. Ну а ты как живешь? Небось веселишься направо и налево.
Пауза.
Наташа (чуть задумалась). Да. Веселюсь так, что пыль летит.
Пауза.
Голос Евдокимова . Серьезно?
Наташа . Абсолютно… (Усмехнувшись.) Ты даже не представляешь, как я развернулась.
Голос Евдокимова . Приедешь – расскажешь.
Голос телефонистки . Последняя минута.
Наташа . Эла, ну, я тебя… ну, в общем…
Голос Евдокимова . В общем, ты меня целуешь, и я тебя тоже. Как прилетишь, позвони.
Наташа . До свидания, Элочка.Гудки в трубке. Наташа задумалась. Стук в дверь. Входит Карцев.
Карцев . Вылетаем завтра в ноль тридцать.
Наташа . Премиленько. Хочешь яблочка?
Карцев . Мышь!
Наташа (торопливо ). Спит, спит.
Карцев . Люблю людей, которые умеют рано засыпать. Жить будут долго. (Берет со стола брошюру, читает.) «Программа для поступающих на филологический факультет МГУ». Чего это ты?
Наташа . Понимаешь, Левушка, я очень некультурная. Запас слов у меня маловат.
Карцев . Понятно. Решила учиться в самолете.
Наташа . Ага. Буду схватывать на лету. (Смеется.)
Карцев . Обожаю твой смех. Остроумная девушка… Остроумная женщина.
Наташа . Под газом?
Карцев . Несущественно. Ты читала Сент-Экзюпери? Я люблю Сент-Экзюпери. Он был летчиком. Он летал над землею людей. Ему было до чертиков одиноко в воздухе. Он стал писать. Он был настоящий мужчина. Он хотел выразить идею… (Громко.) Мышь!
Наташа . Тс!.. Ну ты же видишь! Человек спит. Обязательно надо кричать.
Карцев . Я к тебе заезжал перед полетом. Хотел тебя подвезти на аэродром.
Наташа . Да?
Карцев . Тебя выгнала из дому мать.
Наташа . Все?
Карцев . Нет. Начнем с того, что я тебя сейчас поцелую.
Наташа . Ты для этого выпил?
Карцев . Начнем с того, что пока с вами ведешь себя как человек, вы…
Наташа . Ты очень хочешь сказать гадость?Он молча встал.
(Ловя последнее мгновение, резко и повелительно. ) А ну, сядь! Быстро!
Карцев (сел, стараясь небрежно). Не бойся.
Наташа . Я не боюсь.
Карцев . Боишься. Тогда ты тоже боялась. Я помню, как мы с тобой тогда горели… над степью… Ты ужасно боялась – и никто этого не заметил. Ты улыбалась – ты умеешь скрывать страх. Ты – «молоток».
Наташа . «Молотки» пошли. Сплошной Аэрофлот.
Карцев . И еще я тебя любил за то, что ты была… Когда при тебе говорили гадости, ты уходила и ревела. Как же ты…
Наташа . Не надо. Ты ведь ничего не знаешь, Левочка.
Карцев . Сент-Экзюпери – человек. Ты его почитай… Прости, я хотел совсем по-другому.
Наташа . Знаю.
Карцев (вдруг резко). Слушай! Все ясно! Только одного я не понимаю: какого дьявола ты посылала мне поздравления на каждый праздник?! Какого дьявола…
Наташа . Не надо ругаться. Ну почему все надо понимать наоборот. Просто всем знакомым на праздники я посылаю открыточки. Людям приятно, когда о них помнят. В жизни не так уж много тепла. Вот в прошлый Новый год я послала девяносто две открытки.
Карцев . Восторженная дуреха!
Наташа . Не надо. Если у меня есть друг на свете, то это, наверное, – ты.
Карцев . А когда-нибудь, не сейчас…
Наташа . Не надо!
Карцев . Значит, в следующий раз ты полетишь на спецрейсах?
Наташа . Ага.
Карцев . Ну, прощай, Наташка. ( Пошел к дверям, вдруг повернулся. ) Наташка, поцелуй меня на прощанье… сама.
Наташа . Поцеловать, да?
Карцев . Да… Только в губы.
Наташа . В губы?
Карцев . Не бойся.
Наташа . Яне боюсь. ( Подходит, целует его.) Какой ты смешной товарищ.
Карцев . Все-таки ты лучшая девушка Москвы и Московской области.
Наташа . Я тебя прошу, будь с ней ( кивает на кровать, где спит Ира) человеком. Понимаешь, Левушка, что бы ни случилось, главное – уметь остаться человеком.
Карцев (помолчав). А Экзюпери я тебе подарю. (Уходит.)Ира садится на кровати.
Наташа . Ты не спала?
Ира . Нет, я не спала.
Наташа . Это даже хорошо.
Ира . Да, это хорошо! Ты лучшая Московской области! А ну-ка, идем, идем к зеркалу! (Лихорадочно.) Сними каблуки.Наташа подходит к зеркалу, покорно снимает туфли.
(Надевает их .) Вот я уже такого роста, как ты или даже чуть выше!
Она не доходит на каблуках даже до виска Наташи.
Наташа . Да, чуть выше, Мышь.
Ира . И лицо у меня… Какое у меня лицо, разбирай меня!
Наташа . У тебя удивительное лицо.
Ира . Красивое!
Наташа . Больше чем красивое. У тебя родное лицо, Мышь. И ноги у тебя отличные.
