Это мое изображение человеческого тела будет для тебя столь же наглядно, как если бы перед тобой находился натуральный человек. И причина та, что, если ты хочешь хорошенько распознать части анатомированного человека, ты должен поворачивать его или свой глаз, рассматривая с разных сторон – снизу, сверху, с боков, вращая его и разыскивая начало каждого члена; и таким образом натуральная анатомия удовлетворит твое познание. Однако ты должен понять, что такое познание не может удовлетворить тебя вполне, поскольку величайшая путаница получается при смешении тканей с венами, артериями, нервами, жилами, мускулами, костями, с кровью, окрашивающей в одинаковый цвет любую часть. И сосуды, которые лишаются этой крови, не могут быть распознаны по причине своего уменьшения. А целость тканей при поисках частей, заключенных внутри их, повреждается, и их прозрачность, окрашиваемая кровью, не дает тебе распознать покрытые ими части по причине однородности их кровавого цвета. И ты не можешь получить познания об одной, не разрушив другой. Вот почему необходимо произвести несколько анатомирований. Первые три нужны тебе для того, чтобы получить полное представление о венах и артериях, разрушая с величайшей тщательностью все остальное; три других – для того, чтобы получить представление об оболочках; три – для сухожилий, мускулов и связок; три – для костей и хрящей; три – для анатомии костей, которые должны быть распилены, чтобы выяснить, какие из них имеют полость и какие ее не имеют, какие имеют костный мозг или губчатое вещество, какие толсты и какие тонки (снаружи внутрь). И некоторые кости в определенной своей части очень тонки, а в другой части – толсты. Или в определенной части имеют отверстия, а в другой заполнены костью, костным мозгом или губчатым веществом. И таким образом, все это иногда окажется в одной и той же кости, зато в другой кости не будет ничего из этого. И тебе нужно будет произвести три анатомирования женщины – в ней скрывается великая тайна матки и ее плода. Стало быть, посредством моих рисунков, благодаря показыванию трех различных аспектов каждой части, тебе станут известными любая часть и любое целое.
Истинное познание формы какого-либо тела получится из рассмотрения его с разных точек зрения. И потому, чтобы дать понятие об истинной форме какого-либо члена человека, первого зверя среди животных, буду я соблюдать это правило, делая четыре изображения каждого члена с четырех сторон. И в случае костей буду я делать пять, распиливая их посредине и показывая полость каждой из них. Одни из этих полостей имеют костный мозг, другие – губчатую массу, одни – пустые, другие – плотные.
Сначала ты нарисуешь кости отдельно и немного вынутыми из сустава, чтобы лучше различить очертания каждой кости порознь. Затем ты соединишь их друг с другом так, чтобы они ни в чем не отклонялись от первого рисунка, кроме тех частей, которые друг друга закрывают при соприкосновении. Когда это сделано, сделаешь третий рисунок с теми мускулами, которые связывают друг с другом кости. Затем сделаешь четвертый – нервов, которые являются передатчиками ощущения. Затем следует пятый – нервы, которые приводят в движение, или, вернее, передают ощущение первым суставам пальцев. И в-шестых, сделаешь верхние мускулы ноги, в которых распределяются чувствующие нервы. И седьмой пусть будет рисунком вен, питающих эти мускулы ноги. Восьмой пусть будет рисунком нервов, движущих концы пальцев. Девятый – рисунком вен и артерий, располагающихся между мясом и кожей. Десятый и последний должен быть готовая нога со всеми ощущениями. Ты мог бы сделать еще одиннадцатый, наподобие прозрачной ноги, в которой можно было бы видеть все названное выше.
Простых частей одиннадцать, а именно: хрящи, кости, нервы, вены, артерии, перепонки, связки, сухожилия, кожа, мясо и жир.
Назначение нервов – передавать ощущение, и они – конница души, берущая начало в ее обители. Они повелевают мускулами, которые движут органы по благоусмотрению этой души.
Сухожилия – механические инструменты, которые сами по себе не обладают ощущением, а только совершают то, что им поручено.
Перепонки связаны с мясом и находятся между этим мясом и нервом, и по большей части они связаны с хрящом.
Связки соединены с сухожилиями и являются видом перепонок, связывающих суставы костей и обращающихся в хрящи. Их столько же в каждом суставе, сколько и сухожилий, движущих этот сустав, и столько же, сколько противоположных сухожилий, идущих к тому же суставу. Такие связки взаимно соединены и перемешаны, помогая друг другу, укрепляя и связывая друг друга.
Хрящ – твердое вещество, так сказать, отвердевшее сухожилие или размягчившаяся кость. Он всегда находится между костью и сухожилием, ибо причастен веществу обоих. Он гибок, не рвется и после сгибания сам собою выпрямляется, подобно пружине.
Перепонки – некие мускулистые части, состоящие из мяса, сухожилий и нервов, сочетание которых образует целое, растяжимое во все стороны.
Мясо есть сочетание, состоящее из мускулов, жилы, нерва, крови и артерии.
Кость есть несгибаемое твердое тело, способное к сопротивлению; она лишена ощущения и завершается на своих концах хрящами. Костный мозг состоит из губчатого вещества, крови и мягкого жира, покрытого тончайшим покровом. Губчатое вещество состоит из кости, жира и крови.
