Настоящий подарок судьбы для домовых пауков, ласточек, различных паразитоидов, клещей и даже нескольких видов грибов. И конечно же, нескончаемый источник информации, побуждающей детей интересоваться науками о жизни.
Познанию иного мира и сочувствию всему живому предшествуют мелкие акты жестокости. Многие из нас часто ловили домашнюю муху, прижав ее к оконному стеклу, или, наловчившись, умудрялись резким движением руки схватить ее на лету, прямо над столом.
Гордость за первый эксперимент: погрузить муху в стакан с водой и подержать на дне, придерживая сверху маленькой кофейной ложечкой. Легкая ложечка не раздавит муху. Она просто не позволяет этому подопытному животному сбежать и тем самым обрекает его на утопление. Теперь надо выждать добрых полчаса. Затем вытащить съежившуюся и обессилевшую муху, полностью засыпать ее мелкой солью и подождать. Через несколько минут куча начнет подрагивать. Еще две-три минуты, и она зашевелится, развалится и вылезет возмущенное и злое двукрылое насекомое, которое поспешно начнет приводить себя в порядок.
Процесс этого невероятного воскрешения был настолько завораживающим и повторялся столь часто, что на него ушла целая банка соли. Только в детстве легко почувствовать себя богом. Вот такая школа жизни.
Много лет спустя наши друзья решают все бросить и переехать в сельскую местность. Они берут для разведения более сотни коз французской мясной породы и начинают заниматься производством сыров и кожи.
Козлята растут при матери, и использование каких-либо химических средств категорически исключено, поэтому борьба с мухами принимает впечатляющие масштабы.
Для этого брались не обычные липкие трубки, большие, как патроны двенадцатого калибра[29] (такие используются в доильных аппаратах), а огромные цилиндры шириной тридцать сантиметров и длиной десять метров, на которых были нарисованы маленькие мухи, чтобы привлечь внимание настоящих.
Но любая новая поверхность немедленно становится предметом тщательного исследования любопытными двукрылыми, поэтому все усилия оказались тщетными. В течение нескольких дней цилиндр покрывается слоем, состоящим как минимум из одной мухи на квадратный сантиметр, то есть 30 000 таких «зверей» на целую полосу.
Во время визита к бабушке, который случился на рубеже тысячелетий, я замечаю отсутствие в доме мух. Конечно, в стране резко сократилось животноводство, и два ближайших коровника уже исчезли. Но курятники, крольчатники и прочие места для содержания всякой живности еще остались. А тут, как по волшебству, больше ни одной мухи – ни внутри дома, ни на веранде, всегда открытой, чтобы домашние животные могли выйти погулять, ни за кафельной плиткой. Нигде.
Как объяснила моя бабушка, в борьбе с мухами помогла красивая самоклеющаяся пленка с изображением цветов или больших, очень ярких бабочек, наклеенная на окна. Вот такой простой способ оказался более действенным, чем заклинания и магия.
Расследование доказало, что в этом исчезновении мух нет ничего волшебного или мистического. Обычный имидаклоприд из класса неоникотиноидов, а именно биоцид, обладает молниеносным токсическим действием. Он был открыт в середине 1980-х годов и очень быстро стал одним из «королей» инсектицидов. А через шесть лет биоцид поступил в продажу и наряду с его производными стал активно использоваться в промышленных масштабах.
Эти пестициды нацелены на определенный тип рецепторов нервной системы животного. Возраст этих рецепторов, вероятно, составляет около полумиллиарда лет. Это некие механизмы, которые нужны для распространения информации внутри организма. То есть жизненно необходимые.
Их любимым нейротрансмиттером[30] является ацетилхолин – наиболее распространенный нейромедиатор, который издавна бродит по живому организму, напоминая о нашем животном состоянии и несомненной близости различных видов. Своеобразный ловец многочисленных природных токсинов.
Воздействие природных токсинов на эти механизмы различается. Например, яды змей или яды, которые выделяют растения, чтобы защитить себя от травоядных, – их подавляют. А так называемые никотиновые ацетилхолиновые рецепторы, основанные на взаимодействии с никотином, их стимулируют. Молекула табака прикрепляется к рецепторам нервной системы и, не разрушая их, вызывает столь распространенную зависимость.
Имидаклоприд почти в 10 000 раз эффективнее знаменитого ДДТ[31]. Несколько граммов этого нового химического вещества обладают таким же разрушительным действием, как и несколько десятков килограммов старых инсектицидов, ныне запрещенных в западноевропейских странах, но все еще используемых в других местах.
В начале 1960-х годов Рэйчел Карсон доказала пагубное воздействие ДДТ на популяции птиц. Кроме того, ДДТ является прямым виновником смертности позвоночных или рыб. Это вещество в неизменном виде сохраняется в животном жире, накапливаясь в организме у плотоядных, то есть у людей – конечных звеньев пищевой цепочки.
