Эля поймала себя на мысли, что зачарованно следит за косой Тиена, раскачивающейся за его спиной подобно маятнику. Из-за ее действий у костра в ночь знакомства с политической обстановкой в землях оборотней — забыть бы и не чувствовать постоянно дикого смущения, глядя на его уши! — сложная прическа, которые так обожали эльфы, была разрушена, и наутро ее спутнику пришлось заплести обычную косу, которая, судя по всему, постоянно здорово ему мешалась. А Эле — нравилась безумно. Утром после скандала она с открытым ртом следила за тем, как Тиен расчесывает волосы. Не подозревая, что младшая принцесса уже проснулась, он выбрался из землянки и, сидя на том самом бревне, у которого лежал связанным накануне, разбирался со спутанной гривой. Прищурив глаза, он лениво наблюдал за связанными бандитами, среди которых уже без энтузиазма прохаживались таррлины. Трое просто разлеглись поверх своих жертв, вылизывая лапы и игнорируя доносившиеся из кокона ругательства и стоны. На поляну сама Эля практически не обратила внимания, остановившись за деревьями и провожая взглядом каждое движение пальцев Тиена, разбиравшего остатки сложного плетения. Ни у одного из ее братьев не было таких длинных волос, Деррик, как военный, вообще стригся очень коротко, и поэтому Эллее было непривычно видеть у молодого мужчины это… великолепие. Хотелось подойти и самой расплести каждую косичку, чтобы была возможность запустить в темную гриву пальцы, но девушка сдерживала странные порывы, продолжая лишь наблюдать. Иногда Луиза позволяла младшей сестре расчесывать свои волосы, и маленькой принцессе безумно нравилось прикасаться к золотисто-рыжему шелку, пропускать меж пальцев тонкие пряди и сооружать затейливые прически. Ну и что, что Луиза никогда не показывалась с ними на людях, Эле просто было приятно делать это. И тогда, наблюдая за тем, как расческа скользит по волосам Тиена, девушка словно вернулась в детство, к восторгу и желанию заплетать, творить, украшать…
Бандитов они оставили в первой же попавшейся деревне, объяснив вышедшим навстречу жителям, кем являются связанные люди в телеге. Корни уталии Эля отпустила, заменив их веревками из тамилона. Один моток эльф оставил себе, на всякий случай, а остальных запасов псевдооборотней на них как раз и хватило. И вот с тех пор они не особо торопливо и в чем-то даже лениво продвигаются по территории оборотней, мирно сосуществуя рядом и даже подшучивая друг над другом. Интуиция молчала, не подсказывая никаких угроз или опасностей, но внутренний голос вопил, что все так хорошо быть не может.
— Скоро должна быть деревня, — сообщил Тиен, и Эля вынырнула из своих мыслей. Она и не заметила, как они выехали на открытое пространство, настолько увлеклась воспоминаниями и размышлениями. Кажется, она даже глаза закрывала?.. — Вон за той посадкой, — девушка проследила за вытянутой рукой эльфа, — начинается территория рода Вилда-Каттер. Насколько я знаю, эти Кошки преданы королю и очень лояльны к представителям другой расы. У них вполне можно и еды купить, и на ночлег остановиться.
— Хорошо, — согласилась Эля, пожав плечами. Для нее не было особой разницы, где ночевать — в деревне или в поле, потому что оборотни вряд ли предоставят что-то лучше сеновала, а сухая трава колется и норовит заползти под одежду. Все прелести подобного сна она испытала прошлой ночью, остановившись в деревушке чуть большей, чем та, в которой они оставили псевдооборотней.
Тиен покосился на девушку, но промолчал, да и Эля не стремилась продолжить разговор, удовлетворившись полученной информацией. И не то чтобы она опять обижалась на эльфа или была чем-то недовольна. Просто настроение было… лениво-созерцательное, и тратиться на слова не хотелось совершенно. Впрочем, эльф ее, кажется, понял.
Еще около получаса они продвигались таким неспешным шагом: впереди на лошади эльф, следом — полусонная Эля, норовившая выпасть из седла, и таррлины по бокам, размазанными тенями скользившие туда-обратно. Вдруг Алистер настороженно замер рядом с конем Тиена, вскинув голову и прислушиваясь к чему-то. Потянув воздух носом, зверь открыл глаза и внимательно уставился вперед, туда, куда они направлялись. Эля проследила за его взглядом, но не заметила ничего, что могло бы насторожить ее защитника. Значит, Ал услышал что-то от высланного на разведку таррлина, и услышанное вожаку очень не понравилось. Тиен, подобно своему созданию, тоже подался вперед, вперившись взглядом в посадку, словно желая разглядеть что-то сквозь деревья.
— Что там? — нетерпеливо спросила Эллея, не желая оставаться в стороне.
— Ничего хорошего, — не поворачиваясь, отозвался эльф, а таррлин решил дополнить хозяина:
— Деревня разрушена. Как и поместье. Одни руины, даже собак не слышно.
Эля поежилась. Что же могло произойти такого, из-за чего понадобилось уничтожить всю деревню вместе с домашними животными?
