– Позвольте, пару минут, – вдруг сказала не пойми откуда взявшаяся телепатка: Лиам теперь увидел ее значительно округлившийся живот.
– Инга, ты от гормонов становишься сентиментальной, – оскалился Уэсли. – Пожалуйста, – и сделал приглашающий жест рукой.
Зайдя в камеру, Инга – да, именно так ее звали – присела на одну из кушеток, не обращая внимания на тела. Лиам же замер посередине, невидящими глазами уставившись в угол. Потом повернулся к Инге, которая все это время молчала.
«Он мой?» – Лиам кивнул на живот: несмотря на потерю способностей, казалось, что его услышат.
– Нарушение правил всегда ведет к последствиям, – с улыбкой произнесла телепатка, начав разглядывать убитых.
«Да, это девочка».
– Правила создали убийцы, как, впрочем, и сам Консорциум, – процедил сквозь зубы Лиам.
«Поздравляю».
– Правила защищают телепатов, а Консорциум делает их сильнее, – парировала Инга.
«Не с чем. Лиам, прости за то, что вышло с твоей матерью. Это я прочитала ее в больнице. Не знала, что все обернется именно так».
– Да, вы настолько сильны, что превратились в систему смерти.
«Очень своевременные извинения».
– Нарушившие правила достойны смерти, – сухо сказала Инга, поднимаясь.
«Лиам, действие препарата закончится через шесть часов. Я задержу их на десять минут, дальше – все в твоих руках».
– Даже нормальные люди? – скривил губы Лиам.
«Спасибо».
– Нормальные люди – это мы, остальные – низшая ступень эволюции, – ответила Инга, лишь на секунду остановившись у двери.
«Это не ради тебя, это ради нее». – Рука телепатки скользнула по животу.
Лиам понимал, что его могут прочитать и тогда он подвергнет риску не только себя, но и Ингу с их нерожденным ребенком, потому решил занять текущие мысли: сначала, подобно Вивиан, повторял мантру о розовом слоне, потом стал считать овец, но этими занятиями заполнить пустоту ближайших шести часов не удалось – его блуждающий взгляд вернулся к погибшим.
Вот этого брюнета средних лет, наверное, звали Кори. Он был чтецом. А этот лысоватый и слегка полный мужчина – Маркус, программер. Остальных он узнать не смог, Роман дал описание лишь двоих. Скорее всего, из осторожности: если все раскроется, то пострадают двое, а не четверо. Но Уэсли вычислил всех. И мгновенно покарал.
Размышления прервались шумом возле сдвижной двери: Лиам, придя в себя, понял, что к нему постепенно возвращаются силы – внешний блок заработал не полностью, но уже явственно ощущался. Подходившие к камере офицеры о чем-то переговаривались, Лиам не прислушивался, его разум визуализировал острейшие лезвия. Да, сейчас он не вправе проявлять милосердие – чересчур рискованно. Подсоединив шлем к скафандру, Лиам затаился – стоило замку открыться, сразу ударил, не дожидаясь, когда менталисты войдут в камеру. Сдвигать створку пришлось самостоятельно – они были уже мертвы.
Руководствуясь собственной памятью и схемами, которые показывал Роман, Лиам двинулся по коридорам – к счастью, офицеров попадалось мало, но никого из них он не оставил в живых. Слишком многое было на кону, слишком многие уже пострадали. Лишь один из телепатов, возле шлюзовой камеры, прожил в компании Лиама минуту – как раз чтобы разблокировать ворота.
Очутившись на поверхности, Лиам растерялся – на картах и голограммах крейсерские корабли противников располагались совсем рядом с куполами, но это, как оказалось, огромные расстояния пешком. Километры по испещренной кратерами почве даже быстрым шагом – непозволительно долго.
«Не на Призраках же они летают», – подумал Лиам.
Времени до прибытия земных войск оставалось не так уж много – об этом сообщали цифры, отображавшиеся в визоре шлема, – а беглеца, скорее всего, уже хватились. В нескольких сотнях метров от одной из стен купола Лиам заметил небольшой катер с открытой кабиной – очевидно, именно такие использовали офицеры Консорциума для перемещения по астероиду. Он мысленно приказал пилоту идти на снижение – сейчас, под действием страха и адреналина, силовые приемы давались ему как никогда легко.
«Прошу вас, не убивайте», – взмолился телепат, когда Лиам приблизился к транспорту, намереваясь забраться в кабину.
«К крейсерам», – скомандовал Лиам.
Управлять аналоговыми космическими кораблями Лиам все равно не умел, но не только это сохранило пилоту жизнь: после выхода из купола цепкая и холодная рука ужаса начала отпускать естество – вновь пришло осознание, что все происходящее вот-вот сложится в единую систему, подчиняющуюся незыблемым силам мироздания. А они не желали крови, их огорчала смерть…
Время истекало – сбросив внутреннее оцепенение, Лиам принялся следить за действиями пилота, испытывавшего страх рядом с мощным боевиком. Лиам же не мог вспомнить в своей жизни ситуаций, когда его действительно боялись – ненавидели, да, как на «Аполлоне» в первые дни после возвращения, но никто не принимал всерьез факт, что он способен причинить реальный вред людям.
