Внезапная догадка подействовала на нее, как холодный душ. Конечно, эта девушка – его настоящая, а не прошедшая любовь. Колющая обида разлилась внутри нее желчью. Кто она такая? Он любил ее? Это было невыносимо жестоко – так ухищренно прятать фотографии в доме, чтобы потом украдкой смотреть на них за ее спиной. Клара безмолвно взирала на широкую улыбку и ослепительно голубые глаза. Она только сейчас поняла, что совсем не знала Люка, вела себя, как глупый доверчивый ребенок, игнорируя то, что происходило у нее под носом, слепо веря в любовь, которой и не было вовсе.
Ее отвлек от мыслей громкий звонок домофона.
– Кто там? – спросила она.
– Клара?
Она поморщилась: ей был незнаком этот голос.
– Извините, кто..?
После потрескивающих помех она услышала:
– Том, брат Люка.
Совершенно озадаченная Клара была так ошеломлена, что не сразу нажала кнопку на домофоне, чтобы впустить Тома. Как его сюда занесло? Он бывал в Лондоне наездами, и уж точно никогда вот так запросто не заходил к ним, их не связывали с Люком настолько близкие отношения. Наверное, ему стало известно о проникновении в квартиру, возможно, Роуз уже успела пообщаться с Андерсоном. Но он, определенно, не успел бы доехать сюда из Нориджа. Звук шагов и последовавший резкий стук в дверь всего в нескольких дюймах от ее лица вывели Клару из оцепенения; она вовремя спохватилась, что все еще держала в руке фотографии. Она молниеносно засунула их обратно в конверт и спрятала его в кухонный ящик, внезапно охваченная чувством стыда при мысли о том, что Люк ее ни во что не ставил и не питал к ней особого уважения.
– Том, – промолвила она вяло, открывая дверь. – Вот так сюрприз…
Клара отметила про себя, что вид у него был потрепанный, черные круги под глазами, небрит – все это так не вязалось с его привычной чопорностью и холеной внешностью.
– Я слышал о фургоне, – сказал он, проходя за ней в комнату. – Мама позвонила вчера вечером. Не могу поверить. – Он прервал себя, тревожно оглядываясь вокруг. – Господи, что здесь творится?
– К нам залезли в квартиру, – ответила она. – А ты не знал?
– Залезли? Нет, я… когда они..?
– Я вернулась домой сегодня утром и обнаружила вот это.
Его глаза расширились.
– Боже мой! – Он опустился в кресло и принялся слушать рассказ Клары о том, с чем ей пришлось столкнуться сегодня утром.
Не переставая говорить, она продолжала прибираться, чувствуя, как он неотрывно следил за ее перемещениями по комнате. Клара вдруг поймала себя на мысли, что еще никогда не оставалась с ним наедине, и, как ни странно, почувствовала себя крайне неуютно в его присутствии, под его пристальным взглядом ее движения стали медленными и неуклюжими. Она увидела, как он взял в руки ее фотографию с Люком из парка Хэмпстед-Хиз и внимательно посмотрел на нее с непроницаемым выражением лица. Ей захотелось поскорее его выпроводить.
– Так что же привело тебя, Том? – спросила она.
Том поднял лицо, она поймала взгляд его холодных голубых глаз.
– Я был по делам в городе, встречался с клиентом, потом решил навестить тебя.
– Правда? – Клара не смогла скрыть удивления.
– Я беспокоюсь, что ты здесь предоставлена сама себе, Клара. Мы с родителями можем поддержать друг друга, но… что ж, – он помедлил, а потом продолжил тихим голосом, – мне жаль, если тебе показалось, что я не проявил должного сочувствия, когда стало впервые известно об исчезновении Люка. Я подумал, что он решил свалить куда-нибудь на пару деньков – ему свойственны импульсивные поступки, как ты знаешь. Но мне и в голову не могло прийти… – Том вновь осекся, затем откашлялся. – У полиции есть какие-нибудь предположения о том, кто мог к вам вломиться?
– Нет. Они искали отпечатки пальцев, но думаю, я нескоро услышу от них новости. – Клара беспомощно оглядела царивший в комнате кавардак. – Проблема в том, что здесь, должно быть, полно отпечатков. А тот, кто влез, наверняка орудовал в перчатках. – Она пожала плечами. – У меня создалось впечатление, что они проверили квартиру так, для проформы. Нет у них никаких зацепок. Ни хрена они не знают. – Клара почувствовала, что сейчас расплачется, и, не желая показывать Тому слезы, извинилась и побежала в ванную комнату, где приглушила всхлипывания, прижимая к лицу полотенце.
Лишь несколько минут спустя Клара смогла взять себя в руки и вернуться в комнату; Том стоял у окна и глядел вдаль, явно погруженный в свои мысли. Молчание затягивалось, в другой бы раз Клара постаралась заполнить неловкую паузу в разговоре, но сейчас она без слов опустилась на диван, не в силах собраться с духом. Клара изучающе посмотрела на Тома. Он резко отличался от Люка. Высокие и широкие в плечах – по своему телосложению они оба походили на Оливера, но Люк взял от отца смуглую кожу и более мягкую, юношескую внешность, Том же унаследовал от Роуз прозрачные голубые глаза, светлые волосы и правильные строгие черты лица. Даже одевались они по-разному: Том носил модные костюмы и дорогую обувь – прямая противоположность стилю Люка с акцентом на удобство и практичность, предпочитавшему джинсы и футболки. Том работал адвокатом, и Кларе всегда казалось, что эта профессия как нельзя кстати подходила ему, так как, по ее представлению, требовала проявления особого рода педантичности.
