Показателен пример пациента Х. Окружающие, в том числе его семья, не осознавали, не понимали его потребностей, что только усугубило депрессию больного. Его случай является хорошей иллюстрацией обеих разновидностей депрессивного состояния. В присутствии родственников Х. эмоционально сожалел о своих прошлых неудачах, об упущенных возможностях. Он был глубоко опечален тем, что неспособен сейчас ничем помочь своей семье. Его депрессия развивалась одновременно с угнетением физических возможностей, что вдвойне тяжело для человека, обеспечивающего семью. Х. сознавал, что продолжение лечения может дать шанс на положительный результат, однако даже это его не радовало. В ходе нашей беседы стало понятно, что близость смерти не является для пациента неожиданностью. Его расстраивало, что приходится бороться, хотя морально он уже был готов к уходу из жизни. Именно подобный конфликт между желанием и готовностью пациента и ожиданиями окружающих является причиной душевных страданий и волнения больного.
Медицинский персонал и специалисты смежных профессий окажут огромную помощь больному и его семье, если будут располагать знаниями о таких противоречиях и даже конфликтах между пациентом и его окружением. Специалисты должны осознавать необходимость и благотворность депрессии второго типа, которая способствует уходу пациента из жизни в мире и с полным признанием происходящего. Данной стадии может достигнуть только тот, кто ранее прошел через этап грусти и тоски. Если удастся убедить в этом родных пациента, они также избавятся от чрезмерных терзаний. Итак, наша первая беседа с Х.:
Пациент: Мне говорить громче?
Доктор: Нет, вот так вполне нормально. Мы сразу скажем, если вас будет плохо слышно. Говорите примерно так же, как сейчас, если вам это комфортно. (Капеллану.) Мистер Х. сказал, что у нас получится хороший разговор, если мы сможем психологически поддержать его. Он в свое время изучал искусство межличностных коммуникаций.
Пациент: Дело в том, что физически я чувствую постоянную усталость, голова кружится.
Доктор: Что вы имели в виду под «психологической поддержкой»?
Пациент: Я хотел сказать, что даже при плохом самочувствии можно на время прийти в себя, если ощущаешь моральную поддержку. Знаете, как бывает – узнаешь хорошие новости, и тебе сразу гораздо лучше, вот о чем я.
Доктор: Я вас поняла: разговаривать о чем-то хорошем куда приятнее.
Пациент: Вы так считаете?
Доктор: Разве вы не об этом?
Пациент: Боюсь, что совсем не об этом.
Капеллан: Мне кажется, пациент просто хотел, чтобы его немного поддержали морально.
Доктор: Ах да. Конечно.
Пациент: На самом деле, если я просижу здесь больше пяти минут, то могу просто упасть, потому что действительно очень утомлен. Теперь я редко встаю с кровати.
Доктор: Что ж, я поняла вас. Тогда давайте приступим прямо сейчас.
Пациент: Прекрасно.
Доктор: Мы почти ничего о вас не знаем. Обычно мы узнаем у пациента, как он предпочитает общаться. История болезни и прочее интересует нас уже во вторую очередь. Для начала, расскажите о себе. Несколько слов – сколько вам лет, чем занимаетесь, сколько уже находитесь в больнице.
Пациент: Лежу уже две недели. Ну, и если вкратце, то по профессии я – инженер-химик. Имею ученую степень. Еще прошел курсы при университете, изучал межличностные коммуникации.
Доктор: (Неразборчиво.)
Пациент: Нет, не совсем. Они тогда проводили такие занятия, а после того, как я прослушал лекции, университет курсы закрыл.
Доктор: Вот как.
Капеллан: Почему вы заинтересовались межличностным общением? Вы же химик, разве это входило в ваши обязанности? Или это ваше хобби?
Пациент: Да просто было любопытно.
Доктор: С каким диагнозом вы поступили в больницу? Вы здесь впервые?
Пациент: Здесь – в первый раз.
Доктор: Что вас сюда привело?
Пациент: Нужно было продолжать лечение. У меня рак. В апреле меня прооперировали…
Доктор: В этом году?
Пациент: …в другой больнице.
Доктор: Все-таки – в этом году? А когда вам диагностировали рак?
Пациент: Диагноза после операции мне никто не ставил, я просто попросился сюда на лечение. Меня приняли.
Доктор: Как вообще вы среагировали на то, что у вас онкология? Вам об этом сказали в апреле?
Пациент: Именно так.
Доктор: Что вы почувствовали? Как вам об этом сообщили?
Пациент: Я был просто в шоке!
Доктор: Гм… Знаете, люди по-разному реагируют на такие новости.
Пациент: Да, но… я был совершенно ошеломлен. Мне сказали, что надежды нет.
Доктор: То есть – ни единого шанса?
Пациент: Ни единого. Сам доктор рассказывал, что у его отца была такая же операция, в той же больнице, у того же хирурга. Отец так и не выздоровел, умер через полтора года. Мой ровесник. Доктор сказал, мне остается только ждать, конец один.
Доктор: Какая жестокость! Знаете, наверное, врач был так резок из-за того случая с его отцом.
Пациент: Да, он меня не пожалел. Но, думаю, это и впрямь случилось потому, что врачу пришлось такое пережить.
