— Я не понимаю…
Его объяснения были странными. Формализированными, выраженными в типично юридических конструкциях, что применялись, чтобы утаить истину и дать объясняющемуся пространство для маневра в дальнейшем: точные и в то же время с потенциалом для бесконечного толкования; водный, красивый и витиеватый узор, в котором отдельные капли смысла сливаются в прозрачное полотно, не давая никому себя обнаружить.
Не сразу, но Денис все-таки заговорил снова. Лена видела, что слова даются ему с трудом.
— Я был в тебя влюблен. — Его новое признание, камнем рухнувшее между ними, ударило ее прямо в грудь, пробивая дыру в легких и сердце, отнимая возможность дышать. — Или, — продолжил он после крошечной, но бесконечно затянувшейся паузы, — думал, что был. Я… виноват перед тобой. Я ничего не сумел тебе дать, и я прошу прощения за это.
Лена могла только качать головой и плакать. У нее не осталось сил держать лицо.
— Лена, прости… — начал он снова, не дождавшись реакции с ее стороны. Она уловила возросшее в его голосе беспокойство, тревожный взгляд, которым он сканировал ее неподвижную фигуру на диване. — Прости. Я никогда не думал, что ты решишь, что я… Почему ты ничего не сказала раньше?
— Я любила тебя и думала, что смогу тебе помочь, — ответила она просто.
Денис дрогнул и разом весь сжался, словно искренность ее слов была для него непосильной ношей и этим нескольким фразам удалось уничтожить всю его броню и лишить неуязвимости.
— Тебе будет лучше без меня, — заключил он весомо, вернув себе прежнее обличье холодного камня. — Ты заслуживаешь намного больше, чем я в силах предложить.
Лена промолчала.
Денис, не дождавшись ответа, скоро вышел из гостиной. Не видя перед собой ничего, Лена заторможенно слушала, как в прихожей раздается шорох ткани пиджака, как гремят ключи и хлопает дверь.
Все закончилось.
Глава 14
Да, я попал впросак, да, я попал в беду!..
В. Высоцкий
В здании суда было тесно, людно и душно. Июнь в этом году случился аномально жаркий, и, пока в остальной Москве на износ работали кондиционеры, здесь юристам, облаченным в строгие, слишком плотные костюмы, невольно приходилось принимать участие в местном симуляторе адского пекла.
Вместе с Ларой Белых, вторым защитником в нынешнем процессе, Денис, застыв непоколебимым и преисполненным бесконечного терпения изваянием в неудобном казенном кресле в конце коридора, ждал появления судьи: начало заседания отложили на час. Повторно.
Ум, холодный и ясный, будто в беседе с самим с собой презрительно морщился на столь очевидные попытки измотать их сторону заранее. Намеренная, но якобы неожиданная задержка заседания на неопределенный срок, чтобы Денис и Лара не успели по другим делам, а на единственный по итогу дня важнейший процесс попали уставшими, недавние провокации и угрозы перед судом первой инстанции — банальщина и рутина.
В марте Денис, предупреждая Лару о возможных рисках противостояния с не вышедшим из реалий девяностых Николаенко, уже был готов к тому, что честной игры им ждать не стоит. Однако весной они обошлись малой кровью, причем буквально: Ларе все-таки досталось, и кровью (животной, конечно) ее в качестве акта устрашения облили. К Денису же не полезли. Пока что.
Теперь им предстояло побороться в суде второй инстанции, и в возникавших, как грибы после дождя, заминках и проволочках, угадывалось вполне красноречивое послание: в этот раз легко не будет. Задумчиво Денис прикидывал, что он может сделать для обеспечения безопасности своей не в меру смелой и лишенной чувства самосохранения коллеги да еще и подчиненной. Выходило, что крайне мало.
Лара, заметив, что на нее смотрят, в ответ одарила его уже привычно недобрым взглядом — плевать она хотела, что он ей босс, когда дело касалось Лены. Денис ни минуты не сомневался, что лучшая подруга его почти что бывшей жены полностью осведомлена о происходящем между ними.
— Как Лена? — спросил он наконец, устав играть в гляделки.
Лара фыркнула.
— Насколько мне известно, Лена больше не твоя забота.
Вызывающий тон ее голоса Денис предпочел проигнорировать. Непосредственно в рабочих вопросах личные антипатии Лары себя никогда не проявляли, а вне — никак Дениса не трогали. Он знал, что их профессиональное партнерство надежно как швейцарские часы (и столь же нейтрально), в остальном был готов признать, что нынешнее отношение заслужил.
С Леной последние несколько недель они не общались. Не о чем было. Пара сообщений с данными документов в счет не шли. Оформление развода Денис взял на себя, впрочем, в условиях современного мира требовалось от него немного — первым подать электронное заявление, а затем дождаться, когда Лена подтвердит его со своей стороны. Цивилизованное расставание без разного рода осложнений. Вкладка с нужным сайтом весела в закрепленных уже десяток дней, но Денис каждый раз отвлекался на работу и откладывал заполнение и отправку до новой свободной минуты, что никак не наступала.
Он понятия не имел, куда Лена съехала из фактически их, а формально его квартиры. Ей потребовалось три дня, чтобы забрать любое напоминание о себе. Изначально Денис хотел на время съехать сам, но его предложение не получило поддержки. Напротив, Лена категорически не желала оставаться в их квартире больше необходимого. Что ж, он вполне мог ее понять.
