Тим прикусил губу. Успокаивать женщин — великое искусство. Даже когда они плачут из-за пустяков типа порванных колготок. А из-за сорванной свадьбы… и это ведь не просто событие, которое можно перенести или отложить, не свидание, в конце концов. Что она будет думать о себе — «жених сбежал от меня в загсе».
Тим вдруг вспомнил слова Максима и сопение, с которым он перелезал через заграждение. «Она меня бросила». Боже, какими глупыми бывают эти дети, какими глупыми! Она его бросила? Неужели Максим не понимает, что на самом деле он ее бросил. Хотя нет, все не так. Никто никого не бросал. Они просто не смогли поговорить.
— Аня, а если у него что-то случилось?
— Что, что у него могло случиться? — рыдала девушка. — Почему нельзя было сказать раньше, до свадьбы или хотя бы накануне, мы бы все отменили. Почемуууу….
— Аня, милая, — Тим постарался, чтобы его голос звучал мягко и сочувственно. — А давай ты сейчас встанешь, вызовешь такси и поедешь к Максиму. И у него спросишь, почему он так сделал. Иначе ты не сможешь спокойно жить…
— Я и так не смогу.
— Вот увидишь, сможешь!
— Я выпила таблетки.
— Чтооо?! — Тим грохнул кулаком по столу. — Какие таблетки?
— Амитриптилин, если это важно.
— Зачем?
— Ну неужели непонятно? Я не хочу больше жить. У меня никогда не было семьи. Настоящей семьи. Я просто хотела семью. Я обычный человек и мечта у меня обычная… Я что, недостойна таких простых вещей? — Она перестала плакать, и ее голос стал ровным. — Я переехала в этот дурацкий город, перевелась в медучилище с потерей курса, только чтобы быть рядом с Максимом, жить вместе. Просыпаться утром, засыпать вместе. Готовить, убираться, гулять, разговаривать. Думала, поженимся, и теперь точно нас никто никогда не разлучит. А он не пришел на свадьбу. Зачем мне жизнь? Если даже самая простая мечта не исполняется…
Ее голос больше не дрожал, не дергался. Она говорила спокойно, слишком спокойно и чуть медленнее, чем должна была. Таблетки, понял Тим. Она в самом деле выпила эти чертовы таблетки. Медучилище, сказала она? Значит, могла точно рассчитать дозировку. А сейчас она уснет и не проснется.
— Макс, — закричал Тим, включая вторую линию. — Ты слышал ее, Макс?
— Да, да, — торопливо и невнятно сказал парень. — Я… уже иду к ней.
— Быстрее, — крикнул Тим, — ей нужна помощь.
— Я вызвал скорую, — крикнул Максим в ответ, будто их крики могли помешать Ане уснуть навсегда. — А то вдруг я снова опоздаю. Но я бегу!
— Беги, — крикнул Тим. И включил «Бег» Эми Макдональдс, понятия не имея, когда он успел ее найти.
Эх, надо было спросить, почему он опоздал на свадьбу, понял Тим. Но теперь — у кого спрашивать? Он посмотрел на свой телефон, с которого звонил Ане. Нет, сейчас не время.
Потом. Только надо добавить в контакты, а то затрется…
Лампа на пульте не горела — звонков больше не было. Тимофей пустил звуковую заставку и наугад выбрал какую-то композицию, ориентируясь главным образом на ее длину. Зазвучал медленный тоскливый блюз, с придыханием саксофониста — то, что надо в глухую ночь, подумал Тим и налил себе кофе. Следующий час он помнил плохо — что-то говорил, что-то ставил, повинуясь какой-то логике, но больше всего сил уходило на то, чтобы не уснуть. И когда Тим готов уже был сдаться, найти какую-нибудь арию из рок-оперы, минут на двадцать, как в дверях показался Артур и замахал рукой в сторону микрофона. Тим послушно отключил его и Артур подошел к пульту.
— Закончилась смена, рассвет. Выключаемся, ночной диджей. Как смена? — Спрашивал Артур, отключая аппаратуру.
— Нормальная, — вздохнул Тим. — Хотя мне не с чем сравнивать.
— Обычно бывают больные, влюбленные, если не повезет — суицид.
— Два раза, — сказал Тим.
Спина Артура закаменела.
— И что? — почти без звука, одними губами спросил Артур.
— Обошлось, — выдохнул Тим. — Один слез с крыши, второму вызвали скорую.
Артур кивнул, похлопал Тима по плечу и словно только вспомнил, достал из кармана толствки плотный конверт с логотипом радио.
— Справка на работу. Официальный выходной. Как у доноров. Выспись завтра как следует.
Тим убрал в карман конверт, забрал со стола телефон и нерешительно направился к двери.
— Водитель ждет, отвезет тебя.
Тим стоял перед подъездом и смотрел на небо. Языки рассвета дотягивались почти до самого зенита. Красный рассвет, ветренный будет день. Тим открыл конверт от Артура — там и в самом деле была справка. И, конечно же, в ней ничего не было о ночном дежурстве. Официальная справка из аэропорта, что рейс был совершен с незапланированной посадкой, и в город назначения самолет прибыл с опозданием на десять часов. Дата стояла завтрашняя. То есть сегодняшняя. Тим пожал плечами. Наверное, те, кто устраивает такие тренинги, может и такие справки организовать. А если это был не тренинг — то тем более, такие справки организовать — раз плюнуть.
