Моросит слеза кручины,
Но неведомо покуда,
Иль взойдёт она лихвой,
Иль лазурью незабудок,
Иль забвения травой.
Человечий мир в основе
Неуютен и греховен.
Взято чадо роком в клещи
На бездомной злой стезе,
И Вселенная трепещет
Болью в крохотной слезе.
Во поле широком
Д. Золотоглавому
Во поле широком, где синь окоёма
Да колок заблудших берёз,
Я будто бы в детстве, я будто бы дома,
И травы хмелеют от рос.
Во поле широком туманы и были
Вокруг костерочка живут.
Берёзы вершины давно раскустили,
Меня позабыли, не ждут.
Во поле широком, где ветры певучи,
Как старая славная медь,
Меня схороните, и выпадет случай
Минувшее чаркой согреть.
Синичник
«Рыжинка во лбу и два рога…»
Рыжинка во лбу и два рога –
Взбирается месяц на стог
И хрумкает лето из стога,
Роняет у Сивкиных ног.
У Сивки глаза из печали,
А губы из нежности рук.
Как будто у мамы их взяли
И мерину отдали вдруг.
В полуночном небе играет
Цветными сполохами Бог
И звёздами мир осыпает,
Чтоб каждый счастливым быть мог.
…У смертного стоя порога,
Я в детство на миг попрошусь,
Где сердце открыто для Бога,
А душу не тронула гнусь.
«Ах, какая шальная…»
Ах, какая шальная
Наступила пора!
У беспечного мая
Не дела, а игра.
Из-за леса огромный
Ветер выкатил шар,
А в саду неуёмный
Белый-белый пожар.
Поменялись местами
Небо с полой водой –
Буруны все над нами,
А река – сам покой.
Рассыпают берёзки
Щебет в струи криниц,
Им вплетают серёжки
В косы стайки синиц.
И в весеннем бедламе,
В озорной городьбе
Вьётся чибис кругами,
Удивляясь волшбе.
Весеннее равноденствие
Явь сегодня из сказки сбежала:
День и ночь обнялись на весах,
Ну а солнце Овна зауздало
И гарцует на нём в небесах.
На лесную опушку из елей,
Из морозов, из долгого сна,
Из тоски бесконечных метелей
Встретить ясное вышла весна.
По-над белью снегов распахнула
Во всю ширь да во глубь синеву
И о смене зимы с караула
Звень-капелью разносит молву.
Огрызаясь, старуха седая
Уползает под хвойную сень.
А Ярила победно седлает
Петушиным сполохом плетень.
«Разноцветье развесив по саду…»
Разноцветье развесив по саду,
Рассвистели синицы капель,
И вослед по извечному ладу
Всё смешалось – и сини, и бель.
Всё смешалось – и тёплые струи,
И знобящая холодность льда.
По опушкам Ярило, балуя,
Разметал на весну невода.
Разметал свой схорон косолапый,
Протирая глаза от пелён.
Сушит заяц на острове лапы –
Зазевался, считая ворон.
Зазевалось беспечное солнце,
Как меж тучек мостилось ловчей,
И ручьи по логам веретёнца
Тотчас свили из звонких лучей.
Всё, воспрянув, куда-то стремится
И меняет свой лик на ходу,
А всего-то с чего-то синицы
Поутру раскричались в саду.
Осеннее застолье
Посеял я весною подле тына
Подсолнухи себе для баловства.
Они, созрев, горбом согнули спины –
У каждого по пуду голова.
А поутру, едва промыл ресницы,
Уже весь день рассвистан и пернат –
Висят на шляпах гроздьями синицы,
И воробьи туда-сюда пестрят.
Умелица синица, нету спору,
Лущит по краю семя поспелей,
А воробей ухватит без разбору
И в куст юркнёт с добычею своей.
А мне не жаль – сажал не для корысти,
И птичий пир – награда за труды.
Ещё зажжёт в саду калина кисти,
И перелёт отпразднуют дрозды.
Мелькнуло искрой летнее раздолье,
Уже торит пути морозом ночь,
И, может быть, осеннее застолье
Даст птахам силы зиму перемочь.
