Согласитесь, сложно понять, что за девушка перед тобой в спортивном костюме- то ли миллионерша, то ли обычная комсомолка. Конечно, их легко можно было бы отличить по стоимости кроссовок, но к счастью, в этом мир их не было.
Кроме того, подобный наряд был очень удобен для активного передвижения и тех погодных условий, что мы застали.
А вот Ханни в своем новом прикиде была больше похожа на учительницу начальных классов.
Мужчинам тоже обновили гардероб. До лордов их внешний вид не дотягивал, но теперь они куда больше походили на порядочных законопослушных граждан.
Короткое прощание произошло на рассвете у главного входа гостевого дома. Даже Валентина пришла туда с перебинтованной рукой и фиксатором на плече.
Я оставляла их с легкостью на сердце и тяжестью на душе. Я радовалась, что эта трудная неделя позади, но в то же время грустила, ведь за это время сроднилась с каждым из них. Даже с Ханни.
И пускай, вернувшись ко двору, мы скорее всего снова начнём играть в светские игры, но эта поездка изменила нас.
Я пожала на прощание руку Ангеле, незаметно вкладывая в неё колечко, которое на балу подарил мне Виктор.
— Думаю, это должно быть у тебя, — с улыбкой произнесла я, а блондинка лишь смущенно кивнула и потупила взор.
Наступил полдень, когда мы с Жаном остановились на короткий привал.
— О, Всеединая, — простонала я, разминая поясницу. От быстрой езды болело всё тело.
— Не переживай, — сказал Жан, глотнув воды из фляги, — к вечеру мы будем в имении Болина. — А каков его статус? Он ведь не может быть герцогом? — поинтересовалась я, осознав, что не знаю, какой властью обладает мой родственник.
— Он барон земель, некогда входивших в твое герцогство. Так что свои земельные участки, пускай и скромные, он не потерял. В любом случае, сбавлять скорость мы не можем, иначе не успеем добраться до темноты. А проводить ещё одну ночь под открытым небом мне ужасно не хочется. Особенно, с такой погодой.
Воздух и впрямь стал еще холоднее, ветер усилился, а тёмные тяжелые тучи висели совсем низко.
Я достала из котомки нарезанные заранее хлеб и ветчину, и сделав бутерброд, откусила большой кусок.
— Касательно вчерашнего и всей этой истории с нашей помолвкой, — набравшись храбрости подала голос я, — ты ведь знаешь, что я не невинна?
— Вот как? — удивленно произнёс Жан, — и кто этот счастливчик? Неужели Виктор?
— Нет, конечно нет. Я имею ввиду не тело Николь, а себя, Нику. У Николь, насколько мне известно, с этим всё под контролем. Но проверять я не стала.
Жан кивнул и сказал:
— Что ж, тогда и я должен признаться. Я тоже не невинен.
Учитывая, что о его похождениях с оперной певичкой знал весь двор, я не смогла сдержать улыбки.
— Но вчерашняя ночь не означает, что я определилась, хочу ли я вступать с тобой в брак. Фиктивный или … какой бы то ни было, — я не смогла произнести слово «настоящий». Почему-то мне показалось это слишком самонадеянным.
— Я об этом и не просил, — отозвался Жан.
— Было похоже на обратное.
— Видишь ли, Ника, я в первую очередь госслужащий. И моя работа, как ты могла заметить, заключается не в том, чтобы перебирать бумажки. Я все так же не смогу тебе полностью открыться или посвящать много времени. А ты все та же иномирка. В сущности, с нашего разговора в поместье Блосс ничего не изменилось. Так что, и проблемы никуда не исчезли.
Ага, в том числе и с Ханни.
Это Валентина и Ангела нашли себе парней за эту поездку, а она так и осталась свободным пятым колесом в телеге. И могла разбить любую из этих пар в считанные секунды.
— Мы все так же скорее всего не сможем стать по-настоящему близкими друг другу. Я не смогу сейчас тебе этого дать. А вчера… это была…
— Минута слабости? — фыркнула я.