И вот сейчас такая перемена – что же с ним, Лиамом, случилось за эти дни? Месяцы? Возможности подумать не представилось – они добрались до одного из кораблей. В нескольких сотнях метров возле других крейсеров было заметно движение – Лиам понял, что пилот привел его к тому, который не планировали активировать для битвы с земными силами.
– У него нет пилотов, – пролепетал менталист в ответ на немой вопрос, подлетая к посадочной площадке на носу корабля.
Лиам спрыгнул – Зверь крейсера приветственно открыл люк, почуяв скорую интеграцию. Катер с безымянным пилотом удалялся к куполам, зато Призраки направились в сторону диверсанта.
Видимо, его на самом деле готовили к этой роли – безошибочно найдя в узких темных коридорах своеобразный командный мостик биокорабля, Лиам попросил Зверя загерметизировать отсек – тот послушался, заодно включив освещение.
До расчетного времени прибытия земных сил оставалось десять минут – Лиам лихорадочно стаскивал с себя скафандр и одежду. Его ждало кресло пилота – оборудованное для одного человека, с блестящими клеммами для интеграции. Все как в Призраке. Устроившись полулежа, Лиам стал подсоединять их одну за одной, последняя – для имплантата в шейном отделе позвоночника.
«Ты Чужой», – рыкнул Зверь, значительно мощнее и умнее того, с чем Лиам взаимодействовал прежде. Но сомнений и сожалений в голове не осталось, потому Лиам загнал интеллект машины в узкий коридор, попутно дав команду активировать все системы. Зверь сначала нехотя послушался, а затем попытался подключиться к Сестре – так он, очевидно, называл флагман. Тот самый, которым управляла Элис. Сестра мамы.
«Нельзя», – запретил Лиам.
Брат, как мысленно окрестил Лиам корабль, постепенно запуская двигатели, начал плавно подниматься с поверхности астероида – его орудия также были приведены в боеготовность.
Интеграция для трех телепатов сразу серьезно снижала качество управления – два других крейсера еще не были запущены, поэтому Лиам, не раздумывая, дал приказ открыть огонь по ближайшему к нему кораблю. Но Брат не послушался – дожидался момента, когда Сестра выйдет из гипера. Его нрав был агрессивнее и упрямее, а интеллект гибче, чем у обычного Призрака. Лиам не позволял себе паниковать – скомандовал кораблю включить защитное поле: взмывшие с площадок верфи десятки Призраков уже готовились к атаке на угнанный крейсер.
С двух сторон по́ля видимости черноту открытого космоса разрезали воронки переходов: и флагман Консорциума, и земные войска прибыли синхронно, чтобы увидеть, как три больших корабля пытаются взлететь с поверхности астероида – двум другим это наконец удалось, и они присоединились к Сестре на арене боевых действий. Лиам же продолжал бороться с Братом, одновременно отражая нападения Призраков. Его крейсер крутился загнанным зверем и не имел ни единого шанса помочь людям в бою.
Лиам почувствовал, что Вивиан рядом: ее страх и решимость, злость и отчаяние, но от этого не стало легче – наоборот, Брат, улучив момент, начал звать Сестру на помощь. Сжав зубы, Лиам воспротивился – из носа по подбородку потекла кровь. Тело не выдерживало сверхнагрузок.
Если бы ему удалось оценить силы противников и сравнить, то он понял бы, что численное преимущество у армии Призраков отсутствует, но беглый взгляд показывал, что их корабли маневреннее и быстрее земных, а потому фора постепенно сходила на нет. «Аполлон» и дюжина эсминцев ринулись в атаку, когда стало ясно, что истребители их защитить не смогут.
Лиам же, так и не поднявшись высоко над поверхностью астероида, просто причинял постройкам базы максимальный урон, ощущая свою бесполезность в битве. То и дело взмывали челноки – телепаты спасались бегством.
Через несколько минут новая воронка выпустила на сцену боевых действий дарнийские корабли – причудливые, разнокалиберные, но одновременно похожие. Как Ионэ – судьбу дарнийца Лиам не знал, но подозревал, что в живых его не оставили. Что сделают мирные органические создания против безжалостных Призраков? Даже земные железяки под управлением асов ничего не могут им противопоставить…
На долю секунды Лиам погрузился в свои размышления – он был ведомым в этой войне, чьим-то инструментом, выполняющим волю других… За него решали, что́ он должен сделать, когда и как. Просто разные стороны конфликта: телепаты, люди, дарнийцы. Плохие и хорошие, злые и добрые… А чего хотел он? Любви? Семьи? Мира?..
Брат, заметив послабление, встрепенулся, постарался взять верх над пилотом, но Лиам не стал противиться, наоборот, разрешил ему проникнуть вглубь, запустил, подаваясь навстречу. Корабль, получив полный контроль, стал набирать высоту, намереваясь присоединиться к схватке. Заняв оборонительные позиции по правому борту флагмана, Брат стал готовить орудия, выбирая наиболее выгодную цель – «Аполлон».
Лиам безучастно наблюдал за этим, позволяя нейросети соединиться с мозгом – пронизывающе, резко и прочно. Он слышал Вивиан, но шептать слова любви не стал – не время, не стоит отвлекать Сестру. Наконец, почувствовав, что все его сознание уже подчинилось воле Брата, он, не скидывая с себя пут, заговорил, обращаясь не вовне, а внутрь.