— И тем не менее? — настоял он на своем, не дождавшись от Лары ответа по существу.
Выдержав паузу, она в конце концов неохотно выдавила из себя пару не лишенных яда предложений:
— Нормально. А будет еще лучше. — Не озвученное «без тебя» от Дениса не укрылось.
Усмехнувшись, он кивнул, соглашаясь скорее с несказанной вслух частью:
— Уверен, что ты права.
Лара не озаботилась продолжением беседы и вернулась к изучению раскрытой на коленях папке. Едва Денис потянулся к собственным материалам, из кабинета судьи показался помощник.
— Ольга Николаевна начнет в ближайшие десять минут, — уведомил он с таким видом, будто ему пришлось пересиливать себя для разговора с ними, и сразу же скрылся за дверью. Вежливость для их стороны судебного разбирательства, очевидно, не предполагалась.
Ничуть не удивляясь показушной демонстрации расстановки сил в игре, Денис вместе с Ларой наблюдал, как на этаже появился обвинитель в компании Николаенко.
— У них с судьей ментальная связь, не иначе.
Денис хмыкнул, услышав саркастичный комментарий Лары.
— Еще бы.
Пока прокурор тактично занял себе место у двери в зал судебного заседания, Николаенко продолжил идти вглубь коридора. Остановка, как Денис и предполагал, произошла в миллиметре от носков его собственных туфель. Откинувшись на спинку, он с вежливой заинтересованностью посмотрел на Николаенко в ожидании.
Высокий и грузный, покрасневший от подъема на третий этаж (какое, наверное, несчастье, что лифт сейчас на ремонте!), он заговорил с еще не прекратившейся отдышкой:
— Максаков. — Лару этот шовинист намеренно проигнорировал, хотя не мог не знать, что устроенное по его заказу шоу-представление с кровью провалилось, а расследование набирает обороты и вовсе не в его пользу.
— Федор Григорьевич, — приветствовал Денис с самым благородным спокойствием.
— Надеюсь, ты понимаешь, — начал тот нарочито грубо, не придерживаясь и минимума приличий, — что на моей стороне правда? Не мешай, — проговорил он со значением, — правосудию. Вредно это.
Денис и бровью не повел. Сел поудобнее, прежде чем с почти неуловимой насмешкой спросить:
— Угрозы, да в зале суда? — Он неодобрительно покачал головой. — Нехорошо, Федор Григорьевич. Лара Алексеевна, — позвал он и повернулся к креслу справа от себя, где закинув ногу на ногу сидела его напарница с самым высокомерным выражением лица, предназначавшимся людям, которых она более всего не выносила, — ты свидетель.
Она холодно улыбнулась и, не сводя с Николаенко ледяного взгляда, подтвердила:
— Угроза защитнику. Никаких сомнений.
Мысленно Денис поаплодировал лариной выдержке и умению одной чуть вздернутой бровью и лишенным любых человеческих эмоций голосом донести до оппонента, что он не страшнее червяка под ее каблуком.
После ее слов Николаенко заметно стушевался, не получив нужной ему реакции. Открыв рот, он намеревался заявить что-то еще, но вышедший в коридор пристав пригласил всех в зал. Наконец-то.
Спустя несколько долгих и крайне абсурдно проведенных часов Денис зло курил на парковке неподалеку от здания суда. Лара, вставшая так, чтобы ветер отгонял от нее сигаретный дым, впервые за день позволила волнениям и огорчениям отразиться на ее лице в недовольно поджатых губах и хмуром взгляде.
— Что ж, в пристрастности судьи мы можем больше не сомневаться.
Денис кивнул, затянувшись поглубже, но не чувствуя особой разницы: последние недели он курил столько, что табачный дым стал привычнее чистого воздуха.
— Как и ожидалось. Николаенко нервничает, — сказал он серьезно, — в этот раз одной провокацией дело не ограничится. Особенно когда расследование дойдет до него. Следака нынешнего он не купит. Вероятно.
— Зонин принципиальный, да. Вряд ли продастся. Но я бы не исключала, конечно. Могут и надавить.
— Могут. — Затушив сигарету, Денис вытащил из кармана ключи от машины. — Поехали в офис?
На выезде с парковки он остановился, вынужденный пропустить идущих вдоль шлагбаума людей. Лара, не теряя времени, уже что-то печатала в ноутбуке. Постукивая пальцами по рулю, Денис нетерпеливо следил за как назло медлительными пешеходами.
Мамочка с ребенком. Пожилой мужчина. Последней была женщина в бежевом деловом платье и с кожаным портфелем в руках — точно юрист. Она единственная шла с удовлетворительной скоростью. Приготовившись ехать дальше, Денис застыл, когда глаза вдруг зацепились за знакомое лицо.
Катя.
Глава 15
Опустелый полумрак собственного кабинета все еще вызывал душевное неудобство, но и в сравнение не шел с пробирающей насквозь заброшенностью, захватившей их с Леной квартиру. Находиться там после наступления темноты — поганое занятие. Каждый раз, возвращаясь домой, Денис не мог найти себе места, кожей чувствуя свое одиночество.