В начале времен
не было в мире
ни песка, ни моря,
ни волн холодных,
земли еще не было
и небосвода,
бездна зияла,
трава не росла{258}.
Бездна, которую вскользь упоминает вёльва, – это Мировая Бездна (др.-исл. Гиннунгагап, Гинунгагап). Кроме нее в этой почти пустой Вселенной существовали еще две области: Нифльхейм (Темный мир) и Муспелль, или Муспелльсхейм (Муспелльхейм – Огненный мир). «За многие века до создания земли уже был сделан Нифльхейм», – говорится в «Младшей Эдде». Здесь же сообщается, что в середине Темного мира существовал поток, который назывался «Кипящий Котел» (Хвергельмир), – из него вытекало несколько рек{259}.
Однако «…всего раньше была страна на юге, имя ей Муспелль. Это светлая и жаркая страна, все в ней горит и пылает. И нет туда доступа тем, кто там не живет и не ведет оттуда свой род. Суртом называют того, кто сидит на краю Муспелля и его защищает». Интересно, что имя защитника этой страны в переводе означает «черный», хотя сам он тесно связан с огнем. Да и жители ее по своим моральным качествам отнюдь не противопоставляются обитателям более темных мест. Напротив, известно, что в дни последней битвы Сурт и «сыны Муспелля» выступят на стороне хтонических сил против небесных богов-асов…{260} Впрочем, в начале времен Муспелль, возможно, еще не был заселен. О том, когда и как там появились первые жители, в «Эддах» не сказано.
Судя по всему, первым живым существом скандинавской Вселенной был некто Имир – родоначальник племени инеистых великанов. Он самозародился в Мировой Бездне (Гиннунгагапе) в результате столкновения инея, идущего из Нифльхейма, и тепла, идущего из Муспелльсхейма. Эта история подробно описана в «Младшей Эдде». Там сказано, что из Нифльхейма вытекало несколько рек; они имели каждая свое имя, а все вместе назывались Эливагар (Бурные волны).
«Когда реки, что зовутся Эливагар, настолько удалились от своего начала, что их ядовитая вода застыла подобно шлаку, бегущему из огня, и стала льдом, и когда окреп тот лед и перестал течь, яд выступил наружу росой и превратился в иней, и этот иней слой за слоем заполнил Мировую Бездну. ‹…› Мировая Бездна на севере вся заполнилась тяжестью льда и инея, южнее царили дожди и ветры, самая же южная часть Мировой Бездны была свободна от них, ибо туда залетали искры из Муспелльсхейма. ‹…› И если из Нифльхейма шел холод и свирепая непогода, то близ Муспелльсхейма всегда царили тепло и свет. И Мировая Бездна была там тиха, словно воздух в безветренный день. Когда ж повстречались иней и теплый воздух, так что тот иней стал таять и стекать вниз, капли ожили от теплотворной силы и приняли образ человека, и был тот человек Имир, а инеистые великаны зовут его Аургельмиром. От него-то и пошло все племя инеистых великанов…»{261}
В «Старшей Эдде» говорится:
Ётун – синоним слова «великан». Потомков инеистых великанов стали звать просто великанами, или ётунами, или турсами. Собственно инеистые великаны тоже упоминаются вплоть до последних дней существования мира. Им предстоит участвовать в Рагнарёке[80] – Конце Света, который будет сопровождаться природными и социальными катаклизмами, последней битвой небесных асов и хтонических сил и, наконец, гибелью мира и большинства богов и людей{263}.
Поскольку в начале времен Имир был единственным инеистым великаном (а скорее всего, и единственным обитателем Вселенной), вступить в брак он не мог. В «Старшей Эдде» один из героев задает резонный вопрос:
…Как же мог ётун,
не знавший жены,
отцом быть потомства?
Ответ звучит так:
Снорри пишет об Имире: «…Заснув, он вспотел, и под левой рукой у него выросли мужчина и женщина. А одна нога зачала с другою сына. И отсюда пошло все его потомство – инеистые великаны». Отметим, что «мужчина и женщина», о которых пишет Снорри, это еще не люди современного облика, а тоже великаны (впрочем, ётуны были гуманоидами, а с богами-асами вступали в браки).
Земли в нашем понимании тогда еще не было; соответственно, не было и растений, не говоря о животных. И перед первым в мире живым существом – Имиром – могла бы остро встать проблема пропитания. Однако она решилась волшебным образом: «Как растаял иней, тотчас возникла из него корова по имени Аудумла, и текли из ее вымени четыре молочные реки, и кормила она Имира». Что касается пропитания самой коровы, то она «лизала соленые камни, покрытые инеем».
Этот процесс имел далеко идущие космогонические последствия: в результате вылизывания камней на свет появился некто Бури (буквально «Родитель»). Снорри называет его человеком, но это не совсем точно. Люди, по сообщению того же Снорри, возникли позже (к рассказу об их появлении на свет мы еще вернемся). А Бури был родоначальником богов, потому что именно он стал дедом трех внуков (в том числе Одина), создавших Вселенную в ее нынешнем виде – с небом, землей, упорядоченными светилами и прочими необходимыми атрибутами… В «Младшей Эдде» о корове говорится:
«…К исходу первого дня, когда она лизала те камни, в камне выросли человечьи волосы, на второй день – голова, а на третий день возник весь человек. Его прозывают Бури. Он был хорош собою, высок и могуч. У него родился сын по имени Бор. Он взял в жены Бестлу, дочь Бёльторна-великана, и она родила ему троих сыновей: одного звали Один, другого Вили, а третьего Ве»{265}.
К тому времени как Один и его братья выросли, инеистые великаны, судя по всему, успели изрядно размножиться – во всяком случае, внук Имира уже женился и обзавелся детьми[81]. Неизвестно, что именно не поделили молодые боги со своими собратьями по протовселенной. С одной стороны, обе «Эдды» отмечают жестокость и злобность ётунов{266}. С другой – в итоге убийцами оказались не ётуны, а боги. Так или иначе, произошло следующее:
«Сыновья Бора убили великана Имира. А когда он пал мертвым, вытекло из его ран столько крови, что в ней утонули все инеистые великаны. Лишь один укрылся со всею своей семьей. Великаны называют его Бергельмиром. Он сел со своими детьми и женою в ковчег и так спасся. От него-то и пошли новые племена инеистых великанов…»
Избавившись от соперников, боги принялись за строительство Вселенной – благо теперь у них имелись для этого необходимые материалы.
«Они взяли Имира, бросили в самую глубь Мировой Бездны и сделали из него землю, а из крови его – море и все воды. Сама земля была сделана из плоти его, горы же из костей, валуны и камни – из передних и коренных его зубов и осколков костей. ‹…› Из крови, что вытекла из ран его, сделали они океан и заключили в него землю. И окружил океан всю землю кольцом, и кажется людям, что беспределен тот океан и нельзя его переплыть. ‹…› Взяли они и череп его и сделали небосвод. И укрепили его над землей, загнув кверху ее четыре угла, а под каждый угол посадили по карлику. Их прозывают так: Восточный, Западный, Северный и Южный. Потом они взяли сверкающие искры, что летали кругом, вырвавшись из Муспелльсхейма, и прикрепили их в середину неба Мировой Бездны, дабы они освещали небо и землю. Они дали место всякой искорке: одни укрепили на небе, другие же пустили летать в поднебесье, но и этим назначили свое место и уготовили путь. И говорят в старинных преданиях, что с той поры и ведется счет дням и годам…»{267}
Так повествует «Младшая Эдда». Что же касается «Старшей Эдды», она сообщает, что светила в каком-то виде существовали и до начала созидательной деятельности братьев, но движение их не было упорядочено. В «Прорицании вёльвы» сказано:
Карлики, которых боги посадили под загнутые края земли, были сделаны из тела того же Имира (иногда его называли Бримиром и, возможно, Бляином). Для создания племени карликов боги собрались на специальное совещание. Впрочем, если верить «Старшей Эдде», они постоянно садились «на троны могущества» и совещались по самым разным поводам. Одним из таких поводов и стало сотворение карликов (произошло это еще до возникновения людей).
Тогда сели боги
на троны могущества
и совещаться
стали священные:
кто должен племя
карликов сделать
из Бримира крови
и кости Бляина{269}.
«Младшая Эдда» уточняет, что карлики сами зародились в теле Имира: «завелись в почве и глубоко в земле, подобно червям в мертвом теле». Причем сначала «были они и вправду червями». Но по воле богов, которые вспомнили о них, когда держали совет, карлики «обрели человеческий разум и приняли облик людей. Живут они, однако ж, в земле и в камнях»{270}.
Интересно, что форма земли в процессе ее творения Одином и его братьями претерпела немалые изменения. Снорри пишет о четырех углах земли, соответствующих четырем сторонам света. Значит, изначально она должна была иметь форму четырехугольника (вероятно, квадрата). Но про землю в ее окончательном состоянии Снорри сообщает: «Она снаружи округлая, а кругом нее лежит глубокий океан»