— Тиен? — вопросительно протянула она, подъезжая ближе к эльфу и легко прикасаясь к его рукаву. — Мы… мы же поедем туда, правда? Вдруг кто-то смог…
— Выжить? — повернулся к ней эльф. Мрачное выражение лица и холодный взгляд лучше всяких слов сказали, что он в этом сильно сомневается. — Это вряд ли. Оборотни таких промахов не допускают.
— А ты уверен в том, что это сделали оборотни?
Ответа не требовалось. Границы Дагонии, хоть и не закрытые магически так, как граница Великого Леса, мало кто отваживался пересекать в такое напряженное время. А натягивать и без того непрочные отношения с оборотнями, разоряя их деревни, отважится только сумасшедший. К тому же поместье рода Вилда-Каттер располагалось на границе с Тиронией, а ее отцу война с оборотнями ни к чему. Неужели это действия Серых Волков? Насколько же сильной должна быть жажда власти, если разумные существа способны на такое?
— Но мы поедем туда. Нужно попытаться… понять, как далеко готовы зайти волки из Гра-Варгарна, нужна ли им власть любой ценой, даже ценой разрушенных деревень и бесплодной почвы, или хоть что-то они оставляют нетронутыми.
— Зачем нам это? — горько поинтересовалась девушка, представляя, как по деревне в момент нападения бегали дети, за сеновалом украдкой целовались влюбленные, а у печи споро работали женщины, изредка прикрикивая на домашних кошек, путающихся под ногами. — Их это все равно не вернет.
— Их — нет, — не стал спорить Тиен. — Но нужно будет сообщить королю Алистеру, когда мы доберемся до Ис-Та-Ронии, он должен знать, что творится в соседнем королевстве. К тому же следует предупредить правителей других стран, гномы сейчас в особенно невыгодном положении — Гхарм-Тан имеет с Дагонией самую протяженную границу. Если этот случай — не единственный, королям придется пошевелиться и вмешаться. Не думаю, что они будут рады воцарению на троне Гра-Варгарна.
Эля тронула поводья, отводя свою лошадь чуть в сторону.
— Ты, наверное, прав, — опустила она глаза. Ее не обучали политологии, и девушка никогда особо не вникала в дела собственного государства, не говоря уже о соседних королевствах, но в словах Тиена сомневаться не приходилось. Отец вряд ли обрадуется соседям, на земле которых происходят бойни мирных жителей.
— Эля, — позвал Тиен, и девушка подняла на него глаза. Эльф улыбнулся ей: — Эй, не стоит плакать. Мы ведь даже не доехали до деревни. Если хотите, я съезжу один, а вы с таррлинами подождете в посадке.
Девушка подняла руку. В уголках глаз действительно скопились слезы. Вытерев их ладошками, совсем как в детстве, Эля помотала головой:
— Нет, я поеду с вами. Не нужно меня ограждать от реальности, я справлюсь с тем, что там увижу.
Тиен с сомнением глянул на спутницу, но отговаривать не стал. Протянув руку, он на несколько секунд сжал ее ладонь, а затем пустил коня вперед. Эля тронулась следом, пытаясь не сосредотачиваться на тех ужасах, что рисовала фантазия. За спиной она слышала неодобрительное сопение Алистера, но ему заметила лишь:
«А ты вообще не смей возражать, интриган хвостатый. Мы с тобой еще с псевдооборотнями не разобрались».
Молчаливое осуждение сразу же исчезло из ее сознания — таррлин отгородился от хозяйки.
Лесопосадка, за которой начиналась деревня, росла на холме, а потому, едва они выехали за деревья, взгляду сразу же предстала полная картина случившегося. Пока они были еще далеко, и мелкие детали разглядеть было трудно, но от уже увиденного Эле стало плохо, и она подумала, что не хотела бы знать все подробности. Деревня располагалась в маленькой низине и сама была невелика размерами, дом лорда был построен чуть в отдалении, на возвышенности. И все это разрушено. От поселения остались руины. Деревянные постройки были снесены до основания, от каменных кое-где еще стояли стены, но ни одного целого дома. Даже сараи. Даже конюшни. Уничтожено было все. Дороги и улицы лишь угадывались, заваленные камнем и досками. Часто среди этого уже мусора виднелись цветные пятна, которые при приближении оказались оборотнями. Мертвыми оборотнями в яркой одежде, беззащитные и безоружные перед нападавшими.
Младшая принцесса даже не представляла, что такое может действительно случиться. Разумные существа не могут сотворить такого. Гра-Варгарна — ненормальные, их нужно изолировать, уничтожить, не дать возможности принести еще больший вред.
Девушка не понимала, что по ее щекам текут слезы, пока Тиен не притормозил и не поравнялся с ней, снова сжав руку:
— Эля… Пожалуйста, не смотри. Не стоит, это не то зрелище, которое должна видеть девушка. Ты им уже не поможешь, не изводи себя.
— Даже дети, Тиен, — простонала Эллея, крепко сжимая его пальцы. Слезы срывались с подбородка, капая на седло, но девушка этого не замечала. Гра-Варгарна не пощадили никого, даже маленьких оборотней.
Слева из-за завалов вынырнул таррлин, один из тех, кому Эля еще не дала имени, и девушка уловила его сообщение Тиену:
«Никого живого. Даже у домашней птицы свернуты шеи или выпотрошены внутренности. Только тучи мух. И, похоже, все это случилось дня два назад, плюс-минус двенадцать часов».