Жан поджал губы, но ничего не ответил.
— Осторожнее, маркиз, от таких слабостей появляются дети, — ляпнула я до того, как умудрилась понять, что за дурость сморозила.
Чёрт, он же потерял ребёнка. Даже если это было давно, едва ли след от утраты исчез из его души. И каким бы чопорным прагматиком и до абсурдного рациональным он не был, я была неправа, сказав такое. Нельзя, просто нельзя упомянать некоторые вещи, даже в ссоре, как бы сильно я не злилась.
Жан лишь угрюмо посмотрел на меня, а я хмуро отвела взгляд.
До имения Болина мы ехали молча.
Глава 36. В которой я возвращаюсь домой.
Часть 1
— Госпожа Николь! Радость — то какая! — на пороге двухэтажного коттеджа нас встречала незнакомая мне тучная женщина с русыми волосами, спрятанными под косынкой, сером платье и белом переднике.
Она вскинула свои толстые ручки и обхватила мое лицо ладонями, словно не могла наглядеться на меня. Ещё чуть-чуть и думала, что сейчас она меня влажно чмокнет.
— Марса, перестань! — услышала я знакомый низкий голос и не сдержала улыбки.
Рядом с толстушкой на пороге возникла Одри, все с той же идеально ровной осанкой, чопорным выражением лица и руками, скрещенными за спиной.
— Леди Килли должно быть очень устала с дороги, не донимай её. И ради Всеединой Равы, дай гостям пройти. Ты что, не видишь, на улице вот-вот разбушуется ураган.
И в самом деле, мы с Жаном доехали очень вовремя.
Одри раздраженно пихнула Марсу в бок, и та отодвинулась, позволяя нам войти.
Внутри приятно пахло сосной, а разожженные камины и печи заливали комнаты мягким теплом и светом.
Все имение было отделано светлым деревом, на больших окнах висели тяжелые шторы, а полы покрывали мягкие ковры. Надо сказать, домишко у Болина был уютный и очень домашний. Совсем не похожий на ярмарку тщеславия, каким я его представляла.
— Ника? — прошептала Одри мне на ухо.
Я кивнула, а гувернантка тихо затараторила:
— Налево- кухня и малая столовая, направо- большая столовая, гостиная и кабинет. Видишь лестницу на второй этаж? Первая дверь налево- твоя спальня. Следом комната Лауры. А последняя комната в крыле- моя. Левое крыло второго этажа- мужское, туда не ходи.
Я снова кивнула. Одри как всегда изъяснялась кратко и по делу. В сердцах я обняла её. Женщина немного поворчала, но оттаяла и обняла меня в ответ.
— Кхе-кхе, — раздалось сзади.
Я обернулась и увидела кузена. Длинные темные волосы были зачесаны назад, а сам он был одет в красный бархатный сюртук, слишком нарядный для того, чтобы просто так ходить в нем по дому. Наверняка готовился к приезду гостей, и тем самым долгожданным гостем была отнюдь не я.
— Лорд Рамиро, — поспешил выслужиться Болин, а затем, косо посмотрев на меня, процедил, — Кузина… рад, что вы целы и невредимы.
— А мы — то как рады, вы себе не представляете! — подал голос Жан, — кстати, я слышал, у вас есть кое-что для меня.
С этими словами из-за угла со стороны малой столовой высунулись две головы. Это были Гретта и Мария. Приятно было знать, что они уцелели.
Гретта шмыгала носом, а лицо Марии просияло, как у радостного песика, при виде хозяина.
— Вообще-то Мария- моя служанка, лорд Рамиро. Неужели вы забыли, что отдали её в моё распоряжение?
Из милого пёсика Мария тут же превратилась в скалящегося волка. Находясь на службе, она не могла себе позволить проявлять эмоции, а сейчас, видимо, расслабилась. Но тут я осознала кое-что ещё!
