– Яш-ша, – протянула Злата и вдруг снова оказалась совсем близко.
Яков дернулся в сторону и уперся спиной в шкаф. Злата прижалась к нему грудью, и он замер. Стук сердца отдавался в ушах барабанной дробью. Она подняла к нему лицо. Коснулась носом носа. Медные кудри щекотали щеку. А зеленые глаза смотрели так лукаво…
И Яков с ужасом осознал, что ему это нравится.
Очень-очень.
Да, всё это было чертовски неправильно. Но одновременно с этим слишком хорошо, чтобы прекратить немедленно. А может, это сон? Ну, ему всякое порой снилось, и…
Злата слегка сместилась, приподнялась и провела губами по его шее. С левой стороны. Там, где были шрамы. Ее дыхание опалило кожу.
– Нам будет хорошо, – прошептала она ему на ухо, подтверждая то, о чем он уже и сам догадался.
А потом прикусила кожу чуть ниже. Волна жара пробежала по телу. Яков закусил губу, сдерживая рвущийся наружу стон.
– Я-аш.
– Ч-что?..
– Ешь шоколадку. И не забудь про мазь. И мы не допили чай, так что я вернусь.
И она поцеловала место укуса и отстранилась, подмигнула ему, а затем забрала свой рюкзак, обулась и ушла.
Хлопок двери показался сродни раскату грома. Совершенно сбитый с толку, ошарашенный и обескураженный собственными ощущениями и тем, как мучительно резко всё закончилось, Яков упал на стул. Ему очень-очень хотелось выругаться вслух. Но он сдержался.
Остаток дня и ночь прошли ужасно. Воспоминания не желали отпускать, мешались с фантазиями, и неотступно за ними следовали вина и стыд за произошедшее. Что это было, черт возьми? «А разве не очевидно?» – ехидно поинтересовался внутренний голос, почему-то обернувшийся голосом Златы. Очевидно-то очевидно, только вот какого… Яков прикусил губу и уткнулся горячим лбом в прохладную стену. «Надо было ловить момент», – укорил его внутренний голос, теперь уже интонациями Клима.
«Прочь, прочь, прочь!» – взвыл на них обоих Яша.
Боги, да если бы она продолжила, он бы…
Он бы что?
Яков заметался в постели, пытаясь найти позу поудобнее, но одеяло мешалось, простыня оказалась сбита, подушка была слишком мягкой, и вообще всё раздражало. Он подскочил с кровати, метнулся к окну, единым махом переложил все с подоконника на стол и распахнул створки. Они отворились нехотя и с легким скрипом. Ночной воздух ворвался в комнату и охладил лицо.
Злата сказала, что вернется. Намерения свои обозначила более чем ясно. Зачем ей всё это? Хочет отношений? Но тогда всё это должно было начинаться не так. Люди переглядываются, разговаривают, потом за руки в первый раз берутся…
А не нападают друг на друга с поцелуями!
В парке что-то зашуршало, и Яков отшатнулся от окна: на мгновение почудилось, что это Злата и что она ворвется сюда прямо сейчас.
Ага, влетит на помеле в открытое окно.
С нее станется.
Ведьма.
Боги…
И Яков с болезненной ясностью осознал, что страшится и хочет этого одновременно. Хочет, чтобы она появилась в его комнате немедленно, пока темно, пока он на взводе и не способен рассуждать здраво. Хочет притянуть к себе сам, обнять, прижать ближе, поцеловать, снова ощутить ее губы на своей коже. Хочет…
Но он ведь ее совсем не знает… И Клим прав, это просто влечение. Его нужно перебороть. Передышать. И если Злата придет еще раз, он спокойно поговорит с ней и объяснит, что ему очень стыдно за свое поведение, что, вероятно, у них вышло какое-то недопонимание, что она ему очень нравится…
Чертовски нравится…
Что у него от нее явно помутился рассудок…
Что он вовсе не хочет ничего ей объяснять, а хочет поддаться своему желанию и в кои-то веки на всё наплевать…
Но что он так не может.
Не может.
В том числе потому, что она этого не заслужила.
Яков не стал закрывать окно, вернулся и упал на постель. Уставился в потолок.
И всё же… А что же сама Злата? С ним-то всё понятно, он влюбился как дурак в девушку, которую видел сегодня четвертый раз в жизни. Хотя, наверное, целый день, проведенный вместе, можно счесть за очень крупный раз, но тем не менее. И допустим, его влечение объяснимо, просто возраст такой, отец предостерегал, да и сам он не маленький и всё понимает. Но с этим можно и нужно бороться.
Но Злата? Она же девушка. Что ж она…
Яков вспомнил ощущение ее пальцев на своих губах. И их кружение по комнате. Ее взгляд. Сердце забилось чаще, но он заставил себя продолжать рассуждать. Она отлично понимала, что делает. И явно знала, чем всё должно закончиться. И это ее ни капельки не смущало. Более того, ясно как день, что она этого хотела. Целенаправленно к этому шла.
«А разве не очевидно?» – спросила Злата в ответ на его вопрос.
Для Златы всё было очевидно. И притом она явно не спешила требовать от него заверений в вечной любви. Или хотела услышать их потом? Но ведь обычно такие клятвы всё же дают до. Во всяком случае, так Якову всегда казалось.
Что вообще происходит?
В конце концов, она его сегодня тоже увидела четвертый раз в жизни.