Синица
Ко мне на корм повадилась синица –
Не отыскать вам преданней друзей.
Она с утра в кормушке копошится,
Мои дела – присматривать за ней.
Не модница, вертлявая москвичка,
Что кажет вам то тот, то этот бок,
А скромница гаичка-невеличка –
Под шапочкою дымчатый пушок.
Метель всю ночь сугробами играла,
А воробьи по стыни босиком,
Завидев хлеб, зерно и ломтик сала,
К еде вприскочку близятся бочком.
Как ни спешил я для плутов с добавкой,
Сорока тут как тут – наелась всласть,
А глупый пёс давай скакать и гавкать,
Когда та перья чистить принялась.
Но день уже нырнул за леса кромку,
И птичьи все закончены дела.
Я попрошу вечернюю позёмку,
Чтоб для синички гнёздышко свила.
Сказка на сон
Лес и дол глаза смежили,
Под шесток ушли сверчки,
Дремлют небыли и были,
Байка просится в дружки.
Лез однажды месяц в гору
По каменьям, по кустам,
Замечтался, да не в пору,
Глядь, лишь небо – тут и там.
В небе морок сеет тучи.
Месяц выглянул в прогал,
Шапку с кистью нахлобучил –
Ветер в кисти заплутал.
Месяц выбился из плена,
Вымел небо дочиста –
Звёзд надуло по колено,
Не ходьба, а маята.
По дороге млечной с краю
Он с темна и до темна
Звёзды в шапку собирает.
Шапка баска, да без дна.
То уткнёт рога налево,
То направо повернёт,
То на звёзды бросит невод,
То поставит перемёт.
Подустал, в заблудшей туче
Разметался в сладком сне.
А другой-то на шатучей,
На озёрной спит волне.
Третий на воду из хляби
Лодку правит, – это чей?
Выгребает, крошит в ряби
Вёсла тонкие лучей.
– Месяц-свет, признайся честно,
Ты один иль много вас?
Молвил ясный: – Неизвестно,
Но про всех один лишь сказ.
Месяц клонит в сон к забавам
И от неба напрямик
Разостлал по росным травам
Шитый бисером рушник.
Спи, внучок. Припрятал месяц
В шапке звоны серебра,
С ним немало околесиц
Вы пройдёте до утра.
Выпускной вальс
Внучке Оле
Волны забытого вальса,
Волны кружащихся пар.
Трепетно девичьи пальцы
Нежу в ладони как дар.
Радость и грусть – обе кстати.
Время, лети, не спеша!
Ты в этом беленьком платье
Мало сказать хороша.
Ждёт голубиную стаю
Вольный лазурный эфир.
Это не нас выпускают –
Сами выходим мы в мир.
Будущность полем Гуляем
В судьбах уже пролегла,
Школе же мы оставляем
В памяти горстку тепла.
Волны забытого танца,
Волны кружащихся пар.
Вместо тетрадок и ранца
Глаз и ладоней пожар.
Феникс
Забытая деревня
Синий вечер, синий снег,
Теней пепельные льдины,
У домов сугробов спины
Подпирают выпуск слег.
Ни дымка, ни лая псины.
На изломе злой судьбы
Похоронною чредою
Молча к вечному покою,
Без глазниц, дома-гробы
Проплывают предо мною…
Русь родная! Не забудь,
Захвати в последний путь.
«В земной юдоли скаредной судьбой…»
В земной юдоли скаредной судьбой
Народам срок отпущен невеликий –
Увянут те, другие сменят лики,
И на подходе новые гурьбой.
Соткав себя из множества племён,
С каких глубин ты началась, Россия,
От синеокой Ладоги, от Кия
Иль от московских сумрачных времён?
И где ты днесь, горда и своенравна,
Ужель стоишь у роковой черты?
Закончен бег блистательный бесславно,
И бьёт Итиль к твоим вратам щиты.
Часы судьбы ведут бесстрастный счёт.
Растоптан дух и выброшены крепи,
Пустынны в многолюдье лес и степи,
И колокол оставшихся зовёт.
Про Курочку Рябу
Жил-был дед, жила-была баба,