Она смотрела на меня не как на раздражающую начальницу или соперницу в любви. Нет, она смотрела на меня, как на злую мачеху, считавшую явно недостойной своего драгоценного папеньки. И хотя Жан никак не мог быть отцом этой пятнадцатилетней девчонки, но это наводило на определенные мысли.
Жан хотел мне что-то ответить, когда сверху раздался детский возглас:
— Никки!
Я обернулась и увидела Лауру. Она торопилась, шлепая босыми ногами по лестнице. Младшая сестра была одета в белую ночную сорочку, а её пепельные волосы развивались за спиной.
— Госпожа, где ж это видано, спускаться в таком виде к гостям! — запричитала Марса.
Болин тоже хотел что-то вставить, но Рамиро не позволил ему:
— Полно вам, дайте малютке порадоваться, что старшая сестра вернулась невредимой, — произнес рыжий.
Мне сложно было представить, что переживала Лаура все эти дни, учитывая, что однажды её родители точно так же не вернулись домой.
Болин пытался вставить что-то ещё, но Жан снова поднял руку.
— Дорогой хозяин, мы очень устали с дороги, потому, я предпочел вести бы все разговоры завтра.
И не дожидаясь ответа, он удалился наверх.
Весь следующий день прошел лениво. По большей части я валялась в постели, читала Лауре сказки и объедалась до отвала вкусностями, подносы с которыми доставляли мне прямо в комнату.
Но когда ближе к вечеру в мою комнату вторглась Одри с её фирменным взглядом матери-настоятельницы, я поняла, что больше филонить мне не удастся.
— Болин хочет видеть всех за ужином, — произнесла она.
— Может все-таки мне удастся сказаться больной и слабой с дороги ещё немного? — мне очень не хотелось выбираться из своего кокона и решать какие-то дела с теми, кто будет присутствовать на этом ужине. А если конкретнее, то с двумя мужчинами, которые обязательно будут там.
— Я сказала «хочет»? Нет, Болин требует, и твоего присутствия в том числе, — широким шагом Одри вошла в мою комнату.
Спальня была сделана в светлых тонах, и обставлена достаточно скромно. Но те вещи и мебель, которые здесь все-таки имелись, явно были хорошего качества. Думаю, Николь забрала их с собой из родительского дома.
И сейчас Одри распахнула дверцы резного платяного шкафа и приценивалась к платьям, которые заранее подготовили к моему приезду.
— Может сама все расскажешь, или мне стоит выпытывать? Как тебе удалось спастись? Почему ты обручена с Жаном Рамиро? И что там с Окном?
При упоминании последнего я поморщилась, вспоминая Джаспера. Я тяжело вздохнула и принялась рассказывать ей все события последнего месяца, что она пропустила, пока моя компаньонка купала меня, подбирала одежду и укладывала волосы.
— Вот значит как… Николь в порядке и обустроилась на новом месте… — задумчиво произнесла она.
— Вполне. И она взяла с меня слово позаботиться о Лауре.
— Ты более чем выполняешь это обещание, — заметила женщина, — чего стоит только законодательное изменение брачного возраста. Думаю, на такое даже Николь не рассчитывала. Ты молодец, — похвалила меня она.
— Это все прекрасно, но для чего ты меня так собираешь? — не выдержав спросила я, — Николь жила с Болином девять лет под одной крышей, уверена, он видел её и не при параде. А Жан и вовсе видел меня… — я осеклась.
Я рассказала ей всё, да не все. О той ночи в гостевом доме, когда я ужинала с ним в одном нижнем белье, я предпочла умолчать.
— …в лесу, я явно не походила там на благородную леди, — выкрутилась я.
Одри фыркнула.
— Таковы правила. Тем более, последние пару дней Болин ведет себя странно. Резче, чем обычно, нервный, дёрганый. Лучше не играй у него на нервах. Я знаю, ты это любишь, не спорь. Один только приём у понтифика чего стоил.
— Постараюсь, — поджала губы я, — но ничего не обещаю.
