Говорят очень тихо. Теперь ВЕРОНИК и АЛЕКСАНДР друг от друга так близко, что осторожный поцелуй, которого оба одинаково хотят, выходит таким же естественным, как до этого их сближение. Поцелуй легкий, но продолжается довольно долго. Потом они отрываются друг от друга и лежат рядом, напряженно друг друга изучая. АЛЕКСАНДР ощупью находит руку ВЕРОНИК рядом с ее лицом и, не сводя с ВЕРОНИК глаз, пытается поцеловать ладонь, но ВЕРОНИК – как будто застеснявшись – прячет ее. АЛЕКСАНДР нежно касается кончиками пальцев губ ВЕРОНИК, переносицы, бровей. ВЕРОНИК смотрит на него, потом прикасается рукой к его голове, сзади. Ероша волосы, ладонь двигается к макушке, “против шерсти”. Когда ее рука добирается до лица АЛЕКСАНДРА, он целует ладонь и указательный палец ВЕРОНИК. Теперь она уже не прячет руку, позволяет поцеловать. Через какое-то время все эти маленькие движения прекращаются, ВЕРОНИК и АЛЕКСАНДР снова напряженно всматриваются друг в друга. АЛЕКСАНДР очень медленно приближает губы к губам ВЕРОНИК.
3. Ночь. ВЕРОНИК и АЛЕКСАНДР сидят на разных сторонах кровати, она в блузке, он – в наброшенном на голые плечи свитере. Между ними, посреди кровати – поднос с остатками ужина. ВЕРОНИК, наклонившись, смеется до слез. АЛЕКСАНДРУ тоже весело, хотя, может, и не настолько.
ВЕРОНИК. …и я закричала. Я думала, он ее обижает, мне еще не было и семи лет. А она выглянула из-под него, сделала большие глаза и такой жест…
ВЕРОНИК прикладывает палец к губам и со смехом изображает, как та женщина кивком головы велела ей уйти.
ВЕРОНИК. Так я первый раз видела любовь. Что еще ты хочешь обо мне узнать?
АЛЕКСАНДР. Все.
ВЕРОНИК наклоняется и берет с пола свою сумку. Бросает ее через поднос АЛЕКСАНДРУ так, что какие-то мелочи рассыпаются по кровати. АЛЕКСАНДР рассматривает таинственный хлам, который женщины хранят в своих сумках. Открывает тюбик бесцветной помады.
АЛЕКСАНДР. Это зачем?
ВЕРОНИК. Когда губы мерзнут… Давай покажу.
АЛЕКСАНДР кидает ей помаду, и ВЕРОНИК проводит ею по губам.
АЛЕКСАНДР показывает старые темные очки. ВЕРОНИК, удивленная, перестает мазать губы.
ВЕРОНИК: Черт… я их полгода искала.
Среди других предметов АЛЕКСАНДР обнаруживает маленький цветной стеклянный шарик. Бросает его так, что шарик отскакивает от пола, от обеих стен, от потолка и, словно на ниточке, возвращается в его раскрытую ладонь. ВЕРОНИК восхищенно качает головой, хотя стоит ли удивляться его ловкости рук. Но ее впечатлило, что фокус был проделан прямо здесь, в номере, у нее на глазах. ВЕРОНИК протягивает руку ладонью вверх. АЛЕКСАНДР понимает смысл жеста. На секунду задумывается, оглядывает комнату и еще раз кидает шарик. Тот снова отскакивает от пола, от потолка, от стены за их спиной и стремительно приземляется прямо в ладонь ВЕРОНИК. Она сжимает пальцы. Потом раскрывает ладонь и подает шарик АЛЕКСАНДРУ. Когда их руки соприкасаются над подносом, АЛЕКСАНДР нежно смотрит на ВЕРОНИК.
АЛЕКСАНДР. Вероник…
ВЕРОНИК. Что?
По интонации АЛЕКСАНДРА она поняла, что он хочет сказать ей что-то важное. Он пододвигается, упирается локтями в раздвинутые колени, подпирает подбородок ладонями.
АЛЕКСАНДР. Я теперь знаю, почему это была ты.
ВЕРОНИК. Да?
АЛЕКСАНДР. Дело не только в книге. Дело в тебе. Я сам себя обманывал.
ВЕРОНИК. Я могла не понять.
АЛЕКСАНДР. Могла.
ВЕРОНИК. И тогда?
АЛЕКСАНДР. Не знаю. Я бы ждал дальше. Послал бы что-нибудь более понятное, более очевидное…
ВЕРОНИК. Но вдруг я бы не захотела понимать. Вдруг бы выбрасывала эти шнурки, и пленки, и все, что ты присылал.
АЛЕКСАНДР. Тогда бы я, наверное, понял, зачем это делаю.
ВЕРОНИК улыбается, широко и счастливо.
ВЕРОНИК. А я знала.
АЛЕКСАНДР. Что?
ВЕРОНИК. Зачем ты это делаешь. С той минуты, как ты позвонил ночью, и даже раньше…
АЛЕКСАНДР. Что ты знала?
ВЕРОНИК снова улыбается.
ВЕРОНИК. Все.
АЛЕКСАНДР. И на вокзале?
ВЕРОНИК. Да… Может, это никак не связано, а может, связано. У меня всю жизнь было чувство, что я здесь и одновременно в другом месте… это трудно объяснить. Недавно оно исчезло. Но я по-прежнему знаю… чувствую, чтo2 должна делать. Не знаю откуда, но знаю.
АЛЕКСАНДР во время этого короткого монолога смотрит на нее очень внимательно и, похоже, понимает то, что так трудно объяснить. ВЕРОНИК улыбается, она заметила, что АЛЕКСАНДР понял, кивает.
