запали. Измученное хворями тело покрывала многомесячная короста. Настроениебыло – хоть в петлю. Ботинки просили каши, сабля заржавела от сырости. Ремень облези стал коричневым, мундир каким угодно, только не красным. Всё было влажным игрязным до последней степени…»
Выкладкапехотинца в походе достигала 35 кг. На первый взгляд, немного, но стоит учесть,что её приходилось тащить по разбитым и раскисшим просёлкам в дырявых ботинкахи тонкой шинельке, а ночевать под открытым небом. К тому же распределён вес былнеравномерно. Фляга, сухарная сумка и штык на левом боку в какой-то мереуравновешивались патронной сумой и мушкетом с другой, но и перекрещивающиесяремни, и ремень мушкета, и лямки ранца опирались на плечи, а поперечный ременьпроклятья английского пехотинца, - ранца Троттера, ещё и сдавливал груднуюклетку, проходя чуть ниже ключиц. Ранец представлял собой деревянную раму,обтянутую лакированным полотном. Углы конструкции до крови раздирали спину, асистема лямок мешала нормально дышать (существовало неуставное наказание: ранецнабивался камнями, надевался на провинившегося рядового, и бедолагу гоняли допотери сознания).
Какрезультат: во время трудных маршей люди умирали прямо в строю. Стрелок Харрис,далёкий от нытья и жалоб, писал: «…Многих из тех, кого пожалела французскаяпуля, убила та дьявольская ноша, что мы вынуждены были таскать на себе…»
Положениеусугубляла боязнь перебоев в снабжении (а перебои эти на Пиренейскомполуострове были постоянными), увеличивавшая груз на спине пехотинца.
СержантКупер из 7-го фузилёрного перечисляет то, что он нёс на марше перед Витторией в1813 году, когда Веллингтону удалось решить проблему своевременного снабжения:мушкет и штык – 6,5 кг; подсумок с 60 зарядами – 2,7 кг; фляга, ремень, котелок – 1,1 кг; ранец и ремни – 1,5 кг; одеяло – 2 кг; шинель – 2 кг; мундир – 1,5 кг; роба, две сорочки, перемена нижнего белья – 1,5 кг; две пары ботинок – 1,5 кг; штаны и гетры – 1 кг; две пары чулок – 0,5 кг; щётки, гребни, глина для чистки снаряжения, чересплечные ремни, два колышка для палатки – 3 кг; хлеба на три дня, солонина на два, вода – 3,5 кг; всего под 30 кг. Как замечает Купер: «…Жаль, правительство не догадалось снабдить нас запасными спинами, чтобвсё это тягать…»
Лёгкаяпехота и стрелки.
Войны,которые Англия вела в Северной Америке в течение XVIIIстолетия, способствовали созданию в британской армии нового типа пехоты, -мобильной, тренированной метко стрелять, легче экипированной, способнойпротивостоять на равных французским тиральерам.
Существующиев подразделениях на птичьих правах лёгкие роты (а в дополнение к лёгкой роте вполку могли натаскиваться на роль застрельщиков одна или две батальонных)получили официальное признание после прихода в 1795 году на постГлавнокомандующего герцога Йоркского. Лёгкая пехота своим появлением обязанасэру Джону Муру, который в 1803 году отрабатывал приёмы её применения сначала вучебном лагере в Шорнклиффе, затем на полуострове, создав Лёгкую бригаду, позжеразросшуюся в Лёгкую дивизию, куда вошли преобразованные в том же 1803 году вЛёгкие 43, 51, 52, 68, 71 и 85 полки (фактически, и 90-й тоже). В 1800 году былобразован «Экспериментальный корпус стрелков»: 60-й полк (КоролевскийАмериканский, куда позже включили немецких егерей) и 95-й. Командир корпусаполковник Маннингэм написал первое учебное пособие для Лёгкой пехоты истрелков. «Зелёные куртки» придавались поротно и побатальонно наступающимдивизиям и бригадам.
Лёгкаяпехота вооружалась неизменными «Браун Бесс». Стрелкам досталось творение оружейникаИезекииля Бейкера: кремневый мушкет с винтовыми нарезами в стволе, из-закоторых, собственно, оружие и называлось «винтовкой». Ствол винтовки был на 22,5 см короче, нежели у облегчённой версии «Браун Бесс». Весил нарезной мушкет 5 кг при калибре 0,615 дюйма (примерно 15,3 мм). Сохраняя все недостатки кремневого оружия, винтовкаобладала несравненно большей точностью боя (дистанция прицельного выстрела 300 метров).
Принципыобучения нового вида пехоты были весьма смелы для закоснелой в традициях английскойармии. Во главу угла ставилось не слепое послушание, подкреплённое плетями, апоощрение личной инициативы и взаимного доверия меж солдатами и офицерами.Подразделения стрелков приучались действовать в целом или частями каксамостоятельные боевые единицы.
Ротастрелков делилась на два одинаковых по численности взвода, которые тоже моглибыть поделены на два полувзвода. При нехватке сержантов и капралов командованиеполувзводом поручалось «кандидату в капралы», - отличившемуся рядовому,отмеченному поперечной полосой на плече.
Барабанщикову стрелков не было. Сигналы подавал трубач. Подвижность была главной «фишкой»зелёных курток. Устав предписывал им в минуту делать 140 шагов (тогда как влинейной пехоте 75). Это не было пустой блажью. Как бы тщательно низамаскировался стрелок, после нажатия курка позицию выдавало облачко дыма и, наслучай, если где-то рядом засел вольтижёр, следовало позицию сменить, сменитьбыстро и скрытно.