К ужину я спустилась в строящимся платье бутылочного цвета, с завитыми локонами и легким макияжем (Одри сочла мой вид слишком бледным и измученным, чтобы предстать так перед женихом и кузеном).
Лаура тоже вышагивала рядом со мной, придерживая длинные юбки лазурного платья. Мы вошли в большую столовую (хотя достаточно было и малой, но большая выглядела солиднее из-за зеленых тканевых обоев, расписанных позолотой).
— Господа, — мы присели в вежливых книксенах.
Мужчины встали, а я не смогла не отметить заинтересованный взгляд Жана на своей персоне. Видимо, за эти дни он так привык наблюдать замарашку, что при виде меня в образе леди его глаза заискрились. Я довольно хмыкнула, но ничего не сказала. Всё-таки вчера мы наговорили друг другу всякого, и я не знала, что мне стоит с этим делать и стоит ли вообще. Я, бесспорно, перегнула палку, но его отношение все ещё холодом отзывалось в моем сердце.
Болин вежливо отодвинул стулья, позволяя нам присесть, и от случайного прикосновения его руки к моему плечу, в моем горле пересохло, а где-то в глубине сознания заворочалось нехорошее предчувствие. Но понять, связано ли это было с драконьим чутьем, или с тем, что я ожидала от кузена какой-то выходки- понять было сложно.
Потому я молча села на свое место и чинно нанизывала на вилку овощной салат, поданный в качестве закуски. Про себя я так де отметила, что на стол нам накрывала Гретта, а Мария и Одри чинно стояли у стены, сложив ладони спереди в замок. Видимо, они были здесь на тот случай, если кому-то из господ нужно будет отдать личное распоряжение.
— Вы хорошо отдохнули? — вежливо спросил Болин, когда мы закончили с основным блюдом.
— Да, благодарю, — чинно ответил Жан.
Ещё какое-то время они продолжали обмениваться любезностями, пока я упорно пыталась не зевнуть, но вскоре Болин перестал ходить вокруг да около, и перешёл к интересующему его вопросу.
— В связи с тем, что вы так долго находились в поездке, думаю, вы поймете, если завтра я приглашу врачевателя, чтобы проверить состояние Николь.
— Не волнуйтесь, кузен, нас уже осматривали в Ройсе, ничего серьезного, кроме легкого обезвоживания со мной не произошло, но спасибо за заботу, — отозвалась я.
— Нет, леди, вы не поняли. Этот врачеватель должен будет проверить совсем не это. Учитывая, что вы непонятно с кем и непонятно где блуждали почти неделю, то врачеватель…
— Он хочет проверить вас на невинность, — отозвался Жан, прерывая потуги Болина, вызывая тем самым стыдливый румянец на щеках у всех присутствующих.
— Что? — от возмущения я чуть не задохнулась.
— Что тебя удивляет, кузина? — холодно спросил Болин.
— Позвольте, но что это меняет? — вклинился Рамиро, — если окажется, что леди не невинна, вы попытаетесь привлечь меня к ответственности и женить на ней? Но мы и так обручены.
— Прошу прощения, лорд, но вы не славитесь как человек, готовый взять опороченную деву в жены, — заявил Болин, а я удивилась его дерзости.
Несомненно, он намекал на ту историю с певичкой, когда Жан отказался сочетаться с ней браком.
— Тем более, вы присоединились к Николь далеко не в начале её пути. Я должен быть уверен, что её не обесчестил кто-то другой.
— Да там было еще как минимум пять свидетелей! — возмутилась я.
— И все же, — упрямо заявил кузен, — мало ли что с вами могли сделать мятежники или грабители в тех лесах. И уж тем более, если она понесет, то я просто не смогу выдать замуж за правую руку короля.
У меня в глазах потемнело от злости. Этот напыщенный индюк явно пытался саботировать свадьбу. Но зачем ему это? В глазах честолюбивого кузена Жан Рамиро- отличная партия для меня. Пускай, я и выше его по статусу, но маркиз обладал невероятным влиянием и лояльностью короля. Так зачем ему это? Неужели…
— У вас есть другой жених на примете для вашей подопечной? — сухо спросил Жан.
