Вот показалось мальчишеское лицо, живое и взбудораженное. Вот на мгновение промелькнул бледный высокомерный профиль доктора.
«Что же вы задумали?..»
А ведь каких-то двадцать минут назад ничто еще не предвещало того, что Полли вскоре выбросит в чужой незнакомый город, словно жертву кораблекрушения на берег странных туземцев.
Закончив глажку, тетушка отправилась в лавки делать заказы на неделю, а после – в гости к миссис Баттори, своей лучшей подруге. Полли осталась во флигеле одна, как сказала тетушка, «располагаться».
Саквояж Полли разбора не требовал. Она переоделась в новое, которое, в сравнении с ее прежним костюмом, казалось парадоксально устаревшим на полвека, и заскучала.
У Полли Уиннифред Трикк была некая особенность. Ее настроение, да и сам характер могли поменяться кардинальным образом в зависимости от того, что на ней надето. Избавившись от своего небесно-голубого платья, Полли будто сняла с себя легкость и живой интерес ко всему, что ее окружало. Стоило ей надеть платье, купленное тетушкой Евфалией, как ее заволокло уныние, а на плечи словно навалилась давящая хмурость предгрозового неба. То воодушевление, с каким она сошла с поезда, выветрилось, и осталась лишь едкая неудовлетворенность тетушкиной скрытностью и крепнущими в душе подозрениями.
Пытаясь понять, что же сестра ее матери недоговаривает, Полли покинула флигель и зашла в кухню. Она уже собиралась толкнуть дверь, ведущую в гостиную дома № 7, когда раздавшиеся из-за нее слова заставили ее замереть на месте.
– Но ты же сам говорил, что это смертельно опасно!
Голос принадлежал этому мальчишке, Джасперу.
В общем и целом Джаспер ей понравился. Он был умным и забавным ребенком, а его непосредственность и простота ей очень импонировали. Но о чем таком странном он сейчас говорил?
Полли приставила ухо к двери и услышала холодный методичный голос доктора.
Этот человек, в отличие от мальчика, ей совершенно не нравился. Тетушка в своих письмах описывала доктора как крайне воспитанного и интеллигентного джентльмена. Она писала, что именно благодаря ему глядит в будущее с надеждой, а его искренность и прямолинейность не дают ей окончательно разочароваться в людях.
Ничего подобного в докторе Доу Полли не увидела. Он показался ей человеком грубым, крайне циничным и весьма мрачным. Если бы ее попросили с чем-нибудь сравнить Натаниэля Френсиса Доу, она сравнила бы его с плохим днем, когда просыпаешься уже уставшая, чулки порвались и омлет подгорел, а все выбоины в брусчатке так и просятся под ноги, при этом идет дождь, а ты без зонтика, и, кажется, начинается простуда. Если бы не безоблачное платье, которое было на ней в момент знакомства, она бы искренне обиделась на некоторые его замечания. Да, Полли была готова к тому, что этот человек ненавидит людей, но не ее же!
Еще по письмам Полли Трикк сделала вывод, что доктор немного не в своем уме, и то, что она услышала сейчас, это подтверждало: какой здравомыслящий взрослый будет обсуждать с ребенком подобные вещи?
– Верно, – сказал доктор, – это смертельно опасно.
– Может, тогда лучше взять оружие? – спросил Джаспер.
Полли за дверью даже раскрыла рот от удивления. Она не понимала, что здесь творилось, но это было явно что-то неправильное и очень таинственное.
– Нет, – ответил доктор Доу. – Ты ведь знаешь, как я к нему отношусь, да и к людям, которые его применяют. В любом случае оно не особо нам поможет. Нужно действовать очень осторожно и обдуманно, Джаспер. Никаких тайных вылазок в одиночку. Чтобы не было как в прошлый раз. Ты понял меня?
– Да, я понял, дядюшка.
– Хорошо. Поскольку тогда полицейские не схватили тебя лишь чудом.
Полли вздрогнула. Что?! Полицейские? Схватили?
– Не хотелось бы, чтобы с тобой произошло то, что постигло нашего пациента в кабинете наверху.
– Ну уж нет! – воскликнул мальчик и неизвестно чему рассмеялся.
Тут с улицы раздались гудки: протяжный, два быстрых и снова протяжный – «ту-у-у-ту-ту-ту-у-у».
– Наш кеб приехал, – сказал доктор. – Ты готов, Джаспер?
– Да, я готов.
– Замечательно.
Решение созрело в голове Полли за какое-то мгновение. Она ринулась обратно во флигель, схватила саквояж и стремительно раскрыла его. Достав из сумки свои любимые «Ползуны», разделила их – обе половинки механизма начали со звоном раскладываться: выдвинулись колеса – по два на каждом «Ползуне», – шестеренки соединились, пружины и тугие ременные передачи встали на свои места под изящными платформами для ног.
Надев роликовые коньки, Полли быстро застегнула ремешки. Затем по очереди надавила каблуками на платформы.
«Ползуны» зажужжали и понесли ее прочь из флигеля. Она едва успела подхватить пальто и шляпку…
Город Габен. По дороге от вокзала к дому, где живет тетушка, Полли не особо успела его рассмотреть. Так, слегка зачерпнула ладошкой.
