— Выпьем. Точно мясного пирога не хочешь?
— Знаешь, а давай. Пахнет очень уж завлекательно. Как только ты его так ловко без огня разогрел?
Ответом стала хитрая ухмылка:
— А это — секрет!
Встретились мы в подземелье спустя полтора дня. Всё тот же Корноух привёл. Но как привёл, так и самоустранился. Правильно, в принципе: работать с чистильщиками предстоит именно мне и репутацию выстраивать тоже лучше самому.
Перед грядущим знакомством я постарался сжульничать, как только можно. Своему Паучьему Прикиду я заблаговременно придал внешность кожаного комбинезона с пристежным капюшоном и глухой зеркальной маской на всё лицо; причём комбинезон я словно наддул, добавляя себе объёма и роста. Сильнее всего изменились ноги: я удлинил их, визуально смещая колени вниз на три пальца, а стопы — на все шесть.
Собственно, с некоторых пор я и по улице ходил именно так, словно на то ли коротких ходулях, то ли ну о-о-очень высоких платформах. Меня безмерно раздражали мои слишком короткие детские ноги, вот я и вытянул их с помощью плотной иллюзии, чтобы поспевать за взрослыми не только бегом.
Но как я ни старался, дорастить свою внешность до габаритов хотя бы двенадцатилетки не вышло. Точнее, я мог изобразить хоть двухметрового здоровилу — и когда я свой дом снимал, так и сделал, потому как к моему естественному виду у домовладельца возникло бы много лишних вопросов — но тогда пришлось бы свернуться калачиком в «пузе» этого здоровилы, а увеличенным в соответствующей мере Паучьим Прикидом рулить, как крупным человекообразным роботом на магической тяге. (Да, так тоже можно, я пробовал; расход маны, вырастающий при этом раза в три, меня не пугал. Но предстань я в таком виде, и напрочь потерялась бы одна из основных целей всей затеи: тренировка тела с наработкой рефлексов).
Кроме того, как успел просветить меня Корноух, для моей новой подработки малые рост и возраст — это большое преимущество. Банды чистильщиков неспроста вербовали мелочь лет 10–11 и отпускали на волю перестарков, которым исполнилось 16–17.
Среди ожидающей нас тройки самым старшим выглядел крепкий, приземистый шатен как раз лет шестнадцати с ожогом вроде кислотного на левой щеке. Отметина непростая: кривоватая такая загогулина, словно некий густой едкий плевок влетел в лицо, немного промазав мимо глаза, и потёк вниз, к углу рта, покуда не стёрли или не смыли. Для моего беглого магического взора шрам отражался в ауре ещё более неприятной отметиной, чем на теле мясном — словно жёлто-серая клякса с корнями. Собственно, потому я и не спутал бы это с обычным ожогом от огня: совсем разные последствия.
Тот же шатен и шагнул нам навстречу:
— Значит, ты будешь Вейлиф? Что-то мелковат для могучего мага.
— Я в курсе, что ростом не вышел. Но мне не бочки ворочать, я Наблюдатель.
— О-о, целый Наблюдатель. И какой круг чар тебе покорился? Неужто уже даже первый?
— Вообще-то третий. Или вам толком ничего про меня не сказали?
— Наговорить можно много чего, а без испытания на зачистку тебя никто не возьмёт.
— Тогда испытывай, да пойдём. У меня ещё наверху дела не доделаны.
— О, какой важный господин до нас снизошёл! Может, лучше сразу…
— Крюк.
Одного слова стоящей за спиной шатена тёмно-рыжей девчонки хватило, чтобы тот осёкся. Насчёт самого старшего в тройке я, пожалуй, дал маху. То есть по возрасту-то этот самый Крюк и впрямь обходил своих напарников: рыжей вряд ли давно исполнилось пятнадцать, а молчаливый, тощий, наголо бритый пацан смотрелся и того моложе — но вот в лидерах явно ходила девица. Харизмы судьба ей отсыпала щедро, да и мудростью, похоже, не обидела. Если чисто о параметрах говорить. О жребии.
— Третий круг — это уже серьёзно, — сказала она хрипловатым, как бы немного простуженным, но всё же приятного тембра голосом. Была бы постарше — сказал, что сексуальным. — Мага, умеющего плести такие чары, злить глупо. Но и поверить в такое непросто.
— Верить я не предлагаю. Но легко могу продемонстрировать что-нибудь соответствующее.
— И что же?
— Ну… за той стеной ничего важного нет? Отлично. Тогда вот.
Находились мы, как уже сказано, в подземелье. Точнее, в продолговатом зале, вырубленном на глубине метров так десяти в мягком рыжеватом сланце: одной из важнейших причин, почему под столицей так много всяких ходов, штреков, шахт и тоннелей. Учтённых и нет.
Копать легко. Чай, это не гранит сверлить да базальт долбить.
Я повёл поднятой рукой, почти не шевеля предплечьем и делая резкие секущие жесты одной лишь кистью (в чём вообще-то нет нужды, но безмолвное и безжестовое чародейство выглядело бы излишне круто), и в стене с хрустящим треском образовались четыре параллельные щели. Каждая длиной в пол-ладони, шириной в полпальца и достаточно глубокая, чтобы в свете малых осветительных шаров, закреплённых у нас на поясах, казаться бездонной.
