. Пришло сегодня на твое имя. Без отправителя.
ВЕРОНИК узнает почерк, которым написан адрес, и открывает конверт. Внутри магнитофонная кассета, больше ничего. Кладет конверт обратно на стол, к другим бумагам. Рассматривает кассету.
ОТЕЦ. Хочешь послушать?
Открывает крышку старой магнитолы. ВЕРОНИК секунду колеблется.
ВЕРОНИК. Нет…
ОТЕЦ закрывает магнитолу.
ОТЕЦ. Останешься? Приготовили бы обед…
ВЕРОНИК прерывает его, встает.
ВЕРОНИК. Мне пора. У меня репетиция в школе.
Целует ОТЦА в щеку. Тот на мгновение прикасается ладонью к ее щеке. ВЕРОНИК собирается уйти, но что-то вспоминает.
ВЕРОНИК. Мне, кажется, сон приснился. Маленькая картинка. Очень простая, немного наивная. Улица небольшого городка. Дома уходят вдаль, а в конце – церковь.
ОТЕЦ. Шагал?
ВЕРОНИК. Нет, не Шагал. Высокая, из красного кирпича, со шпилем. Не знаешь, что такой сон означает?
ОТЕЦ. Не знаю.
“Моррис Мини” ВЕРОНИК едет по шоссе. Приближаясь к маленькому кладбищу, которое мы видели в начале фильма, сбрасывает скорость. Выглядывает в окно, мгновение колеблется, проезжает мимо. Склоняется к динамику автомобильной магнитолы и пытается разобрать хоть что-нибудь. Из-за шума мотора, ветра, а может, из-за несовершенства магнитолы ничего не слышно. ВЕРОНИК прячет кассету в карман. Автомобиль приближается к городу.
Дети со своими маленькими инструментами. На пюпитрах ноты, музыканты сосредоточены. ВЕРОНИК, убедившись, что все готовы, подает знак.
ВЕРОНИК. Раз, два, три – и…
Оркестр начинает играть. На этот раз получается гораздо лучше. ВЕРОНИК, как всегда, расхаживает по классу. Вид у нее немного отсутствующий – она старательно выполняет свои обязанности, но как будто думает о своем. И поэтому не сразу замечает, как одна скрипка фальшивит. Находит, кто ошибся, и останавливает оркестр.
ВЕРОНИК. Николь… ты фальшивишь.
Все умолкают. НИКОЛЬ смотрит на нее.
НИКОЛЬ. Да, я знаю.
ВЕРОНИК. Еще раз сначала. Пожалуйста. И…
Дети играют. ВЕРОНИК подходит к окну.
Видит, как по другой стороне улицы идет очень старая женщина с палочкой. Спина у нее согнута почти под прямым углом, каждые несколько шагов женщина останавливается передохнуть, потом идет дальше.
ВЕРОНИК вынимает руку из кармана юбки и смотрит на магнитофонную кассету, которую, видимо, все это время носила с собой. Снова услышав фальшивящую скрипку, поворачивается к классу. Прерывает уже более строго.
ВЕРОНИК. Николь!
НИКОЛЬ опускает голову.
ВЕРОНИК. Хорошо, сыграем без Николь.
Поднимает руку, и в этот момент кто-то стучит в окошко двери зала. За стеклом лицо КАТРИН. ВЕРОНИК улыбается ей и подает оркестру знак. Звучит музыка, маленькая НИКОЛЬ сидит с опущенной головой, и ВЕРОНИК, направляясь к двери, легонько проводит рукой по ее волосам. Открывает дверь, делает шаг навстречу КАТРИН. И лишь теперь замечает, что у нее огромный синяк под глазом и рассечена бровь, с той же стороны. Мгновение смотрят друг на друга.
ВЕРОНИК. Катрин…
КАТРИН чуть заметно улыбается. Говорит безо всякой злости, просто сообщает.
КАТРИН. Видишь? Я тоже встретила Жан-Пьера.
Музыканты за дверью миновали опасный момент в партитуре, теперь все играют чисто. КАТРИН слушает.
КАТРИН. Хорошо играют… Перечитала еще раз книжку… твоего кукольника. Правда отличная.
