расхваливает свои лекарства… хотя многие из них являются или подделками, илифальшивками» В Британии слово «шарлатан» не прижилось. На острове такихпрохиндеев звали «кваками» (возможно, от нем.“Quecksilber”– «ртуть», её тогда совали куда надо и куда не надо). Английские «кваки»первыми придумали и взяли на вооружение торговлю медикаментами по почте. Теперьлюбой читатель мог самостоятельно поставить себе диагноз на основанииприведённых в газетном объявлении симптомов и заказать по тому же объявлениюлекарство. До изобретения «Космодиска» тогда ещё было далеко, но у читателейпользовались небывалым спросом «болеутоляющие ожерелья» (Не путать сциркониевым браслетом!) Ничуть не меньше, чем нынешние, «кваки» тех лет обожалипышные титулы. Шкала ценностей тогда отличалась от современной, поэтому некийДжон Тейлор, например, именовал себя не «академиком Нью-Йоркской Академии Науки профессором Университета Астральных Исследований имени Блаватской», а «личнымхирургом Его Величества Георга II и офтальмиатером ПапыРимского». Специализировался Тейлор на болезнях глаз, смело резал катаракты(это без анестезии-то!), накладывал повязки, которые запрещал снимать несколькодней, сам же тем временем быстренько переезжал в следующий населённый пункт.Скольких несчастных этот… не знаю даже, как его назвать… «офтальмиатер»искалечил, история умалчивает. Однако известно, что именно после его операцииокончательно ослеп Гендель, а Бах умер. Другой «квак», Джеймс Грэхем, в 1779году открыл в Лондоне роскошнейший «Храм здоровья». Методы лечения былиразнообразны: от ударов модного тогда электрического тока (Грэхем был знаком сопытами Бенджамина Франклина) до грязевых ванн и «божественной кровати»,излечивавшей импотенцию. Само собой, импотенцию в одиночестве врачевать –признак дурачины, и клиентам в этом утомительном деле помогали «богиниздоровья». Одной из «богинь» была Эмма Лайон, будущая леди Гамильтон илюбовница Нельсона (Романтика романтикой, а у меня сия дама вызывает чувстванесколько иные, нежели у журналистов и старых дев. Муж Эммы, сэр УильямГамильтон, посланник в Неаполе, однажды недвусмысленно высказался: «Неаполь –город, куда мужчин привлекает редкая перспектива без затруднений переспать сженой английского посланника.»)
Медицинаразвивалась, накапливала знания. Казалось, вот-вот канут в Лету все эти “pilulaein omnes morbos” (пилюля от всех болезней) и «одобренные лучшимиврачами великие сердечные эликсиры». Увы, неистребима в человеке тяга к чуду, апотому «кваки», вне зависимости от того, именуют ли они себя «придворнымихирургами Карла XII», «народными целителями» или «продавцамиБиологически Активных Дурилок», ни в XXI, ни в XXIIIвеке без клиентов не останутся. Во времена Шарпа по Англии ходилследующий анекдот. Встречаются знаменитый эскулап и столь же известный «квак».Именитый доктор спрашивает мошенника: почему, мол, я при всей своей славе,знаниях и дипломах гораздо беднее тебя? «Квак» вместо ответа спрашивает:по-вашему, сколько найдётся по-настоящему умных людей на сотню? Врач пожимаетплечами: ну, один, может, два. «Квак» лыбится: вот эти-то один-два, заболев,пойдут к вам. А остальные пойдут ко мне.
Фридрих Ганеман, отец аферы, тянущей свои потные ручонки к нашимкошелькам из далёкого восемнадцатого в наш двадцать первый век. Да-да, я имею ввиду гомеопатию, - супернаучный и мегапрогрессивный (об этом гомеопатыпобренчать любят) метод лечения людей сильно разведёнными (в соотношенииприблизительно «Чёрное море : стакан», но об этом гомеопаты бренчать не оченьлюбят) препаратами, вызывающими симптомы, схожие с симптомами данной болезни (принцип«подобное подобным»; грубо говоря, если диарею лечить касторкой, то можно смелосчитать себя гомеопатом. И об этом гомеопаты тоже распространяться не любят). Вфеврале 2010 года Комитет по науке и технологии британского парламентаразразился 275-страничным докладом по итогам проверки научной базы гомеопатии. Согласно выводам Комитета, государственнаямедицинская страховка не должна покрывать гомеопатическое лечение, потому что«систематическая оценка и мета-анализ окончательно демонстрируют, чтогомеопатические продукты работают не лучше плацебо». Комитет такжеуказал Агентству по контролю за лекарствами и здравоохранением, что не стоитлицензировать гомеопатические препараты, поскольку это создаёт у публикииллюзию, будто ей предлагают действительно актуальные лекарственные средства.Среди выводов документа содержатся также оценки базовых принципов гомеопатии.Согласно этим выводам, принцип «лечения подобного подобным» не имееттеоретического основания и не способен обеспечить обоснованный режимтерапевтического применения гомеопатических продуктов, а идея о том, что присверхсильном разведении сохраняются следы растворённых веществ, с научной точкизрения несостоятельна.