— Чары называются Мистический Заряд, — сообщил я. — Формально нулевой круг, но накачка до второго круга, помимо роста размеров каждого заряда, значительно усиливает проникающий эффект. Третий класс защиты такое не остановит, да и четвёртый долго не простоит. Множественность атаки выводит её на третий круг.
В переводе на обычный язык: я только что продемонстрировал, что могу разделать на кровавые лоскуты воина в полных латах. Даже четырёх таких воинов сразу, если латы не зачарованы. И, само собой, если сами воины не особо сильны да опытны.
Шатен проникся. И побледнел.
Да, магия третьего круга — это не шуточки. Владеющий чем-то подобным — примерно как в моём первом мире боец со штурмовой винтовкой (или даже реактивным пехотным огнемётом… если атакующие чары творит не Наблюдатель вроде меня, а мощный Сотрясатель, у которого перекос в энергию). Разница между магом и бойцом в том, что эту «винтовку» нельзя отнять. И боеприпас у мага восстанавливается, причём у Сотрясателей — сам собой и весьма быстро.
Я на свою атаку не потратил и пятой части резерва, кстати. Но сделаю вид, что слил половину.
— Как скоро сможешь повторить? — спросила рыжая.
— Повторить — хоть сейчас. И не одиночный Мистический Заряд, а всю серию. Но вот возместить потраченные силы… если хорошо сосредоточусь, то за сорок вдохов. — Снова преуменьшение. Но я не намерен выдавать не только полный объём резерва, но и насколько хорош мой контроль. — Или сорок пять.
— А если надо восстанавливаться на бегу?
— Тогда дольше. Если надо драпать так быстро, что без ускоряющих чар никак, то может выйти и так, что расход окажется выше пополнения.
— Откровенно.
— Ну так Лидеру надо знать, кто на что способен. Кстати, может, уже познакомимся?
— Разумно. Это, как ты уже слышал, Крюк. Он у нас за Авангарда, хотя скорее просто разведчик и носильщик. В такие места и зарубы, где надо держать удар, мы не лезем. Я — Мокрица. Лидер и сама себе Советник. А это — Болтун, Арьергард. Все вместе мы — банда Кротов.
— Её остатки, — буркнул шатен.
— Да, недавно нас было больше. Но наши ведьмачки… — вздох, — в общем, одной не свезло, да и второй… как бы тоже. Гм. Ты вроде силён, но опыта у тебя нет, так что делай, что скажу, а вперёд не суйся.
— Даже в мыслях не было. Значит, сегодня — притирка?
— Нет, — Мокрица поморщилась. Интересно, за что ей такое прозвище выдали? Чисто за рыжину или ещё какие причины есть? — На притирки и проверки у нас просто нет времени. Придётся лезть с ногами, да сразу в самый жир. Кстати, что ты ещё из боевого умеешь, кроме Зарядов этих?
— А что надо?
— Дело скорее в том, чего НЕ надо. Огня. Или того, что может дать искру.
— Рудничные газы? Риск объёмного взрыва? Понимаю. Значит, в минус Огонь и Молнии. Учту.
— Тогда пошагали. Пока, Корноух.
— Удачи вам, молодёжь.
Вот так легко и просто (нет) я и стал новым Кротом на половинную ставку.
Сомневаюсь, что меня бы вот так сразу взяли в оборот, если бы не общая тяжесть ситуации, в которую попала рыжая с коллегами. Из-за выбытия обеих дам с приемлемым чутьём на магию банде стало слишком уж рискованно работать, вот и накопили долгов перед волчанскими. Я же Кротов совершенно не фигурально спас. Самое малое от расформирования.
Какой же работой занимались Мокрица с коллегами? Зачем спускались под землю?
Если мир пронизан магией, а море маны доступно всем, кто отбрасывает на него свою тень, вышло бы очень странно, если бы пользоваться ею могли только разумные существа. Сверх того, принятие судьбы случается отнюдь не только у вертикальных гуманоидов. Или даже одних лишь млекопитающих. К добру или худу, но такой привилегии у высших животных нет. Более того: иной раз на тропу развития встают даже растения с грибами. С весьма, скажем так, своеобразными результатами…
Вы ведь уже понимаете, к чему я клоню? Именно. Сложно не понять.
Монстры.
Среди прочей литературы, которую я брал почитать (а также скопировать) на своём основном месте работы, имелись и бестиарии. Поэтому знал, что, говоря технически, монстрами стоит называть только существ, относящихся к необычному рангу и выше. Ну, или тех существ обычного ранга, которые по своей природе обладают выраженными опасными особенностями, или хороши в засадной тактике, или являются стайными хищниками повышенной сообразительности — в общем, могут представлять угрозу для взрослого человека, который тоже имеет обычный ранг. Даже если этот взрослый вооружён и защищён чем-то не зачарованным.
И то вокруг темы, где проводить черту между уже монстрами и ещё тварями, не утихают дискуссии. Это с границей между монстрами и чудищами всё ясно: наличие домена сразу даёт понять, кто тут царь природы — а вот тут…
В моём втором мире (обычно называемом, кстати, Цоккэс — что в прямом переводе с имперского означает или Серединный, или Равновесный, или Ценнейший, смотря по контексту) царит вполне себе реализм, пусть и с поправками. Поэтому живые существа, живущие в нём, даже наделённые магией и магическими особенностями, остаются прежде всего