бездушными механизмами ещё долго будоражил воображение Байрона и другихпредставителей английского романтизма).
В 1819 году настырный журналюга из Манчестера Джон Тейлор подпортилэтот образ, докопавшись, что часть нападений на фабрики организовываласьвладельцами конкурирующих предприятий. В восьмидесятых годах XX века публикации Тейлора получили подтверждение. Историк Джон Трейсиотыскал в архивах документы, из которых следовало, что в районах, гдесвирепствовали луддиты, даже в самый разгар «бунта против машин» мануфактуры,принадлежавшие определённым лицам, продолжали себе преспокойненько работать, неподвергаясь никаким погромам. Бунт – бунтом, а в конкурентной войне всесредства хороши.
ПОСЛЕСЛОВИЕ(Моё, не Шарпа)
Забавные,всё-таки, англичане ребята. Бородино, по мнению большинства их историков, -несомненно, победа Наполеона. А как иначе? Поле битвы осталось за ним? За ним.Москву он после Бородино занял? Занял. Да и сам он в официальных документахименовал эту битву своей победой. Значит, победа Наполеона. И в доказательствоцитируются его слова, де, сам говорил: среди, мол, одержанных мною побед вдраке за Москву проявлена наибольшая отвага и достигнут наименьший результат!Видите, Наполеон победой считал! (хотя в высказываниях Наполеона можно отыскатьи другие слова о Бородино: «…Самое страшное из моих сражений – это то, котороея дал под Москвой. Французы в нём показали себя достойными одержать победу, арусские оказались достойными быть непобедимыми…») При этом битву под Бароссой,название которой соседствует рядом с Бородинской битвой в списке победБонапарта на Триумфальной арке в Париже, англичане считают, бесспорно, своей победой.И Корунью, где поле сражения, в конце концов, досталось французам, англичанетоже считают собственной викторией, а испанцев, удерживавших Корунью, покабританцы героически грузились на корабли, историки Её Величества снисходительнопоругивают, покровительственно похлопывая по плечу. Ну, правда, что возьмёшь сэтих испанцев? Дикие они, эти испанцы, жестокие, вон и Сабатини о них такписал, и другие заслуживающие доверия наши англоязычные авторы. И русские тожедикие, да к тому же бедные. Честное слово, в монографии издательства «Оспри» орусской армии наполеоновской эпохи пристрастие Суворова к штыковым ударам наголубом глазу объясняется отсутствием денег на покупку свинца для пуль.Экономили нищенькие русские. Опять же, даже если речь идёт о русской пехоте,обязательно упоминаются казаки с непременным комментарием: ах, какие зверстватворили эти «коссакс» на территории старушки-Европы! Дикари, что скажешь. Аизмывательства цивилизованных британцев над союзным населением захваченногоБадахоса чести доблестным английским войскам, конечно, не делают, но испанцы жесами виноваты! Во-первых, они там все были поголовно на стороне французов, а,во-вторых, смотри выше, они что? Правильно, дикие они, жестокие какие-то. Вон ивойну против цивилизованных французских пришлецов вели как-то дико инецивилизованно: вылавливали их по одиночке, убивали из-за угла. Естественно,французам, приходилось, скрепя сердце, отвечать диким испанцам той же монетой.Вообще, следуя англоязычным научно-популярным изданиям, вырисовывается такаякартинка: воевали две великие цивилизованные нации, англичане с французами, а уних под ногами путались какие-то другие народишки, суетились, пока ВеликийВеллингтон не вмешался и не разбил на «Главном Театре Военных Действий ВИспании и Португалии» сначала войска почти столь же Великого (отдадим емудолжное) Наполеона, а потом, под Ватерлоо, и самого почти столь же Великого(отдадим ему должное) Наполеона. Читаешь, и невольно приходит на ум ВтораяМировая война, и её Главный Театр Военных Действий: Северная Африка (самособой), где Великий Монтгомери (которого американский генерал Паттон именовал всвоём кругу «маленьким усталым пердунчиком») на голову разбил Самого ВеликогоНемецкого Генерала Второй Мировой Войны Роммеля, причём разбил исключительноблагодаря своему военному гению, а то, что у англичан было многократноечисленное преимущество над немцами, - случайность, не сыгравшая в этойоглушительной победе никакой роли.
Естьтакой анекдот. Разведёнка делится опытом с юной подружкой: «Понимаешь, милая,до свадьбы брак представляется похожим на арабскую сказку: красавец-шейх,ковры, дворцы, верблюды… Но проходит медовый месяц, сначала истаивают дворцы,потом ковры, и, в конце концов остаёшься один на один с верблюдом…» Что-топохожее происходит, когда от яркой прозы Корнуэлла обращаешься к фактам.