Кажется, он пришёл к таким же выводам, что и я. Единственным вариантом, при котором эта помолвка могла быть невыгодна Болину — лишь в том случае, если на меня у него уже были планы.
Он ожидал, что я не преуспею при дворе, и, выдав Лауру за графа Гизоффа, отдамся на его милость, тому, кого он сам мне выбрал. А сейчас, в связи с новым законом, смертью Гизоффа и моей помолвкой все его планы развалились, как карточный домик. Потому, я даже не сомневалась, что приглашенный им врачеватель подтвердит его худшие опасения.
— Что вы, лорд, кончено, руки герцогини просили многие…
Ага, вот только ни я сама, ни Николь об этом не знала.
— … Я всего лишь хочу уберечь вашу и нашу семьи от позора и взаимных претензий, — пролебезил Болин.
— Все в порядке, лорд, — в голосе Жана послышались холодные нотки, — даже если леди Килли окажется… не девицей, я все равно намерен на ней жениться. Это приказ самого короля, а его не оспаривают.
Мне бы стоило радоваться, что я буду избавлена от такого унижения, но после последней фразы Жана я поджала губы. Она больно задела меня, хотя замуж за него я и вовсе не хотела. Но это он был инициатором брака. Это он сделал первый шаг ко мне. Почему же сейчас он выглядит как заложник обстоятельств? И вообще, какое мне до этого дело?
Кажется, я сама заигралась и построила какие-то ожидания и предположения, неверно трактовав его поведение. Что ж, буду умнее. Стоит не забывать, что Жан в первую очередь фаворит Ханни. Всегда им был. А все это- всего лишь навязанный брак со злодейкой. Типичный поворот сюжета в линии влюбленных. Всего лишь небольшая преграда к совместному счастью. Кажется, я была слишком самонадеянна, но против сюжета не попрешь.
— Поэтому, не стоит утруждать лекаря прибытием сюда по такому поводу, — рыжий улыбнулся уголками губ.
— Что ж, если вас все устраивает…
— Более чем.
— То кто я такой, чтобы перечить велению короля, — с наигранной покорностью произнес кузен.
Жан отложил вилку и нож, встав из-за стола.
— Благодарю за ужин, лорд, все было великолепно.
С этими словами маркиз удалился из столовой, а Мария последовала за ним.
— Что ж, пожалуй, и я тоже… — неуверенно начала я.
— Одри, отведи младшую герцогиню в покои. Нам нужно многое обсудить с её старшей сестрой, — прервал меня Болин, сверкнув глазами.
Часть 2.
— Что ж, Никки, ты как всегда доставляешь одни проблемы, — фыркнул Болин, дождавшись, когда мы останемся наедине.
Я молча посмотрела ему в глаза, а мужчина тем временем, разваливавшись на стуле, продолжал:
— Лояльность принцессы и закон, портящий помолвку Лауры; друзья из совета существ; знатный женишок…
— Все так, как вы и хотели, дорогой кузен, разве нет? — насмешливо произнесла я, — хорошие связи, чтобы восстановить доброе имя нашей семьи.
— Это Рамиро-то поможет восстановить нам доброе имя? Или Фернанда? — Болин хлопнул рукой по столу.
— Я следовала исключительно вашим наставлениям, — настаивала я.
— Если бы ты следовала моим советам, то тихонько училась бы, покорилась бы моему решению выдать вас с сестрой замуж, — кузен придвинулся, а в его глазах появились недобрые огоньки.
— Решительно не понимаю, о чем вы, — гордо произнесла я, глядя ему в глаза.
— Всё ты понимаешь, тварь, — прошипел Болин.
— Достаточно на сегодня, — я встала со стула и быстрым шагом зашагала из столовой, подгоняемая ощущением дикой паники и предчувствием чего-то дурного. В голове была лишь одна мысль: мне нужно убраться от него, подальше, и как можно быстрее. Но Болин последовал за мной.
