их долинах, отделенных друг от друга высокими скалами. Ангел сообщил Еноху: «Эти прекрасные места назначены для того, чтобы на них собирались духи, – души умерших; для них они созданы, чтобы все души сынов человеческих собирались здесь. Места эти созданы для них местами жилища до дня их суда и до определенного для них срока, и срок этот велик: он продолжится дотоле, пока не совершится над ними великий суд»{786}.
На мрачный шеол описанные Енохом «прекрасные места» не походят. Вероятно, автор оказался свидетелем переходного периода, когда умершие праведники еще не были переведены в небесный рай, но и в шеол уже не попадали. Путешественник пишет: «Души праведных отделены таким образом: там есть источник воды, над которым свет». Что касается грешных душ, то Енох видел места их мучения – т. е. вполне сформированный ад, или геенну. Он рассказывает: «Точно так же сделано такое отделение и для грешников, когда они умирают и погребаются на земле ‹…› Здесь отделены их души, в этом великом мучении, пока не наступит великий день суда и наказания…»{787}
Геенна, как мы уже говорили, возникла, согласно Талмуду, на самой заре мироздания и заполнилась огнем уже на второй день творения. Это наводит на мысль, что первые три с лишним тысячи лет она простаивала зря и стала заполняться грешниками лишь с того времени, когда шеол с его уравниловкой потерял свое значение. Впрочем, позднее слова «ад», «геенна» и «шеол» станут практически синонимами. Возможно, что шеол территориально граничил с геенной и слился с нею в процессе реорганизации.
Написанием «Первой книги Еноха» литературная деятельность нашего героя не ограничилась. На рубеже I и II веков н. э. известный палестинский законоучитель и ученый рабби Ишма’эл (Ишмаэль) совершил путешествие на Небеса. Под впечатлением от этого путешествия он создал «Книгу Небесных Дворцов» (Третья, или Еврейская, книга Еноха). Значительная часть текста была написана непосредственно со слов Еноха, с которым палестинец познакомился на Небесах и который из рядового праведника дорос до Архангела, получив новое имя – Метатрон. Он познакомил рабби Ишмаэля со строением Вселенной, прежде всего ее небесной части.
К этому времени в структуре мироздания окончательно оформился небесный рай, в который праведные души попадали после смерти. Здесь пребывали сонмы ангелов, и здесь же, у Трона Славы, обитали умершие праведники. Рабби Ишмаэль рассказывал: «Я увидел души праотцов мира, Авраама, Исаака и Иакова, и остальных праведников, которые восстали из своих могил и вознеслись на небеса. Они молились перед Святым, будь Он Благословен…»{788}
В шеол, совмещавший функции ада и чистилища, отправлялись «души нечестивцев и тех, кто находится в промежуточном состоянии между праведностью и нечестием». Их препровождали сюда два ангела, по одному на каждую из этих двух категорий. В шеоле грешников наказывали «палками из горящего угля». В «Книге Небесных Дворцов» сообщается: «…лица тех, кто (находится в) промежуточном состоянии (между праведностью и нечестием), имели зеленоватый цвет, соответственно их деяниям, ибо есть в них скверна, пока они не будут очищены огнем от своих грехов. А лица нечестивых душ (черны), как дно горшка, из-за множества их нечестивых дел»{789}.
Рабби Ишмаэль подробнейшим образом описывает открывшуюся ему структуру неба, точнее небес, поскольку их семь. Каждым из небес управляет один из «прекрасных, чудесных и почитаемых князей» небесного воинства, и его сопровождает 496 000 мириад ангелов-служителей{790}. Кроме того, существует ряд князей, которым подведомственны различные природные явления: снег, дождь, землетрясения…{791} Отдельные князья управляют солнечной орбитой, диском Луны, звездами и созвездиями. Так, звездами ведает князь Кохави’эл, а с ним – 365 000 мириад ангелов-служителей, которые двигают звезды по небесной тверди{792}.
Слово «мириада», до того как оно превратилось в понятие «бесчисленное множество», означало у древних 10 000. То есть количество ангелов, управляющих движением звезд, составляет чуть больше трех с половиной миллиардов. Эта цифра, возможно, поражала воображение современников рабби Ишмаэля, но если разобраться, то она крайне невелика. Количество звезд нашей Галактики, по самым скромным подсчетам, – около 150 миллиардов, и, даже если принять, что ангелы занимаются только ими, на каждого из них приходится не менее 40 звезд. Если же считать звезды всей видимой части Вселенной, то количество объектов, находящихся в ведении каждого ангела, оказывается немногим менее 3,5 × 1012. Учитывая, что для управления одним только Солнцем, по словам рабби Ишмаэля, требуются 96 ангелов{793}, не вполне понятно, как остальные ангелы справляются со вверенными им небесными телами.
