сть вечеров,
Всё, всё, чем слух был поражён,
Чем взор был полонён.
Здесь с мыслью, с плугом и с мечом
Отцы ходили в бой,
Здесь ночь за ночью, день за днём
Народный дух пылал огнём —
В согласье с доброю судьбой,
В борьбе с судьбою злой.
Кто счёт народным битвам вёл,
Когда всё вновь и вновь
Война неслась из дола в дол,
Мороз и глад за ним пришёл, —
Кто мерил пролитую кровь,
Терпенье и любовь?
Да, здесь, вот здесь та кровь текла,
За нас текла тогда,
Душа народа здесь цвела
И тяжким вздохом изошла
В давно прошедшие года
Под бременем труда.
Здесь — наше всё, здесь — светлый рай,
Отрада наших дней!
Как рок жестокий ни пытай —
Он всё при нас, родимый край.
Что ж нам любить ещё полней,
Святей и горячей?
И здесь, и там блуждает взор,
Я руку протяну —
Взгляни на радостный простор,
Вон берега, вон рябь озёр,
Взгляни на всё, как я взгляну
На милую страну.
И пусть на нас прольётся свет
Из тверди золотой,
Пусть станет жизнь игрой планет,
Где слёз не льют, где вздохов нет,
А всё — убогий край родной
Мы помянём с тоской.
О, край, многоозёрный край,
Где песням нет числа,
От бурь оплот, надежды рай,
Наш старый край, наш вечный край,
И нищета твоя светла,
Смелей, не хмурь чела!
Он расцветёт, твой бедный цвет,
Стряхнув позор оков,
И нашей верности обет
Тебе дарует блеск и свет,
И наша песнь домчит свой зов
До будущих веков.
(Перевёл А. Блок)
В Финляндии два государственных языка, и гимн исполняется как на финском, так и на шведском, на котором и был первоначально написан (по-шведски в стране говорит 6% населения). Но гимн этот, можно сказать, неофициальный, поскольку в финской конституции о нём ничего не сказано.
В 1809 г. Финляндию присоединили к России, что вызвало рост национального самосознания финнов. Развивались язык, независимая ни от Швеции, ни от России культура, появилось много патриотических стихов.
Одним из наиболее известных поэтов был Йохан Рунеберг, писавший на шведском языке, что не помешало ему потом стать национальным поэтом Финляндии. Его стихотворение «Наш край» было опубликовано в 1848 г., став прологом к циклу стихов «Рассказы прапорщика Столя». Это собрание героических баллад о русско-шведской войне 1808—1809 гг., в результате чего Финляндия и стала российской. В них автор писал не только о патриотизме, но и воспевал родные пейзажи. Говорил о бедности финнов, их способности довольствоваться малым, а перемены к лучшему связывал с развитием народа. Такие стихи нравились многим.
Композитор Фредрик Пациус, эмигрант из Германии, положил стихотворение на музыку. 13 мая 1848 г. песня прозвучала на шведском языке. Студенты отмечали День Флоры в Хельсинки и спели «Наш край». Сотни людей их горячо поддержали. Считается, что именно в тот день и родился гимн.
Современный вариант на финском языке в 1889 г. написал Пааво Каяндер. Песню часто исполняли, и в конце концов её стали воспринимать как национальный гимн Финляндии. Пели её в Дании и Норвегии, Швеции и Эстонии.
Одна из частей симфонической поэмы Яна Сибелиуса «Финляндия» называется «Гимн Финляндии». Эту музыку тоже предлагали в качестве гимна: ведь нынешней мелодией пользуются и эстонцы.
Франция
«Свобода, равенство, братство»
Марсельеза
Слова и музыка — К.-Ж. Руже де Лиль.
Вставайте, сыны Отечества,
Настал день славы!
Против нас поднят
Кровавый флаг тирании,
Слышите ли вы в своих деревнях
Рев кровожадных солдат?
Они идут прямо к вам,
Чтоб резать ваших сынов, ваших подруг!
Припев:
К оружию, граждане,
Постройтесь в батальоны,
Идём, идём!
Пусть нечистая кровь
Пропитает наши поля!
<…>
(Подстрочный перевод)
Вперёд, сыны родного края,
Пришёл день славы. Страшный враг,
Насильем право попирая,
На нас поднял кровавый стяг!
В селеньях горе и тревога,
Смятенье, дикий крик солдат,
Зарезан сын, зарезан брат
У осквернённого порога.
Припев:
К оружью, граждане! На землю
Пусть кровь бесчестная падёт,
Строй батальоны — и вперёд,
Вперёд, вперёд!
Цари, отвергнутые нами,
Толпы изменников, рабов,
Вы нам готовили годами
Железо тяжкое оков.
Для нас, для нас! Какое горе,
Французов смеют оскорблять,
Задумав нас в бесчестном споре
В рабов старинных обращать.