ВЕРОНИК. Ну…
Атмосфера меняется. АЛЕКСАНДР замечает несколько цветных фотографий, которые, видимо, выпали из сумки и рассыпались. На первой группа молодежи перед автобусом.
ВЕРОНИК. Мы ездили на экскурсию по Венгрии, Чехословакии и Польше. Это, кажется, в Кракове.
Теперь ВЕРОНИК разглядывает фотографию, которую отдал ей АЛЕКСАНДР, а он просматривает остальные. Его внимание привлекает темноватый снимок, сделанный немного сверху: Рыночная площадь в Кракове и девушка – она довольно далеко от фотографа, но легкоузнаваема. Смотрит прямо в объектив, замерла в движении, как будто хочет подойти ближе.
АЛЕКСАНДР. Хорошая фотография. И ты тут так схвачена… в интересной позе…
ВЕРОНИК смотрит издалека. Протягивает руку.
ВЕРОНИК. Это не я.
АЛЕКСАНДР отдает фотографию.
АЛЕКСАНДР. Ты.
ВЕРОНИК рассматривает снимок. Девушка с ее лицом смотрит прямо в объектив.
ВЕРОНИК. Это я снимала. Это не могу быть я…
АЛЕКСАНДР берет в руки следующие фотографии. Он не замечает, что происходит с ВЕРОНИК. Она склоняется над фотографией очень низко и касается пальцем лица девушки на снимке – своего собственного лица. Хмурится. Не может понять, чтo2 произошло, и не понимает, чтo2 с ней происходит сейчас. В глазах появляются слезы. ВЕРОНИК не может их остановить и плачет, больше не сдерживаясь. АЛЕКСАНДР бросает фотографию, которую держал в руке.
АЛЕКСАНДР. Вероник…
ВЕРОНИК это ничуть не успокаивает. Склонившись над фотографией, она горько, а может, отчаянно плачет. АЛЕКСАНДР встает, обходит кровать и наклоняется к ВЕРОНИК. Обнимает, рукой касается лица, пытается вытереть слезы. ВЕРОНИК крепко прижимается к нему. АЛЕКСАНДР целует ее глаза, потом губы, прижимает к себе. Постепенно плач затихает. На лице ВЕРОНИК появляется выражение эротического возбуждения, хотя слезы все еще текут. Теперь мы смотрим только на ее лицо. Оно опускается, дыхание ВЕРОНИК учащается. Возможно, на мгновение мелькает рука АЛЕКСАНДРА, чтобы мы понимали, чтo2 он делает, но вообще мы не отрываем взгляда от ВЕРОНИК – и по выражению ее лица понимаем, что происходит. ВЕРОНИК отдается АЛЕКСАНДРУ, слезы постепенно высыхают. Она испытывает оргазм, внезапный и сильный, сжимает губы, чтобы не кричать, но в конце концов кричит. Потом ее лицо постепенно разглаживается, делается совершенно безмятежным, светлым и счастливым. АЛЕКСАНДР лежит рядом, теперь их лица совсем рядом. Оба часто дышат, не открывая глаз.
Темный зимний рассвет. Пустые улицы. Мы смотрим на АЛЕКСАНДРА и ВЕРОНИК сзади – две головы прямо перед нами, впереди улица. Спокойно идут рядом, мы не сразу их узнаем. Вдалеке появляется мужчина. Он идет им навстречу, мы видим, что это пожилой человек, элегантно одетый, в сером пальто с меховым воротником. Приближается к ВЕРОНИК и АЛЕКСАНДРУ, его фигура оказывается в просвете между ними. Идет так же медленно, как и они, так что мы успеваем хорошенько его разглядеть. Мужчина приближается, проходит мимо и уходит. ВЕРОНИК останавливается, оборачивается, смотрит ему вслед и тем самым в сторону камеры. Смеется или, вернее, хихикает. АЛЕКСАНДР тоже останавливается и, удивленный реакцией ВЕРОНИК, смотрит в ту же сторону.
ВЕРОНИК. Я думала… когда он подходил, я была уверена, что он сейчас распахнет пальто и покажет нам…
ВЕРОНИК показывает, как должен был выглядеть этот жест.
ВЕРОНИК просыпается на большущем матрасе в комнате почти без мебели. Вспомнив, что спала не одна, садится, слегка встревоженная. Спустя мгновение слышит вдалеке музыку – не разобрать, что это. КАМЕРА оставляет ВЕРОНИК и движется прочь, минует другие комнаты и коридоры, явно приближаясь к источнику музыки, звучащей все громче. Мебели в квартире немного, но повсюду коробки. Видно, хозяин не успел распаковать. В другом конце квартиры в похожей на мастерскую комнате с огромными окнами КАМЕРА обнаруживает АЛЕКСАНДРА. Над чем-то склонившись, он сидит за длинным широким столом. В превосходных колонках оркестр громко играет музыку, которая нам хороша знакома. КАМЕРА приближается к АЛЕКСАНДРУ и останавливается. Совершенно неожиданно – он даже вздрагивает – ему на плечи опускаются руки ВЕРОНИК, а спустя мгновение в кадре возникает и она сама. Склоняется над АЛЕКСАНДРОМ, чтобы понять, чем он занят. Мы пока не видим чем. Судя по движениям рук, дело требует точности и скрупулезности, и ВЕРОНИК быстрее, чем мы, понимает, над чем работает АЛЕКСАНДР. Она удивлена, потом коротко улыбается и снова хмурит брови.
ВЕРОНИК. Александр…
На столе лежат две куклы. У обеих лицо ВЕРОНИК, или – если угодно – у одной лицо