Справка никак не желала убираться обратно в конверт, что-то ей мешало. Тим заглянул внутрь и вытащил плотный черный прямоугольник. Визитка. «Радио Боль — невыносимая тяжесть бытия». Надо же, все серьезно. Тим убрал справку с визиткой в конверт, конверт в карман и в этот момент зазвонил телефон. «Невеста Аня» — высветилось на табло. Ну, конечно, сейчас она скажет, что мне надо воспользоваться своими же советами или запишет на следующий прием у Германа, устало подумал Тим, но все же ответил.
— Алло? — голос в телефон звучал неуверенно, словно собеседник Тима готов был в любую минуту бросить трубку. И это была не Аня.
— Максим? — спросил Тим. — Как вы? Что с Аней?
— С Аней все хорошо, — парень заулыбался. — А вы правда настоящий? Я думал, что говорю сам с собой.
— Я никогда не был таким придурком, чтобы прыгать с крыши, — проворчал Тимофей. — Скажи лучше, почему на свадьбу опоздал?
— Дни перепутал, — фыркнул Максим. — Работаю по ночам. Думал, свадьба завтра. Вернулся со смены, уснул.
— Ане это объясни, — проворчал Тим.
— Уже объяснил. Мы новую дату завтра пойдем назначать.
— Молодцы, — Тимофей с трудом удержал зевок. — Значит, не зря я из-за вас ночь не спал.
— Не зря, не зря, — заговорил Максим. — А можно вас на свадьбу позвать?
Тим нахмурился. Это было уже совсем не похоже на тренинг. Впору и ему было спрашивать — «вы настоящие?».
— А тебе имя Герман Анатольевич ни о чем не говорит? — спросил вдруг Тим.
— Нет, — растерялся Максим. — А должно?
— А Клавдия Марковна?
— Нет.
Тим кивнул. Он ничего не понимал. Но ему не очень-то и хотелось сейчас ничего понимать, кроме того, что все живы, и он может, наконец, спокойно поспать.
— Так вы придете? — тихо спросил Максим. — Вы же на Земле, правда? И вас зовут диджей Тим?
— Да, — сказал Тимофей. — Я на Земле, меня зовут Тим, и я приду на вашу свадьбу.
В конце концов, почему бы и нет? — подумал Тим, пряча телефон в карман и открывая подъезд. Он сто лет не бывал на свадьбах. И по правде говоря, он вообще-то любил шампанское, оливье и особенно торт «наполеон», только сто лет ничего этого не ел. Не позволял себе, что ли? Нет, наверное, не хотелось. Или просто забыл, что любит. Что такое любить. Ладно, жизнь долгая. Будет время вспомнить.
Если встретятся мышь и дракон, то кто кого заборет?Наталья Голышкина
— Пан Новак, пан Новак! — звонкий девичий голос далеко разносился под сводами огромного зала, который был бы уместнее в соборе, чем в городской ратуше.
Вольдемар глубоко вздохнул, призывая себя к терпению, и поборол соблазн громко захлопнуть толстый фолиант. В конце концов древняя книга, которую он переписывал вот уже третий месяц, ни в чем не виновата. А виноват пан градоначальник, нанявший эту излишне бодрую и шумную девицу
— как ее там, Агнешка? — на должность экономки, уборщицы, ключницы и еще бог знает кого в одном лице. Вот по чьему кудрявому затылку он бы с превеликим удовольствием треснул самой тяжелой книгой из архивов городской библиотеки, писарем в которой он служил. Вольдемар плотоядно покосился на кожаный корешок потенциального орудия убийства, стоявшего на полке слева, и нежно погладил его пальцем.
— Пан Новак! — Агнешка была уже совсем рядом.
— Слушаю вас наивнимательнейшим образом, драгоценная моя, — как можно более ядовито улыбнулся Вольдемар, однако чертова девица приняла сарказм за чистую монету и расплылась в ответной улыбке.
— Пан Новак, посмотрите, кто у нас есть! — она с гордостью протянула ему сложенные ладони, в которых сидела мышь. Жирная. С наглой мордой.
— Прелестно, дорогая, просто прелестно! А как вы планируете удерживать это, — тут Вольдемар ткнул пером в мышь, мышь даже усом не повела, — животное подальше от книг? Она же все их сожрет!
— Аннет настоящая умничка и ни за что не приблизится к книгам, — Агнешка поцеловала мышь в ее отвратительный нос. Вольдемара передернуло. — Правда Аннет?
Аннет сморщилась и чихнула. Да так громко, что Вольдемар подскочил от неожиданности. Кровь бросилась ему в лицо. Он никогда и ни от чего не подскакивал! Да ещё и на глазах у какой-то девицы! Над ним же весь город смеяться будет!
— Немедленно унеси эту крысу вон! Вон! Вон! Вон! — орал Вольдемар.
На каждое «вон» Ангешка вздрагивала так, что мелкие светлые кудряшки ее прически подпрыгивали, будто пружинки. Ей очень хотелось убежать, и в любой другой подобной ситуации она бы так и поступила, но пан Новак! Он казался ей таким тонким, таким воспитанным, таким одухотворенным, она была уверена, что он поймёт и порадуется вместе с ней, а он! Она была так разочарована, что едва не плакала.
— Никуда я Аннет не унесу! — голос ее дрожал. — Она будет жить здесь, в ратуше.
— Никогда! — казалось, ещё немного и пан Новак начнёт изрыгать пламя. Его бледная кожа покраснела, глаза налились кровью. — Я буду жаловаться пану градоначальнику!
— Ну и пожалуйста! — Агнешка развернулась, взметнув юбки, и быстро пошла в сторону своей комнаты, нарочно громко стуча каблуками.