| Linda had stirred uneasily, had opened her eyes for a moment, looked vaguely around, and then once more dropped off to sleep. | А Линда, пошевелившись неспокойно, открыла глаза, огляделась зыбким взглядом и опять забылась сном. |
| Sitting beside her, the Savage tried hard to recapture his mood of a few minutes before. | Сидя рядом, Дикарь старался снова умилить душу воспоминаниями. |
| "A, B, C, vitamin D," he repeated to himself, as though the words were a spell that would restore the dead past to life. | "А, бе, це, витамин Д", - повторял он про себя, точно магическое заклинание. |
| But the spell was ineffective. | Но волшба не помогала. |
| Obstinately the beautiful memories refused to rise; there was only a hateful resurrection of jealousies and uglinesses and miseries. | Милые воспоминания отказывались оживать; воскресало в памяти лишь ненавистное, мерзкое, горестное. |
| Pope with the blood trickling down from his cut shoulder; and Linda hideously asleep, and the flies buzzing round the spilt mescal on the floor beside the bed; and the boys calling those names as she passed. ... Ah, no, no! | Попе с пораненным и кровоточащим плечом; Линда в безобразно пьяном сне, и мухи жужжат над мескалем, расплесканным на полу у постели; мальчишки, орущие ей вслед позорные слова... Ох, нет, нет! |
| He shut his eyes, he shook his head in strenuous denial of these memories. | Он зажмурился, замотал головой, гоня от себя эти образы. |
| "A, B, C, vitamin D ..." He tried to think of those times when he sat on her knees and she put her arms about him and sang, over and over again, rocking him, rocking him to sleep. | "А, бе, це, витамин Д..." Он силился представить, как, посадив на колени к себе, обняв, она поет ему, баюкает, укачивает: |
| "A, B, C, vitamin D, vitamin D, vitamin D ..." | "А, бе, це, витамин Д, витамин Д, витамин Д..." |
| The Super-Vox-Wurlitzeriana had risen to a sobbing crescendo; and suddenly the verbena gave place, in the scent-circulating system, to an intense patchouli. | Волна суперэлектронной музыки поднялась к томящему крещендо; и в системе запахоснабжения вербена разом сменилась густой струею пачулей. |
| Linda stirred, woke up, stared for a few seconds bewilderly at the Semi-finalists, then, lifting her face, sniffed once or twice at the newly perfumed air and suddenly smiled-a smile of childish ecstasy. | Линда заворочалась, проснулась, уставилась непонимающе на полуфиналистов в телевизоре, затем, подняв голову, вдохнула обновленный аромат и улыбнулась ребячески-блаженно. |
| "Pope!" she murmured, and closed her eyes. | - Попе! - пробормотала она и закрыла глаза. |
| "Oh, I do so like it, I do ..." She sighed and let herself sink back into the pillows. | - О, как мне хорошо, как... - Со вздохом она опустилась на подушку. |
| "But, Linda!" The Savage spoke imploringly, | - Но, Линда! - произнес Джон. |
| "Don't you know me?" | - Неужели ты не узнаешь меня? |
| He had tried so hard, had done his very best; why wouldn't she allow him to forget? | - Так мучительно он гонит от себя былую мерзость; почему же у Линды опять Попе на уме и на языке? |
| He squeezed her limp hand almost with violence, as though he would force her to come back from this dream of ignoble pleasures, from these base and hateful memories-back into the present, back into reality: the appalling present, the awful reality-but sublime, but significant, but desperately important precisely because of the imminence of that which made them so fearful. | Чуть не до боли сжал Дикарь ее вялую руку, как бы желая силой пробудить Линду от этих постыдных утех, от низменных и ненавистных образов прошлого, вернуть Линду в настоящее, в действительность; в страшную действительность, в ужасную, но возвышенную, значимую, донельзя важную именно из-за неотвратимости и близости того, что наполняет эту действительность ужасом. |
| "Don't you know me, Linda?" | - Неужели не узнаешь меня, Линда? |
| He felt the faint answering pressure of her hand. | Он ощутил слабое ответное пожатие руки. |
| The tears started into his eyes. | Глаза его наполнились слезами. |
| He bent over her and kissed her. | Он наклонился, поцеловал Линду. |
