— Этайн! Да очнитесь же! — еще раз отправил Мидир мысль и слово. Призывал все четыре стихии, намотал их на руку и толкнул вперед.
Вспыхнули и затанцевали снежинки. Невидимая преграда не пропала, лишь воздух всколыхнулся, словно вода. Этайн потерла висок, посмотрела осмысленно:
— Мне привиделось дурное.
— Дурное вокруг! — Мидир напряженно улыбнулся. — Пойдемте со мной! Я обещал развлечь вас!
Глаза Этайн потемнели, и он чуть было не прикусил язык.
— Знаю я ваши развлечения! Может король подземного мира проявить уважение к мужней жене[1]?
— Этайн, я…
— Разве Лугнасад разнится для людей и ши?!
— Он одинаков в наших мирах, и в Нижнем даже более строг. Развлечь вас просил ваш муж. Подумайте о нем! Идемте, Этайн!
Она не отвечала. Круг ширился, земля просела и задрожала — пока немного, но медлить нельзя!
— Этайн, дайте мне руку или вы упадете в мир теней! Я отнесусь к вам, как вы того заслуживаете!
— Пообещайте мне это, — всхлипнула она. — Пообещайте мне день покоя!
— Вот упрямица! Хорошо! Пока не пробьет полночь, — Мидир приложил ладонь к сердцу, — вы для меня лишь жена друга. И мой друг! Обещаю всей любовью и магией этого мира!
Этайн протянула руку сквозь заигравшую синим магическую завесу, и Мидир мгновенно выдернул ее из черного круга. Земля просела еще больше. Волчий король повел рукой посолонь[2], схлопывая края ямы и окончательно роняя ее в мир теней. Шагнул через грань пространства и отпустил Этайн на мягкий ковер из трав у песчаной отмели Айсэ Горм[3].
— Джаред, — потянулся мыслесловом Мидир.
— Вас плохо слышно, мой король. Черный замок трясло. Что случилось?
— Воронка. В полулиге от дома, на восточном поле.
— Большая?
— Не слишком. Я замкнул ее, но…
— Я займусь этим. Что ее вызвало?
— Не знаю. Возможно, Этайн.
— Мир теней испугался за наш. С чего бы?
— Воронкой больше, воронкой меньше! Джаред, не кашляй.
— Я постараюсь, мой король.
— И еще…
— Да, мой король?
— Переставь все часы дома Волка на два часа назад. Прикажи всем ши, а особенно — болтливым феечкам и ворчливым гномам, не обсуждать время ни друг с другом, ни, особенно, с моей гостьей!
— Будет исполнено, мой король, — излишне вежливо ответил Джаред.
— Ни с кем! Не то я лично разорю все их гнезда и выкурю их из гор!
Песчаный берег озерка ловил биение прибоя, словно трепет водного сердца. Ельник за спиной шумел приветливо и знакомо. Этайн вздрогнула, и Мидир мгновенно сотворил небольшой костер. Пламя жадно лизало ровные деревяшки, бросая вокруг красноватые отблески.
— Вы напугали меня, — недовольно произнес волчий король.
Этайн вздохнула, дотронулась до янтарного ожерелья и улыбнулась мягко.
— Я всегда говорю, что думаю. Простите меня за это. Эохайд говорит: мои слова как птицы.
Мидир поморщился, и она прошептала:
— Вы тоже думаете, я не гожусь в королевы…
— В королевы? — усмехнулся он. — Не мне судить, какой должна быть земная королева. Могу судить лишь о женщине… Столь ясного и переливчатого характера я не встречал.
Этайн отвела взгляд. Посмотрела на желто-зеленый камыш и свечки кувшинок, источающие неяркий свет.
— Если бы не они, я бы решила: мы дома. Что же там произошло, на поле?
— Вереск не растет в подземном мире. Я создал его для вас. Вот только…
— Продержался он недолго! Я не хотела бы вас утруждать… — вздохнула Этайн. — Разве вы не должны управлять своей страной? Пересчитывать летучих коней или рисовать радугу на небосклоне?
— Все работает как часы.
— …в которые попала песчинка, — раздался сухой голос Джареда.
— Советник, ты закончил с воронкой?
— Да, мой король.
— Со временем?
— Да, мой король.
— Не докучай мне больше. Все готово к празднику?
— Все, кроме королевы.
— Она найдена.
— Мой король, земная?!
— Она. Найдена.
— Вас… что-то тревожит? — прошептала Этайн, и Мидир прервал мыслеслов.
Слышать разговор она не могла. Заметила его на миг застывшее лицо?
— Сегодняшний день пошел не так, как я предполагал.
— Я испортила вам праздник…
Потянулась к нему со вздохом, но, не донеся руку до его плеча, сжала пальцы и отдернула испуганно.
— Что с вами? — не удержался Мидир. — Я столь неприятен вам?
— Нет-нет! Я знаю, ши не любят людских прикосновений.
— Не всех и не всегда, — усмехнулся Мидир. — Тревожит меня иное.
— Может быть, я могу помочь вам?
— Можете! Я привожу королеву на вечер Лугнасада. И хотел бы просить вас…
— Стать королевой? — лукаво улыбнулась Этайн. — Вы шутите!
— Ничуть! Вы хотели узнать, достойны ли? Нижний мир сразу даст ответ.
— Но… что входит в ее обязанности?
— Танцевать с королем, принимать поздравления… Ничего больше! Кроме одного…
— Что, Мидир?
