А во-вторых, переживая подъем, интегрируя знания, храня целостность его, находя все во всем (сейчас происходит противоположный процесс — всеобщая дифференциация, то есть безусловный спад), — наука объясняла мир человеку действующему. Человеку, выполняющему свое человеческое предназначение. Предназначение стать творцом.
Человек действующий — homo creator.
Как же так? — справедливо усомнится сообразительный читатель. — Если не мышление главное достоинство человека, то в чем же его отличие от животных? Ведь любое животное — существо действующее-
Не совсем так.
(Обратите внимание: это первая попытка договориться о терминах. Вы под словом «действие» подразумеваете процесс, в результате которого появляется нечто новое.)
Животное перемещается в пространстве в поисках пищи, самки, безопасного убежища. Оно может строить соты или гнездо, оно может съесть кого-то либо его съедят — от этого в окружающем мире ничего (в принципе) не изменится.
Если животное запрячь (посадить на велосипед, дать барабан) — оно будет работать. По чужой воле.
Но действовать-
Человек забивает молотком гвозди. Он действует при этом?
Ответим так: смотря что он при этом делает. Иначе говоря — ради чего он забивает гвозди. Дальше все ясно:
раб сколачивает из досок ящик;
потребитель получает удовольствие от своего умения одним ударом ловко вогнать гвоздь в дерево;
созидатель мастерит новую вещь.
Раб и потребитель — работают, созидатель — творит.
Человек может быть очень разумным и рассудительным, ничего не делать с кондачка, обдумывать каждый свой шаг (представляете, сколько он задает работы своему мозгу?), — и оставаться рабом, говорящей (если вам больше нравится — мыслящей) машиной. (При Платоне не было понятия машина, поэтому он говорил иначе: говорящее орудие.)
Человек может читать очень умные книги, наслаждаться прекрасным, хранить в своей памяти бездну сведений из любых областей знания, подняться до вершин интеллекта, — но при этом не изменить мир даже на крупицу. Потому что он потребитель: судья, хранитель, связующее звено, — кто угодно, только не человек действующий.
Человек может быть мало образован; он может иметь весьма туманные представления об общей культуре; его память может быть дырявой и потому бедной на информацию; в обычной беседе вы вряд ли разглядите его интеллект; да и насчет рассудительности ему не мешало бы поработать над собой, потому что — едва перед ним появляется задача, — он не обдумывает ее, не анализирует, не ходит вокруг, собирая информацию, — он тут же начинает ее решать. И представьте себе — получается! Получается новое. Только так! — ведь он созидатель.
3
Итак, увлекшись дифференцированием, расчленив человека, как машину, наука приписала каждому его органу определенную функцию. Ухо необходимо, чтобы слышать, рука нужна, чтобы хватать, сердце — чтобы толкать кровь, мышцы — чтобы двигать и человека, и каждый его орган. Мышление было отдано мозгу.
А теперь возвратимся к вопросу, который мы задавали еще четверть века назад: какой человеческий орган обслуживает механизмы эмоций, чувств, мыслей, движений, памяти? Вот как бы на него ответили тогда (за четверть века наши представления не изменились) мы: их обслуживает психомоторика.
Не только механизм, не только система, не только функция, — но и механизм, и система, и функция, которые — слившись — образуют орган.
Орган человека.
Человека — а не тела.
Современная наука о человеке, завороженная анатомией, увлекшись расчленением, тягой к процессам на микроуровне — от органа к ткани, от ткани к клетке, от клетки к молекуле, — слона-то не приметила: забыла о целом человеке. Как так случилось? Да потому, что упустили из вида душу. О ней-то помнили, но как бы вообще, без привязки к реалиям нашей жизни, к человеческой нашей сущности. Мол, есть тело, которое можно разглядеть, изучить и понять, — и, возможно, есть душа, которая неким образом уживается с этим телом-
Но ведь еще полторы сотни лет назад Сеченов сказал: есть психомоторика, есть нераздельная связь движений душевных и телесных (прямая и обратная). Ему бы сделать еще один шаг вперед и сказать: психомоторика — это орган человека, — и огромное число проблем прояснились бы и стали на места.
Это посчастливилось сказать нам.
4
Чтобы сделать шаг вперед — шаг не мнимый, шаг истинный — нужно иметь истинную опору. Иметь — от чего оттолкнуться.
Истинных опор не так много, как с первого взгляда кажется.
Интеллектуал скажет: опереться можно на любой фундаментальный закон природы. Но как отличить, где истинный закон, а где научный миф, который, возможно, будет развенчан через несколько лет, когда изменятся правила игры?
Эрудит скажет: тот камень, за который возьметесь, и будет краеугольным. Но как отличить камень от его голографического подобия? Мы живем в выдуманном мире, в мире, сложенном из условностей, и кто подскажет, где в этом творении сотен поколений людей уцелевшие истинные ценности?
