«Окружать себя похожими людьми полезно, – говорит Паркинсон. – Потенциально такие люди могут иметь общие цели, разделять основополагающие принципы мировоззрения и располагать сходным жизненным опытом; все это может способствовать единению, эмпатии и успеху совместных действий. Об этом надо подумать, это интересно».
Еще одним поразительным результатом этого исследования стало наблюдение, согласно которому чем дальше друг от друга в социальной сети находятся два человека, тем менее схожими становятся реакции их мозга. Но линейная зависимость сохраняется только до третьей степени разделения; эта закономерность позволила Кристакису и Фаулеру сформулировать правило трех степеней влияния. «Оно ослабевает, если вы на самом деле не знаете людей, – отмечает Уэтли. – Если вы хотите их узнать, то вам следует сблизиться с ними. Но нам известно и то, что человек, как правило, знает друзей своих друзей и друзей этих последних достаточно хорошо для того, чтобы держаться от них подальше, то есть чтобы понять, что их мозг работает не так, как ваш, и поэтому с ними не надо сближаться».
Паркинсон называет это первое исследование «доказательством концепции» – в нем удалось показать, что можно, помещая людей по одному в сканер, получать интригующие выводы о связях между ними. Однако это всего лишь моментальный снимок, и он порождает следующий важный вопрос: что сначала? Притягиваются ли друг к другу друзья, у которых мозг работает по схожим лекалам? Или нейронные ответы изменяются, потому что люди – друзья и проводят вместе много времени? Пока мы не знаем ответа на эти вопросы.
Здесь в игру вступает Брэд. Он участвует в лонгитюдном исследовании, которое, как надеются Паркинсон и Уэтли, прольет свет на проблему. На этот раз ученые набрали вторую группу студентов и сканируют их мозг до того, как начались занятия. Потом испытуемых будут наблюдать в течение года, чтобы узнать, кто с кем подружится, а затем повторят МРТ-исследование, чтобы узнать, как изменились индивидуальные реакции нейронных сетей в ответ на общение с новыми друзьями. Будут ли они с самого начала вместе смеяться над австралийской комедией? Или искреннее возмущение одного по поводу загрязнения среды сможет изменить чувства другого при взгляде на те фотографии из космоса? Весьма вероятно, что эффект будет действовать в обоих направлениях. Очевидно, нас притягивают люди, которые смотрят на мир так же, как мы, но и наше сознание может изменяться – в буквальном смысле – в результате нашего общения с этими людьми.
Увы, я не могу сейчас дать вам ответ. Исследование, в котором принимает участие Брэд, продлится довольно долго – потребуется время для сбора и анализа данных, – дольше, чем позволяет срок сдачи этой книги, но уже само оно говорит нам о направлении, в каком движется наука. Однако одно из недавних исследований Уэтли позволяет кое о чем догадываться уже сейчас. Испытуемых помещали в аппарат функциональной МРТ и показывали им фрагменты фильмов (подбирались места с неоднозначным содержанием) с отключенным звуком. «Невозможно сказать, какие именно отношения связывают персонажей на экране», – поясняет Уэтли. После просмотра фрагментов участники собираются в группы по пять человек и обсуждают увиденное. Ученые просят их по ходу обсуждения прийти к общему согласию. Являются ли персонажи братьями? Что на самом деле происходит в фильме? «Мы проводим час или два, обсасывая все эти сцены с каждым испытуемым, выясняя, с чем он согласен как с верной интерпретацией», – рассказывает Уэтли. Каждая группа выдает разные интерпретации. Потом все испытуемые снова направляются в сканер, где им снова показывают тот же фрагмент, а также последующие сцены фильма. Мнение каждой группы отчетливо запечатлелось в мозгу испытуемых. Вот что, по словам ученого, происходит: «Вначале картина активности мозга у каждого испытуемого индивидуальна, но затем, после обсуждения, происходит нейронное выравнивание. Эти люди смотрят фильм во второй раз, и теперь возникает впечатление, что фильм демонстрируют одному и тому же мозгу. Люди подстраиваются под общий опыт благодаря разговору»[369].
Аспирантка Эмма Темплтон решила разобраться в том, что именно делало обсуждение интересным для испытуемых, и Уэтли сразу ухватилась за эту идею. Теперь ученые записывают на видео разговоры между незнакомцами один на один, анализируют аудиозапись каждого слова и «расшифровывают» смысл. Это исследование тоже не будет закончено к моменту, когда выйдет моя книга, но предварительные данные уже получены: разговоры, оцениваемые собеседниками как наиболее занимательные, характеризуются быстрым обменом репликами. «Мы считаем, что это достоверный сигнал вовлеченности и взаимопонимания», – отмечает Уэтли[370].
