Между прочим, из всех стран Европы именно Германия, почти самая северная из «виноградных» стран, приложила наибольшее старание к улучшению и распространению виноградной культуры. Виноградарство на юге Европы было известно задолго до Рима.
На берегах Роны, что на юго-западе Франции, виноград рос еще в незапамятные времена, и кельты разводили это чудо, даже не подозревая о существовании греков и римлян. Не зря же древнейшие философы и историки в своих творениях свидетельствуют, что в Галлии местные жители с любовью занимались виноградом и добывали вина, которыми потом восхищались «изнеженные римляне и вечно ораторствующие и резонерствующие греки».
Но самым ревностным покровителем виноградной культуры стал Карл Великий. Он обязал владельцев виноградников иметь прессы и все необходимые для виноделия предметы. Он же запретил судьям, истцам, ответчикам и свидетелям являться на суд пьяными.[137]
Короли и герцоги Бургундии на собственные средства разводили виноградники и гордились, что они принцы той славной страны, которая дает лучшие вина.
Возникновение шампанского связано с именем Дома Пьера Периньена — монаха аббатства Отвильер, расположенного на берегу Марны, в самом центре Шампани. С 1668 года и до конца своей жизни он выполнял здесь обязанности виноградаря и винодела. Согласно легенде, монах Дом Периньен обладал исключительно тонким вкусом и колоссальной памятью. По одной грозди он мог определить не только сорт, но и место произрастания этой ягоды и почву участка. К тому же по вкусу винограда был способен предугадать качество будущего вина. Из черного винограда он готовил прекрасные белые вина и добился «прозрачности светлой окраски, не известных до тех пор». Дом Периньен и разработал технологию производства игристых вин.
Новое, необычное для того времени вино потребовало новой формы емкости. Взамен хрупких, приземистых бутылок того времени Дом Периньен придумал бутылки «шампанской» формы и начал применять корковую пробку взамен обычной тогда промасленной пакли.
Какое значение придавалось во Франции виноделию, говорит хотя бы такой факт: Наполеон III в 1863 году попросил Луи Пастера выяснить, почему такое огромное количество вина портится? Ведь вино не доходит до покупателя, нанося огромный ущерб финансам Франции!
Пастер определил, что слишком усиленный контакт с кислородом ведет к увеличению количества вредоносных бактерий в вине. В бутылке с вином кислорода должно быть ровно столько, сколько необходимо для процесса созревания вина, который длится годы. Фактически кислород многократно ускоряет созревание вина, но если его содержание в бутылке превышает норму, вино начинает портиться.[138]
Туманный Альбион долгие столетия занимал лидирующую позицию в вопросе пьянства. Проблема оказалась настолько серьезной, что в VI веке правитель бриттов Гольдас Мудрый издал декрет, по которому «…каждый монах, напившийся до того, что не в состоянии будет петь во время службы, — будет оставаться без ужина». В XIV веке экспорт из Бордо в Англию был настолько значительным, что его средний годовой оборот был превышен лишь в 1979 году — рекорд шестисотлетней выдержки![139] Английский король Эдуард II заказал по случаю своего бракосочетания с Изабеллой Французской вино в количестве, эквивалентном более чем миллиону современных бутылок. Примерно три века спустя, в царствование королевы Елизаветы I, англичане осушали свыше 40 миллионов бутылок вина в год — и это в стране с населением в 6,1 миллиона жителей.
Луи Пастер — французский микробиолог и химик, занимавшийся изучением процессов брожения
Одно испанское вино было особенно известно именно благодаря Англии — херес (по-английски — «шерри», то есть «вишня»). Британские компании обосновались в Хересе в начале XVIII столетия и участвовали как в производстве, так и в экспорте. И сегодня Англия — самый большой импортер хереса.
«Простая вода нездорова для англичан», — писал в XVI веке английский ученый Эндрю Бурд. Впрочем, не он один отметил эту удивительную непопулярность «простой воды».
В «Истории» Тэннера так описывается английский труженик времен Ричарда III со ссылкой на французский источник: «…Король Франции никому не разрешает есть соль, помимо той, что куплена у него самого и по его цене. Его войско ничего не платит населению, да еще грабит его. Все виноделы отдают королю четвертую часть своего дохода. Крестьяне живут в нищете и задавлены непосильным трудом. У них нет шерстяной одежды и обуви у них нет. Женщины тоже ходят босые. Они не едят мяса и только иногда кладут в суп свиной жир. Мелкопоместное дворянство живет ненамного лучше.
В Англии все не так! Никто не смеет войти в чужой дом без позволения хозяина. Король не имеет права менять или придумывать законы. Англичане пьют воду только в наказание за что-нибудь, и едят мясо и рыбу. Одеты они в шерстяные платья, и в домах у них всего вдоволь…» То есть «обычно» английский труженик воду не пьет, только алкоголь!