Испания и Португалия, как Главный Театр Военных Действий. К 1806 году Испания была союзницей наполеоновской Франции. Несмотря нато, что союзничество это точнее всего характеризуется немецким выражением:«Пожалуйста, будь мне хорошим другом, а не то я тресну тебя штакетиной побашке»,англичане воспользовались ситуацией для того, чтобы откусить длясебя жирный кусочек испанских владений в Южной Америке. Красномундирники, врядах которых были будущая правая рука Веллингтона Бересфорд и погибший приштурме Сьюдад-Родриго «Чёрный Боб» Кроуфорд, захватили Буэнос-Айрес. Местнымпонадобилось полтора месяца, чтобы собрать ополчение и вышибить непрошенныхгостей из города. Англичане дождались подкреплений и овладели Монтевидео, ноудача уже отвернулась от них. Кое-как вооружённые южноамериканцы в пух и прахразгромили захватчиков. Великобритания готовилась взять реванш, сформировав 9,5тыс. корпус под командованием сэра Артура Уэсли, но политический расклад сил вЕвропе тем временем изменился. Наполеону надоело миндальничать с Бурбонами, онсместил испанского короля с престола, и посадил на теплое местечко своегостаршего брата Жозефа. Испанцы восстали, а, восстав, попросили подмоги уизвечных врагов – англичан. Так сэр Артур Уэсли и его солдаты вместо ЮжнойАмерики очутились на Пиренейском полуострове.Вот тогда-то Наполеон ипобывал в Испании. ЕДИНСТВЕННЫЙ РАЗ. Походя раскатал испанскую армию и отбыл заПиренеи, не удосужившись даже назначить главнокомандующего тремя оставшимися вИспании французскими армиями. Не уверен, что император вообще заметилприсутствие англичан на полуострове. Больше Бонапарт своим вниманием Испанию сПортугалией не баловал. Такой вот «Главный Театр Военных Действий».Показательно, что настоящий успех к Веллингтону пришёл лишь после русскойавантюры Бонапарта, когда император отозвал с полуострова наиболее боеспособныечасти: с востока наступали наши, а те, кто мог им противостоять, тихо гнили пообочинам Старой Смоленской дороги. В цифрах боевые действия британцев тожевыглядят бледненько. Потери сторон при «грандиознейшем» сражении под Витторией(8000 у французов и 5100 у союзников) вызывают кривую усмешку, ибо при Бородинов бою за батарею Раевского от одного только 30 полка французской линейнойпехоты численностью в 4100 штыков осталось 300 калек (трупы наших и французовна Курганной высоте, как пишут очевидцы, лежали слоями в семь-десять человек!).Смешным кажется пафос Корнуэлла, с которым он в «Полке Шарпа» гордо повествуето восьми французских Орлах, захваченных британцами с 1808 по 1813. Смешным,когда знаешь, что одни только казаки Платова в 1812 году разжились тридцатью.
Гениальный Велллингтон, гениально разбивший Наполеона под Ватерлоо. С гениальной победой тут тоже не очень сходится. В цифрах: потрепав 16июня прусское войско Блюхера под Линьи, Наполеон отправляет маршала Груши с 33,7 тыс. солдат догнать и добить немцев (немцев, уточню, около восьмидесяти тысяч,а преследуют их тридцать тысяч французов). Утром 18 июня у императора – 69тысяч бойцов и 243 пушки, у Веллингтона – 72 тысячи и 150 пушек (по другимданным, у Бонапарта – 74 тыс. 748 человек при 246 орудиях, у Веллингтона – 66тыс. 672 человека при 156 орудиях. Угадайте-ка с трёх раз, где данныеанглийских историков, а где – остальных?). Союзная армия (британцы, бельгийцы,голландцы) занимает оборонительную позицию, предоставляя французам честьатаковать. Французы несколько часов подряд атакуют столь доблестно, что квечеру исход битвы под большим вопросом. Победа зависит от того, кто, ктоподоспеет первым, Груши или Блюхер? Веллингтон матерится по-чёрному и дажевысказывается в духе: Господи, пошли мне сумерки или Блюхера! Старикан Блюхертем временем обводит Груши вокруг пальца и, оставив часть кавалерии путатьфранцузского маршала, возвращается к Ватерлоо, зайдя наполеоновскому воинству втыл. Всё. Наполеон капут. Победа Веллингтона? А, может, всё-таки, Блюхера?
Бросаетли вышесказанное тень на Веллингтона и британских солдат? Может, Уэсли былбездарностью, а вояки в красных мундирах сплошь трусы и бездельники? Нет.Герцог Веллингтон был одарённым полководцем, а храбрость свою его подчинённыедоказывали не раз, порою ценой немалой крови. И моего любимого писателяБернарда Корнуэлла мне упрекнуть не в чем. Талант свой он употребил на то,чтобы прославить Родину, и ему это удалось. Завидую, искренне и горячо завидуюангличанам. Масштабы их испанской войны и нашей, сначала Отечественной, а потомосвободительной, несравнимы, но из английских литературных героев тех событий навскидкувспоминаются Шарп Корнуэлла и Додд Форрестера, а у нас? Соплежуй Безухов? Илиблагороднейший зануда Болконский? Вот и остаётся чёрной завистью завидоватьангличанам, втайне надеясь, что когда-нибудь и у нас отыщется собственныйКорнуэлл, и великая русская литература, наконец, обогатится не очереднымобразом неумёхи или слюнтяя, а образом Героя.
Герояс большой буквы.
Владис.Танкевич
Январь2013 - июль 2013 года
Post Scriptum: Мойэлектронный адрес «MonVerre@mail.ru» Буду искренне признателен за любые отзывы: от «Спасибо» до «Песательдибил» На случай, если в моём тексте обнаружатся факты, противоречащие тойинформации, которой обладаете Вы, настоятельно прошу оснащать «Ваш ответЧемберлену» ссылкой на источник с указанием страницы или хотя бы главы, где Высвои сведения почерпнули. Обязательно ознакомлюсь и постараюсь учесть. Спасибо…Песатель ни дибил.
Содержание
1. Предисловие