Стрелкиработали парами: пока один заряжал, второй стрелял, и наоборот. Разбить паруможно было лишь с разрешения вышестоящего офицера. Парами они служили, ели иотдыхали в казармах или в походах.
Стрелковобучали производить перезарядку стоя, на коленях, лёжа и на ходу. Перезарядкавинтовки занимала больше времени, чем перезарядка мушкета. В патронной сумекаждый стрелок носил готовые картузы, но для точного огня применялосьраздельное заряжание. Порох насыпался из рожка на перевязи, пуля завёртываласьв кожаный лоскут (запас их хранился в камере приклада). Чтобы загнать завёрнутуюв кожу пулю по нарезам в ствол, нужно было усилие, и поначалу стрелков снабжалидеревянной колотушкой. Она, впрочем, не прижилась.
Квинтовке прилагался шестидесятисантиметровый штык. (Каюсь, я в переводах именуюего «тесаком», но в специальной литературе на русском языке его принятовеличать «кортиком») К оружию он присоединялся посредством пружинной защёлки.Примкнутый штык мешал вести огонь, и стрелки по прямому назначению егоиспользовали редко, больше по хозяйству.
Снайпером надо родиться. 5 января 1809 года при отступлении к Коруньепод Виллафранкой стрелок 95-го полка Томас Планкетт из такой вот не слишкомудобной на взгляд современного человека позы убил наполеоновского генералаФрансуа Кольбера с расстояния 600(!) метров. Мало того, чтобы доказать, чтоудачный выстрел – результат мастерства, а не везения, Планкетт вернулся напозицию и второй пулей свалил французского майора, бросившегося к генералу. Дваточных попадания с дистанции, в 12 раз превышающей дальность выстрела измушкета!
Иностранныеподразделения.
В1813 году каждый восьмой военнослужащий английской армии был иностранцем. Частьиз них можно смело отнести к неистребимой породе наёмников, которым всё равно,кому служить, абы деньги платили. Остальные (немцы, большей частью) бежали подбританский «Юнион Джек» из-под французской оккупации (так же, как сто с лишкомлет спустя к англичанам будут бежать французы из-под оккупации немецкой). Кромевыходцев из германских княжеств, среди них было много французских эмигрантов(племянник будущего короля Людовика XVIII, сын герцогаОрлеанского, погиб при штурме Бадахоса под именем капитана Сен-Поля),американцы… Впрочем, в английских линейных полках в 1812 году насчитывалосьлишь 393 нижних чина и 31 офицер из иностранцев, прочие были сведены внациональные формирования.
Послефранцузской революции из эмигрантов, сбежавших от террора, организовалинесколько подразделений, неплохо проявивших себя в 90-х годах XVIII века, поскольку среди беглецов была уйма бывших офицеров. К сожалению,впоследствии части приходилось пополнять перебежчиками и всякими подонками, такчто, в конце концов, эмигрантские подразделения стали использовать, какпушечное мясо, не доверяя им даже охранных функций.
Лучшимиз иностранных формирований можно по праву назвать Королевский Германскийлегион, изначально состоявший из граждан Ганновера, курфюрстом которого являлсяГеорг III. Легионом в те дни назывался вольный корпус,организованный по принципу мини-армии, то есть, имевший в своём составенесколько родов войск (пехоту, кавалерию, иногда артиллерию). Организованный в1803 году Королевский Германский легион включал в себя артиллерию, кавалерию,два лёгких и восемь линейных батальонов пехоты. Среди его офицеров в 1814 годунасчитывалось 10% британцев, 5% французов, 2% итальянцев, прочие немцы.
Другоегерманское подразделение, корпус Брауншвейг-Оэльс («Brunswick Oels», британские солдаты звали их по созвучию «Brunswick Owls», «Брауншвейгскими олухами»), состояло из пруссаков, бежавших кангличанам в 1809 году после разгрома их армии Наполеоном. Кроме пруссаков, вкорпусе кто только не служил: и поляки, и датчане, и голландцы, и хорваты. Воюяна Пиренейском полуострове, корпус прославился, главным образом, невиданныммасштабом дезертирства.
Немцевбыло много в стрелковых частях. В 60-м Королевском Американском полку по данным1814 года из 299 офицеров рангом от майора и ниже служило 40 немцев, 24француза, 5 итальянцев, 4 голландца и 1 испанец. Среди нижних чинов процентгерманцев был выше. Например, к концу войны на полуострове в 5-м батальоне тогоже полка на 400 англичан приходилось 300 тевтонов. В линейной пехоте поначалу97 полк состоял из немцев, но он понёс во время войны за Пиренеями тяжёлыепотери, и к 1814 году на 28 британских офицеров приходилось лишь 7 германцев (плюсдва француза).
Изпрочих иностранных подразделений стоит упомянуть четыре швейцарских полка вСредиземноморье, Греческую Лёгкую пехоту (на 1814 год офицеры: 6 британцев, 3француза, 2 немца, 1 португалец, 46 греков с итальянцами). Эти части отличалисьдисциплиной и высокими боевыми качествами. Их полной противоположностью былитакие, с позволения сказать, части, как полк Фроберга, укомплектованныйгреками, хорватами и албанцами (распущен после мятежа в 1807 году) и«Независимые иностранцы», творившие чёрт знает что в Северной Америке в 1813