– Кто еще присутствует в доме? – Мистер Ратц пронзил доктора Доу булавочным взглядом. Без излишних утомительных уточнений этот краткий вопрос прозвучал как щелчок взведенного курка.
– Моя экономка ушла в лавку, и она должна вернуться с минуты на минуту. Еще где-то здесь может быть ее племянница, но я не уверен. Наверху меня ждет пациент. Вы оторвали меня от осмотра. Возмутительно!
Мистер Ратц, не сводя немигающих глаз с доктора, велел своим людям:
– Фелл, Доммер, вы – наверх. Кеббит, простучите лестницу.
Оказалось, что все же порой этот человек способен не растрачивать слова попусту.
– В доме есть чердак? – спросил он у доктора.
– Да, но…
– Фирнелл, осмотрите чердак. Особое внимание уделите дымоходам. Вы знаете, что искать: подозрительные щели, газовые рожки со стертой пылью…
Джаспер было возмутился: за кого этот Ратц их принимает? За древнее семейство великосветских интриганов, живущих в огромном замке, полном тайных ходов и семейных привидений? А потом он вспомнил о тайном подземном ходе в чулане и вздохнул.
– И зачем бы мне укрывать грабителя банков? – яростно проговорил доктор Доу, глядя, как люди Ратца расползаются по его дому, словно насекомые.
– Действительно, господин доктор, зачем бы вам это делать?
Один из банковских агентов открыл дверь чулана, сунулся внутрь.
– В чулане сложен всякий хлам, – сказал доктор. – Может быть, вы еще заглянете в мой портсигар? Или поковыряетесь в жестянках от ваксы?
Джаспер напрягся, но агент банка в каморке долго не пробыл. Из чулана его выгнал полосатый жужжащий комок шерсти с полупрозрачными золотистыми крылышками. Клерк выскочил за порог, захлопнув за собой дверь.
– Что такое, Уисп? – Мистер Ратц недовольно поднял бровь.
– Пчела, сэр. Там большая пчела. Она не выказывает…
– Это Клара! – воскликнул Джаспер, попытавшись говорить наиболее угрожающе. – Злобная пчела-убийца из джунглей Кейкута, и мы ее еще сегодня не кормили! Мы ее запираем, когда кто-то приходит. Но если хотите, мы ее выпустим!
– В этом нет никакой нужды, – безразлично проговорил мистер Ратц. – Уисп, обыщите кухню и флигель.
Доктор Доу встал на пути у этого Уиспа, но тот просто обошел его и скрылся за дверью кухни.
– Вы знаете, что подобные вторжения, производимые частными лицами, незаконны?! – скрипнув зубами, спросил доктор Доу. – Я буду жаловаться.
– Все законно, господин доктор.
– На каких основаниях вы проводите обыск в моем доме?!
– Мы обладаем широким спектром полномочий для эффективного расследования ограбления «Ригсберг-банка» и преследования любого, кто покажется нам в определенной мере подозрительным в связи с этим делом.
Доктор Доу хотел что-то ответить на это, но мистер Ратц резким движением вскинул руку.
– Не стоит, господин доктор. Мы все выяснили. Связались напрямую с господином комиссаром Тремпл-Толл. И знаете что? Он не имел ни малейшего представления о том, что, оказывается, подписывал вам какие-либо дозволительные бумаги для поиска грабителей. Единственное предписание, которое он вам выдал, устарело, так как дело по нему официально закрыто. Господин комиссар был несказанно удивлен тем, что вы расследуете ограбление банка. В то же время мы с коллегами обладаем всеми требуемыми бумагами, подписанными лично господином судьей Соммом, – особо подчеркну, что на них проставлены печати в каждом из отделов Дома-с-синей-крышей. Мистер Фолли, прошу вас.
Последний, помимо самого мистера Ратца, оставшийся в гостиной агент банка продемонстрировал доктору туго набитый портфель.
– Вот сколько бумаг требуется, чтобы получить основания для ведения расследования, дозволенного проникновения в дома подозреваемых лиц, обысков и задержаний, но, помимо прочего, так же и для того, чтобы просто задавать вопросы, хоть как-то связанные с ограблением по адресу площадь Неми-Дре, дом № 7.
– С каких это пор нужны какие-то бумаги, чтобы просто задавать вопросы?! – возмутился доктор.
– С недавних пор и во всем, что касается этого дела. Так что, господин доктор, если у вас отсутствует хотя бы одна из данных бумаг… прошу меня простить. Надеюсь, я в полной и предельно развернутой форме ответил на ваше опротестование.
– С чего вы вообще взяли, что ваш беглец здесь?
– Заверяю вас, у нас имеются сведения, заслуживающие доверия. И я оставляю за собой право опустить подробности. К тому же мистер Фиш ранен, а вы – доктор. Поэтому его местонахождение здесь вполне логично. Но лично меня интересует, почему вы решили приобщиться к расследованию.
– Обстоятельства сложились таким образом, что нельзя было оставаться в стороне. И я… – Доктор выдержал паузу, несмотря на то что всегда с подозрением относился к людям, которые в разговорах выдерживают умышленные многозначительные паузы. – Оставляю за собой право опустить подробности. А еще я оставляю за собой право отправиться к господину комиссару Тремпл-Толл с жалобой в ту же секунду, как вы покинете мой дом.
Мистер Ратц расстегнул одну из пуговиц пальто и, достав жилетные часы на такой же внешне неприметной, как и он сам, цепочке, откинул крышку.