— Я не отпускал тебя, — крикнул мужчина.
— Нам не о чем разговаривать, — кинула я, вскочив на лестницу, — Я герцогиня, мне не нужно разрешение человека ниже меня по статусу, желающего использовать меня, как инструмент!
— Я твой опекун! — гаркнул он, нагоняя меня на втором этаже и хватая за руку чуть выше локтя.
— Совсем скоро перестанешь им быть. И судя по всему, это расстраивает только тебя.
Я вырвала свою руку и пренебрежительно посмотрела на этого хама, а затем развернувшись попыталась удалиться снова, но не тут — то было. Болин двумя длинными шагами пересек половину лестничного пролета.
— Почему ты не можешь быть просто нормальной? — с горечью в голосе спросил он, нависая надо мной, — почему ты просто не могла оставить все как есть, сделать то, что от тебя требуется?
Он тараторил, словно заведенный. По его лицу тикали крупные капельки пота, а зрачки бешено метались туда-сюда. Он и до этого был не самым приятным человеком, но сейчас в него будто вселился бес.
Я замолчала, не желая провоцировать его сильнее, но он продолжал:
— Почему до тебя никак не дойдет? Как я должен объяснять эту ситуацию остальным?
— Кому остальным? — изумилась я, — Ты… ты действительно кому-то меня продал?
Но вместо ответа он схватил меня за плечи и стал трясти.
— Делай, как я говорю, Николь. Хватит своевольничать! К чему ты нас приведешь?!
— Отпусти мен, мне больно! — взвизгнула я, вырываясь из его цепких рук, но не тут — то было.
Болин одной рукой схватил меня за волосы, а второй за горло, подступив так близко, что мне пришлось перегнуться через перила, и вот уже половина моего тела буквально свисала над лестничным колодцем. А он все продолжал кричать, брызжа слюной.
— Ты ничего не можешь сделать нормально. Без тебя было бы намного проще! Верно! Без тебя… — он сдавил мое горло ещё сильнее, а я могла лишь таращиться на него.
Даже в лесу я находилась не в такой опасности, как в его доме. Ещё никогда за все своё пребывание в этом мире я не была так близка к смерти.
— Да, несчатный случай… с тобйо просто приключился несчастный случай… все так и будет… — бормотал он.
Мысли, лихорадочно крутившиеся в голове внезапно стали тускнеть и меркнуть, видимо от недостатка кислорода. Неужели, все это время я боялась не того человека?
Голова закружилась, а в глазах стало темнеть, когда внезапно его хватка ослабла. Болин обмяк и, словно мешок покатился по лестнице. Все случилось слишком быстро. Вот он только что таращился на меня выпученными глазищами, полными безумия, а вот он с глухим стуком ударяется о ступеньки. Раздался уже до тошноты знакомый мне хруст сломанной шеи.
Я растерянно огляделась по сторонам, жадно глотая воздух, и увидела, что рядом со мной стоит Одри. Она с каменным хладнокровием смотрела вниз лестницы, где теперь уже лежало тело моего кузена.
— Одри ты… толкнула его? — хрипло произнесла я. После таких удушающих объятий, нормальный голос вернется ко мне еще не скоро.
— Он бы тебя убил, — сухо произнесла женщина.
Не было похоже, что она очень уж раскаивается в своем поступке.
— Но как же… ты ведь была связанна с ним магическим договором.
— В котором я обязалась защищать тебя. Даже от него. Но думаю, он пропустил тот пункт, в котором я не должна препятствовать ему по случайности.
— Но что… что же теперь делать? — я нервно закусила губу, заправляя за уши разметавшиеся волосы.
Одри лишь закусила щеку изнутри и нахмурилась. Она действовала интуитивно, и о последствиях она не думала.
— Он ведь гребаный барон! Что с тобой будет?