Внезапно Том обернулся.
– А соседи что-нибудь слышали или видели? – спросил он.
Она покачала головой.
– Вероятно, нет. Соседка с верхнего этажа в отъезде уже несколько дней. – Клара в очередной раз сочла это обстоятельство странным, ведь обычно эта дама бесконечно торчала у себя в квартире, денно и нощно врубая музыку. – Соседи снизу сказали, что ничего не слышали, поскольку, как я полагаю, все произошло ночью.
Неожиданно Том подошел и опустился рядом с ней на диван и Клара отпрянула немного назад – ей было не по себе от того, что он сидел так близко, пристально глядя ей в лицо.
– Извини, наверное, мне не стоило приходить. Я и не думал тебя беспокоить – просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
– Ладно, эм… знаешь… бывало и получше, – промямлила она.
– Прости, – сказал он, – глупость сморозил. – Потом спросил: – Что собираешься делать?
Клара пожала плечами.
– Полиция хочет, чтобы я участвовала в телеобращении. Думаю, потом поеду на ночь к кому-нибудь из друзей. К Маку, вероятно.
Он кивнул.
– Если я могу хоть чем-нибудь помочь, или если тебе захочется поговорить, я здесь. Оставлю тебе мой номер телефона, можешь… ну… в любом случае… – Он осекся, достал ручку из кармана и нацарапал номер на железнодорожном билете.
Клара постаралась скрыть удивление.
– Спасибо, – проговорила она, когда он протянул ей билет.
– Не за что.
К ее счастью, он поднялся и направился к двери.
Они смущенно остановились в тесном коридоре. Обычно Клара целовала или обнимала на прощание Роуз и Оливера, но в отношении Тома она и представить себе такого не могла. Она постаралась вспомнить, возникала ли уже между ними подобная дилемма, но поняла, что это было впервые: до настоящего момента их встречи и расставания сопровождались кивком или взмахом руки из противоположного конца комнаты. Том откашлялся.
– Хорошо…
Чтобы срыть замешательство, Клара бросилась к двери и распахнула ее перед Томом, сказав при этом неестественным, излишне бодрым голосом:
– Ну, ладно, была рада встрече!
Он кивнул.
– Пока, Клара!
Том протянул руку и Клара, желая покончить со всеми досадными формальностями, с легким смешком неловко протянула свою руку в ответ. Почувствовав холод его пальцев и то, как он смотрит на нее, словно желая насквозь пронзить взглядом, Клара замерла, не в силах пошевелиться. Том порывался ей что-то сказать, но промолчал, и когда тишину разрезал ревущий звук мотоцикла, он отпустил ее руку, развернулся и ушел, осторожно прикрыв за собой дверь.
12
Забавно, но опомниться не успеешь, как редкие приемы чего-нибудь тонизирующего незаметно перерастают в жизненно важную потребность. Когда-то лишний бокал вина был для меня не более, чем наградой – приятным способом расслабиться после длинного или утомительного дня, но постепенно все начало меняться. Видите ли, мне так и не удалось жить дальше, навсегда позабыв о том случае с Ханной, когда я обнаружила ее на кухне и поняла, что она все слышала, обо всем знала. Ночами я шла в кровать и тщетно пыталась заснуть, только чтобы раз за разом во сне переживать тот шок, который я испытала, увидев около двери в кладовку Ханну с глазами, полными ужаса от внезапного прозрения.
Многие недели после того случая я не выпускала Ханну из поля зрения, опасаясь, как бы она не выкинула очередной фортель. Но, к моему удивлению, Ханна выглядела намного счастливее, чем когда-либо раньше. Нам практически перестали звонить из школы с жалобами, ложь и воровство сошли на нет, жизнь вдруг потекла своим нормальным чередом. Часами напролет я изводила себя, пытаясь найти этому объяснение. Я холодела от ужаса при мысли, что она обо всем расскажет Дагу – он никогда не простил бы, что я действую за его спиной, тайно встречаясь с человеком, которого Даг хотел бы навсегда вычеркнуть из нашей жизни.
И что самое странное, отношения Ханны и ее отца тоже начали меняться. Я все чаще заставала их вместе: Ханна, широко улыбаясь, обычно сидела у него на коленях, и они со склоненными друг к другу головами обсуждали, как она провела день. Мне становилось не по себе от того, как радуется и удивляется Даг переменам в его маленькой девочке. Иногда она смотрела на меня, наши взгляды встречались и вновь холодок пробегал по моей спине. Как будто Ханна сознательно мучила меня.
Когда, наконец, нам позвонили из приемной психолога, в чьем листе ожидания мы были записаны, и предложили согласовать дату визита, я чуть было не расплакалась, пытаясь от них отделаться, рассыпаясь при этом в извинениях. Конечно, сейчас об этом не могло быть и речи. Не могла же я так рисковать и позволить доктору копаться в голове у Ханны? Не могла рисковать и разрешить Ханне рассказывать о том, что ей было известно? Мне казалось, что я живу в постоянном леденящем душу страхе: я понятия не имела, что мне делать дальше.