— Сиять. Но у вас это прекрасно выходит и так.
— Вы смеетесь надо мной?
— Хлопните в ладоши.
Мидир затемнил небо до васильковой синевы.
— Давайте же!
Этайн глянула недоверчиво и свела ладони. От легкого хлопка бело-розовые кувшинки засветились ярче и открыли чашечки. Розовые и голубые феи вылетели и затрепетали в танце.
Со скрипом от ближайшего дерева наклонилась ветка, и мелкий вудвуз, разумный, в отличие от своих недавно павших собратьев, дотронулся до волос вздрогнувшей Этайн. Заурчал, словно камышовый кот, и принялся пропускать рыжие пряди через длинные зеленые пальцы.
— Любят расчесывать, — пояснил Мидир. — Я бы тоже не отказался!
Затрещали кусты, и на поляну вышел ослепительно-белый единорог. Этайн ахнула. Мидир раскрыл ладонь с белым яблоком.
Этайн взяла его и осторожно протянула таинственному даже для ши зверю.
Единорог тряхнул шелковистой гривой, подхватил подарок мягкими губами, захрустел им, поглядывая на Этайн темно-синими глазами. Та, не выдержав, коснулась острого витого рога.
Единорог фыркнул, стукнул серебряным копытом и ушел обратно в лес, унеся на себе пару пиликающих феечек. Остальные покружились над водой, пощебетали и спрятались обратно в сомкнувшиеся кувшинки; вудвуз, повинуясь щелчку пальцев Мидира, затрещал недовольно и уполз обратно в трещину на коре вяза.
— Мелкий народец не доверяет людям и редко показывается им. Галаты могут попасть к нам случайно и даже не заметить. А вы понравились!
Глаза Этайн горели.
— Это было… — она прижала руки к покрасневшим щекам.
— Невероятно? Прекрасно? Волшебно?
— Все вместе!
— Вы в стране магии. Так как насчет ее королевы?
Этайн пристально вгляделась в его лицо.
— Мне не придется делить ложе с королем Светлых земель?
— Нет, Этайн. Только если королева того пожелает сама.
— Не пожелает!
Мидир прищурился.
— Лугнасад время свободы. Тогда почему нет? Это лишь вопрос. Друг ведь может спросить у друга?
— Может… — шепнула Этайн еле слышно.
— Как вы относитесь ко мне?
— Не буду скрывать, меня тянет к вам, Мидир, — вскинула голову Этайн.
— Но?..
— Близость для меня неотъемлема от любви. А любовь…
— Что же это?
Этайн внимательно оглядела его, словно ожидая подвоха, но Мидиру и правда было интересно. Слишком откровенно эта женщина говорила обо всем!
— Она должна быть здесь и здесь, — она мягким движением прикоснулась ко лбу Мидира и к его груди тыльной стороной ладони. — А не только… — хмыкнула, скользнув взглядом по его бедрам.
— Разве ваш царственный муж отказывает себе в праве первой ночи? — спросил Мидир и осекся — Этайн словно окаменела.
— Он король галатов, и это его право! Он ограничивался выкупом весь наш совместный год. Насколько мне известно…
Она отвела взгляд.
— Но? — уловил Мидир недоговоренность.
— Не отказывал, когда просил муж о бесплодной супруге. Божественная сила короля…
Этайн сжала складки платья, напряженно глядя в потухающий костер.
Ревность, нескрываемая ревность!
Мидир порадовался. Все же Этайн была существом из плоти и крови.
— У вас вересковый брак, легкомысленный и необязательный. Что вам мешает попробовать с кем-то еще?
— Я уже ответила вам! — вскинула она голову. — Я люблю Эохайда! И буду верна ему!
— Хватит того, что делает супруг? А что же вы? Бережете ваш брак за двоих? — спросил Мидир, уже зная ответ.
— Я… — Этайн прикусила губу.
— Что за гейс вы на себя наложили?
— Откуда вы знаете? — ахнула она.
— Все-таки я маг. Ши. Король Благого Двора, — дождался ее несмелой улыбки. — Вы не выдадите тайну даже владыке Светлых земель. Но, может, расскажете другу?
— Я… не знаю, зачем говорю это вам… Я могу быть близка лишь с тем, кого люблю, — опустила длинные ресницы Этайн.
— Весьма неразумно.
Женщина сама озвучила свой гейс, и Мидир коснулся ее магией без боязни повредить: защита хризолитового цвета была оплетена черными нитями, словно змеями.
— Зачем?! Зачем этот гибельный, проклятый гейс? — вскипел волчий король. — Чтобы Эохайд знал, что вы его любите? Но это же очевидно! Что же толкнуло вас на столь опрометчивый шаг?
— Я наложила его еще до брака! — не менее яростно, чем он, ответила женщина.
— Что же напугало вас больше, чем смерть?
Этайн прикусила губу и протянула к костру дрожащие руки.
***
— Простите, мой король, но я слышал это, — вновь прошелестел голос Джареда.
— Не слишком ли много на себя берешь, волчонок? Решил поучить меня манерам?!
— Сначала черные вудвузы. Они сражались за цветок желания так, словно вы забирали их сердце. Поголовье сократилось на четверть.
— Можно подумать, ты ведешь им учет!
— Можно подумать, веду. Хорошо. Ладно. Но потом, потом воронка! Этайн вы еле спасли, а ведь потянули за все стихии.