Но заградила природа от взоров, какие частицы,
В пору какую от этих вещей незаметно отходят.
Видеть нельзя даже с помощью самого острого зренья
То, наконец, что природа и время к вещам прибавляют
Мало-помалу в заботе о их постепенном развитьи,
Так же, как то, что отъемлют болезнь и преклонные лета.
Ты не увидишь того, что из камней, нависших над морем,
Едкая соль похищает во всякое время, затем что
Правит природа вещами посредством частиц тех незримых.
Но не повсюду материя в мире является тесно
Сплоченной, так как предметы в себе пустоту заключают.
Это узнать тебе будет полезно во всех отношеньях,
Чтоб от сомнений не впал ты в ошибку и в розысках долгих
О содержанья: вещий с недоверьем ко мне не отнесся.
(Есть, несомненно, в природе пустоты, пустые пространства.)
Не существуй пустота, – невозможно бы было движенье
Всяких вещей, потому что телам постоянно присуще
Возле себя все теснить и оказывать сопротивленье;
Не в состоянии были б тела и вперед подвигаться,
Так как тела к ним ближайшие не уступали бы места.
В самом же деле, на море, на суше, на небе высоком
Явственно мы замечаем во всех направленьях движенье
Разнообразное; без пустоты ж в природе не только
Отнята тотчас была бы способность предметов к движенью,
Но и родиться бы даже ничто не могло в этом мире,
И почивала бы всюду материи плотная масса.
Далее. Вещи, которые плотными люди считают,
Все же из пористых тел состоят, как ты видишь
Так, сквозь пещеры и скалы подчас протекает
Жидкая влага воды и обильно сочится по капле.
Также по телу живущих существ разливается пища.
Сад, зеленея, растет, а плоды наливает во время
Лишь потому, что в деревьях от корней, сокрытых глубоко,
Соки живительно льются везде по стволам и по веткам.
Звук проникает сквозь стены, в закрытые даже жилища
Перелетает, а холод до кости пронизывать может.
Без пустоты, по которой тела бы насквозь проходили,
Не подыскал бы ты этим явленьям других оснований.
Видел в вещах ты не раз, что одна тяжелей, чем другая
При одинаком объеме их тел. Отчего б это было?
Если б клубок шерстяной вещество заключал в себе то же,
Как и свинцовый комок, то и вес был бы равный в обоих.
Но так как свойственно каждому телу надавливать книзу,
А пустота по природе своей пребывает без веса,
То по объему великие вещи, но легкие весом
Нам указанье дают, что в них много пустого пространства.
Наоборот же, тяжелые вещи всегда указуют,
Что заключают материи много, пустот же в них мало.
Да! Таким образом то, в чем мы ищем теперь объясненья,
Есть пустота, что является вечно в смешеньи с телами.
Чтобы от истины не уклонялся ты в этих вопросах,
Нужным считаю я выдумки кое-какие оспорить.
Так: говорят, что лоснящимся рыбам вода поддается
И уступает дорогу, которую вновь наполняет
Влагою после того, как те рыбы оставили место.
Так и другие все вещи могли б находиться в движеньи,
Переменяя места, несмотря на материи плотность.
На основаниях ложных построено мнение это,
Так как куда, наконец, в состояньи продвинуться рыбы,
Если б вода не очистила места? Куда отступать бы
Жидкость могла, если б рыбы совсем не могли подвигаться?
А потому: или должен ты вовсе движенье отвергнуть,
Или признать непременно смешение тел с пустотою,
Где получают все вещи в природе начало движенья.
Далее: если два плоские тела, столкнувшись, тотчас же
Быстро опять оттолкнутся, то нужно конечно, чтоб воздух
Снова наполнил собою пустое пространство меж ними.
Воздух вокруг этих тел, даже в быстром своем дуновеньи,
Все-таки сразу не может всего преисполнить пространства,
Но, разумеется, он поначалу наполнит собою
Место ближайшее, а уж потом остальным овладеет.
Тот ошибается, кто полагает, что это случилось
При раздвигании тел оттого, что тут воздух сгустился.
Тут пустота появилась, которой тут не было прежде,
И преисполнилось место, что ранее стало порожним.
Кроме того, этим образом воздух не мог бы сгуститься,
А если б мог даже, то без пустот, полагаю, не стиснул
Он бы себя и своих бы частиц не сплотил воедино.
Так что, хотя не уверен ты очень в своих изысканьях,
Должен, однако, в вещах ты признать пустоту непременно.
Кроме того, я бы мог тебе много привесть доказательств
Разных других, чтоб усилить доверье к моим положеньям,
Но даже эти примеры твой ум удовольствуют острый.