Яков снова встал с кровати и заходил по комнате. Потом включил свет – как же всё-таки удобно, хотя и не так уютно, как при живом огне, – уселся за стол, взял в руки блокнот, полистал и нашел страницу, на которой рисовал Злату. Ему показалось, что в ее улыбке появилась насмешка.
– Чего ты хочешь? – спросил он.
Девушка на рисунке предсказуемо промолчала.
Уснуть не получилось. День прошел как в бреду. К вечеру Яков готов был лезть на стену. Он мог говорить себе что угодно, но всё равно ее ждал. И она пришла, когда сумерки начали потихоньку опускаться на город.
Готовясь к встрече с Яшей, Злата провела в душе полчаса, а потом еще столько же потратила на то, чтобы заплести косу. Непослушные волосы никак не желали укладываться и держаться, требовали свободы. Но увы, это только в книжках и в фильмах в нужный момент они красиво падали волнами, заставляя персонажей мужского пола давиться слюной от восторга и желания. В реальной жизни эти самые персонажи если чем и давились, то самими волосами, потому что те словно оживали, и стремились принять непосредственное участие в процессе, и лезли всюду, иногда оказываясь в самых неожиданных местах. Так что сегодня им предстояло потерпеть неудобства.
Справившись с косой, Злата открыла шкаф и оглядела свой гардероб. Отмела всё броское и вызывающее. Посмеялась про себя, когда взгляд упал на черные чулки с ажурной каймой. Это точно мимо. Во всяком случае, сегодня. Ей нужно успокоить Яшу, а не напугать. Бедняга и так едва ли не в ступор вчера впал, а ей бы хотелось, чтобы он хоть чуть-чуть да двигался. В конце концов она выбрала штаны пошире и свободную белую футболку. Вот так, чтобы остался простор для фантазии и одновременно с этим ничто не отвлекало.
И никакой косметики. На вкус помада отнюдь не такая сладкая, как в этом пытаются уверить потребителей ее производители. Да и тушь размажется в самый неподходящий момент, не говоря уж об остальном. Можно, конечно, навести чары… Но нет, тоже не в этот раз. Успеют еще поиграть, если вечер покажет, что их знакомство стоит продолжить.
Она еще раз оглядела себя в зеркале напоследок. Улыбнулась довольно. Вот теперь она готова, и никуда он от нее не сбежит.
Первый этап плана был пройден, и Злата перешла ко второму.
Мама нашлась в гостиной. Смотрела старый советский мультик и вышивала. С экрана телевизора выводила рулады рыба с женским лицом: «Если хочешь быть богатым, если хочешь быть счастливым, оставайся, мальчик, с нами, будешь нашим королем!»[1] Временами мама отвлекалась от иглы, чтобы погладить примостившуюся у ее колен Бонни. Клайд лежал рядом на полу. Когда Злата вошла в комнату, собаки лениво приоткрыли глаза, убедились, что это всего лишь она, и снова задремали. Злата подошла ближе и присмотрелась к вышивке: тропа среди елей. Знакомый мотив. Отметила для себя, чтобы потом надо бы поинтересоваться у мамы, чего это она. Но не сейчас. Злата наклонилась к ней со спины и поцеловала в висок.
– Я в город гулять. Переночую у Демьяна, ладно?
– Конечно, – улыбнулась мама. – Хорошо отдохнуть.
Ну, вот и всё. Она направилась в коридор, но внезапно Клайд поднялся со своего места и пошел следом.
– Нет, милый, на прогулку не пойдем, – покачала головой Злата, обуваясь. – Могу выпустить тебя во двор. А у меня дела.
Пес смотрел на нее большими умными глазами, словно знал, куда и зачем она направляется, и не одобрял этого. Злата хотела уже хлопнуть дверью, но потом передумала, присела рядом с ним на корточки, обняла за шею и потрепала холку.
– Всё будет классно, – шепнула она. – Маму охраняй.
По дороге Злата кинула сообщение Демьяну: «Для всех ночую у тебя».
«Яков?» – моментально пришло в ответ.
Злата послала брату смайлик, высовывающий язык. Пусть завидует молча. Насколько она знала, последние несколько лет он хранил верность Юле, о чем та, разумеется, даже не подозревала.
«Удачи мальчику. И не забывай предохраняться».
На первую часть сообщения Злата поморщилась, а презервативы купила в аптеке за одну остановку от Конторы.
Золотистый свет вечернего солнца укутал березовый парк мерцающей дымкой. Злата прошла по дорожке, прикрывшись самым легким из имеющихся в ее арсенале взороотводящих заговоров. Что-то более серьезное могла заметить охранная сетка, навешенная на периметр Конторы, а ей это было не нужно. Двери общежития скрипнули, приветствуя. Сидящая за стойкой администратора Елена оторвалась от журнала, скользнула по ней взглядом и снова вернулась к чтению. Тетя была сильна, но не сильнее ее.
На лестнице Злата позволила себе спустить тормоза к чертовой матери. И ее накрыло предвкушением. Она еще вчера поняла, что сделала правильный выбор. Яша был прелестен в своей неискушенности. Как искренне он смущался! Так необычно, непривычно и настолько притягательно, и вполне можно было сказать, что он не оставил ей выбора. Кто просил его так себя вести? Злата была уверена, что какое-то время в постели он будет оставаться таким же, и уже предвкушала много приятных и забавных моментов, которыми она сможет сполна насладиться.