Философ скажет: опереться можно лишь на то, что оказывает сопротивление. Значит — на нечто реальное (следовательно, не только занимающее место в пространстве и времени, но и осмысленное и понятое нами). Понятое во всей глубине. Но нас никто не учил так понимать. Мы привыкли существовать на уровне говорящих животных: примитивные удовольствия, выдуманные страхи, стадные законы, игра по чужим правилам- Все заранее обусловлено, все предписано; понимать нечего — все понятно с полуслова и с полувзгляда. На что же прикажете опереться? На эти нечеловеческие правила игры в жизнь?..
И все же есть истины бесспорные. Реальные, нетускнеющие — бессмертные. И первая из них: все есть во всем.
Что нам дает это знание?
Ключ от всех замков: как бы ни был густ мрак, свеча, которая его разгонит, уже лежит в вашей котомке; как бы ни было непостижимо неизвестное, вы пройдете к его сердцу по плитам, надежность которых вами уже проверена; как бы ни была велика тайна, ответ окажется для вас знакомым — ведь вы обнаружите его в собственной душе.
Помните хрестоматийный пример, что глядя на каплю воды можно прийти к мысли, что где-то существует Великий океан?
Не капля в океане, а океан в капле.
Если помнишь, что все есть во всем, разглядеть океан в капле не составляет труда.
5
Океан начинается с капли; и наверное нам не придется вас долго убеждать, чтоб вы приняли такую мысль: океан суть большая капля.
С чего начинается мышление? С чего начинается душа?
С клетки.
С живой клетки человеческого тела.
В ней есть все, что есть в целом теле.
Это «все» имеет множество аспектов, но поскольку мы ведем речь о психомоторике, нам важно, чти каждая клеточка человеческого тела чувствует и каждая клеточка движется.
Раз есть чувствование — значит, есть душа (псюхе). Раз есть движение — значит, есть моторика.
Понимаем, вам непросто представить, что у какой-то ничтожной клеточки, которую и разглядеть-то возможно лишь в микроскоп, — и вдруг есть душа. Ладно, речь шла бы о клетках мозга — наше обывательское сознание так сяк с этим бы примирилось; но клетка лимфы, жировая клетка, наконец, клетка костной ткани — и каждая — носительница души?..
Безусловно.
Не пытайтесь спорить с нами — проиграете. Ведь почему вы не сомневаетесь в наличии души у вас? Потому что вы знаете, убеждены, что непросто проживаете свою жизнь как растение, как животное, — но и переживаете ее. Вы воспринимаете бесчисленное множество сигналов окружающего мира — и реагируете на них не только движением тела, но и изменением внутреннего состояния, которое вы привычно формулируете так: «хорошо, потому что красиво и покойно», «совесть замучила», «это мне напоминает-» — и так далее. Вас не нужно убеждать, что у вас есть душа; она есть, потому что так устроено, потому что вы — человек.
Но это не душа вообще; это — человеческая душа.
Мы это подчеркиваем, потому что душа душе — рознь.
С одной стороны (и это даже современная наука признала) все живое имеет душу. С другой — в зависимости от уровня развития жизни — она бывает
1) растительная,
2) животная,
3) человеческая.
6
Почему нам трудно представить душу клетки?
Потому что трудно разорвать стереотип.
На школьных уроках биологии (а кому повезло — и в вузах) нам объясняли, как живет клетка. Мы помним, что у нее есть оболочка (мембрана), которая работает избирательно: одни вещества пропускает, другие — нет; а заодно служит как бы пластиной аккумулятора, способной накапливать заряд. Внутри оболочки есть протоплазма, в которой происходят все основные химические реакции: одни вещества идут на нужды ядра и на латание дыр в оболочке, а энергия либо тут же запускается в новую работу, либо откладывается впрок все в том же ядре. Наконец, само ядро несет в себе программу развития клетки, всех процессов, которые в ней происходят — вплоть до превращения в новую клетку.
Короче говоря, происходящее в клетке понять можно; химия и физика все объясняют. Непонятно лишь одно — почему она живет? где кончаются физика и химия и начинается жизнь? за счет чего возникает жизнь? Ведь можно сделать модель, в которой все физические и химические реакции будут протекать точно как в клетке; но она так и останется моделью, жизнь в ней не появится. Почему?
Чтобы механизм стал живой клеткой — нужен скачок качества.
Чтобы в мертвом поселилась жизнь — нужно в мертвое вдохнуть душу.
7
Чем отличается живая клетка от модели?
1. Она чувствует.
2. Она помнит.
3. Она сосуществует с другими живыми клетками.
Эта триада и составляет душу, которая на уровне человека суть плод совместной работы 1) чувства, 2) памяти и 3) совести.
Как понимать — «клетка чувствует»?
Это значит, что она 1) улавливает малейшее нарушение гомеостаза (за счет перемен во внешней среде или вокруг нее), 2) оценивает ситуацию и 3) включает моторику. Обратите внимание, чтобы возникло чувство, вовсе не обязательно проявления очевидной агрессии, либо — напротив — возрастания комфорта. Достаточно воздействия на биополе клетки (ее территорию) — и она отзовется на это чувствованием.