Так, наподобье собаки, что часто чутьем открывает
Диких зверей, по горам залегающих в зарослях темных,
Раз только ей на прямые следы нападать удается,
Можешь ты тоже все сам постепенно одно из другого
В этих вопросах узнать, проникая при помощи мысли
В скрытые дебри природы и истину там добывая.
Если же ты и ко всем этим доводам медлишь склониться,
То без большого труда я бы мог обещать тебе, Меммий,
В сладких речах, исходящих от сердца, разбиться широко,
Мощным подобно потокам, текущим из главных истоков.
Но я боюсь, как бы в члены мои не закралась змеею
Дряхлая старость и смерть узы жизни во мне не порвала,
Прежде чем в уши твои переслать я стихами успею
Тьму убедительных доводов в каждом вопросе отдельно.
Я продолжаю, однако, свое изложение дальше.
Сущность природы в себе самой два заключает начала:
В ней существуют тела, а равно и пустые пространства,
В коих тела залегают и двигаться могут различно.
Что существуют тела, говорит нам обычное чувство.
Если б его показаньям мы веры придать не желали,
То в изысканьях о разных вещах мы рассудком
Часто опоры найти б не могли в подтвержденье сужденья.
То же, что есть пустота, установлено соображеньем.
Если б пространства и места, что мы пустотой называем,
Не было вовсе, то негде бы было телам помещаться.
Двигаться также тела не могли б в направлениях разных:
Это тебе уже раньше отчасти доказано было.
Нет такой вещи в природе, о коей сказать мы могли бы,
Будто она с пустотою различна, не будучи телом,
Будто она составляет какое-то третье начало.
Каждый предмет, существующий в мире, каков бы он ни был,
Должен во что бы ни стало быть мал иль велик по размеру.
Раз осязать его можно, то, будь он хоть мал и ничтожен,
Все же к телам он причтется, началам их следуя вечным.
То же, чего осязать невозможно и что не способно
Сопротивляться движенью вещей, чрез него проходящих,
Есть то пространство порожнее, что мы зовем пустотою.
В мире мы видим всегда или то, что воздействовать может
И поддаться само же воздействию тел разнородных;
Или же то, что лишь служит вместилищем всех этих действий.
Действовать и под воздействием быть в состояньи лишь тело.
Быть же вместилищем тел может только пустое пространство.
Вследствие этого меж пустотой и телами в природе
Третьего первоначала какого-нибудь не бывает.
Так что бывает лишь тело, доступное нашему чувству,
И пустота, коей сущность мы можем постигнуть рассудком.
Все, что названье имеет, как видишь ты, есть или свойство
Двух сих начал основных, или есть только их проявленье.
Свойством мы то называем, что без разрушения вещи
Отнятым быть у нее само отделиться не может.
В камнях примерно их вес; теплота – у огня; у напитка —
Влажность; у тел – осязаемость их; у пустого пространства —
Неосязаемость. Рабство, напротив, свобода, богатство,
Бедность, война, примиренье и прочие вещи такие —
Есть ли они или нет их – природу совсем не меняют.
Все эти вещи явленьями правильно мы называем.
Время же не существует само по себе, но в предметах
Мы его чувствуем все, когда в прошлом случилось что-либо,
Ныне ли что происходит, иль в будущем следовать будет.
И никого еще не было, кто бы рассматривал время
Вне его связи с движением тел и их сладким покоем.
Так что, когда говорят об увозе младой Тиндариды8
Или о сломленном войнами роде троянцев, то должно
Твердо запомнить, что речь тут идет не о чем-нибудь сущем
И поколенья, при коих события эти свершались,
Невозвратимо унесены рядом веков предыдущих.
И, таким образом, действия все, совершенные в прошлом,
Могут быть названы лишь проявленьем вещей и пространства.
Далее: если б материи не было вовсе в предметах
Или же места того и пространства, где все происходит,
То никогда бы и пламень любви к красоте Тиндариды,
Что загорелся в груди молодой Александра-фригийца,
Славных не вызвал деяний на поприще брани жестокой.
Тайно бы конь деревянный не сжег у троянцев Пергама,
Высокорожденных мужей из себя среди ночи извергнув.
Можешь ты ясно понять, что дела, совершенные в прошлом,
Не заключают в себе бытия, как тела все в природе,
И с пустотой у них общего мы ничего не заметим.
Но на прямом основаньи их можно назвать проявленьем
Тел и пустого пространства, в котором все вещи творятся.
Дальше: материя частью является в виде первичных
Телец, а частью собранье телец таких представляет.
Тельца первичные те никакою не могут быть силой
Укоснены, так как плотностью все побеждают своею.
Очень возможно, немало людей затруднится поверить,
Что существуют тела с безусловною плотностью в мире: