ве, что можно вывести из тщательного выяснения смысла слов и цели, преследуемой законами), между иностранцами он разрешается на основании простого предположения об оставлении вещи, о чем мы уже сказали в другом месте, поскольку это входило в наши задачи (кн. II, гл. IV).
Если справедливость войны остается сомнительной, то лучше всего следовать совету Арата Сикионского[1480], который, с одной стороны, убеждал новых владельцев предпочесть взять деньги и уступить владения, с другой стороны, убеждал прежних собственников признать для себя более выгодным получить возмещение в виде равной денежной стоимости, нежели получить обратно свое имущество в натуре (Цицерон, «Об обязанностях», кн. II).
Глава XVIIО нейтральных государствах
I. У тех, кто сохраняет мир, ничего не должно отниматься иначе как в силу крайней необходимости и с возмещением стоимости.
II. Примеры уважения к их собственности и предписания.
III. В чем состоит обязанность тех, кто сохраняет мир, по отношению к воюющим?
Может показаться совершение излишним рассуждать нам о тех, кто не принимает участия в войне, поскольку достаточно ясно, что на них не распространится право войны. Но так как во время войны обычно и против них предпринимаются многие действия под предлогом необходимости, в особенности если они соседи, здесь нужно повторить вкратце то, что нами высказано в другом месте (кн. II, гл. II, пар. X). Только крайняя необходимость дает некоторое право на чужое имущество; больше того, требуется, чтобы сам собственник не находился в состоянии такой же крайней необходимости, и даже коль скоро установлено несомненное наличие крайней необходимости, то нельзя превышать пределов, полагаемых необходимостью. Если достаточно удержание, то не следует прибегать к пользованию вещью, если достаточно пользование, то нельзя распоряжаться ею, если же необходимо распоряжение вещью, то во всяком случае должна быть возмещена ее стоимость.
1. Когда крайняя необходимость вынудила Моисея и его народ пройти по землям идумеев, он прежде всего объявил, что намерен следовать царским путем, не отклоняясь на пашни и на виноградники; в случае надобности воспользоваться их водой, он обещал уплатить ее стоимость. Так же поступали знаменитые греческие и римские полководцы. По Ксенофонту, греки, служившие у Клеарха, дали обещание персам совершить поход по их землям, не причиняя им никакого вреда; и если те предложат купить какое-нибудь продовольствие, то греки обещались не похищать ни у кого ни съестного, ни питья.
2. Деркиллид, по сообщению Ксенофонта, «повел свое войско через мирные пределы таким образом, что союзники не потерпели никакого ущерба». Ливий пишет о царе Персее[1481]: «Он возвратился в свое царство через Фтиатиду, Ахайю и Фессалию, не причинив убытка и вреда тем землям, по которым он совершал путь». О войске Агиса, спартанского царя, Плутарх рассказывает: «Проходившие по Пелопоннесу войска дали местным городским республикам удивительное зрелище милосердия, передвигаясь без причинения кому-либо ущерба и почти без шума». О Сулле Веллей пишет: «Можно было подумать, что в Италию он прибыл не вести войну, а возвратить мир. В таком порядке он провел войско в Кампанью через Калабрию и Апулию, проявляя исключительную заботу о неприкосновенности урожая, полей, городов и людей» (кн. II). Марк Туллий Цицерон так говорит о Помпее Великом[1482]: «Его легионы прибыли в Азию в таком порядке, что, можно сказать, не только руки столь великого войска, но даже ноги не причинили следа какого-либо вреда ни одному мирному народу» («В пользу закона Манилия»). Об императоре Домициане Фронтин говорит: «Когда он расположился лагерем на территории убиев, он приказал оплачивать стоимость плодов на площади, обнесенной рвом, и молвой о таком справедливом деле он снискал себе доверие всех (Strategemata, 1. II, с. XI). Лампридий о парфянском походе Александра Севера пишет: «Он соблюдал в походе такую дисциплину, он внушил такое уважение, как если бы его воины были не солдатами, а сенаторами. Где бы ни проходили его войска, трибуны были подтянуты, центурионы – сдержанны, солдаты – вежливы. Самого же его за великое множество подобных благодеяний провинциалы почитали, как Бога». О готах гуннах, аланах[1483], служивших у императора Феодосия, панегирист высказывается так: «Никакого шума, никакого беспорядка, никакого грабежа, что наблюдалось обычно у варваров, мало того, если же когда-нибудь и случался недостаток снабжения, то голод они переносили терпеливо и путем сбережения увеличивали опустевшие запасы продовольствия». Клавдиан так воздает похвалу Стилихону:
Сладостный мир, спасительный страх,
сей чести хранитель
Насаждались твоею рукой, виноградные лозы,
Тучные жатвы полей сохранялись у земледельца.