| Her lips moved. | Губы ее шевельнулись. |
| "Pope!" she whispered again, and it was as though he had had a pailful of ordure thrown in his face. | - Попе! - прошептала она, и точно ведром помоев окатили Джона. |
| Anger suddenly boiled up in him. | Гнев вскипел в нем. |
| Balked for the second time, the passion of his grief had found another outlet, was transformed into a passion of agonized rage. | Яростное горе, которому вот уже дважды помешали излиться слезами, обратилось в горестную ярость. |
| "But I'm John!" he shouted. | - Но я же Джон! |
| "I'm John!" | Я Джон! |
| And in his furious misery he actually caught her by the shoulder and shook her. | - И в страдании, в неистовстве своем он схватил ее за плечо и потряс. |
| Linda's eyes fluttered open; she saw him, knew him-" John! "-but situated the real face, the real and violent hands, in an imaginary world-among the inward and private equivalents of patchouli and the Super-Wurlitzer, among the transfigured memories and the strangely transposed sensations that constituted the universe of her dream. | Веки Линды дрогнули и раскрылись; она увидела его, узнала - "Джон!" - но перенесла это лицо, эти реальные, больно трясущие руки в воображаемый, внутренний свой мир дивно претворенной супермузыки и пачулей, расцвеченных воспоминаний, причудливо смещенных восприятий. |
| She knew him for John, her son, but fancied him an intruder into that paradisal Malpais where she had been spending her soma-holiday with Pope. | Это Джон, ее сын, но ей вообразилось, что он вторгся в райский Мальпаис, где она наслаждалась сомоотдыхом с Попе. |
| He was angry because she liked Pope, he was shaking her because Pope was there in the bed-as though there were something wrong, as though all civilized people didn't do the same. | Джон сердится, потому что она любит Попе; Джон трясет ее, потому что Попе с ней рядом в постели, - и разве в этом что-то нехорошее, разве не все цивилизованные люди так любятся? |
| "Every one belongs to every ..." | - Каждый принадлежит вс... |
| Her voice suddenly died into an almost inaudible breathless croaking. Her mouth fell open: she made a desperate effort to fill her lungs with air. But it was as though she had forgotten how to breathe. | Г олос ее вдруг перешел в еле слышное, задыхающееся хрипенье; рот раскрылся, отчаянно хватая воздух, но легкие словно разучились дышать. |
| She tried to cry out-but no sound came; only the terror of her staring eyes revealed what she was suffering. | Она тужилась крикнуть - и не могла издать ни звука; лишь выпученные глаза вопили о лютой муке. |
| Her hands went to her throat, then clawed at the air-the air she could no longer breathe, the air that, for her, had ceased to exist. | Она подняла руки к горлу, скрюченными пальцами ловя воздух, - воздух, который не могла уже поймать, которым кончила уже дышать. |
| The Savage was on his feet, bent over her. | Дикарь вскочил, нагнулся ближе. |
| "What is it, Linda? | - Что с тобой, Линда? |
| What is it?" | Что с тобой? |
| His voice was imploring; it was as though he were begging to be reassured. | - В голосе его была мольба; он словно хотел, чтобы его разуверили, успокоили. |
| The look she gave him was charged with an unspeakable terror-with terror and, it seemed to him, reproach. | Во взгляде Линды он прочел невыразимый ужас и, как показалось ему, упрек. |
| She tried to raise herself in bed, but fell back on to the pillows. Her face was horribly distorted, her lips blue. | Она приподнялась, упала опять в подушки, лицо все искажено, губы синие. |
| The Savage turned and ran up the ward. | Дикарь кинулся за помощью. |
| "Quick, quick!" he shouted. | - Скорей, скорей! - кричал он. |
| "Quick!" | - Скорее же! |
| Standing in the centre of a ring of zipper-hunting twins, the Head Nurse looked round. | Стоявшая в центре игрового круга старшая сестра обернулась к Дикарю. |
| The first moment's astonishment gave place almost instantly to disapproval. | На лице ее мелькнуло удивление и тут же уступило место осуждению. |
| "Don't shout! | - Не кричите! |
| Think of the little ones," she said, frowning. |