Доктор: То есть, считаете, что безжалостность врача простительна, что его можно понять?
Пациент: Верно.
Капеллан: Как вы среагировали, когда доктор так с вами поступил, когда сказал это?
Пациент: Естественно, было тяжело на душе. Я сидел дома, как он и предлагал, старался больше отдыхать, по дому особо не напрягаться. Но все равно же что-то да сделаешь, и погуляешь немного, и в гости к кому зайдешь. Знаете, как это бывает. А потом попал сюда. Выяснилось, что случай мой не совсем безнадежен, можно кое-что попробовать. Тогда и понял, что вел себя неправильно, давал слишком большую нагрузку. Кто же знал! Был бы сейчас как огурец…
Доктор: Значит, вы вините себя за то, что переусердствовали?
Пациент: Да нет! Даже не знаю… Кого тут винить? Доктора, за то, что у него был печальный опыт? Себя, потому что ничего не знал?
Доктор: Ну да. А до того, как попали в первую больницу, были у вас какие-то подозрения? На что вы жаловались? Случались боли, или просто возникало ощущение, что у вас нечто серьезное?
Пациент: Видите ли, я все чаще чувствовал себя неважно, а однажды с кишечником стало совсем плохо. Меня прооперировали, сделали калоприемник. Это как раз была та самая операция.
Доктор: Понятно. Но я спрашиваю немного о другом – достаточно ли у вас было времени, чтобы подготовиться к удару? Вы же о чем-то догадывались?
Пациент: Нет, ни догадок, ни подозрений…
Доктор: Значит, нет… То есть до того все было неплохо, вы ощущали себя вполне здоровым человеком?
Пациент: Пока не обратился к докторам.
Доктор: А почему пошли в больницу?
Пациент: Ну, просто чтобы на меня посмотрели. У меня же в то время были то запоры, то понос.
Доктор: Так-так. Стало быть, вы не были подготовлены к страшному известию.
Пациент: Абсолютно не был. Нет. Да и вообще – в больницу меня отправили уже через пару часов после того, как я сходил к врачу. А уже примерно через неделю прооперировали.
Доктор: Выходит, ваш случай был экстренным. И тогда вам сделали этот… калоприемник?
Пациент: Ну да.
Доктор: Наверное, вам непросто с ним жить?
Пациент: Простите?
Доктор: Ну, ведь с таким сложно смириться.
Пациент: Нет-нет, ничего страшного.
Доктор: Значит, вы спокойно его переносите?
Пациент: Это всего лишь часть проблемы. Другими словами – калоприемник просто говорит о том, что у вас далеко не все в порядке. Только, по-моему, врачи все-таки настоящую причину тогда не обнаружили.
Доктор: Как же все относительно… Я думала, калоприемник вызывает крайне неприятные ощущения, но, когда находишься между жизнью и смертью, это лишь досадная помеха.
Пациент: Вы правы. Если знаешь, что будешь жить, – это просто пустяки.
Доктор: Согласна. Наверное, узнав диагноз, вы задумались о том, как… что такое смерть, сколько еще проживете… Как человек вашего склада решает для себя подобные вопросы?
Пациент: Понимаете, я в жизни видел многое. Страх, горе. Не могу сказать, что эта новость – уж совсем, совсем из ряда вон. Все одно к одному.
Доктор: Вот как…
Капеллан: Уже переживали какие-то несчастья?
Пациент: Какое-то время – сплошь и рядом.
Капеллан: Поговорим об этом?
Пациент: Да… давайте.
Доктор: Правильно ли я поняла, что в вашей жизни уже было немало потерь?
Пациент: Я потерял родителей, брата, умерла дочь, которой было всего двадцать восемь. У нее осталось двое маленьких детей, и мы заботились о них последние три года, до прошлого декабря. Вот это был удар! Хуже не придумаешь – внуки постоянно напоминали нам о смерти дочери.
Капеллан: Боже, малыши… От чего умерла их мать?
Пациент: Ужасный климат в Иране.
Капеллан: Она умерла за границей?
Пациент: Там весь год – почти пятьдесят градусов в тени!
Капеллан: И она там жила…
Пациент: Такие условия для нее были совершенно непривычны.
Доктор: У вас есть еще дети? Или дочь – единственный ребенок?
Пациент: Нет, у нас еще трое.
Доктор: Еще трое… Как дела у них?
Пациент: С ними все хорошо.
Доктор: То есть они благополучны? Знаете, чего я не могу понять? Вы – мужчина средних лет. Не знаю точно, сколько вам, но такие люди, как правило, уже пережили потерю матери, отца. Смерть дочери – конечно, самая большая трагедия. Хуже не бывает, когда переживаешь своего ребенка. И все же – разве можно считать, что твоя жизнь ничего не значит, если ты перенес столько потерь?
Пациент: У меня нет ответа на ваш вопрос.
Доктор: Это ведь парадокс, согласитесь. Вы говорите, ваша жизнь ничего не значит, поэтому и смерть – просто пустяки. Так вы полагаете? Понимаете, с чем именно я не могу согласиться?
Капеллан: Я как раз думал, что именно об этом мистер Х. и хотел сказать. Ведь так? Я просто не был уверен, что понял правильно. Но, получается, что рак стал для вас меньшим ударом, чем те драмы, которые вы пережили.