И о Велисарии то же самое сообщает Свидас[1484].
3. Все, о чем сказано, доставляет тщательная заботливость и предусмотрительность относительно предметов первой необходимости[1485], исправная выплата жалования воинам, твердая дисциплина, закон которой гласит у Аммиана Марцеллина[1486]: «Земли мирных жителей не следует вытаптывать» (кн. XVIII). И у Вописка в жизнеописании Аврелиана мы читаем: «Пусть никто не похищает чужого цыпленка, не захватывает чужой овцы, не срезает виноградной лозы, не повреждает урожая, не отбирает насильно ни масла, ни соли, ни дров». То же находим у Кассиодора: «Пусть живут с провинциалами по законам внутригосударственного права, да не превозносится дух, сознающий себя вооруженным, потому что щит нашего войска должен обеспечить спокойствие тем римлянам, которые не несут военной службы». Сюда же относится следующее место из книги четвертой «Анабасиса» Ксенофонта: «Не должно принуждать дружественное государство к поставкам против воли».
4. В соответствии с приведенными отрывками можно правильно истолковать изречение великого пророка, лучше сказать – того, кто больше пророка: «Никого не обижайте, не клевещите[1487] и довольствуйтесь своим жалованьем»[1488] (Евангелие от Луки, III, 14). Сходное с этим изречение Аврелиана приведено у Вописка в указанном месте: «Пусть каждый довольствуется своим пайком, пусть каждый живет на добычу, захваченную у врагов, а не за счет жителей провинций».
Да не сочтет кто-либо сказанное красивым на словах, но не осуществимым на деле. Ибо ведь ни божественный муж не стал бы убеждать в этом, ни мудрые законодатели не стали бы предписывать этого, если бы считали соответствующее правило невыполнимым. Наконец, необходимо признать выполнимым то, что, как мы видим, осуществляется в жизни[1489]; оттого-то мы привели примеры, к которым можно добавить замечательный факт, позаимствованный Фронтином у Окавра[1490], а именно – случай с фруктовым деревом, которое было включено в пределы лагеря и плоды которого после ухода войска на следующий день оказались нетронутыми (кн. IV, гл. 1).
5. Рассказав о дерзком поведении римских воинов в лагере близ Сукроиа и о том, что ночью некоторые из них отправились на грабеж в местности, принадлежавшие соседнему мирному населению, Тит Ливий добавляет, что все это совершилось потому, что царил закон произвола и распущенности солдат, ибо более не существовало ни воинского устава, ни дисциплины (кн. XXVIII). Имеется еще другое замечательное место у того же автора, где он сообщает о походе Филиппа по землям дентелатов: «Они были его союзниками; однако под влиянием нужды македоняне опустошили их земли, как вражеские владения. Грабя во всех направлениях, они сначала разорили встречные усадьбы, затем даже некоторые селения, к превеликому позору царя, который слышал напрасные вопли его союзников, взывавших к Богам – покровителям союзов и к нему самому» (кн. XL).
У Тацита говорится о дурной славе Пелигна, который грабил больше союзников, чем врагов («Летопись», кн. XII). Тацит также замечает, что воины Вителлия, проживая в праздности в городских общинах Италии, были опасны для их хозяев («История», кн. III). В речи «Против Верреса» у Цицерона приводится следующее обвинение, касающееся городской претуры: «Мирные города наших союзников и друзей ты позаботился разграбить и истерзать».
6. Здесь мы не можем опустить мнения богословов, которое я считаю наиболее правильным, а именно – что если царь не уплачивает жалованья своим солдатам, то он обязан не только возместить им проистекший от того убыток, но и ущерб, причиненный его подданными соседям, с которыми первые плохо обходятся, будучи побуждаемы к тому нуждой (Эгидий Регий, «О сверхъестественных действиях», спор 31, сомн. вопр. 7, № 95).
1. Напротив, обязанность тех, кто держится в стороне от войны, состоит в воздержании от содействия тому, кто ведет несправедливую войну, или тому, кто препятствует движению ведущего справедливую войну, согласно сказанному нами выше (кн. III, гл. I). В сомнительных же случаях следует соблюдать равенство по отношению к обеим воюющим сторонам в разрешении прохода войск, в предоставлении снабжения легионам, в отказе от помощи осаждаемым