Меган сдержанно улыбнулась, разглядывая полсотни военных, – вопреки ожиданиям отвращения или ненависти она к себе не услышала. Согласно Кодексу поведения менталистов, созданному после подписания Соглашения, телепаты были обязаны называть свой уровень по квалификации менталистов (КМ): первыми шли боевые данные, потом по программированию разума, третьими – по чтению мыслей, а четвертой называли уже степень эмпатии. Именно в такой очередности – законодатели решили, что способности должны идти в порядке убывания опасности для обычных людей.
В общем, Меган не умела применять силовые телепатические приемы, но могла внушить легкие галлюцинации и почти не была способна читать мысли. Зато она являлась довольно сильным эмпатом: прекрасно считывала эмоции людей, могла их истолковать, а еще – в случае необходимости поделиться энергией. То есть с помощью своего дара Меган лечила легкие травмы, головную боль, справлялась с похмельем или недосыпом.
В Консорциуме сильные эмпаты традиционно обучались медицине, чтобы диагностировать более серьезные проблемы, например. Поэтому Меган уже знала следующий шаг – обучение в медицинской академии для обычных людей. В принципе ее знаний хватало, чтобы работать фельдшером, но спорить с системой никто не хотел – ни люди, ни псионики, – потому просто создали двухлетний курс по переподготовке менталистов, чтобы новые, теперь уже полноправные члены общества имели стандартный диплом о высшем медицинском образовании.
С момента краха Консорциума прошло больше двух лет – одновременно и мало, и много. Когда заговор против земного правительства был раскрыт, а верфь по производству Призраков – разрушена, большинство выживших офицеров тоталитарной организации попали на скамью подсудимых.
Меган в числе немногих этой участи избежала – вместе с двумя десятками менталистов подпольно боролась с системой в сопротивлении, оттого вопросов о роли в черном деле Консорциума никто не задавал. Напротив, стало широко известно, что сама Меган лично приложила руку к победе. Точнее, ладони к голове менталиста, который переломил ход схватки, – отдала ему энергию.
Лиам Олдридж тоже служил медиком во флоте, на крейсере «Аполлон», и ему удавалось очень долго скрывать от Консорциума свои способности. Наверное, именно жизнь среди людей и дала ему возможность победить – не было покорности перед, казалось бы, незыблемой властью Консорциума над телепатами.
Так что после окончания войны Лиам превратился в своеобразный положительный образ менталиста в обществе – хороший человек, сильный телепат, верный боевой товарищ. И все сослуживцы относились к нему без предубеждения, поскольку знали, на чьей стороне он сражался.
В общем, в том числе и поэтому Меган, завершив переподготовку, выбрала сектор, где служил Лиам. Так было проще: несмотря на законы, активную пропаганду в СМИ, развенчивавшую мифы о том, что телепаты – хладнокровные твари, которым ничего не стоит обмануть и убить обычных людей, в воздухе все равно витало напряжение.
Многие менталисты предрекали, что рано или поздно случится новый взрыв. Но в этот раз не потому, что отдельно взятые телепаты посчитали себя выше людей и решили захватить власть, а потому, что человеческое общество не готово к новым членам со сверхспособностями.
Командир «Агамемнона» спокойно отнесся к новой подчиненной – так же поступили и остальные военные. Возможно, они были наслышаны о Лиаме с «Аполлона», а может, их устроило, что Меган по квалификационному табелю не являлась ни боевиком, ни чтецом, то есть фактически никакой особой опасности для людей не представляла. Кроме того, как эмпат, Меган могла прекрасно диагностировать и сама – обучили этой науке еще в Консорциуме. Увы, несколько месяцев в закрытом пространстве в преимущественно мужском коллективе приводили к стрессу – военные частенько напивались. Еще случались стычки. Поговаривали, что полковник Блэкмор на «Аполлоне» разрешает свободные бои, чтобы мужчины могли выпустить накопившийся пар и снять напряжение. Но капитан Дэвис категорически выступал против таких развлечений, так что сослуживцы время от времени били друг другу морды без разрешения руководства.
– Док, у меня голова болит, – пожаловался один из пилотов, Скотт.
– Опять надрался? – с улыбкой спросила Меган.
– Не, всю неделю болит, места себе не нахожу.
– Чего раньше не пришел?
Меган поверила – ни тени лукавства в его словах не услышала, как и в эмоциях, которые военный транслировал, не задумываясь. Нет, Скотт не врал, хотя откровенных проблем со здоровьем медосмотр месяц назад не выявил, как и периодические обязательные проверки перед вылетами.
– Давай посмотрю. – Меган подошла к сидящему пилоту и положила ладони на виски – стояла несколько секунд, а потом, убрав руки, спросила: – Стало лучше?
– Да, спасибо! – ответил удивленный Скотт. – Горячо было. То есть от рук тепло сильное шло.
– Так проявляются мои способности, – кивнула Меган. – Постарайся спать больше и не доводить себя до переутомления.
– Спасибо, док! – Обрадованный пилот убежал из медблока.