РОДИНАШАРПА
Англия начала XIX века… Столько всего хочетсярассказать о ней, столько просится на бумагу… В 1801 году перепись населения показала,что в Англии проживало в тот момент 8,3 млн человек, в Шотландии – 1,63 млн, вУэльсе – 587 тысяч, в Ирландии – 5,22 млн человек. Около 30% населениясобственно Британии обитали в крупных городах, плюс ещё 21% - в городах снаселением не менее десяти тысяч жителей. При этом треть всех жителей страныпроживала в Лондоне – 1,1 млн человек. Следом за столицей со значительнымотрывом шли Дублин (165 тыс. человек) и Эдинбург (83 тыс. человек). Большаячасть этих людей стала горожанами не по доброй воле, а вследствие начатой ещё вXV и продолжавшейся по начало XIXвека политики «огораживаний», когда лорды сгоняли крестьян с земли, дабы отдатьеё под пастбища для овец (недаром спикер у них сидит на мешке с шерстью. Англияподнялась на торговле ею. Кстати, по одной из версий, шерстяному буму мыобязаны модой на стриженые лужайки. Джентльмены выпускали пастись овечек переддомом, а потом кто-то решил, что аккуратный газончик с россыпью овечьих какашек–это донельзя эстетично). Оставленных без средств к существованию горемык законгрозно, под страхом виселицы или продажи в рабство в Америку с Австралией,вынуждал найти работу. Так демократическая Британия обеспечила своюпромышленность дешёвыми рабочими руками (порой люди вкалывали подвенадцать-шестнадцать часов в сутки без выходных за еду и статус работающего).В 1774 году Уатт изобрёл паровой двигатель, в 1804 развела пары «Ракета»Стефенсона. А прядильная машина Харгривза, знаменитая «Дженни»? Атокарно-винторезный станок с механизированным приводом Генри Модсли, наконец?Механизмы начали воспроизводить механизмы, Англия в облаках пара вступала вновую машинную эру…
Столько всего хочется рассказать… Хочется, повторив вслед за героямифильма «Тот самый Мюнхгаузен»: «Да что Англия? Привыкли, чуть что, сразу –Англия, Англия…», поведать о том, как всю жизнь искренне полагал, что фрак –детище XIX века; что камзол – это длинный пиджаксовременников Петра Великого, Ломоносова и Потёмкина; что маркиз – мелкийтитул, вроде барона… А выяснилось: и фрак начали носить ещё в серединекуртуазного XVIII; и «камзол» - не верхняя одежда, адлиннополый жилет, носимый под тем, что именовалось «кафтаном» или «немецкимкафтаном»; да и маркиз, оказывается, хоть и ниже герцога, но гораздо вышеграфа…
Хочется поязвить на тему британского консерватизма, припомнив, чтоупразднить синекуру, обладателю коей вменялось в обязанность предупредитьсоотечественников о вторжении Наполеона выстрелом из пушки, опасливые англичанесподобились лишь в 1947 году…
Много чего хочется, но, как говорится, «перехочется». Чтобы описать вполной мере Англию начала XIX века, нужен и талант поболеемоего, и томов эдак …надцать. Потому предлагаю вашему просвещённому вниманиютолько то, что показалось наиболее важным, отсылая самых пытливых из вас… Нет,что вы… Всего лишь к списку использованной литературы.
Закони правопорядок.
Зачто был повешен Обадия Хейксвелл? Одиннадцатилетнего пацана приговорили ксмерти за кражу ягнёнка по устному, не подкреплённому ничьими свидетельскимипоказаниями обвинению викария. Дура закон, но это закон, так сказать.Британское уголовное законодательство той поры предусматривало смертную казньза 215 видов правонарушений, в том числе за блуд с сестрой священника,самовольный перенос дорожных знаков, повреждение чужого коровника, умышленнонеправильное складывание камней при возведении стен, хищение чужойсобственности на сумму более шести пенсов и прочие чудовищные преступленияпротив человечества. Для сравнения: в России при самом жестоком из государейнового времени, Петре Первом, - лишь за 68. Это не говоря о том, что при дщериего, Елизавете, не был казнён ни один человек (!), а при Екатерине Второй дажепресловутая Салтычиха отделалась монастырём (Любопытный фактик приводитВладимир Леонидович Махнач. Зверства помещицы настолько шокировали общество, чтоеё отказались признавать принадлежащей к женскому полу, и в документахследствия она фигурировала как «Дарий Салтыков») Но это в дикой России. Вцивилизованной Англии жестокость законов смягчалась продажностью чиновников иполным отсутствием полиции. Малейшее поползновение правительства создать хотькакое-то подобие органов охраны правопорядка вызывало вой в газетах ипарламенте. Правительство, де, создаёт инструмент подавления личных свободанглийских граждан! (По моему частному мнению, первейшее право гражданина – этоправо оставаться живым, здоровым и неограбленным, а отнюдь не правобеспрепятственно прикончить себе подобного. Впрочем, британцам виднее.)
Святоместо пусто не бывает. Благословляя свободолюбие сограждан, роль блюстителейпорядка взяли на себя главы преступных шаек. Предшественники мафиозных боссовбудущего пачками отправляли на виселицу тех, кто не желал подчиняться ихвласти. Один из авторитетов, некий Джонатан Уайлд, настолько обнаглел, чтоконтору открыл на центральной улице Лондона, именовал себя не иначе, как«генеральным тайным сыщиком Великобритании и Ирландии» и носил трость с золотымнабалдашником в виде короны. Наглость до добра его не довела. В 1725 годуУайлда всё же повесили. Достал таки, видимо.