| "I drink to my annihilation," twelve times quaffed. | "Пью за мое растворение", каждый из двенадцати в свой черед осушил эту чашу. |
| Then to the accompaniment of the synthetic orchestra the First Solidarity Hymn was sung. | Затем под звуки синтетического ансамбля пропели первую Песнь единения: |
| "Ford, we are twelve; oh, make us one, Like drops within the Social River, Oh, make us now together run | Двенадцать воедино слей, Сбери нас, Форд, в поток единый. Чтоб понесло нас, как твоей |
| As swiftly as thy shining Flivver." | Сияющей автомашиной... |
| Twelve yearning stanzas. | Двенадцать зовущих к слиянию строф. |
| And then the loving cup was passed a second time. | Затем настало время пить по второй. Теперь тост гласил: |
| "I drink to the Greater Being" was now the formula. | "Пью за Великий Организм". |
| All drank. | Чаша обошла круг. |
| Tirelessly the music played. | Не умолкая играла музыка. |
| The drums beat. | Били барабаны. |
| The crying and clashing of the harmonies were an obsession in the melted bowels. | От звенящих, стенящих созвучий замирало, млело, таяло нутро. |
| The Second Solidarity Hymn was sung. | Пропели вторую Песнь единения, еще двенадцать куплетов. |
| "Come, Greater Being, Social Friend, | Приди, Великий Организм, |
| Annihilating Twelve-in-One! | И раствори в себе двенадцать. |
| We long to die, for when we end, Our larger life has but begun." Again twelve stanzas. | Большая, слившаяся жизнь Должна со смерти лишь начаться. |
| By this time the soma had begun to work. | Сома стала уже оказывать свое действие. |
| Eyes shone, cheeks were flushed, the inner light of universal benevolence broke out on every face in happy, friendly smiles. | Заблестели глаза, разрумянились щеки, внутренним светом вселюбия и доброты озарились лица и заулыбались счастливо, сердечно. |
| Even Bernard felt himself a little melted. | Даже Бернард и тот ощутил некоторое размягчение. |
| When Morgana Rothschild turned and beamed at him, he did his best to beam back. | Когда Моргана Ротшильд взглянула на него, лучась улыбкой, он улыбнулся в ответ, как только мог лучисто. |
| But the eyebrow, that black two-in-one-alas, it was still there; he couldn't ignore it, couldn't, however hard he tried. | Но эта бровь, черная сплошная бровь, увы, бровища не исчезла; он не мог, не мог отвлечься от нее, как ни старался. |
| The melting hadn't gone far enough. | Размягчение оказалось недостаточным. |
| Perhaps if he had been sitting between Fifi and Joanna ... For the third time the loving cup went round; | Возможно, если бы он сидел между Джоанной и Фифи... По третьей стали пить. |
| "I drink to the imminence of His Coming," said Morgana Rothschild, whose turn it happened to be to initiate the circular rite. | "Пью за близость Его Пришествия!" - объявила Моргана, чья очередь была пускать чашу по кругу. |
| Her tone was loud, exultant. | Объявила громко, ликующе. |
| She drank and passed the cup to Bernard. | Выпила и передала Бернарду. |
| "I drink to the imminence of His Coming," he repeated, with a sincere attempt to feel that the coming was imminent; but the eyebrow continued to haunt him, and the Coming, so far as he was concerned, was horribly remote. | "Пью за близость Его Пришествия", - повторил он, искренне силясь ощутить близость Высшего Организма; но бровища чернела неотступно, и для Бернарда Пришествие оставалось до ужаса неблизким. |
| He drank and handed the cup to Clara Deterding. | Он выпил, передал чашу Кларе Детердинг. |
| "It'll be a failure again," he said to himself. | "Опять не сольюсь, - подумал. |
| "I know it will." | - Уж точно не сольюсь". |
| But he went on doing his best to beam. | Но продолжал изо всех сил улыбаться лучезарно. |
| The loving cup had made its circuit. | Чаша пошла по кругу. |
| Lifting his hand, the President gave a signal; the chorus broke out into the third Solidarity Hymn. | Председатель поднял руку, и по ее взмаху запели хором третью Песнь единения. |
| "Feel how the Greater Being comes! | Его пришествие заслышав, |