О живописец-анатом! Желая, чтобы твои обнаженные фигуры обнаруживали все свои чувства, берегись, как бы чрезмерное знание костей, сухожилий и мышц не сделало тебя деревянным живописцем.
Итак, во избежание этого смотри, каким образом у стариков или худых мышцы покрывают или облекают кости; и кроме того, заметь правило, как те же самые мышцы заполняют снаружи промежутки, между ними находящиеся, каковы мышцы, которые никогда, ни при какой степени тучности не перестают быть заметными, и каковы те, которые при малейшей тучности перестают быть заметными в местах своего соприкосновения. Весьма часты случаи, когда из нескольких мышц при пополнении получается одна, а при похудании и постарении из одной мышцы образуется несколько. И в этом рассуждении будут показаны на своем месте все их особенности, и всего более особенности их в тех промежутках, которые находятся между суставами каждого члена и так далее.
Также ты не преминешь сказать о разнообразии, которое приобретают названные мышцы какого-либо животного около суставов его членов благодаря различию движений каждого члена, ибо на той или иной стороне этих суставов мышцы вовсе перестают быть заметными из-за увеличения или уменьшения количества мяса, образующего их.
О сердце и кровообращении
Чудесное орудие, изобретенное верховным художником.
Сердце как таковое – не источник жизни, а сосуд, сделанный из плотной мускулатуры, оживляемый и питаемый артерией и веной, подобно прочим мускулам. В самом деле, кровь и жилы, в нем очищающиеся, являются жизнью и питанием других мускулов, и оно такой плотности, что огонь едва может ему повредить. Это видно на сожженных людях, у которых, когда кости их превратились в пепел, сердце еще внутри кроваво.
О питании и пищеварении
Каким образом тело животного непрерывно умирает и возрождается. Тело всякой питающейся вещи непрерывно умирает и непрерывно возрождается, ибо пища войти может только туда, где прежняя пища испарилась, и когда она испарилась, жизни больше нет, и если пищу исчезнувшую не возместить таким же количеством новой, жизнь лишится своего здравия, и если ты их этой пищи лишишь вовсе, то жизнь вовсе окажется разрушенной. Но если будешь возмещать столько, сколько разрушается за день, то будет вновь рождаться столько жизни, сколько тратится, наподобие света свечи, питаемого влагой этой свечи, который, благодаря весьма быстрому притоку снизу непрерывно восстанавливает то, что наверху, умирая, уничтожается и, умирая, из блестящего света обращается в темный дым; смерть эта непрерывна, как непрерывен и этот дым, и непрерывность этого дыма та же, что непрерывность питания, и мгновенно весь свет мертв и весь родился вновь вместе с движением пищи своей.
О головном и спинном мозге и об органах чувств
Если ты разрежешь луковицу посредине, то сможешь увидеть и сосчитать все слои или оболочки, кругообразно прикрывавшие центр луковицы. Так же точно, если разрежешь посредине человеческую голову, то сначала разрежешь волосы, затем кожу, затем мускулистое мясо и надчерепную оболочку, затем череп и внутри его твердую и мягкую мозговую оболочку, засим опять твердую и мягкую оболочку и дивное сплетение; и их основание – кость.
Лягушка сохраняет жизнь в течение нескольких часов после удаления головы и сердца и внутренностей, но если проколешь этот нерв, она немедленно же скорчивается и умирает.
Все нервы животных берут начало отсюда; когда его [этот нерв, то есть спинной мозг] прокалывают, наступает сразу смерть.
Лягушка сразу умирает, если проколоть ее спинной мозг, хотя до того она жила без головы, без сердца и каких бы то ни было внутренностей и кожи. И потому кажется, что здесь находится основание движения и жизни.
Каким образом пять чувств являются слугами души. Душа, по-видимому, находится в судящей части, и судящая часть, по-видимому, в том месте, где все чувства сходятся и которое именуется общим чувством. И она не вся во всем теле, как многие думали, но вся в этой части; ведь если бы она была вся во всем и вся в каждой части, органам чувств не было бы необходимости сходиться в одно место; тогда достаточно было бы глазу выполнять функцию ощущения на своей поверхности и не нужно было бы посылать по зрительным нервам подобий видимых вещей к [общему] чувству, ибо душа на основании вышесказанного могла бы постигать их на этой поверхности глаза. И сходно для чувства слуха – достаточно было бы раздаться звуку в сводчатых полостях каменистой кости, находящейся внутри уха, и не совершать никакого перемещения от этой кости к общему чувству, где он соединяется и идет к общей судящей части. Чувство обоняния также, очевидно, понуждается к схождению в названную судящую часть. Осязание проходит по полым жилам и передается общему чувству; жилы эти распространяются бесчисленными разветвлениями в коже, покрывающей телесные члены и внутренности. Полые жилы передают приказание и ощущение служебным органам; эти жилы и нервы повелевают движениями мускулов и тонких мышц; последние повинуются, и их повиновение выражается в набухании, ибо набухание укорачивает их длину и оттягивает назад нервы, которые переплетаются с частицами органов; проникая в концы пальцев, нервы передают общему чувству причину осязания, то есть осязаемый ими предмет.