Тем не менее цифры, сообщенные Ишмаэлем, вызывают по ряду причин полное доверие. Посчитать количество ангелов, потребных для осуществления астрономических процессов в масштабе Вселенной, современная наука не может. Но она может проверить другие цифры, сообщаемые автором «Книги Небесных Дворцов», и точность этих цифр изумляет. Так, по словам Ишмаэля, уже упомянутые 96 ангелов заставляют солнечный диск проходить «365 тысяч парасангов каждый день»{794}. Персидский парасанг (фарсах) – а рабби Ишмаэль, скорее всего, пользовался именно им – равен 5549 метрам. Несложный подсчет показывает, что ангелы заставляют Солнце преодолевать 2 025 385 километров в сутки, или 23,4 километра в секунду. Обратившись к астрономическому справочнику, узнаем, что скорость движения Солнца относительно апекса (условной точки небесной сферы, расположенной в созвездии Геркулеса) равна 19,5 километра в секунду, а относительно межзвездного газа, по разным данным, от 20 до 25 километрам в секунду.
К сожалению, рабби Ишмаэль не сообщает, какую именно скорость он имел в виду, но, даже если речь шла о первой из них, ошибка в 17 % вполне простительна. Что же касается второй скорости, то она названа с потрясающей даже для XXI века точностью. Всякая мысль о подтасовке фактов исключена, и не только потому, что рабби Ишмаэль известен как уважаемый ученый. Само понятие межзвездного газа было введено в научный оборот первым директором Пулковской обсерватории В. Я. Струве в 1847 году. Доказано же его существование было лишь в 30-х годах XX века американским астрономом Р. Трамплером и советским астрономом Б. А. Воронцовым-Вельяминовым{795}.
Итак, в первые века нашей эры структура иудейской Вселенной окончательно сложилась. Отметим, что Земля к этому времени уже вполне однозначно считалась круглой и висящей в пространстве. Впрочем, еще в «Книге Иова»[223] говорилось, что Бог «землю подвесил ни на чем»{796}. А в первые века нашей эры в трактате «Авода Зара» было сказано, что земля имеет форму шара. Правда, сказано это вскользь, но, вероятно, именно потому, что сам факт уже не вызывал сомнений у правоверных иудеев. В трактате рассматривается вопрос о том, какие скульптурные изображения следует считать идолами. Ответ гласит: в первую очередь те, которые держат в руке жезл, шар или птицу, потому что эти предметы символичны. В частности, шар в руке символизирует власть над Землей{797}.
Дальнейшее развитие иудаизма принципиальных изменений в структуру Вселенной, пожалуй, не внесло, но некоторые подробности были проработаны. В XIII веке крупнейший комментатор Танаха и Талмуда Рамбан (рабби Моше бен Нахман, или Нахманид) в труде «Врата воздаяния» в деталях описал иудейский загробный мир и рассказал о том, что до Конца Света доживут не все.
Рамбан подробно останавливается на географии (точнее, космографии) как ада (Геинома), так и рая (Ган Эдена). Ссылаясь на древних мудрецов, которые «измерили Геином – его длину и ширину», он пишет: «Земля – одна шестидесятая от размера Гана[224]. А Ган – одна шестидесятая от Эдена. А Эден – одна шестидесятая от размера Геинома. Получается, что вся Земля по сравнению с Геиномом – как крышка по сравнению с кастрюлей»{798}. Исходя из цифр, приведенных Рамбаном, Земля составляет 1/216 000, или 0,000463 %, от Геинома. Это наводит на мысль, что Геином находится не просто в недрах Земли, но в некоем особом пространстве (или измерении?). Интересно, что автор «Врат воздаяния», подобно Данте (но на полвека раньше), сообщает о наличии двух мест наслаждения праведных душ – земного и небесного. Он пишет, что есть «земной Ган Эден» и «высший Ган Эден»{799}. Рамбан уверенно помещает земной рай на поверхности нашей планеты, уточняя, что он «расположен под линией равноденствия, где день не удлиняется и не убывает»{800}.
Земной рай иудеев, как и земной рай Данте, является местом первоначального пребывания душ. Согласно Рамбану, в течение первых 12 месяцев после смерти тело еще продолжает существовать, поэтому душа не может покинуть его окончательно, она «поднимается и спускается». Для того чтобы душе не пришлось спускаться к своему телу слишком издалека, ее сначала поселяют в земном Ган Эдене, «где наслаждения Высшего Мира еще связаны с материальностью». А по истечении года, когда тело окончательно разлагается, душа уходит в высший Ган Эден