| Rejoice and, in rejoicings, die! | Истай, восторга не тая! |
| Melt in the music of the drums! | В великом Организме Высшем |
| For I am you and you are I." | Я - это ты, ты - это я! |
| As verse succeeded verse the voices thrilled with an ever intenser excitement. | Строфа следовала за строфой, и голоса звучали все взволнованней. |
| The sense of the Coming's imminence was like an electric tension in the air. | Воздух наэлектризованно вибрировал от близости Пришествия. |
| The President switched off the music and, with the final note of the final stanza, there was absolute silence-the silence of stretched expectancy, quivering and creeping with a galvanic life. | Председатель выключил оркестр, и за финальной нотой финальной строфы настала полная тишина -тишь напрягшегося ожидания, дрожью, мурашками, морозом подирающего по спине. |
| The President reached out his hand; and suddenly a Voice, a deep strong Voice, more musical than any merely human voice, richer, warmer, more vibrant with love and yearning and compassion, a wonderful, mysterious, supernatural Voice spoke from above their heads. | Председатель протянул руку; и внезапно Голос, глубокий звучный Голос, музыкальней всякого человеческого голоса, гуще, задушевней, богаче трепетной любовью, и томлением, и жалостью, таинственный, чудесный, сверхъестественный Голос раздался над их головами. |
| Very slowly, "Oh, Ford, Ford, Ford," it said diminishingly and on a descending scale. | "О Форд, Форд, Форд", - очень медленно произносил он, постепенно понижаясь, убывая. |
| A sensation of warmth radiated thrillingly out from the solar plexus to every extremity of the bodies of those who listened; tears came into their eyes; their hearts, their bowels seemed to move within them, as though with an independent life. | Сладостно растекалась в слушателях теплота - от солнечного сплетения к затылку и кончикам пальцев рук, ног; слезы подступали; сердце, все нутро взмывало и ворочалось. |
| "Ford!" they were melting, | "О Форд!" - они истаивали; |
| "Ford!" dissolved, dissolved. | "Форд!" - растворялись, растворялись. |
| Then, in another tone, suddenly, star-tlingly. | И тут, внезапно и ошеломительно: |
| "Listen!" trumpeted the voice. | - Слушайте! - трубно воззвал Голос. |
| "Listen!" | - Слушайте! |
| They listened. | Они прислушались. |
| After a pause, sunk to a whisper, but a whisper, somehow, more penetrating than the loudest cry. | Пауза, и Голос сник до шепота, - до шепота, который потрясал сильнее вопля: |
| "The feet of the Greater Being," it went on, and repeated the words: | - Шаги Высшего Организма... И опять: |
| "The feet of the Greater Being." | - Шаги Высшего Организма... |
| The whisper almost expired. | И совсем уж замирая: |
| "The feet of the Greater Being are on the stairs." | - Шаги Высшего Организма слышны на ступенях. |
| And once more there was silence; and the expectancy, momentarily relaxed, was stretched again, tauter, tauter, almost to the tearing point. | И вновь настала тишина; и напряжение ожидания, на миг ослабевшее, опять возросло, натянулось почти до предела. |
| The feet of the Greater Being-oh, they heard them, they heard them, coming softly down the stairs, coming nearer and nearer down the invisible stairs. | Шаги Высшего Организма - о, их слышно, их слышно теперь, они тихо звучат на ступенях, близясь, близясь, сходя по невидимым этим ступеням. |
| The feet of the Greater Being. And suddenly the tearing point was reached. | Шаги Высшего, Великого... И напряжение внезапно достигло предела. |
| Her eyes staring, her lips parted. Morgana Rothschild sprang to her feet. | Расширив зрачки, раскрыв губы, Моргана Ротшильд поднялась рывком. |
| "I hear him," she cried. | - Я слышу его! - закричала она. |
| "I hear him." | - Слышу! |
| "He's coming," shouted Sarojini Engels. | - Он идет! - крикнула Сароджини. |
| "Yes, he's coming, I hear him." | - Да, он идет. Я слышу. |
| Fifi Bradlaugh and Tom Kawaguchi rose simultaneously to their feet. | - Фифи Брэдлоо и Том Кавагучи вскочили одновременно. |