Рассказывать про виноделие можно еще долго, но, полагаю, главное уже ясно. Главное в том, что в Европе с древнейших времен производилось и выпивалось огромное количество вина, — со времен племенного строя, Римской империи и до настоящего времени. Производство вина, питье вина у европейца в крови.
Впрочем, не будем слишком придирчивы к бедным европейцам: зловонные города, странность, грязь, отсутствие элементарных гигиенических бытовых привычек,[140] потоки гниющих отбросов, выбрасываемых из окон прямо на улицу[141] — все это создавало самую благодатную почву для распространения заразных болезней: оспы, холеры, бубонной чумы.
Воду кипятить было не принято. Стаканы, понимаете ли, тоже особо не стерилизовали. Поэтому алкоголь был, по сути, для городского населения Европы до XIX века ЕДИНСТВЕННОЙ дезинфекцией. Лучше медленно мучиться от посаженной печени, чем, выпив «простой воды», сразу загнуться от дизентерии или холеры.
А на Руси нет и не могло быть ничего подобного.
Глава 3Безалкогольная Русь
Родную историю мы все по большей части знаем плохо. Издалека всплывает о России что-то вроде: «…Веселие на Руси есть пити…» и прочее «гой-еси». Кажется, в связи с анекдотом о выборе веры. Якобы князь Владимир именно потому не захотел принимать мусульманства, что оно запрещает пить вино…
К тому же исторические фильмы и даже трогательные детские сказочки вносят свою посильную лепту в формирование представлений о древнерусском «золотом веке»: бесконечные пиры князя с дружиною, кубки и братины, всюду «…по усам текло», но в рот, что интересно, не попадало.
Естественно, только очень наивный человек возьмется изучать историю народа по «Финисту — ясну соколу».
Скворцов, Соловьев и Ключевский, Татищев и Костомаров, посвятив жизни вятичей и кривичей целые тома, не углядели в ней ни лубочной радости, ни бытовой легкости. Тяжелый труд, суровый климат, дань князьям и частые усобицы. Император Константин Багрянородный в своем сочинении «О народах», писанном в середине Х века, рисует картину жизни современного ему русского князя.
Читая этот рассказ, легко понять, какими товарами грузила Русь свои торговые караваны лодок, сплавлявшихся летом к Царьграду: это была дань натурой, собранная князем и его дружиной во время зимнего объезда, произведения лесных промыслов: меха, мед, воск. Описывается и что покупали князья у Византии: золото, украшения, драгоценные камни, оружие, ткани.
Но нет ни малейшего упоминания о ввозе на Русь вина или любых веселящих напитков. И вообще нет в хозяйственных документах Руси никаких упоминаний о производстве или потреблении спиртных напитков.
Жизнь труженика и воина мало совместима с дружескими посиделками и обильными возлияниями. Соседи — византийцы, арабы, греки, относятся к русским с уважением, страхом или антипатией, но никоим образом не связывают характеристику народа с безудержным пьянством.
Более того, создается устойчивое впечатление, что русский человек в ту неуютную пору, независимо от своей сословной принадлежности, не только не имел поводов для частой радости, но и покоя обыкновенного был лишен. История между X–XIV веками похожа на репортаж с поля боя: Святополк, Борис и Глеб, печенеги, постоянные склоки между Ярославовичами и Всеволодовичами, татары, западные соседи… От количества неприятностей просто дух захватывает!
Можно, конечно, уповать на то, что политические и административные катаклизмы касались в основном «верхних эшелонов власти», а народ пил себе в удовольствие и вырабатывал устойчивую потребность. Однако не было ни повода, ни досуга для пьянства на Руси. Удивления достойно то, что наши предки умудрялись между войнами, набегами, пожарами рожать детей, выращивать, выкармливать и лечить их! Увеличивали народонаселение, чего мы, в условиях куда более тепличных, добиться не можем…
Очевидно, что в этот период истории в своих и чужих глазах мы еще «белые и пушистые». Медовуха — самый крепкий известный напиток,[142] да и тот употребляется редко и с достоинством.
Мы уже знаем, что происходило в те же века в других землях, так критически настроенных к России. Уж там-то пили, господа хорошие, так пили! Причем имели в этом деле долгий и разнообразный опыт.
На Руси нет ритуалов, связанных с вином. Не нужно было пить, принимая клятву верности феодалу или получая надел.
Выполняя религиозные обряды, язычники в невероятных масштабах поедали мясо жертвенного вепря. Само слово «жрец», предполагают, прямо происходит от слова «жрать».[143]