– Вы можете обжаловать произведенную нами процедуру у господина комиссара, можете обратиться напрямую к достопочтенному судье Сомму, а можете просто смириться. Это поливариантно.
– Поливариантно? И из какой только Бездны Потерянных Сумбурных Словарей вы извлекли этого вот вербального монстра?
Мистер Ратц слегка нахмурился. Он не понимал, в чем состоит суть претензии.
– Любые ваши обжалования ответа не получат, – сказал главный агент банка. – Дело касается важных персон. Важные персоны вернут свою собственность и защитят свою репутацию при любом исходе.
– Эй! Отпустите меня! – раздалось вдруг сверху. – Ледяные руки! Уберите руки! Или хотя бы подогрейте их!
– Сэр, мы нашли кое-кого! – доложил один из подчиненных Ратца.
Джаспер распахнул глаза, рот и вообще все, что можно было распахнуть. Лицо доктора замерло и превратилось в маску. До сих пор он полагал, что удивить его практически невозможно. Что ж, кое-кому удалось ухватиться именно за это эфемерное «практически».
Два агента банка под руки спустили в гостиную дергающегося и… совершенно обнаженного Бикни, который прикрывался собственной шляпой-котелком. Его бледная кожа сильно контрастировала с рыжей бородой и взлохмаченными волосами.
– Сэр, если вы продолжите кусаться, мы будем вынуждены засунуть вам в рот кляп, – пригрозил один из удерживающих Бикни банковских агентов. – Это официальное уведомление и предупреждение.
– Док! – воскликнул голый человек. – Что происходит?!
– Представьтесь! – велел Ратц.
– Мое имя Бик… Биквин Банниферт! Я пациент доктора Доу! Никого не трогал! Ничего ни у кого не крал!
Доктор едва сдержался, чтобы не поднести ладонь к глазам. Кажется, Бикни не совсем понял, что значит «притвориться пациентом», или же, наоборот, слишком уж вошел в роль и решил сыграть ее предельно убедительно, словно наутро его ждали критические рецензии во всех театральных изданиях.
– Ваш род деятельности?
– Я служу клерком в конторе… э-э-э… «Артурус и Клокворкс», и у меня хрюкинская чесотка! Очень заразная! Очень-очень заразная!
Агенты банка не повели и бровью.
– Сэр, мы приносим вам свои извинения за причиненные неудобства, – сказал мистер Ратц. – Стойте смирно, не пытайтесь царапаться, вырываться, кусаться и заражать моих людей своей чесоткой, и скоро все закончится…
Не прошло и десяти минут, как в гостиной собрались все агенты, посланные на розыски. Доктор Доу выглядел спокойным, но Джаспер знал, что это не так. Ему даже показалось, что дядюшка как-то слишком уж резко взглянул на клерка, отправленного на чердак, словно тот и правда мог там что-то обнаружить. Но ведь мистер Фиш сейчас находился под домом! Это было очень странно…
– Докладывайте! – велел мистер Ратц.
Клерки поочередно сообщили, что в доме ни Фиша, ни следов его здесь пребывания не обнаружено. Мистер Уисп, отправленный обыскивать кухню и флигель, подошел к мистеру Ратцу и что-то быстро зашептал ему на ухо. Тот с виду никак не отреагировал, хоть и выслушал все внимательно.
«Что он такое шепчет? – закусил губу Джаспер. – Что он там нашел?»
– Вашего грабителя здесь не было и нет, – сказал доктор Доу. – Вы удовлетворены?
– Едва ли, – ответил мистер Ратц, холодно глядя на него через свое пенсне.
– И тем не менее я попросил бы вас удалиться.
– Мы удалимся, господин доктор, – кивнул мистер Ратц и, спрятав часы в карман, застегнул пуговицу пальто. – Сразу же, как я вынесу вам официальное предупреждение. Итак, официальное предупреждение: вам больше не следует заниматься ограблением «Ригсберг-банка», так как вы не являетесь ни служащим данного банка, ни указанным в Особом списке причастным к расследованию лицом. Вам понятно, господин доктор?
Доктор Доу промолчал.
– Я не могу удалиться, – четко пропечатывая слова, сказал Ратц, – пока не услышу от вас подтверждение.
– Я не стану заниматься расследованием ограбления «Ригсберг-банка», – процедил доктор.
– Вы должны быть благодарны мистеру Портеру, господин доктор, – добавил главный агент по особо важным делам, – поскольку он четко ограничил круг наших полномочий и предельно ясно установил вопрос воздействия. Нам запрещено арестовывать вас и проводить дознание с пристрастием. Впрочем, мистер Портер считает, что вы и так уже достаточно занимались этим делом, и приносит вам свои извинения за то, что ваши амбиции как частного сыщика (или кем вы себя там возомнили) в данном деле удовлетворены не будут. Надеюсь, вам ясно, что вам и вашему племяннику больше не следует задавать вопросы и обсуждать дела банка с третьими лицами. Мы и сами найдем грабителя. Мы и сами вернем награбленное. «Ригсберг-банк» не нуждается в вашей помощи.
– Госпожа Вивьен Ригсберг тоже так считает? – уточнил доктор, прищурившись.
Ратц на это едва заметно шевельнул губами, но Джаспер понял, что слова дядюшки его задели. Племянник доктора Доу обладал большим опытом в считывании эмоций у людей, которые скупы на них. И для него этот едва заметный жест был практически равнозначен гримасе.