Припев
Как? Нам грозят войска чужбины
Сковать законом наш очаг,
И наши гордые дружины
В пыли растопчет наглый враг.
О Боже, рабскими руками
Наш лоб наклонят под ярмо…
Тиранам дерзким суждено
Судьбы родной быть господами.
Припев
Дрожи, тиран, решенье смело:
Измене сгинуть суждено,
Братоубийственное дело
Уже разгадано давно.
Мы все на бой пойдём рядами,
И если юный строй падёт,
Сама земля произведёт
Иных борцов на битву с вами.
Припев
Пусть лягут старшие в могилу,
Тогда настанет наш черёд,
Их прах святой вдохнёт в нас силу,
И смелость новую вдохнёт.
Идя на путь, покрытый славой,
Мы не хотим их пережить,
Мы страстно жаждем отомстить
И разделить их гроб кровавый.
Припев
На бой! Но милость и прощенье
Несчастным жертвам и рабам,
Кого толкает принужденье
На помощь жалкую врагам.
Мы оказать им милость рады,
Но смерть тиранам! Как? Прощать
Тигрёнка, душащего мать?..
Тиранам смерть — и нет пощады!
Припев
Любовь к отечеству святая,
Пошли нам в помощь месть свою,
И ты, свобода дорогая,
Храни защитников в бою,
Чтоб, истомясь в борьбе кровавой,
Под сенью вольности знамён
Враг был разбит и поражён
Твоей победой — нашей славой!
Припев
(Перевёл В. Ладыженский)
Накануне революции 1879 г. Франция была монархическим государством, и популярностью пользовалась песня «Да здравствует Генрих IV», а королевским гимном служил «Боже, храни короля». Потом наступила эпоха «Марсельезы». 14 июля 1795 г. её првозгласили гимном государства, но судьба песни — как, впрочем, и государства, — делала разные повороты. Пели при Наполеоне, а во время реставрации запретили. В Третьей республике (1871—1940) снова к ней вернулись, зато при режиме Виши (1940—1945) звучало «Маршал, мы здесь!» Согласно конституции Четвёртой (1946) и Пятой (1958) республик, гимном опять стала «Марсельеза».
«Марсельеза», то есть «марсельская» — одна из самых революционных песен в мире, но её охотно поют не только бунтари, но и добропорядочные французские буржуа. Да и родилась песня вовсе не в Марселе, а в Страсбурге, где её автор оказался в те дни, когда его родина объявила войну соседу, австрийскому императору.
Это был французский капитан, специалист по строительству фортификаций Клод-Жозеф Руже, более известный как Руже де Лиль. Довесок «де Лиль» появился не случайно. Отец хотел видеть своего старшего сына офицером, но для поступления в военное училище требовалось родиться дворянином, а не сыном адвоката. Поэтому пришлось купить никому не нужный клочок земли, который назывался Лиль. Это название сын добавил к своей фамилии и был принят в училище. Так он стал военным инженером и дослужился до звания капитана. Хотя тянуло его совсем к другим занятиям — сочинять стихи и музицировать (в свободное от службы время капитан даже написал оперу в трёх актах).
Революцию встретил с энтузиазмом и поступил добровольцем в республиканскую армию, что в те времена не мешало вести светскую жизнь. Так 25 апреля 1792 г. он оказался на балу у губернатора города барона Дитриха.
Напомним обстановку тех лет. Великая французская революция побудила соседей к действиям. Император Священной Римской Империи Леопольд II и прусский король Фридрих-Вильгельм II решили остановить распространение крамольных идей. К тому же призывали их и французские эмигранты, уже собравшие войсковой корпус. Назревал международный союз против свободолюбивых смутьянов. Но на открытую войну монархи не решались. И тут им помогла сама Франция: 20 апреля Людовик XVI объявил войну Австрии за её враждебные действия. Через несколько дней новость дошла до Страсбурга, и Руже де Лиль узнал об этом на упомянутом балу. Собравшиеся ликовали: наконец-то страна встаёт с колен! Возникла идея о новом гимне, вдохновляющем бойцов на победную битву. Барон обратился с этой идеей к капитану, дружившему и со стихами, и с музыкой.
И вот капитан уже устремился домой, сорвав по дороге с забора революционную афишу (для творчества нужна бумага, а во времена революционных потрясений обязательно чего-нибудь не хватает). Между тем, афиша суровой прозой, безо всяких рифм, звала патриотов: «К оружию, граждане! Отечество в опасности! Знамя войны развернуто! Сигнал дан! К оружию! Пусть трепещут коронованные деспоты!» Недоброжелатели потом злословили: мол, сочинитель просто зарифмовал афишу… Но важно-то другое: в ту ночь капитан создал своё главное произведение, переполненное восклицательными знаками.