Что касается неоникотиноидов, то года через три трагические последствия их действия начнут замечать и пчеловоды. Имидаклоприд, который уничтожил мух моей бабушки, через шесть лет нанес сокрушительный удар по всему поголовью домашних пчел.
Для анализа влияния различных продуктов исследуется индивидуально принятая доза, которая приводит к гибели половины членов популяции.
Что касается имидаклоприда, то для домашней пчелы летальная доза равна 50 (ЛД50). Смерть наступает за сорок восемь часов из расчета около шестидесяти нанограмм на особь (это всего лишь несколько десятков миллиардных долей грамма).
Эти цифры мало что говорят несведущему человеку. Объясню иначе: грамм, то есть то, что в кулинарии обозначают как щепотку соли, делится на тысячу равных частей; одна из этих частей в свою очередь делится на тысячу равных частей; наконец, одна из этих тысячных тысячных долей грамма тоже делится на тысячу равных частей.
Одной или нескольких десятков этих проглоченных частей достаточно, чтобы уничтожить половину популяции насекомых. Вот что значит высокая токсичность.
ДДТ «всего лишь» в тысячу раз менее эффективен. Его воздействие на насекомых составляет ЛД50 – порядка миллионной доли грамма.
Удивительно, что хроническая токсичность – та, которая относится к отравлению меньшими дозами, продолжающими регулярно попадать в желудок, – не измеряется и, следовательно, не учитывается под предлогом того, что проводить такие исследования довольно затруднительно.
Однако выяснилось, что в пчелином рое, ежедневно получающем бесконечно более низкие дозы, чем ЛД50, за десять дней гибнет каждая вторая особь. Это открытие было сделано лишь через шесть лет после промышленной коммерциализации имидаклоприда.
Невероятное расточительство для достижения все более и более радикального эффекта.
Экологи, наблюдающие за тем, что происходит с живой природой, настаивают на принятии соответствующих решений, законодательно запрещающих использование смертоносных инсектицидов.
Но, к сожалению, сегодня такой закон нужен как пятое колесо телеге, запряженной безумной лошадью.
На смену старым молекулам пришли хлорорганические вещества, такие, как ужасный цианистый водород. Затем появились органофосфаты, неоникотиноиды, некоторые из которых уже запрещены. Окончательный запрет на обработку ими сельскохозяйственных культур может быть объявлен 1 июля 2020 года, когда будут получены последние согласования.
Однако на горизонте появляются новые химикаты из другой химической группы – сульфоксимины[32], которые по-прежнему нацелены на поражение тех же рецепторов и оказывают такое же вредное воздействие на нецелевые виды. Говорят, что эти вещества «не такие плохие», поскольку обладают меньшей устойчивостью в окружающей среде. Учитывая аналогичное действие этих веществ, экоактивисты намерены распространить запрет на использование как неоникотиноидов, так и этих препаратов, но решение по этому вопросу не принято и по сей день.
Сейчас в северной части Бретани стало гораздо меньше живых изгородей и яблонь, чем несколько десятилетий назад. Но этот регион никогда не станет ровной и гладкой площадкой, используемой для нужд сельского хозяйства.
Характер причины здесь сугубо геологический – выходящие на поверхность гранитные пласты. Это вызывает вечное недовольство у землевладельцев и бесконечную радость у полевых животных. В холмистых зарослях то там, то тут торчат бугры, покрытые колючим кустарником и пучками утесника, который иначе называют английским дроком. Ну а вокруг всего этого пейзажа тянутся борозды, которые в сезон засеваются зерновыми культурами.
Скальное обнажение делает невозможной обработку почвы. В давние времена, чтобы хоть немного прополоть эту территорию, использовали привязанных к колышкам коз. На помощь им слетались и певчие коноплянки, или реполовы, которые свивали там гнезда и выводили птенцов.
Теперь этого всего там почти нет, а в особенности заметно отсутствие коноплянок, которые больше не скрашивают весну своими прекрасными протяжными и кристально чистыми музыкальными фразами.
Выращивание отдельных растений и селекция наиболее продуктивных из них представляют собой не меньший риск того, что все они в итоге погибнут от грибков или тли, способной передавать различные патогены. Однако, если бы борьба с этой естественной конкуренцией основывалась не на стремительном увеличении количества используемых инсектицидов, а отдавала предпочтение решениям с использованием других видов веществ и в другие сроки, то можно было бы надеяться найти пригодные для коноплянок ландшафты. Там самцы, сидя на верхушках кустов английского дрока, гордо демонстрировали бы свои ярко-красные рубашки, необходимые для привлечения женского внимания в период птичьих свадеб.