую мы не можем пропустить.
– Но я хотел познакомить вас с Абдуллой, – возразил мой дядя. – Он ждет нас на террасе отеля со своей внучкой. Нельзя ли отменить встречу?
Мистер Финкасл поджал губы. Казалось, ему не понравилось, что его поставили в неловкое положение.
– Боюсь, встреча с вашим начальником…
– Деловым партнером, – поправил его дядя, прищурившись. – О котором вы уже слышали.
– Придется отложить знакомство до завтра, – сказал мистер Финкасл, проигнорировав его.
– Думаю, мы можем заглянуть на несколько минут, чтобы поздороваться, папа. – заметила Исадора, стряхивая пыль со своей юбки.
– Мы и так опаздываем, – сказал мистер Финкасл тоном, не терпящим возражений.
Исадора замолчала, крепко сжав сумочку. Я вдруг пожалела, что не приложила больше усилий, чтобы познакомиться с ней на «Элефантине». Вот только она никогда не отходила от своего отца. Он постоянно сопровождал ее, или они шли в их общую каюту, или вели оживленную беседу. Казалось, у Исадоры не было ни одной свободной минуты.
– «Элефантина» отправляется на Филе утром, – сказал Tío Рикардо. – Встретимся в холле «Олд Катаракт». Пожалуйста, не опаздывайте.
Мистер Финкасл поджал губы, но кивнул и повел свою дочь к ожидавшему их экипажу.
Мы сели в другую повозку, и два водителя повезли нас по людной улице, пока мы не подъехали к эффектному зданию в викторианском стиле, выкрашенному в цвета заката. Оно стояло на гранитном утесе, который возвышался над островом Элефантина. Пышная зелень, окружавшая отель, придавала нотку изысканности. Уит первым выпрыгнул из экипажа, а затем повернулся ко мне с протянутой рукой.
Я подумала, не проигнорировать ли его предложение, но сочла это ребячеством и взяла руку. Его мозолистые пальцы на мгновение сомкнулись на моих, и от этого прикосновения по коже побежали мурашки и перехватило дыхание.
Уит отпустил мою руку в ту же секунду, как моя нога коснулась земли.
– Gracias. – Я понизила голос. – Что случилось, Уит?
Он вскинул брови.
– Ничего, Оливера. – Уит улыбнулся, но улыбка выглядела натянутой. Так я обычно улыбалась своему дяде.
Уит подошел к водителю, чтобы помочь с багажом. Нам навстречу уже спешили с приветствиями служащие отеля. Они провели нашу компанию через парадный вход в золотых и бордовых тонах, под арочными дверными проемами, мимо деревянной резной мебели, по элегантности не уступающей обстановке «Шепердса». У меня едва хватило времени разглядеть все детали, прежде чем мы оказались прямо на террасе с видом на Нил.
– Абдулла! – окликнул мой дядя пожилого мужчину в повседневном костюме, хорошо сшитом, но без всякой претенциозности. Его смуглая кожа контрастировала с бледно-кремовой льняной рубашкой. Стоявшая рядом девушка подалась вперед, чтобы застегнуть одну из пуговиц на воротнике мужчины. На ней было удобное прогулочное платье, практичное и без излишеств. Прохладный ветерок развевал легкую шаль на ее плечах, а на ногах были крепкие кожаные сапоги. Девушка была хорошенькой, с сияющей кожей и теплыми карими глазами, которые излучали ум.
Абдулла и Фарида.
Уит тут же направился к девушке, широко улыбаясь, и она встала, чтобы поприветствовать его такой же улыбкой. Абдулла пожал руку моему дяде, и тот жестом пригласил нас к деревянному столу. Прежде чем занять свое место, я подошла к Абдулле.
– Сэр, – сказала я, – я рада наконец познакомиться с вами. Я дочь Кайо и Лурдес Оливера…
– Я прекрасно знаю, кто вы, – перебил он меня. – Искренне сожалею о вашей утрате, сеньорита Оливера.
Я с трудом сглотнула, сморгнув внезапно подступившие слезы, и, не глядя, села рядом с девушкой, которая склонила голову.
– Вы фотограф, – сказала я.
Фарида рассмеялась.
– Как чудесно это звучит. Я учусь фотографии, но я не профессионал. Пока. – Ее голос был теплым и ласковым, и она показала на деревянную коробку, стоявшую на столе, с круглым объективом и кожаным чехлом рядом с ним. – Я как раз фотографировала своего дедушку.
У меня отвисла челюсть.
– Это «Кодак»?
Фарида кивнула.
– Дедушка купил его в одном из своих путешествий. Эта камера может сделать до ста снимков одним нажатием кнопки.
– Ста? Невероятно, – воскликнула я, протянув руку и проведя пальцем по рамке. Невидимая искра пробежала по моей руке, как будто удар током. Фарида подмигнула мне.
Я в изумлении уставилась на портативную камеру. Она была тронута магией. Фарида взяла фотоаппарат со стола и сделала снимок. Следующие полчаса мы фотографировали моего дядю и Абдуллу, смеющегося Уита в глупых позах и сверкающий Нил, огибавший скалистый утес. Ели восхитительный фалафель, хумус и тахини со сливочным соусом, пили чай из гибискуса с сахаром. Уит был прав: я осталась в восторге.