Ира . Талия у меня сорок восемь! А ты туфли всегда кособочишь! Лицо у тебя – глупое! И мать тебя выгнала! И дома ты не ночуешь! Так почему же?!
Наташа . Ну зачем… Мышка?
Ира . И всегда ты смеешься. А я знаю, отчего ты всегда смеешься. Все знаю. ( Торжествующе.) Потому что если ты перестанешь смеяться… ты задумаешься над своей жизнью! И тогда ты умрешь! И я не позволяю называть себя мышью!Длительное молчание.
(Тихо, сквозь слезы.) Наташа…
Наташа . Да, Ира.
Ира . Сходим вечером в кино?
Наташа . Конечно.
Ира . Ты прости.
Наташа . Выключи свет.Ира щелкает выключателем. Темнота.
Ты права, Мышонок. Во всем…
Ира . Зачем, Наташа?
Наташа . Ты послушай. Полезно. В восемнадцать лет мы ужасные дуры. Кино, книжки, все – про него. И вот мы ждем его. Необыкновенного его.
Ира . Ну зачем, Наташа?
Наташа . Молчи, слушай, слушай. Это для тебя, Мышонок. И вот – он. Наш первый. И вот уже все случилось, потому что мы все ему готовы отдать, – ну он и берет. А оказалось, он – так… обычный… Многие ошибаются в первом. Понятно, ведь первый. Да и глупые мы еще. Ох, какие мы… глупые… Но ведь все случилось. И тебе уже кричат со всех сторон: «Безнравственно! Ты что, девкой хочешь стать? Немедленно выходи за него замуж!» Дома, вокруг… И ты унижаешься, делаешь вид, что боготворишь его по-прежнему, – только бы он женился. И не дай бог, если он женится, потому что тогда… ну, я видела эти семьи.
Ира . Зачем, зачем, Наташа…
Наташа . Дальше, он не женился. На все тебе стало наплевать. Но одной трудно. У всех ведь есть он. Как же отстать-то! И еще – ошибочка… И еще… Но вот однажды ты говоришь себе: «Стоп! Стоп!» С этой минуты ты уже живешь одна. И ты начинаешь смеяться, и сама уже веришь, что тебе теперь все до лампочки! И твой девиз теперь: «Выдержка, выдержка и еще раз выдержка»… Но иногда бывает очень трудно… Идут девчонки с цветами. Ты тоже идешь с цветами. Только ты их сама себе подарила… Но самое трудное – это жить без кумира. Даю тебе слово, ужасно трудно… И вот однажды выдержка погорела. Я его увидела сначала в Политехническом. Он там неплохо выступал. Здорово выступал. Невероятно одухотворенный товарищ. Кумир! Но для него это все оказалось… так… Я бы его бросила, честное слово, как ни трудно! Но иногда мне кажется, что я для него… Знаешь, однажды мы ехали в такси, и он положил мне голову на плечо. Вот я бы никому не положила так голову на плечо!.. Потому что – выдержка… Главное, Мышь, тыне торопись. Вс еуспеется. И никогда не теряй достоинства. Вот я проверю… Если я действительно для него – просто… я уйду. Возьму и совсем уйду! (Включает свет.) А! Все бабья болтовня.
Ира . Наташка, неужели мы расстанемся!.. Обидно!
Наташа . Нет, это здорово, Мышонок. Нам теперь никогда не будет так хорошо… как прежде. Никогда.Ира вдруг прижалась к ней.
Ну что?.. Что, глупая Мышь?..
Ира ( торжественно). Я хочу, чтобы ты была счастливой. Будь, Наташа, за всех!
Наташа . Какие могут быть разговоры. Конечно, буду, и ты тоже, ладно?
Ира . И я тоже. Ладно…Затемнение.
Часть вторая
Евдокимова. Евдокимов и Наташа . Она только что вошла, ее плащ брошен на диван. Наташа в форме стюардессы. На стуле ее чемоданчик.Наташа . Эла, дай, пожалуйста, кувшин… Я поставлю гвоздики… Кстати, у меня здесь еще веточка эвкалипта. Она очень славно пахнет. (Выкладывает из чемодана на стол завернутую в целлофан эвкалиптовую ветку, потом достает из чемодана бесконечные яблоки.) Знаешь, яблоки в Ташкенте – просто чудо. Что ты на меня так смотришь?
Евдокимов . Я еще никогда не видел тебя в форме. ( Усмехнулся .) Стюардесса!
Наташа . Не люблю этого слова. Я бортпроводница, понятно?.. Слушай, Элочка, дай какой-нибудь другой кувшинчик, а то этот уж очень облезлый.
Евдокимов . Поставь в бутылку… Какой у тебя великолепный орел на груди.
Наташа (рассмеялась). Нет, это просто птичка, Эла. «Питичка», как ее у нас называют. Хватит Аэрофлота… (Удовлетворенно оглядывает цветы на столе.) Очень прилично, по-моему.
Евдокимов . Иди сюда.Она подходит, он положил руки на плечи, так они стоят посредине комнаты.
Здравствуй, Наташа!
Наташа . Здравствуй, Эла!
Евдокимов . Как ты жила, Наташа?
Наташа . Знаешь, неплохо.
Евдокимов . Да? (Стараясь шутливо.) Небось, целовалась в Ташкенте с разными?.. Чего это ты мне по телефону болтала?
Наташа . Ты как жил?
Евдокимов . Нормально. Через четыре дня опыт.
Наташа . А я сегодня улетаю, в ноль тридцать. Евдокимов. Чего это ты скачешь с рейса на рейс?