[179] и Восхитительный[180]. Эти миры не подвержены становлению и разрушению, пока деятельность будд не завершена. Трон Просветления, Вершина Грифов[181], и другие священные места не разрушаются вместе с этим миром»{671}.
Несмотря на ужасы бесчисленных Концов Света, население каждого из космических миров остается практически неизменным. В среде буддистов ведутся дискуссии, остановится ли однажды колесо сансары за отсутствием тех, ради кого оно крутится. Но речь идет не о бесследном исчезновении живых существ в бушующих стихиях, а о том, что рано или поздно все жители Вселенной достигнут просветления.
Впрочем, всеобщее просветление – тоже вопрос спорный. Ведь человек – это не более чем соединение пяти групп дхарм (компонентов): дхарм тела, дхарм ощущений, дхарм восприятий, дхарм ментальных образований и, наконец, дхарм сознания. Элементы эти непрерывно уничтожаются и заменяются новыми, а значит, никакой постоянной души, которая перерождается в новых телах, нет и быть не может. Это дало известному буддологу Е. А. Торчинову основание заявить:
«Вопреки распространенному заблуждению, в буддизме вообще нет учения о перевоплощениях, или реинкарнациях. Человек в буддизме не есть воплощенная душа, как в индуизме. Он поток состояний – дхарм, серия кадров – мгновений… Поэтому профессиональные буддологи стараются избегать таких слов, как “перерождение” или тем более “перевоплощение”, и предпочитают говорить о циклическом существовании или чередовании рождений и смертей»{672}.
И все-таки в народном буддизме существует надежда на перевоплощение личности и ее последующее спасение. Однако, несмотря на усилия будд и бодхисатв, процесс приобщения живых существ к радостям нирваны идет очень медленно. Согласно Джамгону Конгтрулу, «с безначальных времен каждое живое существо пребывает в состоянии омраченности»{673}. И это дает буддологам основания для следующего высказывания:
«…Прекратится ли когда-нибудь процесс циклического возобновления Вселенной? Хотя и не рождаются во Вселенной живые существа, которые не имели бы прошлых жизней, но этих существ такое великое множество, что, несмотря на уход в нирвану и, соответственно, прекращение новых рождений лучших из них, победивших страдание, космогонический процесс неисчерпаем во времени, подвластном мышлению»{674}.
Глава 9Древний Китай
Китайцы не слишком интересовались вопросами космогонии. Крупнейший американский синолог Дерк Бодде[182] пишет: «Китай является, возможно, единственной из ведущих цивилизаций древности, не имеющей настоящей истории творения мира. Сходную ситуацию мы находим в китайской философии, где с самого начала уделяется особое внимание человеческим взаимоотношениям и соответствию человека окружающему физическому миру, но к космическому происхождению мира интереса проявляется сравнительно мало»{675}.
Возможно, Бодде несколько недооценил космогонические воззрения древних китайцев – кое-что о сотворении своей Вселенной они сообщили. Однако, хотя письменность в Поднебесной имелась уже в XVII веке до н. э., мифографы озадачились этими вопросами не ранее III века н. э. – в эпоху, которая в Китае считается началом Средневековья. Именно тогда были записаны первые (и очень скудные) сообщения о мифическом происхождении мира. Надо думать, сами мифы сложились в значительно более древние времена, но никому не приходило в голову записывать эти народные сказания, к тому же восходящие не к коренной народности Китая (ханьцам), а к их соседям.
Философы задумывались о том, как произошла Вселенная, несколько раньше мифографов, но ответ на этот вопрос они давали самый расплывчатый. Так, в основополагающем даосском трактате «Дао-дэ цзин»[183], созданном, вероятно, в VI веке до н. э., сказано:
Веком позже даосский философ Ле Юйкоу, известный под именем Ле-цзы, по сообщению его учеников, говорил:
«…вначале была Великая Простота, потом появилось Великое Начало, затем появилась Великая Основа, после чего появилась Великая Вещественность. В Великой Простоте еще не было дыхания. Великое Начало было началом дыхания. Великая Основа была началом всех форм. Великая Вещественность – начало всех вещей. Дыхание, форма и вещь еще не отделились друг от друга, посему такое состояние зовется хаосом. Хаос означает смешение всех вещей, еще не отделившихся друг от друга. Всматривайся в него – и не увидишь, вслушивайся в него – и не услышишь. Посему он зовется “простотой”. Простое не имеет ни формы, ни границ. Претерпев превращение, оно стало Единым, а из Единого оно стало семью, семь же превратилось в девять. На девятке превращения исчерпываются и снова приходят к единице. А это Единое есть начало превращений всех форм. Чистое и легкое поднялось вверх и образовало небо, грязное и тяжелое опустилось вниз и образовало землю, а дыхание, пронизавшее то и другое, породило человека. Вот так Небеса и Земля заключили в себе семя всего живого, и все сущее обрело жизнь»{677}.