Почти два месяца службы не выявили никаких проблем в работе – Меган справлялась, а весь личный состав был дружелюбен. Даже удивительно, что так все хорошо для нее складывалось. Правда, кроме одного факта – обмен энергией никогда не являлся для эмпатов игрой в одни ворота. И сейчас Меган испытывала нехватку близкого общения и прикосновений. Так были устроены менталисты четвертого ранга – они нуждались в интенсивном телесном контакте. Чувство неудовлетворенности усугублялось еще и длительной автономкой – люди находились в замкнутом помещении и варились в собственном соку, что безмерно угнетало привыкшую к свободным перемещениям Меган. Консорциум имел множество баз на планетах и станциях, никто не препятствовал передвижению офицеров между ними. После побега Меган и вовсе путешествовала по разным мирам – в числе десятков, которые повстанцы успели посетить, оказался и Дарн, где на орбитальной станции создали штаб сопротивления.
Первое время ионный душ в каюте еще помогал, а потом Меган стало совсем тяжело – тело изнывало от тактильного голода, приятельские отношения с сослуживцами не позволяли вести слишком откровенные беседы и делиться мыслями. То же самое касалось и секса – Меган считала себя довольно привлекательной, но по неизвестной причине не являлась объектом всеобщего вожделения (чего не скажешь о прошлом в Консорциуме и сопротивлении). Во всяком случае, она не слышала подобных эмоций – лишь скромные намеки, блуждавшие в глубинах подсознания военных. Пятьдесят шесть человек, из них только восемь женщин, в течение нескольких месяцев обходились без секса? Странно… По крайней мере, Меган бы так долго не смогла.
Главное развлечение на «Агамемноне» – пиво по средам в кают-компании. Еще военные слушали музыку, играли в бильярд и трижды в неделю собирались на баскетбольную тренировку: места там было совсем немного, так как на эсминце в спортивный зал переоборудовали малый грузовой отсек, но размяться пространства хватало. Спорт Меган не интересовал – разве что занятия на тренажерах, к которым она привыкла еще в Консорциуме, но от нехватки общения она участвовала и в тренировках, чтобы потом разглядывать в общей раздевалке полуобнаженные тела мужчин.
И все же наступил переломный момент, начиная с него у Меган получалось думать только о сексе – буквально до дрожи ей хотелось наконец не просто смотреть, фантазировать, а чтобы ее касались, гладили, целовали, чтобы она могла точно так же прижаться, ощутить эмоции другого человека, впитать его страсть, слиться с ним в оргазме.
Вечером очередной среды Меган жадно рассматривала отдыхающих военных в кают-компании, но те, как обычно, ее доброжелательно избегали – нет, никакой враждебности не было и в помине, банально не рассматривали ее как объект ухаживаний, а вот волны флирта по отношению к другим сослуживицам легко считывались. Может, секс с телепатом сродни табу? Интересно, как Лиам дошел до романа со своей девушкой? Хотя Меган вспомнила, что он скрывал свои способности, так что ему было гораздо легче расположить Вивиан к себе.
Практически в отчаянии Меган зашла в туалет и обнаружила там Криббса, мывшего в задумчивости руки. В какой-то миг потеряв контроль, Меган затащила механика в кабинку и, прижав к одной из стенок, начала расстегивать его форменные брюки.
– Док, ты чего? – изумленно пробормотал Криббс.
– Потерпи пять минут, – не глядя на его лицо, ответила Меган и опустилась на колени.
Самым важным сейчас было удовольствие случайного любовника – всего через пару минут Меган почувствовала приближение его оргазма и слилась с эмоциями Криббса.
– Я… пошел. – Механик опасливо подтянул штаны, а потом, пятясь, выбежал из кабинки.
Меган, так и оставшись на коленях, разочарованно вытерла губы тыльной стороной ладони, лишь затем встала. Планы на вечер опять сведутся к самоудовлетворению, но хотя бы она получила небольшую порцию прикосновений – стало немного легче.
Через неделю Меган решила подойти к задаче выбора компании на ночь уже более осознанно. Ее взгляд выловил одного из пилотов – Уэйна Мура, – чересчур старательно тершегося возле бильярдного стола, рядом с которым потягивала пиво Меган. Она почувствовала к себе интерес, потому подняла глаза, чтобы поймать взгляд. Может, Криббс поделился с пилотом своим интересным опытом, а может, Мур просто осмелел, но он улыбнулся в ответ и, отложив кий, отправился в коридор. Меган, выждав немного, последовала за ним – Уэйн ожидал ее и в темном углу прижал к переборке всем телом, а губы накрыл поцелуем.
– Продолжим у меня в каюте? – предложила Меган с надеждой.
В итоге надежды оправдались, хотя назвать Мура идеальным любовником она бы не смогла. Все равно получила желаемое – одновременно со своим ощутила и оргазм партнера, когда полностью переключилась на его чувства. Это было хорошо и правильно – телесный голод отступил. Меган расслабленно вытянулась рядом с Муром.