| Who was he to be living in the visible presence of God? | Кто он такой, чтобы жить в зримом присутствии Бога? |
| All he deserved to live in was some filthy sty, some blind hole in the ground. Stiff and still aching after his long night of pain, but for that very reason inwardly reassured, he climbed up to the platform of his tower, he looked out over the bright sunrise world which he had regained the right to inhabit. | Ему бы по его заслугам обитать в свином хлеву, в слепой норе... Тело Дикаря одеревенело, плечи ныли после долгой ночной муки, но этим-то и был он внутренне ободрен, и, поднявшись на верх своей башни, он окинул взглядом яркий рассветный мир, в котором обрел право жить. |
| On the north the view was bounded by the long chalk ridge of the Hog's Back, from behind whose eastern extremity rose the towers of the seven skyscrapers which constituted Guildford. | На северном горизонте тянулась Хогсбэкская меловая гряда, за ее восточной оконечностью вставали семь узких небоскребов, составляющих Гилфорд. |
| Seeing them, the Savage made a grimace; but he was to become reconciled to them in course of time; for at night they twinkled gaily with geometrical constellations, or else, flood-lighted, pointed their luminous fingers (with a gesture whose significance nobody in England but the Savage now understood) solemnly towards the plumbless mysteries of heaven. | При виде их Дикарь поморщился, но он вскоре с ними примирится, ибо по ночам они сверкают огнями, как веселые и симметричные созвездия, или же в сплошной прожекторной подсветке высятся, наподобие светозарных перстов, указующих вверх, в непроницаемые тайны неба (хоть жеста этого никто в Англии теперь не понимает, кроме Дикаря). |
| In the valley which separated the Hog's Back from the sandy hill on which the lighthouse stood, Puttenham was a modest little village nine stories high, with silos, a poultry farm, and a small vitamin-D factory. | В долине, отделяющей Хогсбэкскую гряду от холма с маяком, виден Патнам - скромный девятиэтажный поселочек с силосными башнями, птицефермой и фабричкой, производящей витамин Д. |
| On the other side of the lighthouse, towards the South, the ground fell away in long slopes of heather to a chain of ponds. | А на юг от маяка пологие вересковые склоны спускаются к прудам. |
| Beyond them, above the intervening woods, rose the fourteen-story tower of Elstead. | За цепочкою прудов, над лесом встает четырнадцатиэтажной башней Элстед. |
| Dim in the hazy English air, Hindhead and Selborne invited the eye into a blue romantic distance. | Подернутые смутной английской дымкой, Хайндхед и Селборн манят глаз в голубую романтическую даль. |
| But it was not alone the distance that had attracted the Savage to his lighthouse; the near was as seductive as the far. | Но не только дали манят, приманчива и близь. |
| The woods, the open stretches of heather and yellow gorse, the clumps of Scotch firs, the shining ponds with their overhanging birch trees, their water lilies, their beds of rushes-these were beautiful and, to an eye accustomed to the aridities of the American desert, astonishing. | Леса, открытые пространства, поросшие вереском и желтым от цветов утесником, группы сосен, поблескивающие пруды с прибрежными березами, с кувшинками и зарослями камыша -все это красиво и поражает глаз, привыкший к бесплодию американской пустыни. |
| And then the solitude! | А уединенность какая! |
| Whole days passed during which he never saw a human being. | Целыми днями не увидишь человеческой фигурки. |
| The lighthouse was only a quarter of an hour's flight from the Charing-T Tower; but the hills of Malpais were hardly more deserted than this Surrey heath. | От маяка всего лишь четверть часа лететь до Черингтийской лондонской башни, но даже и холмы Мальпаиса не пустыннее этих суррейских вересковых пустошей. |
| The crowds that daily left London, left it only to play Electro-magnetic Golf or Tennis. | Толпы, ежедневно устремляющиеся из Лондона, летят играть в электромагнитный гольф или в теннис. |
| Puttenham possessed no links; the nearest Riemann-surfaces were at Guildford. Flowers and a landscape were the only attractions here. | В Патнаме игровых полей нет; ближайшие римановы поверхности находятся в Гилфорде, а здесь - только цветы да пейзажи. |
| And so, as there was no good reason for coming, nobody came. | Так что лететь сюда незачем. |
| During the first days the Savage lived alone and undisturbed. | Первые дни Дикарь прожил, никем не тревожимый. |
| Of the money which, on his first arrival, John had received for his personal expenses, most had been spent on his equipment. | Большую часть денег, что по прибытии в Англию Джон получил на личные расходы, он потратил теперь, покидая Лондон. |
| Before leaving London he had bought four viscose-woollen blankets, rope and string, nails, glue, a few tools, matches (though he intended in due course to make a fire drill), some pots and pans, two dozen packets of seeds, and ten kilogrammes of wheat flour. | Купил четыре одеяла из вискозной шерсти, нужный инструмент, гвоздей, веревок и бечевок, клею, спичек (с намереньем, однако, смастерить потом дрель для добывания огня), купил простейшую кухонную утварь, пакетов двадцать семян и десять килограммов пшеничной муки. |
| "No, not synthetic starch and cotton-waste flour-substitute," he had insisted. | "Нет, не нужен мне мучной суррогат из синтетического крахмала и пакли, - твердо заявил он продавцу. |
| "Even though it is more nourishing." | - Пусть суррогат питательней, не надо". |
| But when it came to pan-glandular biscuits and vitaminized beef-surrogate, he had not been able to resist the shopman's persuasion. | Но полигормональное печенье и витаминизированую эрзац-говядину ему все-таки всучили. |
| Looking at the tins now, he bitterly reproached himself for his weakness. Loathesome civilized stuff! | Тьфу, цивилизованная гадость! |
| He had made up his mind that he would never eat it, even if he were starving. | "С голоду помру, а не притронусь. |
| "That'll teach them," he thought vindictively. | Я им покажу!" - давал он мысленно свирепый зарок. |
| It would also teach him. | И себе покажет тоже, слабаку! |
| He counted his money. | Он пересчитал деньги. |
| The little that remained would be enough, he hoped, to tide him over the winter. | Осталось мало, но все же хватит, наверное, чтобы перебиться до весны. |
| By next spring, his garden would be producing enough to make him independent of the outside world. | А там огород даст ему независимость от внешнего мира. |
| Meanwhile, there would always be game. | И можно пока что охотиться. |
| He had seen plenty of rabbits, and there were waterfowl on the ponds. | Тут кругом водятся кролики, и на прудах есть дикая птица. |
| He set to work at once to make a bow and arrows. | Он принялся, не мешкая, делать лук и стрелы. |
| There were ash trees near the lighthouse and, for arrow shafts, a whole copse full of beautifully straight hazel saplings. | Поблизости от маяка росли ясени, а для стрел была целая заросль молодого, прямого орешника. |
| He began by felling a young ash, cut out six feet of unbranched stem, stripped off the bark and, paring by paring, shaved away the white wood, as old Mit-sima had taught him, until he had a stave of his own height, stiff at the thickened centre, lively and quick at the slender tips. |