Изучение того типа согласованности в работе головного мозга, который интересует Паркинсон и Уэтли, составляет одно из ведущих направлений современной науки. Эта синхронность была обнаружена и другими способами. Когда люди вместе посещают концерт или участвуют в интересном занятии, то, как обнаружили ученые, в их мозге происходит синхронизация электрической активности, которую можно зарегистрировать на электроэнцефалограмме (ЭЭГ)[371]. Нейробиолог Ури Хассон из Принстонского университета является ведущим специалистом в исследованиях мозгового взаимодействия двух человек. В одном из своих новаторских исследований он помещал испытуемых в сканер и просил их рассказать свои биографии. После этого (испытуемые продолжали находиться в сканере) им прокручивали записи их рассказов. Хассон обнаружил доказательства установления связи между мозгом одного и мозгом другого – они «подстраивались» друг к другу во время прослушивания, и эту подстройку мозговой активности Хассон считает коммуникацией. Чем больше была степень подстройки, тем глубже слушатель понимал суть рассказа[372].
Для того чтобы наблюдать два взаимодействующих мозга одновременно, Джой Хирш, нейробиолог из Йельского университета, прибегла к помощи спектроскопии в ближней инфракрасной области – к тому же методу, какой использовали Сара Ллойд-Фокс и Марк Джонсон в исследовании мозга младенцев. Хирш заказала у одной японской компании аппарат, в сканере которого умещались головы двух взрослых людей. Применив этот аппарат для изучения эффектов зрительного контакта, она и ее коллеги обнаружили: когда люди смотрят друг другу в глаза, нейронная активность оказывается не такой, как при рассматривании какого-либо изображения. Но Хирш обнаружила не только это: «Если вы смотрите на реальное лицо другого человека, то самое замечательное, что происходит, – это активация систем, отвечающих за речь. Думаю, это означает, что непосредственный зрительный контакт с другим человеком – это призыв к действию, к разговору, готовность к совместной деятельности»[373].
Талья Уэтли является представителем совсем небольшой группы исследователей, изучающих мозговые взаимодействия и сосредоточенных на изучении дружбы. «Мы проживаем жизнь в разговорах друг с другом и в выковывании дружеских уз, – говорит она. – Но при этом мы очень мало знаем о том, как именно на самом деле люди контактируют. Мы почти ничего не знаем о том, как объединяются умы двух людей».
«Хорошая беседа, – говорит Уэтли, – это процесс совместного создания чего-то нового. Похоже на прогулку в диком лесу, когда вы не знаете, куда выведет вас незнакомая тропинка. Вы порождаете новые идеи вместе, испытывая переживания, которых никогда не испытали бы наедине с собой». Сотрудничество в науке – прекрасный образец этого, потому что наука созидается коллективными усилиями. «Мы собираемся вместе, решаем проблемы путем мозгового штурма. Так мы начинаем думать глубже и мыслить более творчески – ум хорошо, а два лучше».
Но в реальности наука своими методами пока не может ухватить суть этого процесса. Уэтли вторит жалобе Платта на ограниченность возможностей функциональной МРТ: «Мы проводим эти эксперименты так: засовываем человека в шумящий аппарат и показываем ему картинки. Мы исследуем мозг так, будто он работает как изолированная машина. Получается, что мы как будто работаем с мозгом в банке с формалином». Она подчеркивает, что исследование, свидетелем которого я стала, – это всего лишь тестирование одного человека, помещенного в камеру аппарата МРТ. В ранней работе Хассона такой человек рассказывает историю, которую затем будет слушать другой испытуемый. «Потом вы сравниваете данные, полученные в разное время, и говорите, что да, хорошо, работа мозга слушателя очень похожа на работу мозга рассказчика, – говорит Уэтли. – Но ведь такой же опыт можно поставить и так, чтобы этих людей разделяла временная пропасть в сто лет. Они могли бы никогда не встретиться. Они не создают… короче, это не разговор». Если ей повезет, то она скоро сможет зафиксировать следующий уровень взаимодействия: как умы взаимодействуют в режиме реального времени для выработки общего понимания и общего для них опыта?
Уэтли объединяется с Хассоном, для того чтобы разработать новый метод исследования, который они называют гиперсканированием. Этот метод позволяет двум разным людям в двух аппаратах фМРТ одновременно проходить сканирование и при этом разговаривать друг с другом. Технические трудности значительны, а математика, лежащая в основе метода, поистине внушает ужас. Но Уэтли и ее коллеги близки к тому, чтобы заставить метод работать ради изучения дружбы. Уже есть конструкция, позволяющая соединять сканеры разных университетов через интернет. Во время моего посещения Уэтли общалась по видео с Адамом Бончем из Центрально-Европейского университета в Венгрии; он провел год в лаборатории Уэтли и теперь активно участвует в разработке метода гиперсканирования. Ученым уже удалось сделать несколько пилотных гиперсканеров, используя сканер, расположенный в подвале лаборатории, и другой, в Гарвардском университете. Уэтли сама стала испытуемой в предварительном тестировании. Она легла в камеру аппарата фМРТ в Гарварде, а другой испытуемый находился в сканере Дартмутской лаборатории. Суть опыта заключалась в окончании рассказа – один испытуемый начинал повествование, а второй его заканчивал. По мнению исследователя, опыт прошел блестяще.