Каких-то явных отличий от Льотомна с ходу она не увидела. Разумеется, здесь колесили экипажи незнакомых ей марок и моделей, а еще на перекрестках стояли двухламповые семафоры: красный – стоять, синий – вперед. В Льотомне их не было – там движение регулировали специальные автоматоны. Помимо этого, на первый взгляд все казалось примерно таким же, как и дома. Но вот теперь…
Тетушка предупреждала ее в письмах, что Тремпл-Толл – весьма неблагополучный район, и сейчас, когда Полли следовала за ползущим впереди кебом доктора Доу, все больше доказательств этому попадало ей в глаза соринками, которые никак не вытащить.
Тремпл-Толл был старым: ветхие фасады, темные окна, ржавые трубы, покосившиеся вывески. Повсюду зловонный дым, из круглых отверстий в стенах домов время от времени вырываются тучи пыли. На миг остановившись, Полли угодила в одну из таких туч – ощущение не из приятных.
Улицы кишели бродячими собаками, нищими и просившими подаяние калеками. Обычные прохожие напоминали пятна и кляксы в своих костюмах преимущественно темных цветов и в невыразительных головных уборах. Отдельного упоминания стоили дети. Они не играли и не веселились, даже не улыбались. А их маленькие лица с нахмуренными бровками и поджатыми губками, их сосредоточенные взгляды мгновенно уверили Полли, что детьми эти существа являются лишь номинально. «Да уж, это отнюдь не Льотомн…»
Как только темно-серый кеб и сама Полли покинули сонные улочки, среди которых затерялся дом доктора Доу, и выехали на Чемоданную площадь (она узнала здание вокзала), уличное движение стало заметно оживленнее. Полли даже пришлось вытянуть шею, чтобы не потерять нужный кеб среди десятков других, точно таких же.
«Интересно, куда же они едут? – подумала она, когда в окошке экипажа в очередной раз показалось лицо Джаспера, и вдруг поймала себя на мысли: – А куда ты сама направляешься?»
И верно: зачем она все это делает? Что надеется узнать? Зачем вообще решила влезть в чужие тайны?
Полли внезапно представила, как сидит на кровати, в одиночестве и тишине флигеля, наедине со своими мыслями и отвратительными воспоминаниями о последних днях. И все сомнения развеялись.
Любопытство всегда было слабостью Полли Трикк – оно неизменно приводило ее к неприятным последствиям, но как тут устоишь, когда таинственные дела творятся под самым носом? Просто проигнорировать их? Нет уж!
Полли продолжала свою слежку, а то, что она пока ничего не понимает, и то, что находится при этом в чужом городе, где никого не знает, придавало всему происходящему некоторую перчинку.
Но тут уж главное не переперчить…
Преодолев Чемоданную площадь, кеб доктора Доу свернул на неширокую улочку и медленно поехал по ней, залипнув в вязком потоке среди прочих экипажей.
Полли не отставала – объезжая прохожих, покатила по тротуару на некотором расстоянии от кеба. И именно тогда она поняла, что кто-то следит за ней самой.
В какой-то момент ее посетило странное чувство: словно чей-то взгляд прицепился к ней, как крюк гарпуна, и кто-то повис на другом конце каната.
Полли обернулась и увидела девушку в твидовом платье и клетчатом коричневом пальто; в руках та держала какие-то коробочки. Удивительное совпадение, но на ногах незнакомки так же были роликовые коньки – правда, в отличие от «Ползунов» Полли, они выглядели тяжелыми, громоздкими и работали на пару́: из выхлопных труб толчками выбивался красноватый дым.
Девушка в твидовом платье между тем, казалось, вовсе и не следила за Полли – подкатив к какому-то окошку, она постучала в него. Створки раскрылись, и наружу высунулась старуха в зеленой шали. Девушка передала ей одну из коробочек, что-то взяла и рассмеялась. После чего скрылась в ближайшем подъезде.
Полли с облегчением вздохнула: «Это все тетушка с ее паранойей и “совпадениями”. Никто за мной не следит…»
Она вернулась к наблюдению за кебом доктора и его племянника. И все же покалывающее чувство беспокойства не покидало ее. От него не получалось отмахнуться, потому что сейчас ей, видите ли, не до того.
Полли снова украдкой обернулась. Девушка в твидовом платье ехала за ней! И на этот раз та не успела отреагировать вовремя – увидев взгляд Полли, незнакомка дернулась и подъехала к стоявшему у жаровни невероятно толстому продавцу жареных каштанов. Сделав вид, что хочет купить немного каштанов, заговорила с ним, но было поздно – она себя выдала.
– Что тебе от меня нужно?! – под нос себе буркнула Полли и быстрее покатила прочь.
Мысли завертелись в голове, как осенние листья, подхваченные ветром, а потом она вдруг кое-что поняла и похолодела.
«Как они так быстро меня нашли?»
Полли закусила губу и бросила еще один взгляд назад. Незнакомка была там, ехала за ней, уже не таясь.
«Они следовали за мной из Льотомна? Или у него здесь свои люди?»
Стало страшно. Тот груз, от которого Полли вроде как избавилась, покинув родной город, вернулся в виде мрачной улыбчивой фигуры, вопрошающей в ее голове: «Что, не ждала?» Действительно: не ждала. Она искренне полагала, что скрылась от преследования и что здесь, так далеко от дома, ее не отыщут. Отыскали.