ВЕРОНИК входит домой. Бросает пальто на кресло, на ходу снимает ботинки, они летят в разные стороны. Подходит к музыкальному центру, открывает крышку магнитофона. Вставляет кассету, включает и устраивается поудобнее. Довольно долго, хотя громкость максимальная, в динамиках слышен только собственный шум пленки. ВЕРОНИК пытается различить какие-нибудь звуки. Убавляет громкость, крутит регуляторы тембра, почти совсем убирая шум пленки. Надевает большие наушники, отматывает кассету. Снова пускает запись и прижимает наушники ладонями. Через мгновение начинает что-то различать, но ей кажется, это у нее в комнате. На секунду снимает наушники, чтобы проверить, но тишина на записи интенсивнее, разнообразнее. Видимо – отдаленный фон города и близкий шум дождя, капли стучат по жестяному подоконнику. ВЕРОНИК убеждается в этом, когда в наушниках раздается узнаваемый звук закрывания окна, и городской шум вместе с дождем исчезают. ВЕРОНИК – по-прежнему очень внимательно прислушиваясь – снимает с музыкального центра магнитофон, в котором крутится кассета. Ложится на пол, руками прижимая наушники. Теперь она различает далекий тревожный свист. Свист нарастает, одновременно звучат шаги, как будто кто-то несет микрофон по направлению к источнику свиста… Щелкает выключатель, и свист медленно, с достоинством затихает. Слышно, как льется в стакан вода, звякает о стекло ложечка, которой что-то помешивают, и кто-то почти беззвучно отхлебывает горячее. Потом – звон брошенной в раковину ложечки и узнаваемый звук большого глотка: кто-то пьет. Мы на мгновение покидаем ВЕРОНИК, потому что в двух или трех метрах от нее звонит телефон, которого она – погруженная в звуки на кассете – не слышит. Телефон звонит несколько раз и умолкает, и мы, возвращаясь к ВЕРОНИК, снова слышим то, что слышит она. Быстро понимаем, что шаги, которые были тихими, сделались громкими, – видимо, тот, кто записывал, надел ботинки на твердой подошве. На мгновение шаги стихают, и слышится тихое мяуканье, раз, другой, потом кот, которого, видимо, гладят, мелодично мурлычет. Мурлыканье отдаляется, шуршит одежда, звякают ключи. Кто-то открывает дверь, а потом закрывает на замок, гулкое эхо шагов по лестничной клетке и быстрый бег по ступенькам вниз, еще одна дверь, потом более глухие шаги, и хлопает дверца автомобиля. Заводится двигатель, набирает обороты, слышно, как машина выезжает из гаража и вливается в поток транспорта. Гудок, визг тормозов, сирена скорой, проезжающей по соседней улице, – все это вдали, а вблизи – шум двигателя. Затем щелчок – в машине включают магнитофон, звучит знакомая музыка. Снова Ван ден Буденмайер. Играет некоторое время. ВЕРОНИК поднимается с пола в наушниках и, захватив магнитофон, идет на кухню. Звук из наушников удаляется вместе с ней. ВЕРОНИК быстро возвращается со стаканом томатного сока, садится, пьет, продолжая слушать. Мы пропустили часть пути – и часть музыки, теперь автомобиль останавливается, водитель выключает мотор и магнитофон. Открывается дверь, врывается шум оживленной улицы, в нем с трудом различим уже знакомый ритм шагов. Кто-то легко взбегает на несколько ступенек, и акустика резко меняется. Уличный шум исчезает, слышны только шаги, которые несколько раз замирают: человек с микрофоном как будто прислушивается к случайным разговорам. Отдельные слова, обрывки фраз. Женский голос: “я не знала, но как будто знала”. Несколько шагов – и голос молодого мужчины: “…тринадцать пятьдесят, и вот посмотри, есть место, но…” Снова несколько шагов – и на совершенно непонятном языке [внимание – оставить по-польски]: i nie wyszla, kurwa, nawet na chwilę nia moźna bylo… Здесь [63]ВЕРОНИК улыбается, как будто понимает. Снова шаги, на фоне других, более торопливых. Дверь открывается, потом закрывается с характерным скрипом; становится значительно тише. Шаги тоже звучат тише на мягком покрытии. Звук отодвигаемого стула. Неразборчивое объявление через громкоговоритель. ВЕРОНИКА отматывает запись и еще больше убирает низкие частоты, – но разобрать текст объявления все равно не удается. Тишина, затем совсем рядом с микрофоном женский голос говорит: “Простите, мсье”, и позвякивают чашки, убираемые со стола. Несколько секунд тишины, снова неразборчивый голос в динамике – и внезапный грохот где-то совсем рядом. Женский крик, топот бегущих ног. Чей-то возглас в нескольких шагах от микрофона: “Машина! Там!” Кто-то, на ходу, совсем близко: “Она была в автомобиле!” Вскоре – на некотором удалении – свистки полицейских и сирены скорых и пожарных. Затем тишина и снова неразборчивое объявление. Механизм магнитофона щелкает – кассета закончилась. ВЕРОНИК вынимает кассету, разглядывает пластмассовую коробочку от нее. В этот момент, как и в сцене со шнурком, ей снова кажется, что в комнате кто-то есть. Мгновение КАМЕРА смотрит на ВЕРОНИК с той же, что и раньше, необычной точки. ВЕРОНИК встает и ходит по комнате, прислушиваясь к себе. В какой-то момент поворачивается к КАМЕРЕ, медленно подходит. Останавливается совсем близко и смотрит прямо в КАМЕРУ. Этот взгляд, видимо, наводит ее на какую-то мысль. ВЕРОНИК возвращается к кассете, на полке находит лупу и через нее рассматривает надпись на коробочке. Ничего интересного не обнаруживает, но, переведя взгляд на саму лупу, понимает, что в ней-то все и дело, и знает, как действовать дальше. Бежит в коридор, что-то ищет в карманах пальто. Находит. Это большой ключ от входной двери. ВЕРОНИК натягивает куртку.
..
Маленький “Моррис” едет по пустому шоссе за городом. Подъезжает к белой стене с воротами. ВЕРОНИК оставляет машину перед воротами и, стараясь не шуметь, заходит во двор. Подходит к двери, нажимает на ручку – закрыто. Находит в кармане ключ. Тихонько открывает дверь и входит внутрь.