Не приобщила земля их к себе, ни эфир высочайший,
Так как они не столь тяжки, чтоб вниз опуститься на землю,
И не настолько легки, чтоб подняться до высших пределов,
Так меж землей и эфиром они, как живые созданья,
Вертятся и составляют одну из частей всего мира.
То же явленье и в наших телах: неподвижны бывают
Члены одни, между тем как другие способны к движенью.
По удалении этих светил, на большом расстоянье,
Там, где лазурное море простерлось, земля опустилась
И для соленых пучин углубление образовала.
И чем сильнее жара день за днем становилась в эфире,
Чем напирали сильней лучи солнца повсюду на землю,
С края до края открытую для постоянных ударов
И в середине от этого ставшую более плотной,
Тем из земли вытеснялося более соков соленых,
Море собой пополнивших и вод расширявших поверхность.
И тем сильней, вырываясь оттуда, летело наружу
Много воздушных и огненных телец. От этого своды
Вышнего неба вдали от земли стали более плотны.
Вниз опустились поля, а высокие горы наклон свой
Вверх вознесли, так как скалы осесть не могли равномерно
И не могли равномерно все части земли опуститься.
Так вместе с плотностью установилась в земле также тяжесть,
После чего, так сказать, мировые осадки все грузно
Вниз опустились и там совершенно осели, как дрожжи.
Воздух затем, затем море, затем сам эфир-огненосец
Всем своим телом прозрачным без примеси всякой остались.
Тут было легче одно, чем другое. Эфир самый легкий,
Самый прозрачный поверх всех воздушных течений растекся,
Но не мешая притом своей чистой материи с бурей
Этих течений и всяким вещам не препятствуя вовсе
В вихрях неистовых и в переменчивых бурях метаться.
Сам же эфир свое пламя вознес, в высоту устремляясь.
То, как эфир равномерно течет в направленьи едином,
Нам указует Понтийское море, текущее равно,
Образ движенья всегда одинакий в себе сохраняя.
Я воспою ныне происхождение звездных движений.
Прежде всего, если вертится шар необъятного неба,
То, надо думать, с обеих сторон прижимается полюс
Токами воздуха, коими сдержан извне он и замкнут.
Токи одни идут сверху и в том направленьи, в котором
Движутся, тихо мерцая, созвездия вечной вселенной;
Токи другие же снизу идут в направленьи обратном.
Это бывает и там, где теченье вращает колеса.
Очень возможно, что небо стоит совершенно недвижно,
А в то же время, однако, вращаются ясные звезды:
Иль оттого, что эфира стесненного быстрые токи
Выхода ищут в движеньи вращательном, эти светила
Катятся по необъятным пространствам небесным повсюду;
Идя затем оттого, что воздушные некие токи
Движут огни их извне; а быть может, туда они сами
Двигаться могут, куда привлекает и манит их пища,
Чтобы тела огневые по небу питать постоянно.
Ведь с достоверностью трудно сказать, отчего происходят
Эти явленья все. Я объясняю лишь то, что возможно,
То, что бывает в различных мирах, сотворенных различно;
И моя цель – изложить тебе много причин, по которым
Могут везде совершаться движения звезд по вселенной.
А из причин многочисленных этих одна непременно
Звездам движенье дает, но которую выбрать здесь нужно —
Не составляет задачу идущих по верной дороге.
Наша земля, чтобы в мире занять серединное место,
Сбавиться в весе должна была несколько, сделаться легче
И обрести под собою другую какую-то сущность,
Соединенную испокон века и слитую вместе
С частью воздушного мира, где прочно земля утвердилась.
Значит, для воздуха тело земли не является тяжким.
Так для людей не являются бременем члены их тела,
И голова не бывает обузой для шеи, равно как
Ноги не чувствуют тяжести, нашему телу присущей.
Все же, что к нам попадает извне и на нас налегает,
Есть уже тяжесть, и малое даже нас бремя стесняет.
Вот сколько важности в том, как одна вещь к другой примыкает!
Стало быть, так и земля не была как стороннее нечто
Принесена и откуда-то брошена в воздух, ей чуждый.
Нет! получила начало она с сотворением мира
И составляет часть мира, как члены – часть нашего тела.
Дальше. Когда вдруг земля потрясается громом великим,
Все, что на ней обретается, также приходит в движенье.
Этого быть не могло бы никоим путем, если б с нею
Не были связаны части воздушные мира и небо.
В конце самом эти сущности две примыкают друг к другу,
Испокон века согласные и сопряженные вместе.
Разве не мог ты заметить, что тяжесть великую тела
Сила тончайшая нашей души поддержать в состояньи,
Будучи с телом соединена, и с ним связана тесно?