Впрочем, в книге, составленной последователями Ле-цзы и сохранившей основы его учения, вообще выражается сомнение, что у мира могло быть начало. В ней передан следующий диалог:
«– Всегда ли существовали вещи?
– Если когда-то не было вещей, откуда взяться вещам сейчас? Согласитесь ли вы, если люди будущих поколений скажут, что в наше время не было вещей?
– В таком случае есть ли у вещей «прежде» и «потом»?
– Конец и начало всех вещей
Не имеют одной точки отсчета.
Конец одного – это начало другого.
Откуда нам знать, что было прежде всего?»{678}
В середине II века до н. э. к теме сотворения мира обратилась группа даосских мудрецов, известных как философы из Хуайнани[185]. Они, в отличие от авторов книги «Ле-цзы», достаточно четко и очень поэтично представляли себе, что же «было прежде всего»:
«Так называемое начало. Всеобщее затаенное возбуждение еще не прорвалось. Как обещание почки, как отрастающие после порубки ростки. Еще нет каких-либо форм и границ. Только шорох абсолютного небытия. Все полно желанием жизни, но еще не определились роды вещей.
Было предначало начала. Небесный эфир начал опускаться, земной эфир стал подниматься. Инь и ян соединились. Переплетаясь, поплыли, клубясь, в космическом пространстве. Окутанные благом, тая внутри гармонию. Свиваясь и сплетаясь, стремясь прийти в соприкосновение с вещами, но так и не осуществив предвестия.
Было доначало предначала начала. Небо затаило свой гармонический эфир, и он еще не опустился. Земля хранила свой эфир, и он еще не поднялся. Пустота, небытие, тишина, безмолвие. Молчащее занебесье, небытие, похожее на сон. Эфир плыл, составляя великое единство с тьмою»{679}.
В другой главе книги «Философы из Хуайнани» («Хуайнаньцзы») говорится:
«Еще не было ни неба, ни земли, только образы, и никаких форм. Темным-темно, черным-черно, смутно, пустынно, велико и безбрежно, обширно и глубоко, неизвестно, где его двери. Были два духа, одновременно рожденные. Они обозначили небо, позаботились о земле. Глубокое – неизвестно, где его предел, пространное – неизвестно, где ему конец. Затем произвели разделение на инь и ян, разъятие на восемь пределов[186]. Твердое и мягкое образовались, и тьма вещей сформировалась. Мутный эфир образовал насекомых, кристально чистый эфир породил людей. Таким образом, дух – принадлежность неба, а плоть – земли. Дух уходит в свои врата, а плоть возвращается к своему корню. Вот и все, что есть мое существование!»{680}
История о двух одновременно рожденных духах наводит на мысли о зороастрийских близнецах Ормазде и Ахримане. Но самим фактом синхронного появления на свет сходство и исчерпывается. Никаких подробностей о взаимоотношениях двух перворожденных хуайнаньские философы не сообщают, а сведения об их деятельности на ниве космогонии исчерпываются вышеприведенным отрывком.
В одной из глав той же книги история возникновения Вселенной вообще обходится без каких-либо духов:
«Когда Небо и Земля еще не обрели формы, все струилось и перекатывалось. Назовем это – Великий Свет. В Пустоте и Туманности возникло Дао. Пустота и Туманность породили Пространство и Время. Пространство и Время породили ци[187]. Ци обрело края и границы. Чистое и светлое взметнулось вверх и стало Небом. Тяжелое и мутное сгустилось и стало Землей. Чистое и тонкое соединяется с легкостью, тяжелое и мутное сгущается с трудом. Поэтому Небо сформировалось раньше, а Земля утвердилась позже. Слившиеся вместе частицы цзин[188] Неба и Земли образовали Инь-Ян. Сгущенные частицы цзин Инь-Ян образовали Времена года. Рассеянные частицы цзин Времен года образовали тьму вещей. Горячее ци от скопления