Об этом периоде жизни своего отца Джордж Фиш меня не особо смог просветить, так как и сам практически ничего не знал. Он сказал лишь, что Говард каким-то образом сперва открыл рецепт Несчастья. Его шоколад, по-прежнему будучи просто пальчики оближешь, вызывал у того, кто его съест, непреодолимую горечь и тягу свести счеты с жизнью. Несмотря на подобное ужасное изобретение, мой дед не отчаивался. Наоборот: он якобы нашел то, что так долго искал. Несчастье и счастье, мол, невероятно близки друг к другу – это две противоположности, которые находятся на расстоянии вытянутой руки. И мой дед стал работать над изобретенным им Несчастьем, пытаясь отзеркалить его… Он исследовал тонны архивов, проверял и экспериментировал – и в итоге по крохам собрал то, что назвал Рецептом.
А затем, спустя почти пять лет после того, как кондитерская закрылась, Говард Фиш неожиданно появился на пороге у своего старого друга Реймонда Рида. Он сообщил ему, что Машина Счастья наконец готова. Тот, разумеется, не поверил, и тогда дедушка вручил ему шоколадку. Когда Реймонд Рид сделал первый укус, все стало очевидно. Шоколад действительно делал того, кто его ел, счастливым. Действие длилось чуть больше получаса. Целых полчаса счастья! Настоящего, неподдельного, искреннего, когда мир кругом кажется невероятно приятным местом, а люди – наипрекраснейшими существами.
Вместе Говард Фиш и Реймонд Рид открыли старую кондитерскую. «Далокошшш» вновь начал принимать посетителей. Счастье стало потихоньку расползаться по городу. Даже мой дед был счастлив: он сумел! Он сделал то, чего всегда хотел!
Но у судьбы, знаете ли, свое видение того, что и как должно происходить, и то, что произошло далее, вы, доктор Доу, думаю, назвали бы всего лишь логичным следствием. Осознав, что́ именно изобрел мой дед, Реймонд Рид поддался алчности… Однажды он украл Машину и сбежал.
Говард Фиш обезумел от горя. Он уверял всех, что изобрел Машину Счастья и что ее у него похитили, но никто не верил. Когда он говорил, что эта Машина производит шоколад, над ним попросту смеялись.
Решив начать все сначала, мой дед приступил к созданию новой Машины, вот только сбережений у него не было, и он взял ссуду у Двух Толстяков. К сожалению, итог был ожидаемым: повторить Машину Говарду Фишу никак не удавалось, а банкиры не славятся своим терпением.
Мой дед был не в себе – его волоком вытащили из мастерской и отвезли в «Инсейн-Тру», а его жену и сына отправили в долговую тюрьму Гримсби, где они стали работать в попытке погасить долги. Бабушка моя умерла там, так и не увидев свободу…
Вот что рассказал мне мой отец. Ему было горько и больно вспоминать все это, но он считал, что я имею право знать.
И тогда я понял. Понял, что должен делать.
Мой дед, преданный лучшим другом, лишенный творения всей своей жизни и запертый в лечебнице для умалишенных… Мой отец, который почти всю свою жизнь провел в долговой тюрьме, моя мать, оклеветанная и осужденная, родившая меня в той же долговой тюрьме. Ну и я, лишь чудом уцелевший в приюте мадам Гроттеморт. Думаю, не будет преувеличением, если я назову нашу семью самой несчастной во всем городе. При этом я прекрасно помнил детей, с которыми рос, знал, как несчастен мистер Догни, скажу больше – я не видел и проблеска надежды в глазах людей, что меня окружали…
Я решил, что должен это исправить, а для этого мне была нужна Машина, которая в буквальном смысле производит счастье. И я стал искать.
Мне было известно только то, что Машина находится под каким-то из банков. К несчастью (в частности, господ банкиров), практически все банки в Льотомне квартируют на площадях, и я стал проникать в них – в один за другим…
Быть преступником непросто, скажу я вам. Особенно когда за тобой гоняются такие ищейки, как Моркоу и Клю. Но я был умным – умнее их, я всегда был на два шага… даже не впереди, а сбоку, в стороне, глядел на их нелепые потуги меня отыскать. И хоть удача неизменно мне сопутствовала, каждый последующий банк было ограбить сложнее, ведь на мои поиски бросили все силы Двора Р’Оз.
И вот банки в городе уже практически закончились, полиция прекратила уступать мне в изобретательности, а Машины по-прежнему нигде не было. В какой-то момент удача изменила мне, и меня загнали в угол.
Полицейский сыщик Моркоу просчитал мои планы и создал хитроумную ловушку, а сыщик Клю захлопнул ее. Спастись не представлялось возможным, я уже явственно слышал стук судейского молотка, ощущал кандалы на запястьях и видел угрюмые стены камеры в Башне, когда прямо в этой ловушке откуда ни возьмись появился незнакомец. Он сказал, что поможет мне – и не просто выбраться из западни, а найти то, что я на самом деле ищу.
Когда я спросил, кто он такой и откуда ему известно о моих делах, он сказал, что его послал… мистер Блохх. Услышав от незнакомца это имя, я сперва даже не поверил. Блохх… о нем знают многие из… хм… так скажем, представителей не очень уважаемых профессий. Мистер Загадка. Мистер Тайна. Тот, кто, по слухам, поможет, если вы попали в затруднительное положение. Консьерж преступного мира.
Разумеется, я согласился на все условия. Человек мистера Блохха вытащил нас с Каркином из западни и передал мне конверт: в нем был договор, под которым мне надлежало поставить свою подпись. Со своей стороны мистер Блохх обещал предоставить мне сведения о местонахождении Машины Счастья и помочь с планом по ее похищению. Боясь поверить в то, что это происходит наяву, я все подписал.
Сразу же, как подписанный договор оказался у связного, тот вручил мне новый конверт с планом действий и билетом. Билетом в Габен. Как же я был зол тогда – не передать словами. Я искал не там, не в том городе…
Попрощавшись с родителями и мистером Догни, я отправился на вокзал, мы с Каркином и несколькими нашими носатыми друзьями сели на поезд и отправились сюда. По прибытии началась подготовка, и в итоге мы забрались в «Ригсберг-банк».
Мистер Блохх все продумал, до мельчайших деталей. Миссис Фрункель должна была обеспечить прикрытие, если бы кто-то стал любопытствовать. Мистер Граймль решал сиюминутные задачи – разыскивал, находил нужное, передавал сведения: через него я и получал послания от мистера Блохха…
Что? Нет, лично я этого господина ни разу не видел. Думаю, ни игрушечница, ни частный сыщик и сами не представляют, в чем участвовали. Блохх так и действует. Через людей, которые связываются с другими людьми, которые, в свою очередь, связываются с третьими. Большинство принимает участие в его планах вынужденно или неосознанно. Среди таких неосознанных агентов были и вы, господа.
Вы совсем не кажетесь удивленным, доктор. Что ж, он говорил, что вы очень умны…
Вот, собственно, я и рассказал вам, чем для меня является Машина Счастья. Теперь вы все знаете.
Прошу вас, сделайте мне одолжение… У меня в горле пересохло, а желудок настойчиво требует сладкого… Что, больше не осталось этих замечательных коврижек? А вы можете позвать миссис Трикк? Ее любимый гость голодает!..
…Доктор Доу посоветовал мистеру Фишу не налегать на сладкое в его состоянии. На что миссис Трикк сказала, что сладкое, которое печет она, совсем не вредное, а очень даже полезное.
Поставив перед Фишем новое блюдо с еще теплыми коврижками, она с важным видом удалилась на кухню.
– Что ж, – подытожил доктор, выдохнув облако вишневого дыма, – практически с самого начала этого дела стало очевидно, что мы являемся частью вашего плана, мистер Фиш. Вряд ли вы сообщили бы ключевые сведения случайным посторонним лицам. А учитывая, что за всем стояли мистер Блохх и его Клуб заговорщиков, с которыми мы уже имели неудовольствие столкнуться…
– Клуб заговорщиков?! – воскликнул Фиш. – Невероятно! Мне никто не сообщил о клубе! То есть выходит, я тоже… заговорщик из клуба? Восторг и великолепие!
– Это мы его так назвали, – горделиво сообщил Джаспер. – Мы подумали, что это не просто «Блохх и К°», а настоящая тайная организация вроде клуба по интересам.
– Да, и их интерес – портить другим жизнь.
– Вы слишком строги, доктор!
– Убийцы, вымогатели, воры, преступники различных мастей…
– Хорошо, вы в меру строги.
Доктору, как, впрочем, и всегда, было не до смеха.
– О мистере Блоххе мы поговорим после, – сказал он. – Если позволите, я задал бы вам несколько вопросов, которые все не дают мне покоя.
– Слушаю вас.
– Ртуть. Вы купили несколько баллонов ртути на Железном рынке. Зачем они вам? Я нашел следы ртути в банке, там, где была дверь хранилища. Что именно вы с ней делали?
Фиш усмехнулся.
– Это приправа.
– Простите?
– Гремлины просто обожают ртуть. Это их излюбленная еда, в то время как сталь они считают чем-то вроде остывшей овсянки. Мне понадобилось очень много приправы, чтобы мои маленькие друзья слопали всю дверь без остатка.
– А субмарина? – вклинился Джаспер. – Откуда она у вас?
Доктор кивнул – его это тоже интересовало.
– Эту подводную красотку мне предоставил мистер Блохх. Согласно его плану, на ней я должен был скрыться из города, когда все закончится, но теперь…
– А что за приспособление помогало вам так высоко прыгать? Его тоже изобрел мистер Догни?
Фиш покачал головой.
– Это из здешних изобретений. «Прыгающие туфли Карро». Купил в лавке – они мне сразу понравились. Уверен, мистер Догни их оценил бы. В своем обычном виде эти туфельки позволяют прыгать всего на два-три фута в высоту, но я в них кое-что подкрутил, поставил усиленные пружины и…
– Дядюшка! – воскликнул Джаспер. – Мне срочно нужны такие туфли! Ты можешь их купить?
– Ни за что. Ты же не блоха, Джаспер, чтобы прыгать по городу.
– Ну во-от… – обиженно протянул мальчик, но дядюшка наконец перешел к тому, что его действительно волновало:
– Вернемся к вашему плану, мистер Фиш, и нашему с Джаспером в нем участию. Думаю, мистер Блохх сообщил вам, что Машина находится у мистера Портера, и с нашей помощью вы решили спровоцировать его – заставить нервничать, чтобы он тем самым выдал ее местоположение. Таким образом мы сделали бы за вас почти всю работу, а вам оставалось бы лишь выждать и, узнав, где Машина находится, похитить ее у Портера. Разочарован.