Что может кверху проворным скачком вознести наше тело,
Как не душевная сила, которая членами правит?
Не убеждаешься ль ты, как могуча столь тонкая сущность
В соединении с телом тяжелым, примерно как воздух,
Соединенный с землей, или сила души – с нашим телом?
Солнечный круг со своей теплотой лишь немного побольше
Или поменьше того, как он чувствам является нашим.
Ведь на каком расстоянье огонь ни касался бы взора
И наших членов ни отогревал бы своей теплотою,
Пламя при этом в составе своем ничего не теряет,
И не является вид его сколько-нибудь уменьшенным.
А потому, если солнца сиянье и жар, разливаясь,
К нашему чувству доходят и землю собою объемлют,
То очертания солнца и форма должны представлять нам
Истинный вид, ничего не меняя здесь больше иль меньше.
Движется ль месяц, заимствуя свет, озаряющий землю,
Или, напротив, свой собственный свет испуская из тела,
По своему он объему нисколько не больше, не меньше,
Чем и на деле самом представляется нашему взору.
Вещи, которые видим мы на расстоянье далеком,
Кажутся взору скорей затемненными током воздушным,
Чем уменьшенными по очертаньям. Поэтому месяц,
Облик блестящий и строго очерченный вид представляя
И выделяясь отчетливо внешних краев очертаньем,
Кажется нам в высоте таковым же, каков он на деле.
И наконец, все огни те эфирные, кои ты видишь,
Тоже поэтому могут казаться нам несколько меньше
Или же чуть-чуть поболее, чем они суть в самом деле.
Так и огонь, на земле наблюдаемый нами: покуда
Ясно его трепетанье, покуда в нем пламя заметно,
На расстояньи далеком он будто бы самую малость
С той и с другой стороны очертанья свои изменяет.
Неудивительно также и то, почему при размерах
Столь незначительных солнце способно послать столько света,
Что наполняет им самое небо, и землю, и море,
И заливает весь мир теплотою своих испарений.
Может быть, целого мира единый родник изобильный,
Здесь, открываясь, течет и потоками яркого света
Льется из мира всего, когда тельца первичные жара
Вместе отвсюду сливаются и накопляются массой
И из единого будто источника льется тепло здесь.
Разве ты не наблюдаешь, как часто ручей невеликий
Зелень лугов орошает и влагой поля затопляет?
Также возможно, что при теплоте незначительной солнца
Воздух, однако, приемлет дыханье горячее зноя,
Если пора наступает и воздух к тому расположен,
Чтоб под малейшим воздействием воспламениться вдруг зноем.
То же мы видим подчас, когда в нивах и стеблях соломы
Вследствие искры одной во мгновенье пожар возникает.
Солнце, быть может, блистая светильником розовым в небе,
Возле себя сохраняет немало огня с теплотою
Скрытой, совсем незаметной для глаз по отсутствию блеска,
И оттого возрастают удары лучей теплоносных.
Точно сказать и ответ дать правдивый, простой – невозможно,
Чем объясняется то, что из теплых пространств Козерога
К зимнему кругу подходит и вновь возвращается солнце
К тем же пределам своей остановки в созвездии Рака; —
И почему также в месяц один лишь луна пробегает
То расстояние, что в один год пробегается солнцем.
Сказано: в этих явлениях нет однородной причины.
Можно легко допустить, что она происходит в том виде,
Как о том высказал праведный муж Демокрит свое мненье.
Он говорил, что чем ближе к земле расположены звезды,
Тем поспевать они менее могут за вихрем небесным,
Скорость которого книзу теряется, равно как сила
Много слабее становится. Вследствие этого солнце
Вечно немного должно отставать от светил всяких прочих,
Будучи ниже гораздо, чем звезды блестящие, также
Ниже, чем месяц; а так как последний свершает движенье
Ниже, чем звездное небо, и больше к земле приближаясь,
То поспевать при вращеньи тем меньше за звездами может.
И чем слабее становится вихрь в своей части нижайшей,
Где обращается солнце, тем с большею скоростью звезды,
Вихрем подхвачены, сверху свой круговорот совершают.
Кажется нам оттого, что луна возвращается быстро
К звездам известным, меж тем возвращаются к ней эти звезды.
Также возможно, что с двух сторон мира противоположных
Разные воздуха токи исходят в известное время,
Кои от летних созвездий способны отталкивать солнце
К зимнему кругу в пространство, объятое холодом лютым,
И отводить его снова из области ночи студеной
В более теплые части, к горячим созвездиям неба.
Надобно думать, что этим путем также звезды и месяц,
В орбитах больших вращаясь и в более долгое время,
Вследствие токов двояких по воздуху могут вращаться.
Разве ты не наблюдаешь, как тучи от веянья ветра