[33] в его платьях и костюмах. Женщины эти были не молоды, но прекрасны. И большинство из них даже не были француженками. Мы все знаем роскошных французских femmes d’un certain age – Изабель Аджани, Катрин Денев, Изабель Юппер. Но во французском журнале мы увидели американку Лорен Хаттон в белом жакете и белой шляпе с непременным перышком за лентой. Наша американская актриса Мариза Беренсон позировала с распущенными по плечам кудрями в расшитом блестками синем платье до пола. Американская художница, муза модельера Рэчел Фейнстейн тоже приняла участие в этой фотосессии. Ее рыжие волосы в сочетании с малиновой помадой, лаком для ногтей и болеро из органзы напоминали экзотический десерт. А дальше следовали фотографии Эли Макгроу в белом плаще и Дафны Гиннесс в леопарде. Я спросила себя, почему мы никогда не встречаем фотографии этих роскошных женщин в американских модных журналах – ну или крайне редко? Почему увидеть их можно только в рекламе кремов для увядающей кожи, а не на глянцевых разворотах?
В этом французском выпуске была напечатана серия совершенно шокирующих фотографий Тома Форда. Точнее, шокирующих с точки зрения типичных американцев. Да, да, это было нечто такое, чего никогда не увидишь в американских выпусках Vogue, или Elle, или Glamour, или Allure или, господи прости, Self (все эти журналы я люблю и читаю). Во французском журнале Vogue Томом Фордом восемь страниц были отведены фотографиям пожилых супругов, которые страстно целуются, прикасаются и даже ласкают друг друга! Камера словно нарочно ловила самые сексуальные моменты в жизни этих пар. На снимке были запечатлены седые мужчина и женщина, на лицах которых видны морщины и даже возрастные пигментные пятна на руках. Им явно было за семьдесят, а то и больше.
С годами женщина становится только красивее.
Там были приведены слова Тома Форда: «Je suis fatigué par le culte de la jeunesse»[34].
И не только он один. Во Франции вы повсюду встретите красивых, стильных зрелых женщин – не только в Париже и крупных городах, но и в небольших деревнях. Они сексуальны, и все это признают. Их считают сексуальными, потому что они стали старше, мудрее и более опытны. А опыт – это очень мощная сила и очень привлекательная.
Вопрос в другом, почему в Америке не так? Почему мы считаем, что красота – это исключительно молодость, неопытность и отсутствие знаний? Мне кажется, что нам просто нужно изменить свой взгляд на жизнь.
Мы часто видим фотографии зрелых, даже пожилых мужчин с морщинистыми лицами, седыми волосами и узловатыми руками. Но их мы воспринимаем как воплощение мужской красоты. Вспомните Клинта Иствуда, Шона Коннери, Гарри Дина Стэнтона, Криса Купера и Харви Кейтеля. Этих мужчин нельзя назвать красавцами, но они привлекательны, интересны, сильны. Их снимки можно часто видеть на страницах модных журналов. Поговорите с молодыми девушками и женщинами двадцати-тридцати лет, и они скажут вам, что эти мужчины привлекательны. Удивительно, но двадцатилетние девушки реагируют не на физическую красоту. Их привлекает харизма опыта и достижений.
И остается только гадать, почему мы не столь же великодушны по отношению к женщинам? Это не тривиальная проблема. Если бы мы жили у источника молодости, мы погибли бы из-за него. Задумайтесь: идет борьба за молодость любой ценой, вне зависимости от биологического возраста. Не говорит ли это молодым женщинам о том, что взрослеть и выглядеть старше – это ужасно? Не лишаем ли мы себя тем самым одного из величайших даров взросления – уважения? Зрелые мужчины, достигшие успеха, не скрывают свой возраст, но при этом занимают достойное место в национальном самосознании. Такой мужчина говорит: «Да, я стар, у меня есть морщины и шрамы, и я не боюсь показать их!» Женщинам же, независимо от возраста, никогда не заслужить подобного уважения. Они никогда не становятся своего рода «старейшинами» для представителей молодого поколения. И мы, женщины, очень многое теряем, как теряют и наши дочери и внучки, которым нравится видеть нас, но которые приходят в недоумение, если мы пытаемся вести себя, как их ровесницы.
Мне очень нравятся фотографии художницы Джорджии О’Киф – особенно те, где ей уже за восемьдесят. На ее лице морщины, но при этом она прекрасна, потому что осталась самой собой. Она – источник вдохновения, и я знаю многих женщин, которые со мной согласны. Так почему мы не можем быть такими же?
Почему мы не остаемся женщинами, которые сильны и прекрасны в силу своего возраста, а не наперекор ему? Это правильно. Это жизнь. И это очень по-французски.
Мне нравятся слова Нэнси о том, что красота никак не связана с возрастом. Я вспоминаю массу моментов, когда мне что-то нравилось и казалось красивым именно благодаря возрасту. Как-то я пришла на рынок, чтобы купить винтажную скатерть. И вдруг мне на глаза попался маленький кованый диванчик. Он был весь ржавый и нуждался в ремонте. В любви и заботе. Его нужно было заново покрасить. Но он показался мне прекрасным. Думаю, многим из нас знакомы подобные чувства. Мы ценим возможность спасти сокровище, потому что чувствуем его потенциал. Мы умеем заглядывать за царапины и сколы, потертости и дыры. Мы способны разглядеть нечто исключительное. Исключительное не вопреки ранам времени, а благодаря им.
Когда речь заходит о мебели, о детях, о закатах или о восхитительной еде – мы очень щедры на слово «красиво». Но мы не всегда проявляем ту же щедрость духа по отношению к себе самим. Наоборот, мы слишком суровы, а порой даже жестоки, когда речь заходит о том, что мы видим в зеркале – особенно в определенном возрасте. Наша американская культура жестока к зрелым женщинам. К женщинам среднего возраста. Видите ли, в Соединенных Штатах нет даже деликатного выражения для обозначения стильной, загадочной – я бы даже сказала, красивой зрелой женщины. Нам приходится заимствовать слова у французов. А они знают в этом толк! La femme d’un certain age. Женщина определенного возраста. Как это загадочно!
Да, во Франции вы встретите много красивых и уверенных в себе femmes d’un certain age. Потому ли это, что они от природы красивее женщин американских? Или потому, что они более уверены в себе и считают себя красивыми, несмотря на свой возраст? Думаю, справедливо последнее. И это хорошая новость для американских женщин. Это означает, что, приложив определенные эмоциональные и интеллектуальные усилия, мы тоже можем стать красивыми в этом таинственном французском смысле слова – не вопреки своему возрасту, а благодаря ему. Да, эта внутренняя работа может сочетаться с работой внешней, но ключ к красоте «по-французски» лежит в полном понимании и приятии самой себя. Французский подход к красоте начинается со знания – не простого знания мира, но понимания своего места в нем. С самопознания. И, опираясь на это знание, мы можем наращивать уверенность и ощущение благополучия. Мы можем быть щедры к себе и любить себя. И это один из самых главных секретов французских женщин. Теперь вы его знаете.
Глава 10Запах женщины
Мы с Нэнси выходим из магазина на улицу. Нам пора расставаться, так как Нэнси должна вернуться на работу. Но перед уходом она успевает дать мне урок истории французской парфюмерии и рассказать об уникальных французских парфюмерных магазинах, в которые приходят специально, чтобы выбрать аромат. В Америке ничего подобного нет.
– Традиционные парфюмерные магазины умирают, – говорит Нэнси. – Дамы определенного возраста все еще ходят сюда, но появление Sephora все изменило. Это чисто французская компания. И настоящая революция для Америки. Сюда ходят молодые женщины, потому что это нечто новое. Зрелые женщины не ищут самые новые кремы для кожи и покупают косметику в Pharmacie[35]. Они и дальше будут так поступать, потому что там можно купить косметику самых известных марок: Chanel, Dior, Givenchy, Clarins.
Хочу сразу же пояснить, французская Pharmacie не имеет ничего общего с нашими CVS или Rite Aid. Здесь продают специализированные кремы и другие косметические товары. Здесь есть косметолог, который может принять вас в небольшом кабинете, расспросить о ваших проблемах и выписать вам конкретное средство. Иметь рецепт от своего врача необязательно, поскольку французские аптекари имеют право выписывать рецепты.
Нэнси продолжает урок, посвященный секретам французского обаяния.
– Французские женщины, – говорит она, – не экспериментируют, изменяя режим ухода за собой. Они предпочитают крупные бренды, хранят им верность и не спешат что-то менять.
Я спрашиваю, действительно ли француженки никогда не делают пластических операций, и Нэнси признает, что некоторые из них все же решаются на подтяжку, но после пятидесяти пяти лет.
– Ни в коем случае не раньше, – говорит она. – И очень, очень легкую. Они больше доверяют антицеллюлитным кремам и водам для снятия стресса. Все француженки отправляются на воды после рождения ребенка. Они могут позволить себе принимать спа-процедуры в течение недели, даже если и небогаты. Это отличная детоксикация. Никакой работы, никаких упражнений. Целый день бродишь в халате, принимаешь ванны с водорослями и обливаешься в душах.
«Вау! – думаю я. – Как здорово! Нужно попробовать! Неделя детоксикации в спа пойдет мне на пользу!»
Перед тем как расстаться, Нэнси уговаривает меня зайти в один из традиционных парфюмерных магазинов на улице Пасси. Я обещаю, мы целуемся и расстаемся. Я наблюдаю, как Нэнси энергичным шагом удаляется от меня. И мне немного грустно, что наше маленькое «братство Лаудер» распалось.
Но обещание дано, и я направляюсь дальше по улице Пасси и нахожу тот самый магазин. Я открываю дверь, звякает маленький колокольчик, и я оказываюсь в мире французских ароматов! Secrets de femmes