— Я не…
— Ничего не говори, мы должны избавиться от него, придумать тебе алиби, я столько детективов читала…Мы что-нибудь придумаем, дай мне минутку….
— Кажется, наше время вышло, — сухо произнесла женщина, кивая головой.
Я обернулась и увидела Жана, стоящего у арки, ведущей на кухню. Как он там оказался, он же ушел спать?
В голове тут же пронеслись его слова…
Я в первую очередь госслужащий.
Работа для меня сейчас важнее всего.
Я выполняю свой долг перед короной.
Чёрт, он ведь управляет всеми жандармами. Его долг сообщить о преступлении. О том, что какая-то гувернантка убила своего хозяина. И как долго он тут стоит? Как много он услышал? Что он видел?
Жан отстраненно посмотрел на нас, а затем подошел к телу и склонился над ним.
Он не произнес ни слова, а по его лицу невозможно было хоть что-то прочесть, от чего мое сердце бешено заколотилось в груди. Боже, скажи хоть что-нибудь! Выдай хоть одну эмоцию!
Мужчина коснулся рукой тела моего кузена и сухо резюмировал.
— Мёртв.
Черт, да это и без тебя понятно. Как много людей живет с неестественно выгнутой шеей?
— Жаль… — произнес Жан, выпрямляясь, и поправляя свои волосы назад, — Похоже он выпил за ужином больше вина, чем следовало и упал с лестницы.
Чего?
— Какая потеря для общества. Леди Килли будет убита горем, — продолжил он, как ни в чем ни бывало.
— Что ты такое несешь? — ошарашенно произнесла я, но Одри пихнула меня в бок.
— Он прикрывает нас, дурында, — тихо процедила она, а вслух чинно произнесла, — Да, несомненно трагедия. Герцогиня и я еще не один день будем носить траурный черный в память об умершем.
И тут до шокированной всем этим меня запоздало дошло. В голове закрутились шестеренки, но мне все ещё было дурно. Слабо пошатываясь я спустилась вниз, осторожно обойдя мертвого кузена и выдавила:
— Мне нужно на воздух, подышать.
Я дернула дверь, и ночная прохлада обдала мое лицо. Дышать стало легче, и гудение в голове ослабло.
Я вышла из дома, но сделала всего несколько шагов и замерла, пялясь в черноту рощу за оградой. Я была совершенно пуста внутри, хотя, казалось, все прошедшие события должны были закалить меня. Но дело было в том, что имени Килли дало мне какую-то уверенность в собственной безопасности. Обещание того, что все плохое уже позади.
Я встрепенулась, когда поняла, что моего носа коснулось что-то холодное. Задрав голову высоко вверх, я поняла, что идет снег. Первый, неуверенный, мелкий. Но это был именно он. Почему-то круги, описываемые снежинками в воздухе меня успокоили и утешили. Вероятно, от того, что хотя бы это было мне знакомо и напоминало о доме.
Входная дверь снова скрипнула и на пороге появилась Одри с шерстяной шалью в руках. Она молча подошла ко мне и накинула её на мои плечи.
— Что теперь будет? — спросила я у неё.
— Рамиро велел своей девчонке Марии, оттащить тело Болина в его спальню и обыскать. А Гретта уже натирает полы. Марсу он отправил в комнату к Лауре. От этих криков она проснулась, но… ей не зачем видеть такое.
— А полиция? Вернее, жандармы?
Одри пожала плечами.
— Он сказал, что в них нет нужды, хотя жандармов вызывают и при несчастных случаях. Но маркиз сказал, что скоро сюда прибудет его гость, который займётся этим делом. И нам не о чем беспокоиться.
Эти загадки раздражали. Но вероятно, раз Рамиро говорил так расплывчато, то это значило, что приедет кто-то по-настоящему важный и секретный.
В ответ на всё это я лишь кивнула головой.
— Пойдем в дом, а то простудишься, — сказала женщина.
— Ты ступай, а я ещё немного постою здесь, — отозвалась я, — и да, Одри… спасибо.